ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Спасение Александра
Юля, преодолевая внутренний страх, мягко ступая в своих кроссовках на толстой подошве по гулким коридорам дворца, вновь спустилась в подземелье замка.
Там, как и до этого, царила полная тишина. Поломанные магическими способностями девушки системы наблюдения безжизненно висели под потолком, лишенные способности подглядывать за всем происходящим. Охрана отсутствовала. И даже из коридоров и решетчатых комнат подозрительно не доносилось ни одного звука. Юля с тревогой разыскала место своего прежнего заключения. Камера была пустой. Ни Михаила, ни его соседа по заключению, Эдуарда, поблизости не было. Лишь в камере Александра все еще по центру стоял накрытый праздничный стол, а в самом углу клетки, сидя, свернувшись калачиком и опустив голову себе на колени, мирно дремал один человек. Юля узнала в нем своего брата.
— Александр! — шепотом позвала девушка заключенного. — Алекс! — никакой реакции. — Алекс, это я, Юля. Александр, проснись! Слышишь меня? Алекс, вставай, кому говорят?
Александр даже не пошевелился. Юля, еще раз внимательно осмотревшись по сторонам, протянула руку к электронному замку и открыла двери в камеру.
— Алекс! — кинулась она к своему брату. — Это я, Юля, очнись. Ты меня узнаешь?
Александр наконец-то приподнял с колен свою голову и затуманенными глазами взглянул на девушку:
— Юля? Юлька! Ты мне уже снилась. Как хорошо, когда сны добрые. Как в детстве, — блаженно пробормотал он и, вновь положив на колени голову, которая, судя по всему, в данном положении не так сильно кружилась и болела, поплыл в своих сновидениях куда-то очень далеко.
— Алекс, не спать. Не спать, слышишь меня? — девушка опустилась рядом с братом на колени, внимательно его осматривая и занося над его головой свою ладонь. — Я помогу тебе. Правда, помогу. Я умею лечить людей, умею нейтрализовать яд в организме. Я спасу твою память. Но и ты мне помоги, пожалуйста. Ты не должен спать. Держись, слышишь?
— Угу.
— Вот, молодец. Скоро, скоро станет легче. Сколько тебе вкололи? И как давно?
— Чего вкололи?
— Лекарства. Тебя кололи?
— Нет.
— Ты что-нибудь ел, пил?
— Да, бокал вина. Но… я, кажется, и не допил его. Не помню. Голова очень закружилась. Словно лечу куда-то.
— Это хорошо. Ну, в смысле лучше, чем если бы тебе ввели его внутривенно. Сейчас… Подними голову. Посмотри на мою руку. Сколько пальцев ты видишь?
— М-м… много.
— А точнее? — Юля растопырила все пять пальцев.
— Очень много, — Александр зажмурился, сбрасывая напряжение с усталых глаз. — Не вижу четко, все плывет. А ты что делаешь в моей камере? Я чем-то отравился, а ты моя галлюцинация, да?
— Нет, я твоя сестра пока. А по совместительству, временно, еще и доктор. Да не дергайся ты, сиди смирно. Это на самом деле я. Нечего щипаться, я щекотки боюсь. Сейчас и зрение тебе поправим, и голову. То, что уже соображать начал, вопросы по существу задаешь,— это хороший признак. Процесс оздоровления начался.
— А откуда ты взялась в моей камере? Ты же ушла отсюда пару часов назад. Босиком и в свадебном платье.
— Не напоминай мне о свадебном платье. Лучше скажи, где Мишка с Эдиком?
— Какой Мишка?
— Алекс, не пугай меня! А свадебное платье на мне было по какой причине?
— М-м… А, Михаил!.. Я вспомнил.
— Ну? Где он? — Юля продолжила делать пассы руками вокруг Александра.
— Их забрали с Эдуардом. Не знаю, может, полчаса назад, может, и больше. Франц с военными приходил за ними. Надели на них наручники и вывели.
— Как вывели? — девушка испуганно замерла на месте. — Алекс, куда их повели? Что он задумал?
— Не знаю. Правда, Юлька, не знаю. Они что-то говорили все, много говорили о чем-то. Что-то о хойерской секретной тюрьме для особо опасных преступников. О месте, откуда не возвращаются. Но я не расслышал, где это. Михаил ругался. А Эдик кричал и даже пытался драться. Но я плохо помню детали. У меня так голова разболелась.
— Вот черт. Где же нам теперь его искать?
— Кого — «его»? Михаила или Эдуарда?
— Обоих, — маленькая ведьма зло стряхнула свои руки, словно отряхиваясь от воды, и резко поднялась на ноги. — Вставай, Алекс. Нам с тобой здесь тоже находиться небезопасно.
— Небезопасно? Конечно. А где безопасно, Юля? Ты можешь назвать такое место, где бы до нас не смог дотянуться Анатолий? Знаешь, спасибо тебе за то, что вернулась и не бросила меня здесь, но… Я никуда не пойду.
— Что? Ты серьезно?
— Вполне, — Александр навалился спиной на стену. — Давай начистоту, сестренка. Зачем ты вернулась за мной? Ради меня или ради самой себя, потому что тебе опять нужна чья-то помощь?
— Алекс, как ты можешь? — Юля раскраснелась от негодования.— Мы же с тобой родственники, мы команда, мы…
— Да, мы не друзья больше. Я помню твои слова. Мы с самого начала не были с тобой командой, и теперь ею не являемся. А я, дурак, поверил, что ты сокровища ищешь.
— Алекс, но я ведь на самом деле искала деньги! Я шла по подсказкам Джейн Аксер, ориентировалась на записи Ольги. Я и понятия не имела, что на планете, где Джейн с Джеком проводили свой медовый месяц, на меня свалится это чертово предсказание! Почему ты мне не веришь?
— Отчего же, сестренка? Верю. Скажи честно, ты ведь не знаешь теперь, где на самом деле спрятан наш фамильный клад?
— Нет, не знаю. По нашим с Ольгой расчетам он должен был находиться на той ужасной планете, куда мы и ездили. Может, он до сих пор там, и ст;ит только его поискать? Мы ведь не осмотрели все указанные нам точки на планете, а шли в своих поисках строго по порядку, по нумерации Джейн, оставленной ею на картинах.
— Угу, удачи тебе в твоих поисках. Или что, опять требуется спонсор для очередной авантюры? Извини, Юля, но я несколько обижен, чтобы заключать с тобой новый договор.
— Нет, мне не нужен спонсор, Алекс. Не собираюсь я искать эти несчастные сокровища.
— Да ну? А почему тогда ты здесь? Какие проблемы?
Юля беззвучно подошла к праздничному столу, молча остановилась рядом с тарелкой с фруктами и медленно, методично стала доставать их по одному, ориентируясь на объем и начиная с самого маленького. Четко чувствуя центр тяжести каждого фрукта, девушка выстроила рядом с тарелкой высокую стелу, в основании которой была маленькая виноградина, а вершину венчало ярко-красное яблоко.
— Я подслушала разговор Анатолия с его прихвостнями. Ирина… Франц их взорвал. И Ирину, и Аристотеля.
— Что???
Юля, тяжело вздохнув и глотая невыплаканные слезы, повторила:
— Люди Анатолия убили Ирину.
— Да не может быть! — Александр вскочил на ноги. — Ирина — она же агент КСД! Представляешь, наша с тобой сестра — майор секретной службы! Она военнослужащая и работала под прикрытием.
— Ирина — секретный агент?
— Да. Ее вовсе не интересуют сокровища, как нас. Она получила задание разыскать Ольгины исследования. Те, за которыми гоняются и хойеры, и Анатолий, и которые видела только ты. Именно поэтому на тебя напал хойер в том лесу, именно поэтому тебя похитил Франц. Им всем нужна ты, точнее — та информация, что есть в твоей голове. Не понимаю: зачем наш брат приказал убрать Ирину? Они, конечно, и раньше между собой не ладили. Но чтобы дойти до такого? Ты уверена, что все правильно услышала?
— Да, Анатолий сказал, что Франц взорвал и ее, и Ариста вместе с телепортационной «каруселью» на той планете, где мы были. Я… она… — Юля взяла кисточку винограда, подошла к каменной стене и, отрывая ягодку за ягодкой, прислоняя их к шершавой поверхности, словно приклеивая, как мозаикой из природных материалов написала виноградинами имя своей погибшей сестры. — Он расшифровал найденное нами пророчество.
— Правда? И о чем нас предупреждают высшие силы?
— Там говорится, что хойеры захотят поработить людей, что единственный, кто сможет им помешать,— это наследница Золотого человека. Я… Я не хочу быть этим человеком, Алекс! Я… боюсь их. И я не умею. Я была бы счастлива узнать, что там речь идет не обо мне, а о какой-нибудь нашей с тобой дальней родственнице. И все это случится не на нашем с тобой веку, а лет двести-триста спустя. После нас. Только… проблема в том, что Анатолий собрался торговаться с хойерами, вести с ними деловые переговоры, преследуя свои цели. Да, он в состоянии сфальсифицировать нашу находку и затуманить мозги Совету Правителей. Но он недооценивает мощь хойеров. Они ведь читают мысли. Им достаточно будет взглянуть в его глаза, и они все поймут. Хойеры распознают ложь, и тогда их будет уже не остановить. Они объявят охоту на нашу семью, Алекс. Все наши родственники по всему миру окажутся под угрозой истребления.
— И ты решила, что ты сможешь их остановить?
— Нет, не смогу. У меня нет ни силы Ирины, ни мудрости Ольги. Но…
— Что — но? — Александр испытующе смотрел на свою сестру, пытаясь определить, искренна ли сейчас с ним девушка или вновь проверяет на нем талант актрисы и мастерство психолога.
— Но я попытаюсь, Алекс, — Юля намагнитила на стену последнюю виноградину и, развернувшись, прямо посмотрела брату в глаза. — Я сделаю все, что смогу, и даже больше. Все, что потребуется. Я еще не знаю — как, но я что-нибудь придумаю… Я уже собиралась отсюда бежать, когда поняла, что бежать мне некуда. У меня нет дома. И нет друга, который бы выручил меня в трудную минуту и подсказал, что мне делать в такой ситуации. Но я вспомнила, как несколько дней назад случайно встретила на улице одного человека. Я не хотела с ним разговаривать, так как много времени копила в себе на него обиду. А он, глядя мне в глаза, сказал: «Прости меня, сестренка, я был не прав. Мы все иногда ведем себя не самым лучшим образом, огорчая и расстраивая друг друга. Давай забудем все, что было, и начнем все с чистого листа. Мы же семья».
— Я что, именно так сказал? — Александр подошел к сестре. От удивления он даже забыл о том, что у него все еще немного кружится голова и шумит в ушах.
— Ну, мне запомнилось так.
— Да, а… — Александр посмотрел на стену с надписью из зеленого винограда «Ирина», и его удивление перешло просто в изумление. Тоже оторвав с кисти одну ягоду, он попытался лично пришлепнуть ее к камню. Ничего не вышло. Виноградина под действием силы тяжести тут же скатилась на пол, к его ногам. — Как? Как ты это сделала, Юля? — Александр глядел на девушку во все глаза.
— Не знаю, — она пожала плечами.
— Не знаешь? Ты из ничего делаешь нечто — и при этом не знаешь, что и как ты делаешь? Как все происходит? Это истинное колдовство?
— Почти, — Юля улыбнулась в ответ на недоверчивый взгляд благодарного зрителя. — Как тебе объяснить, чтобы ты понял? Ты знаешь, откуда берутся дети?
— Э-э… А при чем здесь…
— Пытаюсь объяснить на примере. Люди знают, как появляются на свет дети, и из века в век продолжают свой род. Но откуда и в какой момент появляется у человека душа?
— Э-э-э…
— Вряд ли кто-то тебе ответит. Как появляется жизнь? Откуда берется вдохновение? Как пишутся гениальные картины и сочиняется невероятная музыка? Самостоятельно ли человек создает? Или это заслуга высшего Создателя? А может быть, — Юля хитро подмигнула брату, — может быть, слово «сотворить» есть не что иное, как сокращение от «совместно творить»? Кто его знает, как все происходит? Вот, дай мне свою ладонь, — девушка взяла Александра за кисть, развернула его руку ладонью кверху и поперек накрыла его ладонь своей рукой, крепко удерживая ее на весу.— Твоя ладонь сейчас пустая. Как и моя. Между ними ничего нет, пустота. Но подумай сейчас о чем-нибудь хорошем. О чем-нибудь прекрасном и светлом. Подумай, не стесняйся. О чем угодно, Алекс. И теперь переведи в ладонь тепло своего тела, кусочек любви и души… Ну как?
— И что? — Александр непонимающе и слегка испуганно смотрел на свою руку.
— Я сделаю сейчас то же самое.
Алекс вздрогнул. Ему вдруг показалось, что на его ладони что-то шевельнулось, что-то слабо пощекотало его кожу. Он изумленно посмотрел на свою сестру. Юля утвердительно кивнула.
— Да, если все делать правильно, в какой-то момент ты понимаешь, что ты на грани творения. Вот оно — созидание нового. Ты сейчас можешь сжать кулак, задавить то хорошее, что ты сюда вкладывал. И уже никогда не узнаешь, что такое истинное колдовство. Очень многие люди именно так и поступают, бросая начатое на полпути, зарывая свои таланты в землю, задавив тот божественный огонь тепла и любви, что каждому из нас вкладывает в руки Создатель. Это просто — сказать себе, что у тебя ничего не получится. Но ты можешь вложить сейчас в ладонь всю душу, всю свою любовь к новому творению — и тогда… — Юля медленно начала разжимать пальцы и, миллиметр за миллиметром, подняла свою кисть над рукой Александра. — Тогда из ничего может получиться нечто. И никто достоверно не знает, как это происходит.
Александр во все глаза смотрел на свою руку. Прямо в центре ладони у него сидела и расправляла крылышки яркая бабочка.
— Да, но… Как?
— Не спрашивай, Алекс. Я все равно не отвечу. Просто скажи мне: могу ли я на тебя рассчитывать? Я не справлюсь одна. Ты мне поможешь?
— Да. Конечно, да, — он вновь посмотрел на бабочку в своей руке. — Я же твой брат. И мы — семья. Наподдаем и Анатолию, и хойерам. Совместно. Ты можешь на меня рассчитывать.
Юля благодарно кивнула головой.
— Спасибо. Давай начнем с того, что выберемся отсюда. Пойдем потихоньку. У меня есть кое-какая идея.
Девушка потерла ладони и направила их в сторону электронного замка. Замок мягко щелкнул, выпуская пленников наружу.
Добравшись без приключений до центрального пункта охраны, Юля второй раз за ночь силой своей мысли усыпила и без того уже провинившихся караульных. Выбрав постового, по комплекции и размерам обуви более-менее похожего на своего брата, девушка беспрекословным тоном потребовала от Александра переодеться в форму и обувь охранника, а на него надеть «вражеские» вещи. Когда же недоумевающий брат исполнил столь странный женский каприз, Юля щелкнула пальцами перед самым носом охранника и приказала ему встать.
— Слушай мою инструкцию как собственное веление. Тебе надо очень срочно отсюда уехать. Это важно для тебя. Это хорошо для тебя. Ты торопишься. Твое дело срочное и секретное. Именно поэтому только ты знаешь, куда ты едешь и зачем. Тебе понятно?
— Да, — ответил охранник тихим «машинным» голосом, глядя строго перед собой в одну точку.
— Это хорошо, — Юля почесала затылок. «Куда бы тебя заслать подальше да на подольше?» — Ты едешь на Каликант. Планета Каликант далеко, но даже очень хорошо, если ты будешь добираться туда с пересадками. И отдохнешь там пару неделек. Планета располагает к отдыху, а ты устал. Хороший отдых тебе жизненно необходим. А там такой воздух чистый, такие грибочки в лесах интересные, кудрявые. Там даже полицейские скучают от тишины и благодати. Ты очень торопишься на Каликант. Это понятно?
— Да.
— Пусть другие спят долго и крепко. А ты проснешься через пять минут — и в дорогу. Исполняй.
— Хорошо, — охранник вновь сел на свое место, закрыв глаза и отсчитывая внутренним хронометром заданные пять минут.
— Юлька, — зашептал Александр. — Зачем ты его куда-то отсылаешь?
— Заметаю следы, Алекс. Пусть нас ищут там, где нас нет. Пошли. У нас тоже много вопросов, которые надо решать. У нас нет документов, транспорта и жилья. Какие есть идеи? — девушка увлекла брата под локоть на выход.
— Ну… Собственно, пока никаких идей насчет транспорта, — Александр вдохнул полной грудью морозный ночной воздух столицы Александрии и огляделся по сторонам, на огни большого города. — Но есть кое-какие соображения по поводу крыши над головой. У меня здесь есть заброшенная контора. Один из первых моих офисов, когда я еще пытался заниматься только недвижимостью. Вряд ли Франц сможет на нее выйти. Она и оформлена не на меня, а на моего первого компаньона. Правда, у меня сейчас нет от нее ключа. Но, может, что-то на месте придумаем? Что скажешь, Юля? Может быть, туда?
— Это далеко отсюда?
— Да. Если память меня не подводит, отсюда далековато. Полтора часа пешком. Не меньше.
— Годится,— Юля выскочила на дорогу, подавая сигналы пролетающим мимо «Магниткам».— На транспорте доберемся очень быстро.
— На транспорте? А как же деньги?
— Не заставляйте ведьму колдовать, если она того не хочет. А если уж заставили — берегитесь! — Юля оглянулась на брата и посмотрела на него совершенно другими глазами, каким-то холодным, жестким, чрезмерно уверенным взглядом. Если бы не сильнейшая доза лекарства, которая пришлась на долю Александра, он готов был бы держать пари, что у Юли изменился даже цвет глаз. А девушка как ни в чем не бывало, улыбнувшись одними кончиками губ, добавила: — Он довезет нас бесплатно. Мы торопимся. Гипноз — страшная штука. Поверь мне.
***
Уже спустя пятнадцать минут Юля и Александр расположились в маленьком офисном помещении на первом этаже ничем не примечательного дома. Офис был не просто заброшенным, а изначально не обжитым. Привезенная перевозчиками мебель была все еще в целлофане и практически вся сгружена у окна, сквозь которое, за неимением жалюзи, серым пятном заглядывал внутрь рассвет. У входа стояли коробки с бумагами и рабочими записями, на одной из стен прямо строительным степлером была прибита карта города, а на противоположной — старый календарь. Александр растерянно улыбнулся.
— Да, Юлька, не удивляйся. Именно так я и организовал свое дело. Начали мы с компаньоном с одного разорившегося агентства на Марте. Приобрели его в собственность, поставили на ноги. Затем прикупили несколько убыточных квартир на разных планетах, набрали персонал, обучили, наладили там бизнес. Когда дела пошли в гору, захотели сами ничего не делать, а прибыль «подстригать». Еще больше расширяться стали. Где только у нас с компаньоном не было офисов прикуплено? Я даже сейчас и не вспомню. Видишь, как выясняется, мы с ним оба про эту квартирку начисто запамятовали.
— Вижу. Что ж дела дальше не пошли?
— А! — Александр отмахнулся. — Мудрость ведь приходит не с количеством прожитых дней, а с количеством совершенных ошибок. Научили своих людей всему, что знали и умели сами, вот они от нас и разбежались, уйдя в свободное плавание. Конкурентами нам стали. Так-то. А тут еще и кризис на рынке недвижимости. Безработица, все дела. Сделки на нет совсем сошли. Компаньон решил перепрофилироваться на рекламный бизнес. А я… Я вот решил попробовать себя на детективном поприще.
— Ясно все с тобой, детективное поприще. План такой. Четыре часа на сон. Я с ног валюсь от усталости. А дальше будем вычислять, куда они могли увезти Михаила. Военная помощь в нашем деле тоже будет не лишней. Еще следует наведаться к Райсу, забрать нашу с тобой находку. Ну а самое главное, конечно, — надо думать, где у хойеров центр управления и как нам с тобой их победить. Да?
— Да.
— Отлично. Не против, если я займу диван?
Александр меланхолично посмотрел на единственную мягкую мебель в его офисе в виде маленького диванчика, на два неказистых стула, офисный стол и пару коробок с бумагами, страдальчески вздохнул, предвидя нелегкие попытки заснуть в таких спартанских условиях, и неопределенно кивнул головой. «Лучше спать под столом на рабочих бумагах в собственном офисе, чем на свежем воздухе среди кудрявых грибов Каликанта. Спасение человечества, наверно, требует жертв».