Такие странные люди

Этот день заметно отличался от череды предыдущих дней. Хотя также досаждали мотоциклисты. И когда под окном басовито взревел мотор – она жила на втором этаже, - то напрасно нахлобучила на голову подушку.
Ночью, наверное, приснилось что-то сладкое, слюна намочила наволочку, отбросила подушку и укрылась одеялом.
Как она ненавидела этих лихих наездников!
Когда  в коленную чашку попал песок, и каждый шаг сопровождался скрипом и болью, пришлось обратиться к специалистам..
Народная целительница среди прочего посоветовала приобрести велосипед.
В детстве ей подарили  подобный двухколесный транспорт, и отец попытался научить ее сохранять равновесие.
Его она тоже возненавидела.
Надоело бежать рядом и перестал придерживать.
Девочка упала и покалечила колено. Через много лет вспомнила об этой травме.
Так же  предал он жену.
Соседи охотно поведали.
Конечно, Дина не поверила им, но жадно впитала каждый оговор.
По их словам ее отец, видный мужчина, не мог пропустить ни одной юбки.
- Когда он смотрел на меня…, - вспомнила завравшаяся соседка.
Даже изобразила: огладила живот, грудь и закатила глаза.
Такая расплывшаяся и бесформенная фигура, что покуситься на это безобразие можно только в пьяном безумии.
Мать, когда узнала – земля слухами полнится,- то занемогла, столько съела лука, чтобы сбить запах выпивки, что заболел желудок.
Отец, так он замаливал свои  грехи, был к ней особо внимателен.
- Суешь в рот все подряд, - осудил больную.
- Я еще не дошел до такой всеядности, - оправдался он.
Но постепенно полностью освоил  науку измены.
- Такому научил! – заявила другая соседка.
Выпростал  змеиный язык и облизала. Не только губы – разодрала их, кровь и сукровица упали на грудь, - но и щеки. По коже остались раны.
Мать уже не закусывала, устала от жизни и с трудом добиралась до кровати.
- А ты не слушай и не верь вздорным слухам, - напрасно утешал ее изменник.
Дина не верила и не слушала, с  гордым и независимым видом проходила сквозь толпу жалобщиц, обвинения  стеклянными бусинками отлетали от нее и разбивались о ступени или об асфальт.
Когда мать окончательно заболела, изменнику надоело ее поддерживать.
Как Дина в детстве, женщина упала и расшиблась.
Переходила улицу в неположенном месте, может быть, не заметила, что вышла на дорогу.
Решила уйти от изменника, но все тяжелее давался каждый шаг, будто растягивала пружину, и та норовила вернуться в исходное положение.
Машина вильнула, объезжая зазевавшегося пешехода.
Женщина покачнулась.
Ее слегка задело краем зеркала.
Несерьезное происшествие, женщина упала, не успела выставить руки, виском ударилась о поребрик.
Крови вытекло несколько капель, этого оказалось достаточно.
Изменник, который  отказался от больной жены, все же организовал похороны.
(Хорошо, хоть у его новой пассии хватило ума и такта не являться на траурное мероприятие.)
И со скорбным видом выслушивал слова соболезнования.
Даже смахнул с щеки непрошенную слезу.
- Мы были счастливы, - произнес надгробную речь, и почти поверил этому заявлению.
Когда бросил на крышку гроба горсть земли, там оказался червяк, его тоже пришлось засыпать.
Так глубоко, что не выбраться наружу.
Отец в свое время перебрался к жене, но после похорон ушел к очередной избраннице, бабушка с дедушкой не смогли ужиться с внучкой.
К тому времени Дина бросила в  школу, более не желала учиться, и не удавалось подобрать работу по нраву.
Старики настаивали и чуть ли ни угрожали.
Не сразу удалось договориться.
За хорошую мзду согласилась переехать к другой бабушке, к матери беглого отца.
Та  жила в двухкомнатной квартире.
Дед, ее муж, любил приложиться к бутылке,  эта любовь свела его в могилу.
Плохая наследственность, но напрасно беспокоилась бабушка.
Внучка не переносила алкоголь, стоило принять хоть каплю, как казалось, что ее выкручивают как мокрое белье,  и приходилось долго  отлеживаться.
Зато бабушка была неутомима. Работала в  бухгалтерии, а после того как вышла на пенсию, утроилась в цех уборщицей.
Любила приобретать всякие безделушки, поэтому, чтобы отучить  от вредной привычки, Дина встречала ее в день получки.
А потом выдавала деньги на необходимые расходы.
В тяжелое время она родилась, когда была маленькой, то настолько ослаб государственный контроль, что детей кормили вредными  продуктами.
Отец хоть и завел новую семью, но не забыл о дочке.
Некогда дружил с парнем, который в дальнейшем стал известным врачом.
Тот обнаружил у новой пациентки множество болезней, в том числе  недостаток родительского внимания, сахарный диабет, еще что-то, и помог оформить инвалидность.
После этого Дина тем более не могла работать.
Бабушка не настаивала.
Скончалась она, когда убирала мужскую раздевалку. Присела в уголке, и стала настолько привычном предметом обстановки, что мужики не сразу спохватились. Не смогли откачать старушку.
Отец опять организовал похороны.
И если раньше Дина хоть изредка общалась с ним, то после этого они окончательно рассорились.
- Ты живешь одна, - намекнул мужчина.
Явился с новой женой, та послушно кивнула.
Как японской болванчик, подумала Дина, того стоит подтолкнуть, и он будет долго кланяться.
С такими неверным мужем – с годами люди не становятся чище – когда-нибудь переломится в шее или в пояснице.
- Одна, - согласилась Дина, этим гордым ответом подтвердив свою независимость.
- И ты не очень здорова, - продолжил бессовестный мужчина.
Видимо, забыл, что подкупил знакомого врача.
Когда Дина ознакомилась с диагнозом, то  всерьез заболела. Ограничила себя в еде, но заметно располнела.
И с некоторым пренебрежением  разглядывала так называемую мачеху, та была тощей и покладистой, отец заморил ее голодом и послушанием.
- Сами вы больные! – отбилась обиженная дочка.
- Поэтому  нам надо жить вместе! – неожиданно выступила его подруга.
НАМ, выделила она, тоже на что-то обидевшись.
А Дина всего лишь повторила отцовские слова.
Отец дернул женщину за рукав.
Лучше бы запечатал поганый ее рот, подумала девушка.
Как в свое время поступал с матерью.
Нет, конечно, не бил  наотмашь, но утешал очередной ложью.
Попытался и на этот  раз.
Пространно объяснил дочке.
Такая сложная и непредсказуемая жизнь, что можно запросто ошибиться. И не только сойтись с авантюристом, но и прописать его в  квартире.
А потом после развода оказаться у разбитого корыта. В лучшем случае в коммуналке -  такого жилья еще хватает в городе, - а то и в глухой деревне, где по ночам за  околицей воют волки.
Наверное, отыскивает запасной вариант, безошибочно определила Дина. В очередной раз не сложилась семейная жизнь.
И напрасно поддакивает ему мачеха.
Кажется, ее зовут Людмила, но светлое это имя поистерлось от долгого потребления.
И вообще, всем известно, что за нечисть водится в тихом омуте.
Тем более, отец объяснил, каким образом намерен отобрать у нее квартиру. Сослался на вымышленного проходимца, но, конечно, примерил это на себя.
В детстве сбросил  с велосипеда, она повредила ногу, а потом погубил мать.
Больную женщину выгнал на улицу, там столкнул с тротуара, и даже не оглянулся, когда надсадно взвизгнули тормоза.
Дина достойно ответила вымогателям. Можно было ребром ладони ударить по сгибу локтя, так поступают многие  мужчины, или сложить из пальцев известную фигуру, так обычно делают женщины, но отказалась от стандартных действий.
Молча покинула недостойных родственников.
При этом старалась не прихрамывать, кажется, у нее получилось, и выпрямила спину, при этом едва ни полопались мускулы и сухожилия.
Там вдали, за спиной хлопотала и сучила невидимыми крыльями потревоженная клуша.
Петух попытался выступить во всю мощь легких, крик этот скорее походил на предсмертный хрип.
Вроде бы родственная беседа, после такого разговора  обращаются к врачам.
А Дина отыскала народную целительницу.
Парадоксальное предложение: та посоветовала купить велосипед.
В свое время Дина получила хорошие отступные, и удалось еще подкопить, бабушка работала и после выхода на пенсию, остатков от этого капитала хватило на посещение специалиста и на приобретение техники.
Девушка не решалась ездить по улицам, сводки о людях, погибших на дороге, были похожи на цифры потерь в военных конфликтах, но даже в парке умудрилась сбить  пешехода.
Уходя от погони и от возможного возмездия, не спешилась, пересекая улицу.
У мотоцикла, который налетел на нее на пешеходном переходе, то ли отказали тормоза, то ли зазевался наездник.
Не мальчишка, который наверняка бы скрылся с места преступления, но солидный мужчина, он на руках донес пострадавшую до газона, а потом вызвал скорую помощь.
С тех пор девушка возненавидела мотоциклистов.
Один из них разбудил ранним утром.
Рабочие уже разошлись по  фабрикам и заводам, инженеры творили в курилках, студенты и ученики уселись за парты, Дина напрасно укрылась одеялом.
Так ревел мотор, что тряслись стены.
Бесполезно прятаться, лучшая защита – нападение, она научилась бороться с этой напастью.
Еще вечером подготовила оружие. Не просто водный раствор, но добавила туда красящее вещество.
Внушительная клизма туго  раздулась.
Как ребенка прижимая ее к груди, осторожно подобралась к окну.
После того, как на нее наехали, долго лечилась. Кость была сломана в нескольких местах, чтобы она правильно срослась, пришлось вставить металлический штырь, и все  равно искалеченная нога осталась короче на пару сантиметров.
Мужик, сбивший ее, безоговорочно признал свою вину.
(Будь он моложе, она бы заставила убийцу всю жизнь заботиться о ней. И пусть презирала и ненавидела мужчин,  заключила бы с ним фиктивный брак, но от старика – наверное, он был не моложе ее отца – лишь получила денежную компенсацию.)
В свое время изрядно обобрала родителей матери, но постепенно растратила те деньги; колдунья,  к которой она обратилась, научила и помогла.
Будто вела и ее и мотоциклиста, чтобы встретились они на  пешеходном переходе.
Тяжелая работа, ворон, который обычно сидел на ее плече, повалился на пол и едва ни околел, капли пота стекали на одежду, кожа воспалилась; все в мире   взаимосвязано: в Сахаре выпал снег, а в Антарктиде растаял очередной ледник; злоумышленник согласился со всеми требованиями пострадавшей девушки.
Только однажды вспылил, такие неимоверные были ее запросы.
- Мне что, остаться в одних трусах! – не сдержался мужчина.
- Конечно, оставайтесь, - в очередной раз оглядела его девушка и окончательно отказала. – Будь вы хотя бы лет на двадцать моложе…, - призналась она.
Так же отказала отцу, когда тот навестил ее со своей пассией.
Быстро летит время, вроде бы недавно видела их, но как они изменились.
Людмила еще более усохла, платье болталась на ней, как на вешалке, щеки впали, нос заострился и стал похож на  клюв, у отца глубокие морщины обезобразили лицо. Дно этих каньонов, кажется, было забито грязью.
Дина не желала общаться с неверными родственниками, но на всякий случай разузнала.
Женщина заболела, и врачи – теперь не принято напрасно обнадеживать больных – не надеялись ее излечить.
Отца, когда он узнал об их вердикте, опять потянуло на привычные похождения.
Но женщины, на которых он обращал внимание, отшатывались от него, как от прокаженного, и не сразу удавалось очиститься.
И когда Людмилы не станет (отец  любит организовывать похороны, и на этот раз не оплошает), то родители усопшей – два поколения живут в одной квартире – выгонят его на улицу
Как в свое время выгнали ее, вспомнила Дина.
Отец заранее подыскивает место, где можно переждать мрачные времена.
- Мы будем за тобой ухаживать, - забыв о своем приговоре, обещала больная женщина.
Если раньше она кивками подтверждала слова о мужа и повелителя, то теперь они поменялись ролями.
Отец так склонился, что лопнул позвоночник.
И опять Дина достойно ответила.
Вздернутая загипсованная нога была приторочена к сложной конструкции.
Ослабло крепление, или так положено, но нога опустилась и нацелилась, словно выталкивая непрошенных гостей.
Это действие Дина подтвердила злыми справедливыми словами.
- Я знаю, это вы подослали ко мне убийцу на мотоцикле! – прозрела она.
Женщина отшатнулась. Отец поддержал ее, чтобы не упала.
- Вы сговорились с колдуньей! – обличила пострадавшая.
Бывшие  родственники отступили к двери.
- Не дождетесь! – отказала им больная.
Дверь бесшумно затворилась за ними.
Но не удалось уйти тихо и незаметно.
Напряженным слухом Дина разобрала тяжелые шаги. Или проволокли тело, и ноги бились о ступеньки.
- Врачи, сестрицы, все! – позвала больная. – Когда вы научитесь лечить людей!
Никто не явился на  зов.
Ничего, она справится, как справлялась раньше.
Поэтому, услышав рев мотоцикла, вооружилась заранее приготовленной клизмой.
Мотоциклист до упора вывернул ручку газа.
От грохота заложило уши.
Дина свесилась с подоконника и тщательно прицелилась. Резина промялась под ее пальцами.
Мотор подавился и заглох, мотоциклист пригнулся, ладонями прикрыл затылок, напрасно пытаясь уцелеть.
Относительно молодой мужчина, наверное, недавно вернулся с войны и еще не привык к мирной жизни.
Такой не пощадит и не пожалеет, сообразила девушка.
Поэтому  разыграла маленькую сценку.
Мы живем  в слякотном городе, зонтик всегда под рукой, прикрылась зонтом в это дождливое утро.
Более того, задрала голову и пальцем ткнула в небо.
А что дождь  черный – она не нашла другой краски, – так еще и не то случается. Бывало, жабы, лягушки и другая нечисть сыплются  на голову.
Считала себя верующим человеком и даже изредка заглядывала в церковь, о такой напасти писали  богословы.
Бывший боец тоже верил. Размазал черную краску по лицу – привычная маскировка.
Попробовал договориться.
- Поставил и испытал более мощный мотор. Теперь,  может быть, удастся уйти, - отчитался он.
Ему не ответили.
Тогда, дотолкал свою технику до подворотни, до ближайшего укрытия.
Дина попыталась уберечься от преследователей. 
После смерти бабушки приватизировала квартиру, но никому не сказала об этом.
А теперь составила завещание.
И отец со своей пассией напрасно надеются после ее гибели завладеть жилплощадью.
Сначала столкнули ее с велосипеда, но она выжила.
Потом погубили мать – единственную  защитницу.
Наконец подкупили колдунью.
Все вместе подослали  убийцу.
Но врачи собрали ее по кусочкам.
Еще раз попробовали в больнице.
Но сломалась конструкция, к которой была приторочена нога, сработана сигнализация, взвыла сирена, ворвались охранники.
Наверняка убийцы продолжат попытки.
Поэтому не им, но посторонним людям завещала квартиру и имущество.
Оформит документы и ознакомит убийц  с их содержанием.
Им ничего не достанется, и она навсегда избавится от преследователей.
Осталось дописать последнюю фразу: кому подарить.
Конечно,  воину, наконец решилась девушка. Герою, совершившему   подвиг.
Так надавила стержнем на бумагу, что  прорвала ее.
Два экземпляра, как положено по закону.
Запечатала документы в  плотные конверты.
Договорилась с нотариусом, но едва ни проспала. Спасибо мотоциклисту, что разбудил ее. Оказывается, и среди них есть достойные люди.
Ночью  долго прикидывала, как проведет этот день, и забылась только под утро.
Сначала зайдет в парикмахерскую, где знакомая мастерица подправит волосы и обработает  лицо.
При этом всплеснет руками, восхищенно разглядывая свое творение.
Если б я была мужиком…, привычно скажет она.
Противные мужики, как всегда откликнется Дина.
И я так думаю, воспрянет мастерица.
Огладит волосы, поправит выбившийся локон, рука ее соскользнет на плечо, потом случайно  заденет грудь.
Сладко замрет сердце.
Нет, тебе показалось, откажет ей и себе  клиентка. Но не возмутится.
Потом отправится в магазин, надо выбрать присущее празднику платье.
Наяву так часто заходила  туда и так долго примеряла, ничего не покупая при этом, что продавщицы всерьез не воспринимали ее.
Как и она не могла с ними договориться, те приехали из зарубежья, и плохо владели  языком.
Но на этот раз приобретет, деньги еще остались, выберет дорогой в вроде бы скромный деловой костюм.
Конечно, могла бы и заранее подготовится, но как все наши люди отложила до последнего момента.
Виновата сапожная мастерская, обещали на заказ сделать ортопедическую обувь. (Чтобы не замечали, как хромает, одна нога была короче на несколько сантиметров.) Но, конечно, не уложились в срок.
И только посетив парикмахерскую, мастерскую и магазин, можно  отправляться к нотариусу, придти туда  победителем.
Такой сладкий сон, что измочалила наволочку.
Но днем, когда проснулась, то успела лишь подготовить документы.
Машина, которую вызвала по телефону, оказалось настолько грязной, что хотела отказалась от поездки.
Но вместо этого упрекнула водителя.
- Все должны очиститься, - выговорила ему.
- Пассажиры таскают по отхожим местам, -  обвинил тот.
- Вынуждаете  нас.
- Как же, где нам справиться.
- Даже не пытайтесь, -  предупредила она.
Как заклинание повторяя эту   фразу, изготовилась к битве.
Разузнала, что происходит у противника, но и тот, наверное, навел справки.
Наверняка заминировали поле, которое необходимо одолеть, чтобы добраться до цели.
Около дверей обнаружила неприметного мужичка,  тот вроде бы мимоходом, но цепко взглянул на нее.
И тут же отвернулся.
Люди у нас рассеянные, они не запоминают лица, или тут же забывают, у каждого свои заботы.
Но Дина запомнила.
Как и дверь, такую же обшарпанную, как машина, на которой она приехала, ручка была в маслянистом налете, воспользовалась носовым платком, чтобы не осталось отпечатков, прошла центром коридора, где среди других следов затеряются ее следы, устроилась на краю стула и укрылась газетой, чтобы не опознали.
Когда вызвали,  постаралась не хромать.
Нотариус, женщина средних лет,  обнюхала запечатанные конверты.
- Если там  что-то противозаконное…, - предупредила она.
Дина вгляделась.
Пальцы в многочисленных шрамах.
Наверное, их предупредили: нельзя  раздражать посетителей показным благополучием.
Некоторые кольца  вросли в мясо, с трудом удалось  избавиться от них. Даже пришлось прибегнуть к врачебному вмешательству. Хирург провел непростую операцию.
У мастерицы в парикмахерской были гибкие, сильные и чистые пальцы.
Будто в застенках  инквизиции, почудилось Дине.
- Нет, - отказала палачу.
- Надо точно знать, - настояла хозяйка. –  Не должно быть неопределенности, и тем более призывов к свержению.
- Нет и нет, - повторила девушка.
- Я предупредила, - сказала хозяйка.
Словно вынесла смертный приговор, после этого умывают руки, но умывальника не было в кабинете, просто стряхнула с пальцев налипшую грязь, набатным звоном откликнулись невидимые кольца и побрякушки.
- Где свидетели? – Разобрала Дина в этом звоне.
Недоуменно огляделась, рядом никого не было.
- Если завещание оформляют в закрытом виде, необходимо присутствие двух свидетелей, - скучно и монотонно объяснила хозяйка.
Двух конвоиров, хотела сказать она, но справилась с нелепым желанием.
Обычно сама предоставляла, но  поссорилась с ними или невзлюбила девушку.
Так иногда случается: сразу определяешь свое отношение к незнакомому человеку. Одному готов помочь, другого лучше обойти далекой стороной.
Та еще скандалистка, если что-то не по ней, пожалуется во все инстанции.
- Мне некогда с  вами возиться, столько людей ждут. – Прогнала ее хозяйка.
Так скрипят несмазанные колеса  телеги, показалась девушке.
- Я сейчас, они в коридоре! – Нашлась она.
Выскочила за дверь и взмолилась.
- Ну, пожалуйста, тогда и вам помогут! – обратилась к посетителям.
А они не откликнулись. У каждого своя беда и свои заботы. И кто знает, как работает это заведение. Если засветишься, могут отказать в оформлении.
Сама разбирайся, услышала Дина негласный приговор.
Слова отразились от  стен и оглушили, но еще не окончательно угасла надежда.
Вспомнила про мужичка у входа.
На этот раз не воспользовалась носовым платком, наверное, в спешке потеряла его.
К  мужику присоединился его напарник.
Недавно они взбунтовались. Слишком помыкала ими хозяйка, и приходилось отдавать  почти все заработанные нелегким трудом деньги.
Устроились разнорабочими на стройку.
Один продержался  два или три дня, другой был покрепче, и выдержал неделю.
Когда хозяйка отбивалась от настырной посетительницы, то ненароком заглянула в окно.
Второй беглец тоже вернулся.
Пожалуй, стоит простить их, но примерно наказать, то есть уменьшить денежное вознаграждение.
Кивнула, даровав  прощение.
Почти неприметный жест, но  различили за стеклами и шторами.
И когда Дина выскочила на улицу, согласились помочь.
Если бы девушка посетила парикмахерскую, магазин и мастерскую, то потратила бы меньше денег.
- Спасибо, еще не перевелись добрые и душевные люди, - поблагодарила их
Один выпятил грудь, но закашлялся, другой отмахнулся от пустой похвалы.
Когда втроем ввалились в кабинет, хозяйка прижала к носу платочек. Чувства ее обострились за долгие годы ответственной работы.
Стройка пропахла потом и немытыми телами.
А от посетительницы – но до этого удавалось сдерживаться – исходили волны ненависти.
- Желаю удачи, - все же привычно распрощалась с ней.
Так зажимают рот, когда хотят изменить голос, чтобы потом не опознали,  так прячут лицо, когда отгораживаются от неприятностей.
Дина вряд ли разобрала ее слова, да и не имеет значение, что ей пожелали.
Прижала к груди заветный конверт.
Не сомневалась, что соответствующие органы обязательно ознакомятся с содержанием.
Так называемый отец, несомненно, относится к этой структуре.
Иначе бы так ни издевался над ней.
Ему придется признать  поражение.
Победила и была почти счастлива.
Но почему-то не обрела покой.
………………..
Г.В. Апрель 2024