Глава 27. Генеральная репетиция.
Злату привез в Москву отец Валерия. Приходилось идти на определенный риск. И почему его хозяин вдруг сразу выбрал именно Главпочтамт, а не любой вокзал или какой-то известный магазин, где легко можно было затеряться среди людской толпы, неизвестно?
По плану Леонида Петровича, так как Валерий не знал в лицо людей Николая Афанасьевича, сколько их будет в зале, он должен был демонстративно подойти к Злате, поздороваться с ее отцом за руку, обнять Злату и пригласить их в недорогое кафе неподалеку, чтобы обмыть встречу. И все время держать Злату под руку, чтобы ее никто не смог увести.
Но, увидев Злату, входившую в полукруглый зал с торопящимися к окнам приема клиентами, Валерий инстинктивно почувствовал, что ни до какого кафе им просто не дадут дойти. И только здесь, в тепле и уюте беспокойного напряжения он сможет затормозить продуманные этим сибирским аферистом — фальшивомонетчиком действия, вышибить какие-то плюсы для себя и людей команды Леонида Петровича из разработанного детального неизвестного плана.
— Злата! — и она шагнула ему навстречу так стремительно в этом круговороте вечно опаздывающих москвичей, обхватила за шею, прильнула откровенно и доверчиво, сразу потерявшись в возбужденном нетерпении долгожданного поцелуя.
«Меня теперь нужно будет просто убить, если попытаются оторвать от Златы! — мелькнула мятежная мысль, но тотчас же испарилась. — Когда же мы, наконец, будем вместе?»
Они не успели даже присесть на диванчик в центре зала, когда перед глазами замелькали кадры, словно снятого неутомимым оператором, заготовленного заранее сценария.
Дежурившие у входной двери два средних лет милиционера продвинулись через толпу за считанные минуты, развернули свои удостоверения и вежливо попросили проследовать Злату и ее отца к дежурной машине у подъезда для выяснения личностей. Причем, один сразу подхватил Тараса под локоть, а второй потянул к себе сумочку Златы за длинный ремень.
— А вы, молодой человек, можете быть свободны! — это не могли быть люди Леонида Петровича, иначе, зачем нужно было организовывать эту встречу в центре Москвы? А если планы поменялись?
— Это моя девушка! И оставьте в покое ее сумочку! Мы и так идем за вами!
В десяти метрах от входа стоял степенный светлый «Мерседес» с тонированными стеклами. За рулем и на переднем сиденье сидели двое в гражданской одежде.
«Перестраховался, Николай Афанасьевич! Против девчонки и лесника целую гвардию двинул! — сомнений теперь не было. — И милицию использовал, фальшивомонетчик чертов!»
— Парень, гуляй спокойно, ты нам не нужен! Видишь, места для тебя нет!
— Ничего, моя красавица у меня на коленях посидит! А ты иди, дежурь, а то с работы выкинут!
Вчетвером втиснулись на заднее сиденье. Один милиционер в растерянности остался на тротуаре. И Валерия поразило внешнее спокойствие отца Златы:
«Тебя вместе с дочерью собрались куда-то везти, а ты даже не вздернулся. Поможет ли этот силач, на полголовы выше него, Валерия, если вдруг завяжется потасовка?»
В них обоих — и в Тарасе, и в Леониде Петровиче было что-то необъяснимо общее — рост, светлые волосы, открытые взгляды, накаченность мышц людей, привыкших к физическим нагрузкам, неторопливость, уверенность. Но это были мысли про себя, пока уплывал в истоме от тепла и тяжести Златиного тела на своих коленях.
Ехали минут двадцать, тормознули в переулке у заснеженного уличного киоска «Быстрая еда». Шофер остался в машине, а в сопровождении гражданского и милиционера, этакой дружной неразговорчивой компанией поднялись на второй этаж обычного старого, довоенной постройки, кирпичного трехэтажного особняка.
Николай Афанасьевич поднялся из-за стола, словно добропорядочный хозяин, встречающий долгожданных гостей:
— Ну, здравствуй, Тарас! Столичная жизнь, я вижу, пошла тебе на пользу! Деревья сажаешь в скверах или дворы метешь летом? Сейчас самая престижная профессия — снег во дворах разгребать! И дочь — красавица подросла! У тебя еще дети есть? Жена твоя, помню, двух девчонок успела тогда на заимке тебе подарить! А наследничка успели народить?
— Чего тебе, Николай, от меня нужно? Говори без воды. — Тарас оперся на стул у двери. — Не стели дорожки без толку, мы люди не гордые, пришли под конвоем, а уйдем сами!
— Если бы ты знал, Тарас, как долго я ждал этой встречи с тобой! Должок за тобой — смерть моего двоюродного брата Сергея! Молодого красавца, единственного сына у отца с матерью! Сбежал ты тогда после суда, как последний трус! Заяц безродный! Знал, что мы с тобой поквитаемся! Женушку свою умную послушал, добрый молодец! Долги отдавать надо вовремя! Вот теперь время и пришло!
— Что тебе надо? Денег у меня, чтобы откупиться, нет, не заработал! — Тарас встал. — Отпусти дочь, а со мной, что хочешь, то и делай, раз в капкан попали.
— Нет, не угадал! Ты поедешь сейчас домой и привезешь ко мне свою жену ненаглядную и дочь вторую вместе со всеми их паспортами. А старшая твоя красавица пока у меня поживет да вас всех подождет! Мальчики у меня, видишь, какие справные, поближе с ней познакомятся да потешатся, пока ты будешь раздумывать, стоит ли назад возвращаться? Я и сам бы поразвлекся, да меня дома ждет жена-красавица! И в милицию не торопись! А то надоест нам ждать твою семейку, и продадим мы эту светленькую недотрогу в Турцию на заработки! Там такие северяночки смолоду в большой цене! Вдруг станет новой Роксоланой! И папочку на старости лет обогатит! Еще мне когда-нибудь спасибо скажешь!
— Бандит ты недобитый! Жаль, что тогда на заимке тебя моя пуля не догнала! Чище воздух был бы на Земле! — И Валерий даже не успел выдохнуть, пока стоял, совершенно перестав дышать во время этого монолога негодяя, когда Тарас, опиравшийся рукой за спинку стула, с неожиданной силой запустил его в Николая Афанасьевича.
Тот, присев стремительно за письменный стол, поднялся резко, с пистолетом в ладони:
— Ты что, гнида лесная, не слышал, зачем мы сюда твою девчонку притащили? Или опять думаешь, как свою шкуру спасти? Заберите у него, ребята, паспорт и пусть проваливает! Хотя так и хочется из его шкуры дуршлаг сделать! Иди, иди, трус вонючий! Твоя жена после звоночка дочери сама сюда прибежит! У бабы больше ума и смелости всегда было!
И тут Валерий не выдержал. Он шагнул вперед, загородив собой растерявшуюся, побледневшую Злату:
— Уважаемый Николай Афанасьевич! Это просто гениально! Давайте мы сейчас вместе со Златой позвоним ее маме и вашу просьбу срочненько передадим! Тетя Аня сама вам нужна или ее паспорт? И я смогу съездить, куда скажете!
— А тебя сюда зачем черт принес? Везде успеть хочешь? Звони, пусть через час возле входа в метро «Останкино» торчит вместе со второй дочерью и паспортами! Тебя она точно разглядит! И припугни, как следует, если хочет свою дочь и мужа живыми увидеть!
Валерию сейчас было невозможно даже взглянуть в лицо Злате, потому что она в этой драматической постановке с ее неожиданными и такими уродливыми персонажами могла задохнуться от страха за отца, за беременную мать, за своих младших сестер, поверив словам этого злобного интеллигента в очках с золотой оправой и с тяжелым пистолетом в руке.
— Дай свой мобильник! — Валерий схватил ледяную ладонь Златы, повернувшись спиной к Николаю Афанасьевичу. — Диктуй номер матери да побыстрее!
И пока она шептала цифры, Валерий успел набрать номер Леонида Петровича:
— Пора!
— Ну, что, храбрый лесной Робин Гуд Тарас! Ты нам теперь не нужен! Отвезите его ребятки на какое-нибудь незамерзающее водохранилище, пусть поплавает на просторе! Втроем, я надеюсь, вы с ним справитесь! Наденьте на него наручники! Уводите! — Николай Афанасьевич успел успокоиться после неожиданного нападения, вышел из-за широкого письменного стола. И тут Тарас неожиданно для всех прыгнул вперед.
Этот стремительный перелет высокого худощавого великана от двери до середины пустой комнаты, наверное, вобрал в себя все чувства оскорбленного отца перед лицом старшей дочери, невысказанной неудовлетворенности разбитой бывшей семейной жизни, горечи от потери любимой работы, смерти новой жены, сиротства долгожданного сына. И этот прыжок спас его от смертельного выстрела, так как Николай Афанасьевич от неожиданности не успел высоко вскинуть заряженный пистолет.
Пуля попала в ногу выше колена. Тарас, охнув, рухнул на пол. Злата судорожно вцепилась, не проронив ни слова, в рукава куртки склонившегося над ней Валерия. Охранники оцепенели, словно стреляли прицельно по ним. Ощущение опасности, специфический запах после негромкого щелчка металла — все это затормозило сознание всех присутствующих в комнате.
И после секундного замешательства неожиданный вброс отряда спецназа в черных комбинезонах, в масках и шлемах, с командой «Всем на пол!». Какой-то демонстративный, как в кадрах собственной киносъемки, он был воспринят на уровне подкорки головного мозга у Валерия, как вдох облегчения: «Наши успели!»
Арест Николая Афанасьевича, эвакуация на носилках Тараса, плачущая навзрыд в объятиях Валерия Злата в чужой машине, которая стремительно уносила их из этого незнакомого района столицы в общежитие, где их дожидался отец Валерия.
И осознанное не сразу, чуть погодя после этой трагической развязки, чувство свободы, легкости, непринужденности, что вынырнул, наконец, из холода и беспощадного удушья темнеющей бездны на синеющий простор воздуха, солнца и ветра.
(продолжение следует)
Предыдущая глава 26.
Следующая глава 28.