Глава 16. Певец Соловей, свидетель и потерпевший
Соловья, известного певца Гномов-Сада, которого народная молва называла "Золотым голосом", не вызвали на разговор в качестве свидетеля, потому что он всегда был на виду, и, тем более, за участие в закрытом мероприятии зарабатывает столько, что ему нет смысла участвовать в краже, когда его репутация дороже денег! Но, на всякий случай, следователь Сыщ с ним побеседовал в его летней резиденции.
Сыщик, пытаясь узнать хотя бы какую-нибудь полезную информацию, несколько раз задавал певцу один и тот же вопрос, в различных вариантах:
- Вы что-нибудь подозрительное видели? Может быть вспомните? Что Вы про эту ситуацию можете сказать? Так, что же Вы видели?
Соловей, вспоминал, и местами теряя свой золотой голос, пытался изложить свой вчерашний вечер: как он выступал, какой популярностью пользовался у всех присутствующих, как подписывал автографы, какие красивые ночные бабочки.
- Я помню, что я очень хорошо и достойно выступил перед приличной публикой, я великолепно спел три песни, я помню, что мне аплодировали, что мне кричали "Бис! Браво", чтобы я повторил ещё одну песню "на Бис!" Простите, но я больше ничего не помню! Да, я помню, что после выступления выпил много игристого вина. Да, я помню, что девочки-красавицы проводили меня до машины. Я даже не помню, как я уснул. И почему Вы меня опрашиваете? Я, «золотой голос», я, лучший певец Гномов-Сада, Я, самый, самый в мире!!!
Потом, мечтательно помолчав, он добавил к своим воспоминаниям:
- Кстати, я вспомнил, что получил за участие в корпоративе, приличное вознаграждение, мне Култ-Арт заплатил на вечере, перед самым моим выступлением, это моё правило, не петь, пока не получу гонорар. Да, об этом знают все продюсеры. Я Вам честно скажу, что некоторые певцы-глупцы соглашаются на оплату своей артистического труда, после выступления, тогда то их и обманывают, и оплачивают им меньше договорной цены или, представляете, какой ужас, совсем «кидают». Возмутительно, не заплатить певцу за его талант!
Сыщ, на то и сыщик, он сразу почувствовал, что в этих словах скрывается какие-то улики, которые помогут выйти хотя бы на характер, замысел «кражи века», и спросил:
- Какой гонорар Вы получили за участие в концерте, и кто Вам оплачивал?
Певец, конечно, хорошо помнил, он никогда не забывал про деньги, но по причине не уважительного отношения к хитрому Култ-Арт, Министру культуры, и от затаённой обиды, что он долго придерживал его документы на присуждение вполне заслуженного звания «Народный артист», поэтому он решил соврать, но немного.
Соловей назвал цифры, уменьшив размер полученного гонорара. И при этом, как всегда, не забыл похвалить себя:
- Правда, и Вы согласитесь, что мой труд, стоит намного дороже, но я как настоящий талант, как ценный работник культуры, как достояние народа, как бриллиант в короне страны, даже бы согласился выступить бесплатно, ради такого важного мероприятия и присутствия такой многоуважаемой публики!
Сыщ, пропуская мимо ушей ненужную информацию, продолжил «допрос»:
- Кто Вам давал деньги?
Соловей сделал вид, что ему уже всё надоело, ответил:
- Ну, я же Вам несколько раз на чистом гномов-садовском языке говорю, что гонорар мне выдал перед самым, концертом Култ-Арт, Министр культуры в виде «зелени», а других бумажек я не беру, это правило тоже все знают.
А про дополнительный гонорар, конечно, певец «Золотой голос» промолчал, потому что считал, что эти детали лишние, и не имеют отношения к пропаже какого-то ценного ювелирного украшения.
Рассказывая о своём таланте, Соловью стало интересно, любопытство взяло верх, он спросил у сыщика:
- Могу ли любезнейший, узнать точнее, что именно, и у кого именно украли?
Сыщ, понимая, что Соловей не особо грамотный и образованный артист, который не любит читать новости в утренних газетах, а только интересуется прессой, если в ней есть информация про себя любимого, поэтому шепотом, но с важным видом произнёс:
- Что украли и, у кого украли? - являются большой тайной следствия, но я Вам, как великому певцу, скажу, что у банкира Чаф-Бэнки пропали антикварные, средневековые часы из золота и с драгоценными камнями, которые представляют огромную художественную ценность мирового масштаба, и стоят они столько, что Вам, с Вашим талантом не заработать за всю концертную деятельность, включая авторские отчисления.
У Соловья, при этих словах, маленькие и сытые глазки поползли на лоб, а раскрытый от удивления клюв долго не закрывался.
Сыщик, почувствовав меркантильную натуру Соловья, продолжил задавать вопросы в направлении денег, гонорара, оплаты, суммы и дорого таланта:
- Вы утверждаете, что получили деньги перед выступлением в заозерной валюте от Култ-Арта, точно не от Дэвела, Министра развития? Вы называете точную сумму, не уменьшая и не преувеличивая? Покажите, пожалуйста эти деньги, мне бы хотелось переписать номера банкнот.
Певцу «Золотой голос» уже стали не нравится, задаваемые сыщиком, вопросы, но он немного прижав свой хвост, направился в гардеробную, где хранилась у него эстрадные костюмы. К его удивлению, он не нашёл деньги, вывернув несколько раз все карманы. Сыщ, опытным взглядом, наблюдая за артистом, спросил:
- Что же Вы так долго ищете, или такая тяжёлая ноша? Не помочь ли Вам, известный артист?
Соловей, с изменившийся цветом своих перьев, и побледневшим клювом, и почти пропавшим «золотым голосом», прошептал:
- Денег нет, я хорошо помню куда я их положил, и что я их не трогал, потому что спал, а потом они мне очень-то срочно не нужны были, и я их не доставал, и не пересчитывал, ведь я такой доверчивый, местами я бываю таким наивным…
Сыщ переспросил у «Великого певца» Соловья, который выглядел как обычная серая птичка:
— Значит у Вас пропали деньги? Это очень интересно, значит это вторая кража на этом банкете, или после мероприятия? Может бы Вы подробнее всё вспомните и напишите заявление в следственном отделе полиции, а сейчас подпишите бумагу допроса, пока как свидетеля.
А про себя Сыщ подумал, видел я в жизни разное, и как перья слетают за решеткой у самых-самых крутых птичек и всяких экзотических пташек, когда они становятся ненужными. Знаем, знаем, что, сегодня, ты – «Золотой», а завтра можете стать серебряным, оловянным, или ржаво железным, и даже, дубовым...