СЕРГЕЙ ХОРШЕВ-ОЛЬХОВСКИЙ
ДЕПУТАТ
Вениамин Плутов с ранних лет не был обделён вниманием всевозможных руководителей. В детском садике Веня был в центре внимания воспитателей, потому как мог выручить во время любой проверки. Он без всякого стеснения мог спеть уважаемым гостям из отдела образования трогательную песенку, или выразительно продекламировать стишок. А ещё он мог охотно рассказать кто из детишек вольно или невольно набедокурил. В школе его тоже ценили за разностороннее участие в общественной деятельности. Он всегда готов был оформить страничку в стенгазете, провести политинформацию и за себя, и с особой, потаённой радостью за любого другого не справившегося со столь ответственным заданием ученика, и выступить на любом школьном собрании так, как того требовала ситуация. А ещё он готов был, как и ранее в детском садике, охотно поделиться с учителями скрытой информацией о проступках школьников. За открытую-то его хорошенько отмутузили друзья-товарищи. В институте, на факультете журналистики, Плутов уже точно знал чего хочет. А хотел он, – ни много ни мало, – власти. Большой власти. И ради достижения заветной цели он не чурался ничем: благодаря подхалимству стал секретарём комсомольской организации, благодаря интригам стал старостой группы, а затем и старостой курса. И когда оборотистого молодого специалиста, ставшего к концу учёбы кандидатом в члены партии, определили на работу в областную общественно-политическую газету, он развил ещё более бурную деятельность по продвижению себя любимого на верх партийной пирамиды. Он хотел быть заметным везде, хватался за любую щекотливую, а порой даже грязную тему. И за это руководители с охотой поощряли молодое дарование, а большей частью за вовремя предоставляемую информацию о сотрудниках редакции. Однако продвигать по карьерной лестнице не спешили, хоть и приняли в члены партии. Понимали, рано или поздно, подкопает и под них. Так и закис бы наш герой на средненькой, весьма нудной и энергозатратной провинциальной работе, да вовремя прогнулся на волне перестройки и чрезвычайно лихих девяностых перед нуворишами, выдавая бесценную для них информацию из репортёрских расследований. И когда эти дельцы заняли высокие посты, благодаря своим капиталам, то и про Плутова не забыли. Такой беспринципный проныра мог ещё пригодиться. Всеми правдами и неправдами Плутов добился-таки своего, стал депутатом городского уровня. Пусть это был всего лишь провинциальный масштаб, но это уже был доступ к представителям высшей исполнительной и законодательной власти, и это была реальная власть над простым народом. Себя-то Плутов к тому времени считал богемой. И стал он любоваться собой, начисто забыв про наказы избирателей.
* * *
Виктор Петрович Берёзкин был самым обыкновенным допропорядочным человеком, скромным и трудолюбивым, как и большинство граждан его великой страны. Жил он в глубинном российском селе, но выглядел вполне презентабельно. Всегда аккуратная стрижка с красивой серебристой сединой в волосах, всегда аккуратные усики, с не менее красивой серебринкой, и всегда добродушный приятный взгляд. А когда надевал костюм, да ещё с галстуком – депутат, да и только. И за это он однажды поплатился.
* * *
Во дворе Заводского района города N-ска избиратели, среди которых большей частью были пенсионеры и женщины в декретном отпуске, уже третий час ждали депутата Плутова. Депутат чего только не наобещал жителям района. Он обязался смастерить в городских дворах удобные лавочки для пенсионеров, красивые песочницы с разными прибамбасами для деток, просторные площадки для парковки автомобилей, и решить вопрос с озеленением улиц, что было тоже немаловажно в душноватом в летнее время степном городе. И когда избиратели увидели представительного Виктора Петровича, приехавшего в город навестить брата, то приняли за депутата и накинулись на него угрожая костылями. Виктор Петрович попытался объяснить, что он вовсе не депутат, а всего лишь обычный честный гражданин, по мере сил вносящий вклад в развитие родной страны, ежедневно дёргая рычаги трактора. Да кто там его слушал в нервной суете. От него потребовали немедленного выполнения обязательств данных перед выборами, строго по списку, который тут же и зачитали. И тогда Виктор Петрович, не желая быть хорошенько потрёпанным, а то и вовсе растерзанным, стал трактовать народу обязательства Плутова на своё усмотрение. И оказалось, что его трактовка почти полностью совпадает с посулами депутата, и народ рассердился ещё больше, считая, что его опять хотят обмануть. Виктору Петровичу не оставалось ничего другого, как ретироваться. Он безоглядно пустился наутёк от разъярённых горожан и сбил с ног депутата Плутова, как раз вырулившего из-за угла высотного дома вместе с привлекательной помощницей и крепышом-телохранителем. И только тут обиженные избиратели осознали, что необоснованно напали на совершенно незнакомого, ни в чём не повинного человека. А осознав, повели себя весьма необычно. Достопочтенные старики подхватили под руки Берёзкина, усадили его на принесённый кем-то из собственной квартиры стульчик, и стали уговаривать стать их представителем в городской думе, а непоседливые детишки, и даже некоторые взбудораженные старушки принялись с азартом закидывать переспелыми помидорами валявшегося на земле ушлого депутата Плутова.