ПЬЕСЫ И СЦЕНКИ.
Сценка эта написано давно, многое с тех пор изменилось, но многое и осталось.
Выношу её на суд читателей.
СОБРАНИЕ В АРТЕЛИ « СВЕТЛАЯ ЖУТЬ».
Сцены из народной жизни.
Место действия –сельский клуб. На сцене –трибуна, стол. За трибуной стоит Глава сельской администрации. За столом сидят: Председатель артели, бухгалтер артели и специалист администрации.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Народ всех мастей (седые, брюнеты, шатены, блондины и даже рыжие), многих
профессий и званий, а также Призрак, раскулаченного когда-то, крестьянина,
специалист администрации и молодая Бухгалтер артели.
ГЛАВА АДМИНИСТРАЦИИ (В дальнейшем – ГЛ.АД.): Собрание считаю открытым. Причина в том, что многие артельщики и пенсионеры возмущены наглостью председателя артели.
Председатель артели ( ПР. АРТ.): Какой наглостью?
ГЛ.АД.: Воровством. Сейчас будет говорить Старый артельщик. Говори.
Старый артельщик( СТ.АР.): Ты, еретик, весь колхоз разворовал, а теперь до артели
добрался.
Бухгалтер артели (БУХ.): Говорите по существу.
Ст. арт.: Ты, девка, молчи. Молода ещё. Куда девалось шесть тонн мяса? Куда уходит
каждый год зерно?
Пр. арт.: Какое зерно, дед? Уже который год неурожай.
Ироничный пенсионер ( Ир. Пен.): У нас всю жизнь неурожай.
Ст. арт.: Были и урожайные годы. А ты куда-то зерно со своими помощниками сплавляешь.
Специалист администрации (Сп. ад., обращается к своему шефу)): Веди собранье.
Гл. ад.: Короче, все видят, что артель разворовывают и разваливают, но все молчат,
кроме пенсионеров.
Балагур: Пенсионерам терять нечего кроме своей пенсии, а она им пожизненно
обеспечена. Попробуй молодые кто-нибудь пикнуть, неизвестно что будет.
Сп. ад.: А что будет? Все имеют право голоса.
Балагур: Попробуй против вас пикни.
Сп. ад.: Я-то здесь причём?
Гл.ад.: Ты, Балагур, чешешь языком почём зря, а кто тебя заворотил?
Балагур: С меня взятки гладки. У меня ни сзади, ни спереди. А семейным как?
Сп. ад.: Нашёлся народный защитник.
Гл.ад.: Хватит без толку говорить. Значит, так. У народа терпенье лопнуло: безработица,
некоторые даже голодуют.
Бух.: А кто им велит голодовать? Пусть разводят животину.
Ст. арт.: Не каждому под силу развести скот.
Пр. арт.: У нас так и есть. У вашего сына, сколько голов скота?
Ст. арт.: Двенадцать.
Пр. арт.: Вот видите? У него двенадцать, да у другого - двенадцать, д - у третьего.
Ир. Пен.: Ну и что же?
Пр. арт.: А то, что всё сено уходит по дворам, а если бы у всех было по одной корове, как
у меня, тогда и в артели были бы скот и мясо.
Ст. арт.: Толку-то, ты со своими прихлебателями всё равно куда-нибудь мясо сплавишь.
Ир. Пен.: Говоришь, у тебя одна корова? Видно она золотым молоком доится?
Пр. арт.: Как это?
Ир. Пен.: А так. Что ты в один год две квартиры купил.
Пр. арт.: У меня жена бюджетница.
Балагур: Это ты верно говоришь: бюджетникам в деревне легче всех живётся. Только ты
без штанов ходил бы, если бы на зарплату жены квартиру в Сосновоборске купил.
Гл. ад.: Вот видите? Всё всплывает. Давайте решать, что делать с председателем?
Пр. арт.: А что со мной делать? Снимите с должности что ли? И ты будешь председателем артели? А как быть с зерном и электроэнергией, которыми ты пользовался за счёт колхоза?
Гл.ад.: Когда это было.
Пр. арт.: Но было. Все воровали, а теперь чистенькими стали. А ещё лезешь в
председатели.
Ст. арт.: Ты не увиливай, парень.
Гл.ад.: Да мне эта артель на хрен не нужна. Я не дурак, чтоб чужие грехи покрывать.
Ст. арт.: Надо разобраться, что это за грехи? Куда девалось мясо? Куда зерно уплывает?
Бух.: Отчётность вся на лицо, никаких грехов нет.
Балагур: А ты много понимаешь?
Бух.: Я институт закончила.
Балагур: Сашка-счетовод институтов не кончала, а наворовала, будь здоров. Весь колхоз
на себя натянула, как «гандон» на…
В зале смеются.
Сп.ад.: Это уж слишком. Перестаньте хамить.
Ир. Пен.: Молодец, балагур. Хоть рассмешил, а то уж закисли все.
Гл. ад.: Мужики, вы же сами просили меня провести собранье, и сами же его срываете.
В это время в зал входит группа мужчин в рабочей одежде.
Бух : Верхнекаменские изволили прибыть.
Гл. ад.: С них толку-то. Дебил на дебиле. Дорогу не могут наладить.
Уравновешенный каменский мужик (Ур. кам.): Дорогу мы наладили, а за дебилов можно и
ответить.
Сп. ад.: Как ты разговариваешь с представителем власти?
Ур кам.: Представитель власти должен думать, прежде чем говорить.
Сп. ад. : Много на себя берёшь.
Ур. кам.: Вы тоже на себя много берёте. Лично вы всего лишь писарь при волостном
атамане. Лучше бы торговцев спиртом прижали: все три деревни утонули в спирте,
а вы занялись делом, которое вас не касается, собрались распахивать наши
сенокосы.
Сп. ад.: Мы создаём людям рабочие места. А ваши сенокосы – это заброшенные пашни.
Ур. кам.: Наш участок живёт за счёт этих пашен.
Балагур: Правильно, мужики, не сдавайтесь. Вы скотом только и живёте, а в
администрации такие деньги получают, что могут прожить и без зерна. Да ещё
казённые машины под жопой имеют.
Сп. ад.: Нам государством положено.
Ир. Пен.: А государство на ком держится?
Сп. ад.: Ничего себе, разговорчики!
Ст. арт.: Сейчас у нас свобода.
Гл. ад.: Так и будем сидеть да делить? Решать надо, что с председателем делать.
Пр. арт.: Захотели меня снять.
Гл. ад.: Снимешь тебя. За тебя встанут горой те, кто в Жирихинское зимовьё на охоту
ездит.
В клубе потянуло подвальной затхлостью.
Балагур: Мужики! Сознавайтесь, кто напердел? Воняет так, как будто рота солдат-
первогодок здесь ночевала. ( В зале смеются).
Сп. ад.: Перестаньте народ смешить!
Призрак раскулаченного когда-то крестьянина (Призрак. Он материализовался в одном
из кресел рядом с Разведённой Бабёнкой, которая при этом закрыла нос рукой):
Чо, миряне, говорите, что Жирихинское зимовьё ишо цело?
Балагур: А что ему сделается? Ты откуда, дед, взялся?
Призрак: Тутошние мы.
Разведённая Бабёнка (Бабёнка): Вы, что, дядя, ноги никогда не моете?
Призрак: Нам это без надобности.
Бабёнка: Нечего тогда ходить на собранья. ( Уходит на другое место).
Балагур: Не обращай на неё вниманья, дед. Она беременная, её Рыжий зарядил.
Бабёнка( С обидой): Сам ты беременный.
Балагур: Думаешь, никто не знает, с кем ты на машине катаешься?
Бабёнка: Дурак!
Гл. ад.: Не собранье, а базар. Верхнекаменские, что вы молчите? Вас со всех сторон жмут:
солярку, бензин, запчасти, всё идёт нижнекаменским, а вас оттирают.
Пр. арт.: А за что им давать-то? Они там на себя работают.
Ур. кам.: Мы на себя работаем, а нижнекаменские на кого?
Пр. арт.: Они на артель работают.
Ур. кам.: В артели ни скота, ни овец не осталось, а они всё на артель работают.
Бух.: А вы молчите, сбоку припёка. понаехали тут.
Ур. кам.: Хорошо, что наехал, не обидно. А у моей жены и дед с бабкой, и мать с отцом
вкалывали, как лошади, а ветераном колхоза стала какая-то Сашка- счетовод.
Родители конторских работников пенсию получают больше верхнекаменских
пенсионеров, хотя работали наравне.
Бух.: Много вы знаете.
Призрак: Ты чьих будешь, молодуха?
Бух. : Ничьих, приезжая.
Призрак: То-то я не могу по опутине догнать.
Балагур: Ты откуда взялся, дед?
Призрак: Известно, откуда. Чо-то я не могу понять, мужики, почо вы тута собрались?
Сп.ад.: Вы здесь человек посторонний, не мешайте вести собранье.
Призрак: Это я-то посторонний? Жирихинская падь моя. Я с неё зерна брал столько, что
государству сдавал, и сам с семьёй кормился, и коней подкармливал. А у вас она тальником заросла.
Ир.пен.: Ты, дед, не внук ли раскулаченных?
Балагур: Артист наверно, говорит чудно и одет, как до революции.
Призрак вновь оказывается около разведённой Бабёнки.
Бабёнка: Вы чего, дядя, прицепились ко мне?
Балагур: А к кому же ещё артисту прицепиться, как не к тебе? Ты же у нас никому не откажешь.
Бабёнка ( чуть не плача): От одного пахнет, как от заглохшего в погребе мяса, а другой
насмехается. Я что не человек?
Призрак: Да ты не вой, молодуха. На кого-то ты похожа, а вспомнить не могу.
Бабёнка: Вспоминайте в другом месте. (Уходит из зала).
Призрак: Вишь, осердилась. А чо я худого сказал?
Балагур: Точно из цирка. В Зареченск цирк приехал, наверно и до нас добрались.
Ты из цирка, дед?
Гл. ад.: Прекратите базар!
Призрак: Нет, паря, тута ишо не базар. Вот вечером тута базар так базар. Надысь…
Балагур: Ты говори по-русски, дед.
Призрак: А я по-каковски говорю? Надысь, говорю, наведался суды: тут грохот такой, что
у меня чуть ухи не отвалились.
Ир. пен.: Куда наведался?
Призрак: Да суды вот. Из какого-то дьявольского ящика баба как заорёт дурным голосом:
«Я тебя слепила из того, что было». Из говна чо ли она статуя лепила?
Ир. пен.: Кого лепила?
Призрак: Статуя.
Ир.пен.: Какого статуя?
Призрак: Я откудова знаю. Она же лепила, а не я. Баба из ящика орёт, а молодежь- то и
давай корчиться. И давай корчиться. Да добро бы хоть молодежь, а то сопляки,
девки-то все размалёванные.
Балагур: Точно, дед, наши ребятишки только из м…ы выскочат, сразу сигарету в зубы, в
левую руку – стакан со спиртом, а правой рукой так и норовят что-нибудь
сп…ть.
Призрак: Чо и говорю. У нас такие гусей пасли, а тут , вишь, корчатся непотребно.
Сп.ад.: Балагур, перестаньте хамить. А вы мешаете собранью, гражданин.
Призрак: И тут гражданин, а не товарищ.
Ир. пен.: Хватился. Мы все теперь господа.
Балагур: Господа с голой жопой.
Гл. ад.: Ну и бардак. Надо же что-то решать
Призрак: Я так и не понял, кто живёт в Жирихинском зимовье?
Ст. арт.: Чего он присох со своим зимовьём? Старое-то ещё в войну сгорело.
Призрак: Вон оно чо. А куда шесть тонн мяса дели?
Ир. пен.: А кто его знает?
Призрак: А зерно куда дели?
Балагур: А кто его знает.
Призрак: Вот это бардак. Концов не отыщешь. И ничем их не проймёшь. Даже меня не
боятся.
Ур. кам.: А кто вы такой, чтоб вас бояться?
Призрак: Безбожники! ( Появляясь то в одном месте, то в другом, исчезает).
Балагур: Точно из цирка. Видишь, как быстро намылился.
Ир. пен.: А может он из ФСБ? Вынюхивает, а потом нашего председателя за шкирку
возьмут.
Балагур: Держи карман шире: так и возьмётся ФСБ за наш колхоз.
Ир. пен.: И то верно. Начальство голой рукой за задницу не схватишь, намылена шибко.
Оставим наших героев и отправимся вслед за призраком.
Деревенская улица. По ней скорыми шагами идут два курчавых мужика, в руках у одного из них канистра, у другого – запчасти к трактору.
Первый мужик: Солярку возьмёт Разведённая Бабёнка, а кому запчасти сплавим?
Второй мужик: Ироничному пенсионеру. У него свой трактор.
Первый мужик: Торопиться надо, чтоб конторские не увидели.
Призрак ( Материализовываясь около мужиков): Куда, миряне, путь держите?
Первый мужик: Ты откуда, дед, взялся?
Призрак: Тутошний. Я вас чо-то не припомню. Цыганы в нашей деревне вроде не
не водились.
Второй мужик: Зато в Верхней Каменке были.
Призрак: Вы чо верхнекаменского ундера потомки?
Первый мужик: Не ундер, дед, а унтер. Откуда ты нас знаешь?
Призрак: Я всё знаю.
Второй мужик: Вот прикол! А мы тебя первый раз видим.
Призрак: Вы куда направились?
Первый мужик: А ты не видишь? Солярку и запчасти на спирт менять идём.
Призрак: (Грозно): Где солярку и запчасти взяли?
Второй мужик: Где-где. В артели, где же ещё.
Призрак: Ну и бардак! (Начинает завинчиваться спиралью, исчезает).
Первый мужик: (Оглядываясь). Дед-то куда исчез? Старый, а навонял, как молодой.
Второй мужик: Гороху наверно объелся.
Над деревней с воем пронёсся вихрь. Два мужика быстро шагали по улице. Из клуба
выходил всех званий и мастей народ, который так ничего и не решил.