Притаилось-затерялось среди степных просторов село родное мое Новокиевка. Основанное более сто лет назад на целинных землях донского генерала переселенцами-хлеборобами из Украины.
Обжилось здесь и семейство Иванюков, крепких, до работы хватких!
Из неказистого домика их, притулившегося у плотины пруда, поведет судьба Ивана Иванюка в трудный путь, через всю Россию, за границу.
Станет босоногий пацан профессиональным разведчиком. Отдаст четверть века опасной службе в органах государственной безопасности, что не каждому под силу.
Детство его, рожденного в 1916 году и юность пробегут здесь, в Новокиевке.
Дружили они, гоняли сизых голубей, учились в одной школе и парубковали с отцом моим, Федором Бичехвостом, впоследствии тоже боевым офицером, защищавшим в 62-й армии подступы к Сталинграду. И тоже попавшим за границу, да не по своей доброй воле.
Иван после школы закончил весомый тогда Новоаннинский сельхозтехникум, отслужил срочную в Красной Армии, в Белорусском военном округе.
Не ведая, что вернет судьба его в те края в лихолетье Великой Отечественной.
«Где родился, там и пригодился». И воротился он перед самой войной в отчий край. Агроном Новокиевской МТС, он пахал, сеял, выращивал хлеба в засушливых степях. Здесь же, в хозяйстве, крестьянствовал и батя мой.
Жизнь многотрудная на полях и в своем подворье за кусок хлеба ковала мужиков стойких, жилистых и крепких духом.
Жалковал Иван Иванюк, малость завидуя, что друг его, голубятник Федя Бичехвост, ох как далеко, в заваленной снегами Финляндии, воюет на финском мерзлом фронте.
В огненном 1941-м году Иванюк стал сотрудником межрайонного отдела НКВД в г. Михайловке под начальством П. С. Цыганкова. Во время Сталинградской битвы обезвреживал фашистские диверсионные группы, брошенные на подрыв стратегической железнодорожной магистрали Москва — Сталинград...
13 августа 1942 года в Михайловский район была заброшена на парашютах группа диверсантов с заданием уничтожить охрану железнодорожного моста в Михайловке, взорвать мост через Медведицу и железнодорожное полотно между станциями Раковкa и Себряково..
Оперативный отряд во главе с Иванюком вычислил и задержал диверсантов с взрывчаткой, оружием и радиоаппаратурой. Поимка ими ценного диверсанта позволила провести радиоигру с вражеской разведкой.
Закончилась она провалом опытного немецкого шпиона, специально заброшенного в Михайловский район для создания разветвленной резидентуры. Всего около 20 опасных диверсантов задержал здесь наш земляк с сотрудниками.
Друг его Федор Бичехвост выжил в той финской зимней военной кампании. С началом второй для него войны успел закончить ускоренно Урюпинское пехотное училище.
Как офицер, командовал взводом в 33-й стрелковой гвардейской дивизии 62 армии, обороняя подступы под Сталинградом. В ожесточенных боях в открытых донских степях от Калача до Клетской отбивал с бойцами массированный натиск гитлеровцев. 11-15 августа 1942 года противник смял и окружил в излучине Дона шесть наших дивизий, в том числе и 33-ю стрелковую. Попало в плен около 30-40 тысяч человек.
Пробиться к этим дивизиям, прорвать фронт и вывести их из окружения не удалось...
Упорное сопротивление дивизий задержало продвижение немецких войск и помешало им одним ударом овладеть Сталинградом.
Затем началась трагедия и терновый венец для многих тысяч советских военнопленных, среди которых оказался и мой отец. Жертвы эти познали в Германии бесчеловечность нацистских концлагерей, другие сгорели в пламени печей крематориев...
Иные полуживые были заброшены в лагеря Люксембурга. Там, в Диффердингене, в числе узников находились и познакомились мои будущие отец и мать, вывезенная несовершеннолетней насильно в составах с молодежью из Украины.
Скажите, почему мне, рожденному после войны, снятся до сих пор взрывы и бомбежка поездов, изможденно-желтые лица военнопленных, кожа да кости и другие ужасы фашистских лагерей, через которые прошли мои родители? Скупые ли их разговоры-воспоминания, когда был я пацаненком, фото этих узников, привезенные ими из поверженной Германии или генная память?..
И я, прокаленный людскими бедами и горем в течение 28 лет на следственно-прокурорской работе, тяжко просыпаюсь ночью от этих кошмаров войны...
А что же Иван Иванюк? Он служил на 2-м Белорусском фронте, пропадал в дремучих чащобах в составе отдела контрразведки «Смерш».
Затем в освобожденной от фашистов Польше и Германии занимался ликвидацией подпольных диверсионных организаций «Вервольф», созданных специально при отступлении гитлеровцами.
Иванюк в послевоенные десять лет действовал как чекист по всей территории Германии. Обезвреживал агентуру бывшей немецкой разведки и тайные террористические группы СС, СД, СА, выявлял шпионскую деятельность. Участвовал в ликвидации в ГДР разветвленной шпионской сети.
Отец мой при наступлении американских войск в 1945 году совершил побег из нацистского лагеря Диффердингена при помощи рабочего-люксембуржца Ивана Дайбеных и скрывался у него до прихода войск союзников-американцев.
О том, как я вместе с журналисткой И. Гэншоу нашел в наши дни в Люксембурге семьи, которые прятали отца после побега
и которые бережно хранили их совместные фото, охранное письмо отца к советским солдатам, подаренную им ложку из лагеря и изданную ныне там книгу с былью о матери и отце в годы войны, расскажу вам отдельно.
Советская военная миссия в Париже с генералом Голиковым, вызвав отца из лагеря перемещенных лиц Гожак во Франции, куда их доставили из Люксембурга, и где он состоял командиром комендантской роты, назначила его офицером связи по репатриации — возвращению наших военнопленных и угнанных граждан на Родину.
В их поисках и сборах он с отрядом и будущей матерью моей объездил многие города Германии, Франции: Кельн, Гамбург, Дюссельдорф, Париж... Нагляделся и пережил и рассказы его мы запомнили с малолетства.
Оба они, Иван и Федор, два офицера, два друга, односельчане, служили за границей почти рядом, но пути их не пересекались.
Родители мои, пройдя при выезде из Германии фильтрационные лагеря и дотошные допросы сотрудников нашего «Смерша», благодаря репатриационной работе оказались в Новокиевке, не в советских трудовых лагерях и на принудительных работах.
Фронтовик Федор Бичехвост гордился орденом Красной Звезды и правительственными наградами за участие в Великой Отечественной войне.
Иван Иванюк, приезжая на родину, радовался встречам с отцом. Службу в органах госбезопасности он продолжил в Москве и Калининграде, в Центре космических исследований.
Центр управления космическими полетами за обеспечение полета корабля «Союз-Аполлон» вручил ему памятную медаль.
В своих воспоминаниях, переданных в музей Новокиевской школы, он писал:
«Работа в органах КГБ нелегкая, порою опасная, связанная с риском для жизни. Не раз приходилось смотреть смерти в глаза...».
Даже смерть не смогла разлучить друзей…
Смотрит и смотрит с пригорка деревенского кладбища портрет офицера военных лет Федора Бичехвоста с памятника на родительский домик Ивана Иванюка, чекиста, закончившего земной путь в Москве.
И мимо нас, по той же плотине, бегут в ту же Новокиевскую школу такие же сельские мальчишки. Может, будущие сотрудники органов госбезопасности, силовых структур. Жизнь продолжается...
В основу этого рассказа положены материалы рассекреченного проверочно-фильтрационного дела на офицера Ф.И. Бичехвоста, хранящегося в архивах управления ФСБ по Волгоградской области, личные воспоминания И.Г. Иванюка, переданные им в музей Новокиевской средней школы, воспоминания Т. П. Бичехвост, сведения ОБД «Мемориал» и другие документы.
На фото. И.Г. Иванюк. Берлин, 1946 год.
Мы продолжим публикацию очерков «Сталинград. Секретные судьбы разведки».