Любители детективов знают, что «кротами» называют людей, которые служат в разведке и передают секретные сведения противнику.
Он никогда не был среди лучших сотрудников управления, зато стал одним из наиболее успешных завербованных агентов КГБ. Причем история Олдрича Эймса не закончилась с распадом СССР. Его разоблачение вызвало громкий дипломатический скандал между США и новой Россией.
Понедельник, 21 февраля 1994 года, жители тихого арлингтонского пригорода Вашингтона запомнили надолго. В то утро из небольшого, но роскошного двухэтажного особняка вышел скромно одетый мужчина в очках. Может быть, в этот день ему и следовало быть осмотрительнее, однако уже ничто не могло отменить неизбежное.
Едва он открыл дверь своего темно-зеленого "Ягуара", как его окружили агенты ФБР, выскочившие из подъехавших служебных автомобилей. "Вы совершаете большую ошибку! Вы схватили не того человека!" — кричал мужчина оперативникам, застегивающим на нем наручники. Вокруг собралась толпа зевак. Именно это момент на фотографии, что я поместил на заставке.
Вскоре весь мир узнал: арестован Олдрич Хейзен Эймс, кадровый сотрудник ЦРУ, который на протяжении девяти лет работал на Москву.
"Суть разведки заключается в предательстве. Можно сказать, что это определяющий элемент, поскольку без него нет и шпионажа", — объяснял он спустя годы в тюрьме журналисту Питу Эрли.
Эймс разочаровался в американских спецслужбах еще до вербовки КГБ. Он видел, что Москва никогда не собиралась объявлять Вашингтону войну. Но намеренно раздуваемая "красная угроза" позволяла получать щедрое финансирование. "Вот в чем маленький грязный секретик ЦРУ", — отмечал разведчик.
Судя по всему, в юности он так не считал. Его отец, Карлтон Эймс, также работал в Лэнгли. Еще школьником Олдрич подрабатывал там в архиве. Первые годы — в офисе американской разведки — он занимал административные должности. После окончания университета Джорджа Вашингтона его направили в Турцию вербовать советскую агентуру.
В Анкаре ему удалось переманить только одного агента. Эймс едва не сорвал операцию, злоупотребив спиртным. Еще и позволял себе критиковать внешнеполитический курс США.
В 1983-м его перевели в вашингтонское отделение, курировавшее операции на советской территории. Он получил доступ к совершенно секретным делам агентов в СССР, а также к планам действий против КГБ и ГРУ. По словам Эймса, в то время число агентов в России было рекордным.
В истории советской разведки 1985-й занимает особое место как "год шпионов". Особенно несчастливым он стал для Вашингтона. Были сорваны разрабатываемые несколько лет планы ЦРУ, провалилось небывалое количество резидентов. Так, КГБ покончил с реализуемой с 1979-го операцией "Коленчатая труба" по прослушке секретной линии связи через специальный прибор в коллекторе.
А Эймс в 1985 году начал работать на Москву. Дело было не только в "поправевшем" курсе Белого дома при Рональде Рейгане. И даже не в презрительном отношении к собственному ведомству. Не последнюю роль сыграли финансовые проблемы.
При неплохой зарплате шефа контрразведки социалистического лагеря (45 тысяч долларов в год) Эймс погряз в долгах. В 1983-м он бросил жену ради молодой колумбийки Марии Розарио, которая была информатором ЦРУ в посольстве. Развод обошелся дорого, а суд обязал платить алименты.
Розарио привыкла жить на широкую ногу. Едва ли не каждый день она выходила в свет в новых платьях и туфлях. Долги и расточительство супруги даже навели на мысль об ограблении банка, но тут возникла другая идея. Один из американских агентов в Мексике в частной беседе как-то обмолвился, что Москва хорошо платит своим информаторам.
Эймс обратился в советское посольство в Вашингтоне. "Мне нужно 50 тысяч долларов в обмен на информацию о трех агентах, которых мы в настоящее время вербуем в Советском Союзе" — такая записка легла на стол сотруднику внешней контрразведки КГБ СССР Виктору Черкашину. Через десять дней последовал ответ: "Мы с радостью принимаем ваше предложение".
В резидентуре Эймсу присвоили оригинальный псевдоним — Людмила. Сам он подписывался как Колокол — в честь газеты русского революционера Александра Герцена. Обо всем в СССР знали не более семи человек — шеф КГБ Владимир Крючков и несколько связных. Данные от него поступали ценные.
"Получить информацию о том, что у нас в наших рядах, рядах спецслужб, разведки КГБ или разведывательного управления Министерства обороны, находится такое количество агентуры... Это, конечно, было шоковое состояние", — вспоминал Черкашин.
На Лубянке сразу же приступили к зачистке американской резидентуры. Был разоблачен и впоследствии расстрелян полковник Владимир Пигузов, сливавший ЦРУ личные данные слушателей Краснознаменного института советской спецслужбы. Та же участь постигла подполковника Валерия Мартынова, который выдавал Вашингтону своих коллег и дезинформировал центр.
В десятке "смертников" из списка Людмилы — и генерал-майор ГРУ Дмитрий Поляков. Больше 20 лет он под псевдонимом Топхэт передавал американцам данные сотрудников. В 1986-м "крота" арестовали. Через два года Рейган попросил Горбачева помиловать его и обменять на арестованных в США советских разведчиков. Но было поздно — предателя уже расстреляли.
Десятки разоблаченных агентов менее чем за десять лет — это не могло не насторожить. В "конторе" явно завелся "крот". Внутреннее расследование не дало результатов. КГБ провел успешную операцию прикрытия и убедил американцев через двойного агента в том, что их резидентура в СССР выявлена из-за собственных ошибок и случайностей.
В 1986-м и 1991-м Эймса планово проверяли на детекторе лжи. Некоторые отклонения выявили, но не придали этому значения. Потом в ЦРУ признавались, что проявили излишнюю снисходительность. Не провалиться на полиграфе двойному агенту также помогли советские кураторы, посоветовавшие отвечать на вопросы в максимально расслабленном состоянии.
Сгубили его все те же деньги. За годы сотрудничества с советской разведкой он получил, по разным данным, от 1,5 до 4,6 миллиона долларов. Необъяснимое богатство бросалось в глаза. Разговоры о том, что он живет не по средствам, возникали в Лэнгли не раз. В 1993-м отдел внутренней безопасности организовал проверку.
Дом за полмиллиона долларов с дорогостоящим ремонтом, роскошный автомобиль, премиальные кредитки с ежемесячным списанием, превышающим жалование, а также счета за звонки жены в Колумбию по шесть тысяч за каждый — это послужило основанием для оперативных мероприятий.
На "Ягуар" Эймса прикрепили жучок. Телефоны поставили на прослушку. Напротив дома повесили камеру. На домашний компьютер загрузили программу-шпиона. В сентябре 1993-го, пока агент был в командировке в Турции, незаметно подменили мусорный бак. И нашли подозрительные клочки желтого стикера: "Я готов встретиться в Б. 1 окт.", "Я не могу прочитать Север 13-19 сент.", "Никакого послания в Трубе".
"За 27 лет службы это, пожалуй, мой самый любимый документ", — вспоминал потом шеф вашингтонского отделения ФБР Роберт Брайант. Сомнений не осталось: Эймса надо брать.
Получилось не сразу. Оперативники подъехали к дому, когда двойной агент уже отправился на работу. Направились в Лэнгли. Хотели задержать его до того, как он сядет в машину, но опять не успели. "Ягуар" стремительно выкатился из ворот и скрылся в общем транспортном потоке. На этом везение Эймса закончилось.
На суде он признался в сотрудничестве с советскими, а затем российскими спецслужбами. По данным Foreign Policy, он сдал от 12 до 25 агентов. Его приговорили к пожизненному, хотя законом за такое допускалась и смертная казнь. Ведь по его вине погибли как минимум десять американских шпионов.
Не избежала наказания и коварная колумбийка. ФБР установило, что Мария не только все знала, но и требовала брать у русских побольше денег. У следствия Эймс сумел выторговать для нее минимальный срок: пять лет за шпионаж и неуплату налогов.
В Вашингтоне никак не ожидали, что Москва продолжит использовать свои шпионские сети после окончания холодной войны. Глава ЦРУ Джеймс Вулси подал в отставку. Легального резидента Службы внешней разведки России в Вашингтоне Александра Лысенко Билл Клинтон признал персоной нон грата. В ответ Ельцин поступил так же с резидентом Лэнгли в Москве Джеймсом Моррисом.
"Мы были потрясены, когда ФБР арестовало ветерана ЦРУ — агента Олдрича Эймса, проработавшего в этом ведомстве 31 год, и его жену. Это одно из самых крупных дел о шпионаже в истории США. За девять лет Эймс нажил целое состояние, передавая информацию, которая привела к гибели более десяти наших агентов в России, и нанес сильнейший ущерб потенциалу разведки", — вспоминал потом Клинтон.
Официальную версию провала Эймса ставят под сомнение как в России, так и в США. Дело в том, что руководил поиском "крота" в Лэнгли замначальника Центра контрразведки Пол Рэдмонд. Именно он проглядел Эймса в конце 1980-х и закрыл глаза на показания полиграфа. Однако лично допрашивал арестованного и был основным источником информации о следствии.
Бывший агент ЦРУ Роберт Бэр считает, что есть основания подозревать Рэдмонда в работе на Москву. Не исключено, что он покрывал предателя в СВР, который, вероятно, и выдал Эймса Вашингтону.
Владимир Крючков, возглавлявший КГБ с 1988 по 1991 год, указывал, что данные о чрезмерных расходах Эймса были отвлекающим маневром прессы для сокрытия истинных причин разоблачения.
"Уровень работы с такого рода агентом, его личные и профессиональные качества с большой долей уверенности позволяют предположить, что в данном случае мы имеем дело с предательством", — объяснял он.
Той же версии придерживался и генерал-лейтенант КГБ Николай Леонов. Он считал, что агента "сдали в Москве" лица, имевшие служебное отношение к делу. С этим также соглашался Черкашин.
Сейчас бывшему шпиону 82 года. Он отбывает срок в федеральной тюрьме строгого режима города Терре-Хот, штат Индиана, без права на условно-досрочное освобождение. В 2010-м западные СМИ сообщали, что Россия пыталась включить Эймса в список обмениваемых с США шпионов. Вашингтон категорически отказал.