Глава 18. БРАТИШКА
Отец позвонил из Москвы. Говорил сумбурно, взволнованно:
- Встретился с девочками в лагере на Дону, не сразу признал — такие взрослые, похорошевшие. Повисли на мне и плачут: „Папочка, не уходи! Папочка, забери нас с собой!“ До дней последних нет мне прощения! И права Аня, что не пришла на вокзал. Напрасно ждал ее под часами у центрального входа до самого отхода поезда. Такая пустота в голове, тяжесть во всем теле. Бросил Володю на тебя!
Злата! Найми какую-нибудь няньку! Тебе о себе думать надо, еще со своими повозишься детишками! Зря я вас послушал! Хотя отлично понимаю, — Вовочке с вами лучше, чем с родным отцом! Звони, если будет невмоготу. Целую, родная! Не проклинай своего отца!
Детский садик закрыли на месяц, на ремонт, но тетя Люба быстренько ушла в отпуск, пожалев Злату:
— Работай, доченька, спокойно, а я молодость вспомню, отдохну от жары в тенечке, с малышом поиграю, вас всех вкусненьким покормлю!
Она теперь часто называла Злату «дочкой», приняв откровенное признание своего сына и присматриваясь все настойчивее к его избраннице.
Несмотря на постоянные, серьезные изменения в семье, Злата училась стабильно, настойчиво, целеустремленно, без напоминаний и указок. В этой девочке был заложен твердый стержень будущего характера, нацеленного на полную сосредоточенность, концентрацию, необходимые для выполнения любой непосредственной задачи.
Тетя Люба теперь часто сравнивала свою дочь со Златой. Да, они были совершенно не похожи не только внешне. Злата — высокая, стройная, худощавая, с решительной, стремительной походкой с длинными косами, замкнутая, немногословная. Она отличалась от полной, неторопливой, внешне мягкой, спокойной хохотушки Ольги, похожей на своего широкого, склонного к полноте, рыжеволосого отца Семена, добродушного юмориста, любившего собак, рыбалку, охоту и веселые компании.
Ольга с детства мечтала стать врачом, потом переиграла другие профессии — учителя, юриста, экономиста, ветврача, — но так и не определилась. И теперь она с удовольствием играла с малышом, часами гуляла гордо с коляской, по вечерам увязывалась за Златой купать Володю.
Братишка полностью освоился в обществе женщин и девочек, весело бегал по дорожкам огородов, со слезами его вытаскивали из теплой речной заводи, где он голышом гонялся за мальками, утюжившими песчаное дно.
Все страхи, связанные с появлением странного незнакомца в селе, испарились. Июльская жара расслабляла, день тянулся бесконечно долго. Солнце напекало голову даже через соломенные шляпы с большими полями, которые тетя Люба купила в очередной субботний базарный день обеим девочкам.
До позднего вечера Злата каждый день поливала огород. Незаметно сошла клубника, и рано утром, пока малыш спал, лазила в зарослях малиновых кустов, обдирая руки и ноги в кровь о колючие ветки.
Варила манную или гречневую кашу, ела сама быстренько и тащила сонного Володю к соседям.
Эта повторяемость, однотонность ежедневного постоянного напряга, чтобы везде успеть, выполнить, что запланировала, в сумме с ответственностью за беспомощного человечка готовили, закладывали незаметно, исподволь готовность не пасовать перед настоящими испытаниями.
И не ныть потом о несправедливости постоянного наезда требований в условиях будущей упорной учебы в высших учебных заведениях, а затем — конкуренции и безразличия к твоей судьбе на любой работе.
В конце июля тетя Люба скомандовала:
— Володю в детский садик поведем только первого сентября! Не болеет хлопец, и слава Богу! Вахту передаю Ольге! Целый месяц пусть мальчишку нянчит! Злата должна отдохнуть от работы перед новым учебным годом!
Но будущая сноха и здесь показала свой чересчур настойчивый характер:
— Ой, тетя Любочка, спасибо вам! Но меня заведующая попросила еще один месяц поработать, чтобы все девчата успели сходить летом в отпуск.
«Тяжело Валерику будет в жизни с этой красавицей! Такая принципиальная с юности! И, вообще, молчунья великая! Никогда не обнимет, не прижмется ласково! В папочку Тараса своего получилась! Зато Валерий — болтун! Сразу разговорит эту Несмеяну наш сынок, когда вернется из армии.
И угораздило его попасть в эти реформы армейские. Парни до него служили по два года, ему повезло — в 2008 году службу сократили до полутора лет. Рванулся сгоряча, не подумав, а после призыва Валерия — хлоп, новый приказ — теперь призыв будет только на один год! До середины декабря придется ему еще армейскую жизнь хлебать. Зато на Новый год дома будет! А потом опять на учебу в город умчится!
Тоже принципиальный слишком! Ведь мог по отсрочке спокойно учиться в своем вузе: «Нет, пойду со своим годом в армию, а потом — все остальное!»
Тетя Люба разгуливала под холодом кондиционера, который включили только что, когда Злата забрала Вовочку домой. Семен смотрел «Новости» по телевизору и, кивая, соглашался с женой. Бригады сегодня меняли весь день под палящим солнцем в степи стояки линий электропередач, и после купания в реке хотелось только одного — после холодной окрошки и кружки ледяного молока вытянуться на диване и отдохнуть.
Но спокойствие тети Любы вскоре закончилось. Ольга всерьез влюбилась.
В обеденный перерыв, когда на кухне после борща и компота долизывали вафельные стаканчики мороженого, а Вовочка с грохотом раскидывал из большого картонного ящика по полу разноцветные пластмассовые кубики, на пороге появился в новенькой военной форме друг Валерия Димка, который сразу после школы поступил в высшее военное училище в Саратове.
Этот бравый будущий гвардеец загородил добрую половину дверного проема, улыбаясь всем и особенно раскрасневшейся Ольге. Он явно перегрелся на солнце в парадном мундире при всех наградных значках, но эффект появления и взрыв обоюдного интереса был непередаваем.
Будущему офицеру тут же предложили мороженое, от которого тот не отказался, подсел к столу и, расспрашивая подробности службы друга, параллельно рассказывал о себе, а потом пригласил Ольгу вечером составить ему компанию на танцах. Ольга вышла на улицу проводить одноклассника брата, который был на две головы выше нее, отлично играл на гитаре. От этого красавца половина девчонок Валеркиного класса была в школе без ума.
Тетя Люба, вздохнув, начала укладывать Вовочку спать. Вернулась Ольга только через час, красная, перегревшаяся:
— Мы с Димой в четыре часа идем на речку! — она забыла, что у матери обеденный перерыв только на один час, что Злата придет за Вовочкой в пять часов.
— Придется твоему Диме в вместе с тобой малыша нянчить!
После визита курсанта на душе тети Любы стало неспокойно. Эти вытянувшиеся мальчишки на глазах становились взрослыми мужчинами, включая и собственного сына, и за ними нужен был глаз да глаз.
Тетя Люба не зря забеспокоилась. Когда она вернулась в четыре часа дня домой, Злата сидела на диване в зале одна, дожидаясь, когда проснется ее братишка, а Ольги и след простыл.
После танцев самовольная Ольга пришла домой только в три часа ночи, и на упреки матери отводила счастливые глаза в сторону, ничего не слыша после пьянящих поцелуев и бесконечных объятий такого сильного и настойчивого Димки далеко за селом, на берегу сонного пруда, под пение разбуженных лягушек.
Пришлось тете Любе брать отгул. И никакие упреки и нравоучения, как должна вести себя девушка с парнем, когда еще только завязываются отношения, просто не доходили до сознания ее дочери, когда пролившаяся накануне ночью чувственность и осторожность первых поцелуев сменились сжигающим жаром непреодолимого желания принадлежать друг другу без остатка.
И, может быть, только убийственные ожоги укусов кровожадных комаров немного отрезвили пришедшего в себя Дмитрия, и он отвел доверчивую сестру своего друга домой в целости и сохранности, когда на востоке уже разливалась неторопливая нежность наступающего дня.
После завтрака Злата с тетей Любой и Вовочкой отправились в больницу, чтобы оформить справку в детский сад. И тетя Люба поразилась какой-то внутренней собранности этой серьезной девочки, ее уверенности, женской привлекательности, когда полдороги она несла на руках хныкающего, не совсем проснувшегося малыша, рассказывая ему какую-то придуманную на ходу сказочку про потерявшихся щенков.
И он притих у нее на руках, а потом попросился на свой разноцветный велосипед, где педали крутились сами по себе, ожидая, когда у хозяина дорастут до них короткие пока ножки.
Вечером тетя Люба дождалась на лавочке подошедшего Диму и сказала напрямик:
— Димочка, ты пойми меня правильно! Ольга еще мала, глупа, но в тебя влюбилась без ума! И ваши ночные походы ни к чему доброму не приведут! Тебе еще три года учиться, у Ольги — выпускной класс! Не торопитесь вы к взрослым отношениям, подружите, чтобы было, что потом вспомнить. Ты взрослый, на тебе вся ответственность. Мы будем отпускать Олю на танцы, но только до одиннадцати часов и без глупостей. Вам обоим скоро на учебу. Согласен?
И раскрасневшийся курсант от этого откровенного монолога растерялся, но согласно кивнул: «Все понятно!».
(продолжение следует)
Предыдущая глава 17.
Следующая глава 19.