Глава третья.
Первое дело в новом амплуа и первая любовь Ботаника.
На разведку они выехали на следующий же день после заключения сделки с Долговым, а затем продолжили изучение происходящих в новом магазине событий в течение всей недели..
Участок лесистой местности, выделенный для дачного строительства, оказался довольно большим, и работа по возведению дач была там в самом разгаре. Поэтому затеряться в огромном скоплении владельцев будущих летних дворцов, рабочих и автомашин было нетрудно.
Теньгиев оставлял свой внедорожник на участке, где планировалась обширная торговая площадь, и шел на речку ловить рыбу, а Ботаник и Шмель отправлялись к месту нахождения нового магазина стройматериалов.
Работы по его возведению были уже закончены, но бригада рабочих из пяти человек занимались вывозкой мусора и приведением в порядок окружающей территории.
Во время обеденного перерыва они собирались в импровизированной столовой, представлявшей собою длинный стол с лавками под навесом.
И тут же там появлялись Ботаник и Шмель в замызганных робах землекопов.
- Ребята, у вас закурить не найдется? - жалобно обращался к рабочим Ботаник. – Мы здесь рядом хозяину дачи канаву роем, а он таким жмотом оказался, даже сигаретой не угостит.
Рабочие охотно делились с ними куревом, сразу завязывалась оживленная беседа о жадности и тиранстве работодателей, во время которой Шмель доставал из сумки бутылку водки.
Отказываться от выпивки после трудной работы было бы глупо, после первой бутылки Шмель бежал за второй и третьей. Они были заранее припрятаны неподалеку в лесном ручье, и потому содержимое их было весьма приятным в полуденную жару.
Страсти за столом накалялись, и в самый их разгар Ботаник отходил якобы по нужде и снимал свои смартфоном местонахождение видеокамер и входы в помещение магазин с вывесками отделов: «Лесоматериалы», «Цемент», «Краски» и так далее.
И к открытию магазина трое из Парижа были полностью готовы к осуществлению плана Долгова. Шмель и Ботаник даже посетили пышную церемонию открытия и прошлись по всем залам торгового центра, купив себе секатор и опрыскиватель, чтобы привести в порядок сад во дворе дома, где они жили. Но Теньгиев выругал их за такое самовольство, объяснив им, что теперь их наглые рожи остались в записи видеокамер.
Как и было договорено, они выждали еще неделю, а ночью следующих суток Шмель расстрелял из снайперской винтовки с прицелом ночного видения все видеокамеры, установленные над входами в магазин.
Утром они подъехали к магазину к часу открытия, когда у его дверей уже собралось порядочное количество дачников, желающих отовариться, Ботаник, выйдя из машины, сразу же затерялся в этой толпе и беспрепятственно проник в отдел, где продавались краски и сопутствующие им материалы: ацетон, бензин, олифа и тому подобное. Процесс установки взрывного устройства был несложен и занимал не более десяти секунд: Ботаник просто брал в руки двухкилограммовую банку с краской, читал написанную на ней инструкцию и возвращал её на полку, задвигая её как можно дальше, чтобы она не оказалась на тележке у следующего клиента, не подозревавшего, что на ней уже появился маленький магнитик со взрывной смесью. Было установлено десять таких адских машинок, после чего Ботаник покинул магазин, купив для отвода глаз банку масляной краски розового цвета.
Взрывы должны были последовать через полчаса после его ухода, поэтому Ботаник не спешил, легкой походкой направляясь к будущей торговой площади, где его ожидала машина с Теньгиевым и Шмелём.
И вот тут-то и произошло событие, определившее дальнейшую судьбу этого гения криминального искусства.
Он уже вышел на основную улицу будущего дачного поселка, когда увидел группу людей, явно намеревавшихся стать покупателями магазина стройматериалов, а, следовательно, и жертвами теракта. Это были: отец семейства в профессорских очках, толкавший перед собой пустую двухколёсную тачку, его супруга, тучная дама, не перестававшая давать мужу указания, куда и как надо толкать это транспортное средство, и совсем еще молодая девушка в красивом комбинезоне, который подтверждал её причастность к строительным работам.
И тогда Ботаник, сам того не ожидая, совершил поступок, не характерный для бандита с пятилетним стажем: он стал посреди дороги, широко раскинув руки, и, улыбаясь, спросил:
- Вы, вероятно, в магазин стройматериалов?
- Да, - недовольно ответила ему супруга профессора. – А в чем, собственно, дело?
- Дело в том, что только что оттуда, - не переставая очаровательно улыбаться, пояснил Ботаник. – Хотел поменять вот эту банку краски. Мои родные говорят, что розовый забор – это ужасно даже на дачах. А у них в магазине сегодня, оказывается, переучет.
- Надо же, - тяжело вздохнул отец семейства. – Не успели открыться, и уже переучет.
- Ничего странного, - вступила разговор его дочь. – Нынешние продавцы ежедневно могут похищать до четверти дневной выручки. Я знаю об этом как студентка юридического факультета.
Ботаника слегка смутило, что эта прекрасная девушка в будущем будет бороться с преступностью, но красота, как вы знаете, способна спасти мир, в котором неправедно жил и страдал Костя Судецкий. А потому он решительно отстранил отца девушки от управления тачкой и развернул её на сто восемьдесят градусов.
- Вам надо вернуться домой, - убедительно сказал он. – Зачем тратить зря время и силы. Подскажите, пожалуйста, где находится ваша дача.
- А вот она, совсем недалеко! – благодарно воскликнула мама. – Под зеленой крышей… Она почти готова, нам даже уже телефон провели. Осталось только покрасить крыльцо и двери. Мы как раз ехали в магазин за краской.
«Теперь вам придется ехать за ней в другой магазин, - подумал Ботаник. – И, таким образом, спасти от банкротства друзей Михаила Петровича Долгова».
Когда они уже были у ворот профессорской дачи, раздался взрыв и истошно завыла сирена. И столь же отчаянно запищали женщины.
- Я же вам, говорил, что у них там что-то не в порядке, - спокойно сказал Ботаник. – Вот они, чтобы не пугать народ, и повесили табличку «Переучет».
- Выходит, что вы спасли нам жизнь! – вскричала мама, стараясь заглушить рёв сирены.
- Выходит, что так, - нескромно ответил Костя. – Извините, я должен спешить, мои родные тоже небось волнуются. Но я обязательно навещу вас на днях , чтобы удостовериться, что с вами всё в порядке.
- Ну, как там? – спросил его Теньгиев, когда он сел в машину.
- Всё ОК! -ответил ему Ботаник голосом, звенящим от счастья. – Сработали все хлопушки, следовательно, от магазина останется один каркас. К отделу красок сейчас не подступиться, а пожарные приедут из Москвы только через полчаса.
- Едем в вашу деревню, только окружным путем, - сказал Руслан. – Светиться вблизи магазина нам ни к чему.
- А где Шмель?
- На речке рыбу ловит, чтобы нервы успокоить.
Через час они уже были в своей деревне, а вскоре туда подъехал и Долгов.
- Сработали на славу! – похвалил он исполнителей своего заказа. – Четыре пожарных экипажа до сих пор не могут потушить огонь. Весь товар, естественно, уничтожен, а здание магазина, как говорится, не подлежит ремонту.
Он выложил из из портфеля на стол солидную пачку валюты и сказал:
- Теперь мы с вами в расчёте. Недельки две отдыхайте, а потом получите новое задание. Оно будет чуть-чуть посложнее, но я уверен, что вы с ним справитесь.
По традиции, поделив деньги, поехали обмывать успех в Москву. Но тут выяснилось, что Ботаник не намерен гулять в ресторане и приглашать в свой номер девочек. Он весь день слонялся по магазинам, а вечером предстал перед друзьями в новом белоснежном костюме, при галстуке и в черных очках с не нашим логотипом. Когда дотошный Шмель изучил ярлыки с ценами, которые Ботаник не успел оторвать, у него глаза лоб полезли:
- Ты что, Костян, половину получки на это барахло угрохал?
От удивления и восхищения поступком друга он даже не смог назвать его, как обычно, Ботаником, вспомнив почти забытое его настоящее имя.
А на утро следующего дня, Костя Судецкий вызвал по телефону такси и поехал в дачный посёлок, где недавно произошел пожар, к которому он имел самое непосредственное отношение. Там он легко нашел знакомую дачу под зеленой крышей, и ее обитатели приняли его как самого дорогого гостя. Для него хозяйка приготовила чудесный обед, хозяин достал из своих запасов бутылку французского коньяка, а дочь, которую звали Соней, за столом одарила его такой улыбкой, что Костя почувствовал себя самым счастливым человеком и спасителем этой замечательной семьи.
Вечером Соня и Костя пошли прогуляться по лесу.
- Грибов поищите! – крикнула им вслед Сонина мама, но молодым людям было не до грибов.
Они шли по тропинке, настолько узкой, что Соне пришлось соприкасаться своим плечом с Костиным и от этого краснеть. И, чтобы прекратить эту неловкую пытку, Костя просто взял девушку под руку, и она высказала свою благодарность ему всё той очаровательной улыбкой.
- Смотри! – воскликнула она вдруг.– Какое интересное дупло на этом дереве! Там, наверное, птички живут.
- Нет, дупло слишком низко от от земли, - пояснил Костя. – Лиса запросто может просунуть туда лапу и съесть маленьких птенцов. Или змея заползет, чтобы поживиться птичьими яйцами.
- Какой ужас! И почему ты это все знаешь?
-Потому, что я любознательный. За что меня в школе прозвали Ботаником.
- А меня Агатой, так как я любила читать детективы и даже собиралась писать их, как Агата Кристи.
- В таком случае, мы сделаем это дупло почтовым ящиком для нашей тайной переписки.
- И о чем мы будем переписываться?
-А ты вспомни, о чем писали друг другу Дубровский и Маша Троекурова, оставляя свои записки вот в таком же дупле.
Соня вспомнила и снова покраснела.
Потом они долго шли молча, пока у Соня не возник еще один вопрос:
- А ты где, Костя работаешь?
- Технологом на химкомбинате, - не раздумывая, ответил Ботаник. – Мы выпускаем стиральный порошок, который ты можешь купить в любом магазине «Хозтовары». Я тоже покупаю порошок производства только нашего комбината, потому что он лучший в стране.
- Ну, тогда я за тебя спокойна, - рассмеялась девушка, - Когда придешь домой, обязательно отстирай зеленое пятно на правом плече своего великолепного костюма. Разве можно в таком костюме в лес ходить? В нем можно щеголять лишь на бульварах Парижа.
Упоминание о Париже подействовало на Ботаника угнетающе: ведь он хорошо знал, как зовется их шайка в милицейских сводках.
Но его смятение тут же улетучилось, так как Соня неожиданно прижалась к нему всем телом и прошептала:
- Ой, я боюсь… Там кто-то ходит…
- Наверное, лось, - с нарочитым спокойствием сказал Костя. – Они людей не бодают, разве что, увидев человека с оружием.
- А у тебя есть оружие?
- Нет, оно мне ни к чему. Я человек мирный, технолог с химкомбината.
- А если на тебя нападут бандиты и потребуют у тебя деньги?
- Тогда я отдам им деньги и пойду своей дорогой..
- Вот так у нас поступают почти все, - вздохнула студентка юридического факультета. – И поэтому в стране растёт преступность.
И этот тяжелый вздох показался Косте настолько оскорбительным, что он, не задумываясь, выпалил:
- А кто тебе сказал, что я уйду просто так, простив им этот грабеж? Я взорву их к чертовой матери, когда они. потратив мои деньги на вино и баб, будут мирно спать в своих постелях!.
Услышав эти слова, каких она, вероятно, не слышала ни разу в жизни, Соня опешила и долго молчала, не пытаясь, однако, отпустить Костину руку из своей, а потом грустно сказала:
- А я не знала, Костя, что ты такой грубый и… жестокий…
- Извини, - выдохнул он. – Накатило… Я живу в посёлке комбината, где каждый второй вор и мошенник. Ты знаешь, что этот несчастный стиральный порошок они выносят за ворота тоннами? И продают его на рынке по спекулятивным ценам… А меня они презирают за то, что я покупаю его в магазине.
Ботаник ничего не придумывал, рассказывая Соне об этом беспределе. На пятом курсе он проходил практику на одном из химкомбинатов во Владимирской области, и навсегда запомнил то, что там творилось.
- Это ты меня прости, Костя, - сказала Соня и поцеловала его в щечку. – Я пока на третьем курсе, но когда закончу университет, то, вероятно, стану такой же грубой и… жестокой.
"Не дай тебе Бог", - печально подумал Ботаник.
Он заночевал на даче своих новых друзей, так как электрички туда еще не ходили, а московские таксисты отказывались от поездки в такую даль в столь позднее время.
Почти всю ночь Костя не смог заснуть, ворочаясь на белоснежных простынях. Во-первых, потому, что рядом через стенку спала его любимая девушка, а, во вторых, он корил себя за свою откровенность и несдержанность в разговоре с Соней.
Утром он ушел, когда все еще спали, оставив на столе записку: «Соня, я люблю тебя. Если ты простишь меня за вчерашнее, позвони по этому телефону, и я сразу приеду. Костя».
Телефон, номер которого Ботаник указал в записке, принадлежал Теньгиеву. И, вернувшись в Москву, Костя сказал ему:
- Если тебе позвонят и спросят меня, немедленно сообщи мне об этом. Немедленно, ты понял?
Потом он вернулся в брошенную деревню и двое суток сиднем сидел в избе, не общаясь со Шмелем и не ложась в постель даже по ночам.
А на третьи сутки приехал Руслан и сразу с порога сообщил:
- Вчера звонила какая-то девушка, спросила Костю . Я сказал, что тебя нет, но скоро будешь.
- Отвези меня в дачный посёлок, - сказал Ботаник, и Теньгиев не обиделся, хотя и не любил, когда ему приказывает младший по званию.
А на следующий день Теньгиев и Шмель узнали, что Ботаник женится.
(продолжение следует)