АНЕКДОТЫ ИЗ ЖИЗНИ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ
http://proza.ru/2023/03/27/322
Брюан, французский шансонье и друг Тулуз-Лотрека, прославился своими скандальными концертами. На эту идею его натолкнуло первое представление. Брюан истратил на него кучу денег, включая собственные, и прогорел. Был, естественно, очень зол, и, когда один из посетителей попросил его спеть песню на бис, артист раздраженно бросил: -- Во харя! Еще смеет права качать. Через неделю этот посетитель пришел вновь. На этот раз концерт прошел более или менее удачно. Публика аплодировала. Брюан спел на бис раз, другой. Публика продолжала аплодировать, но как-то не овационно, а выжидательно. Наконец Брюан бросил: -- Ну чего вы ждете? Это все. -- Как, -- в недоумении поднялся охаенный неделю назад посетитель, -- вы что, не будете нас поливать помоями? Ну и вкусы!
Брюан, шансонье и друг Тулуз-Лотрека, отличался на сцене очень агрессивным поведением. Он активно оскорблял посетителей, и это им нравилось. -- Это надо же, -- говорил, сияя радостью некий генерал, -- впервые в жизни меня обозвали старым хрычем.
Кстати, с именем выдающегося поэта-песенника Леонида Дербенёва связаны по иронии судьбы истории обстоятельства падения "рыбного олигархата", в результате чего материально пострадали не только текстовики, но и настоящие профессионалы своего дела. Случилось же вот что. На трибуну грандиозного писательского пленума, а было это, кажется, в самом конце семидесятых, выскочил незапланированный повесткой дня Владимир Лазарев. Сведения о том, что в те времена простому человеку невозможно было прорваться на высокую трибуну, сильно преувеличены. Лазарев был талантливым поэтом, критиком, литературоведом, но ещё он сочинял песни, однако из-за своего неуживчивого характера не вписался ни в одну из сложившихся тогда групп влияния песенного сообщества. Более того, он опубликовал статью о кризисе песни и кое-кого даже конкретно покритиковал. Это сегодня журналисты в глаза называют министра жуликом, а он в ответ только государственно улыбается. В прежние времена критику воспринимали очень болезненно, и товарищи по песенному производству не простили этого Лазареву, даже, как говорится, кое-где перекрыли кислород. Надо признаться, отомстил он им по-ленински. Выйдя на трибуну, Лазарев, обращаясь к залу, сказал примерно следующее: "Вы помните, коллеги, как трудно жил Лёша Фатьянов?" "Ещё бы!" - отозвались вполне благополучные обитатели пленума. "А как нищенствовал Коля Рубцов, помните?" "Разумеется!" - подтвердили из зала даже те, кто прорабатывал Рубцова за антиобщественный образ жизни. "А знаете, сколько заработал за один только прошлый год поэт-песенник Дербенёв?!" "Ну и сколько?" - иронически полюбопытствовал из президиума Сергей Владимирович Михалков, вполне сохранивший при Советской власти качество жизни своих дворянских предков. "Сто сорок шесть тысяч рублей!" - страшным голосом доложил Лазарев. Зал обледенел. А Михалков покачал головой. Напомню, "Жигули" стоили тогда пять тысяч рублей, и средний гражданин копил эти деньги полжизни. Случился жуткий скандал, финансовые органы резко сократили гонорары за исполняемые вокальные сочинения, а Лазарев уже никогда не писал песен, во всяком случае, я их больше не слышал. Однако, несмотря на тяжелейший материальный ущерб, никто из пострадавших "не заказал" разоблачителя, и во время перестройки он благополучно эмигрировал. "
Фаину Раневскую отвечал особый темперамент, иногда проявлявшийся в своеобразных шутках-прибаутках. Однажды перед спектаклем она стояла в гримерной в нижнем белье и курила. К ней заскочил администратор... и так и застыл с раскрытыми глазами. Раневская повернулась к нему и голосом школьной дамы строго спросила: -- Вас, надеюсь, не шокирует, что я курю?
Вхождение во власть весьма изменяет отношения между человеком и его окружением. Современник рассказывает, что однажды он застал одинокого Линкольна в кабинете, когда Белый дом уже покинули служащие. Тогда не принято было работать долго.
-- Посмотрите, пожалуйста, там ходит высокий человек? -- попросил президент. -- Из-за него я не могу уйти домой?
-- Это кто? Ваша смерть?
-- Почти. Один артист. На днях я похвалил его игру, встретился с ним, а теперь он просит у меня место посланника в Лондоне.
В конце прошлого века Венская консерватория проводила конкурс вокалистов. Председателем конкурсной комиссии был назначен Густав Малер. Первую премию, как это частенько случается, чуть было не получила певица, имевшая большие придворные связи, но едва ли не совершенно безголосая... Но конфуза не случилось: восстал Малер, свято преданный искусству и несклонный играть в такие игры он настоял на своем. Победительницей конкурса стала молодая талантливая певица, которая по чести этого заслуживала. Позже кто-то из знакомых спросил Малера:
-- Неужели это правда, что госпожа Н. чуть не стала лауреатом конкурса? Малер серьезно ответил:
-- Чистейшая правда! Весь двор был за нее, и даже эрцгерцог Фердинанд. Ей не хватило всего одного голоса -- ее собственного.
Однажды к Малеру пришла певица, претендовавшая на место солистки Венской оперы, и первым делом протянула маэстро записку... Это была высочайшая рекомендация -- сам император настаивал, чтобы Малер принял певицу в театр. Внимательно прочитав послание, Малер не спеша изодрал его в клочья, сел за рояль и вежливо предложил претендентке:
-- Ну-с, сударыня, а теперь, пожалуйста, спойте!
Прослушав ее, он сказал:
-- Видите ли, уважаемая, даже самое горячее расположение императора Франца-Иосифа к вашей особе еще не освобождает вас от необходимости иметь голос...
Франц-Иосиф, узнав об этом, устроил директору оперы грандиозный скандал. Но, конечно, не лично, а через своего министра.
-- Она будет петь! -- в приказном порядке передал министр Малеру. -- Так пожелал император.
-- Хорошо, -- осерчав, отозвался Малер, -- но в афишах я прикажу напечатать: "По Высочайшему повелению!"
Однажды, когда Падеревский выступал в Нью-Йорке, американская фортепианная фирма "Эолиан", выпускавшая дешевые пианино для ресторанов, обратилась к знаменитому пианисту с предложением, чтобы он отыграл свои концерты исключительно на инструменте этой фирмы.
-- А мы вам за это готовы заплатить сорок тысяч долларов, -- сказал рекламный агент "Эолиана".
Падеревский шутливо ответил:
-- Согласен на двадцать тысяч. За эти деньги я готов забыть ваше дурацкое предложение...
Мишель Барон был очень популярным француским артистом времен Людовика XIV. Как и многие артисты, да еще и красавчик к тому, он весьма ценился прекрасным полом, в т. ч. и в великосветском обществе. Однако тогда профессия артиста все еще считалась профессией низшего порядка. Так одна из герцогинь охотно принимала его ночью, но не допускала в свой салон днем. И вот однажды он неожиданно и незванно явился на очередной прием в ее особняк. "Что вам здесь нужно, господин Барон?" -- надменно спросила при всех хозяйка. "Я забыл у вас свой ночной колпак", -- ответил актер
Разные истории приписывают великим людям. Шекспир, конечно, постоянный источник и объект их. Так, рассказывают, что Бёрбедж -- знаменитый исполнитель ролей Шекспира -- так играл Ричарда III, что одна горожанка буквально влюбилась в него. И прежде чем покинуть театр, она назначила ему свидание на вечер, сказав, чтобы он объявил себя под именем Ричарда III. Подслушав окончание разговора, Шекспир явился на свидание раньше Бёрбеджа, был принят. Когда объявили о прибытии Ричарда III, Шекспир, рассмеявшись, приказал ответить, что Уильям Завоеватель пришел раньше Ричарда
После исполнения Гарриком роли Рейнджера в комедии Бенджамина Ходли "Ревнивый муж" пьесу запретили. Гаррик наделил своего героя, шалопая и развратника, таким обаянием и, что как писал один из тогдашних журналов: "как бы беспутный Рейнджер, благодаря великолепной игре Гаррика, не стал предметом подражания".
Английский актер Ирвинг играл Макбета, как никто до него. Но зрители такого Макбета принять не могли. В течение нескольких месяцев, что ставилась пьеса, зрители в течение всего представления играли в молчанку: ни одного хлопка. Но на каждом представлении зал был переполнен. Там не было ни одного свободного места, а билеты раскупались за неделю.
Когда Качалов сыграл роль Глумова это вызвало бурю возмущений. Этот прохидендей в исполнении артистов пополнил когорту очаровательных подлецов. Московские студенты даже обратились к Василию Ивановичу с письмом, в котором говорилось, что они привыкли видеть в нем путеводную звезду: "Вы заставляете нас сочувствовать Глумову против нашего желания, против нашей совести?"
Кто сказал, что в демократическом обществе нет цензуры? 2 июля 1823 года Фредерик Леметр сыграл беглого каторжника Робера Макэра в мелодраме "Постоялый двор Андре" Антье, Сент Амана и Полианта. Фредерик перевел мелодраму в комедийный план. Причем комедийное звучание ролей раскрылось только на премьере, что стало сюрпризом даже для авторов пьесы. Как замечает российский театровед Г.Б. Асеева, "родился яркий, стремительный, озорной спектакль, в котором господствовала импровизация, шутка, трюк. В центре действия был обаятельный, отчаянно храбрый и бесконечно наглый, циничный и остроумный беглый каторжник Робер Макэр, смело вступающий в единоборство с полицией и весело перебрасывающий в ложи трупы убитых жандармов". Спектакль имел оглушительный успех. Правда, после восемьдесят пятого представления цензоры запретили "Постоялый двор"
О том, насколько накалена была общественная обстановка во Франции накануне революции 1848 года, свидетельствует такой факт. Знаменитый актер Ф. Лемэр (Леметр) играл роль тряпичника в пьесе Пиа Во время спектакля он небрежным движением палки вытаскивал корону и с презрительным смехом под восторженные крики зрительного зала бросал ее обратно в корзину. Сила этого образа позволила Герцену сказать о Фредерике, что "он беспощаден в роли "ветошника:" -- иначе я не умею выразить его игру; он вырывает из груди какой то стон, какой то упрек, похожий на угрызение совести"
В 1939 году был арестован Мейерхольд. Во время кремлевского приема Москвин пытался заговорить со Сталиным об арестованном. "Никогда не говорите мне об этом человеке", -- резко оборвал Сталин и так же резко отошел от собеседника. В тот же день к артисту пришли из ЖКО с предписанием (к счастью, не выполненным) очистить занимаемую жилплощадь. Это по поводу того, как Советская власть "развивала искусство"
Русский актер Мочалов был человеком ярко выраженного богемного характера: неорганизованный, но высокоодаренный. И пил немало. Отчего и умер в 48 лет. А когда пил, забывал обо всем. С похмелья играл вяло, и был не раз освистан публикой. Но когда на него находило вдохновенье, играл как бог. За что ему и многое прощалось. В один из таких светлых периодов он настолько мощно потряс публику своим Гамлетом, что лавочник, которому он столько задолжал за мясо, что уже и в кутузке по жалобе того побывал, не выдержал, подбежал к сцене и стукнув кулаком по дощатому настилу, крикнул:
-- По мясу квит.
Исполнением этой же роли Молчанов вдохновил Белинского на одну из его лучших статей. О Шекспире.
Для американца часто идея тогда лишь чего-нибудь стоит, когда она может превратиться в деньги. В 1927 году Сид Граумен, владелец сети кинозалов, собирался открыть свой новый "Китайский театр" на Голливудском бульваре. Он отправился навестить Мэри Пикфорд в "Юнайтед Артистс". На студии перед входом в бунгало, где находилась ее гримерная, только что положили свежий бетон. Не сообразив, что бетон еще сырой, Сид ступил на него. След на нем от его обуви натолкнул его на идею, которой он поделился с Мэри: "А почему бы не оставить отпечатки ног крупнейших звезд перед входом в мой "Китайский театр"? Это прославит звезду, пойдет на пользу театру. Я хотел бы, чтобы ты была первой"
Премьера оперы Пуччини "Принцесса Турандот" состоялась уже после смерти автора, хотя он изо всех сил работал над нею свои последние дни. По оставшимся записям ее кое-как скомпоновал друг композитора. Однако во время премьеры дирижер Тосканини, доиграв до места, где кончались прописанное Пуччини, положил палочку, повернулся к публике и со словами: "Здесь опера кончилась. Маэстро умер", покинул пульт. А то что люди заплатили за полное представление, ему, похоже, было наплевать. Да и уважения к человеку, который постарался хоть как-то довести дело до конца, было маловато.
Есть такая русская пословица, или точнее поговорка, "со свиным рылом в калашный ряд". В середине 50-х гг теперь уже даже не прошлого, а позапрошлого века вся образованная Москва разделилась на два лагеря (под теми или иными видами существующими в России и до сих пор): славянофилов и западников. К последним причислял себя и артист Шумский. Его приятель по сцене и собутыльник по жизни другой артист, Садовский, недоумевал:
-- Послушай, Шумский, ну какой же ты западник? Ну Тургенев, Грановский, Герцен. Или там, скажем, Вильегорский. Это понятно. А Шумский? Да ты же Чесноков. Как Чесноков может быть западником?
Добавим, что Шумский -- это был сценический псевдоним артиста, происходившего из самой сермяжной мещанской среды и болезненно скрывавшим свою подлинную фамилию -- Чесноков.
Терпеть не могу этих меценатов-аристократов. Вот кн. Репнин -- образованный, любитель искусства. Когда в 1816 году тульская интеллегенция решила выкупить великого впоследствии и уже прославленного тогда артиста Щепкина, бывшего крепостным, то другой князь, герой войны 1812 года, надев ордена, ходил по купцам, собирая деньги. Все равно этого не хватило. И вот этот-то меценат хренов, кн. Репнин и добавил недостающую сумму, но... Щепкину вольной не дал. -- А зачем? У меня свой театр, и Щепкин мне и самому сгодиться. (Эпилог. Через 3 года он все же уступил Щепкину вольную за полцены).
"Кобеляж в вашем возрасте опасен" Однажды Моргулис ехал с молодой женой в метро. Хотя ему было далеко за семьдесят он, как и всякий мужчина, любил смотреть на красивых женщин.
-- Посмотри, какая у дамы дивная шляпка, -- громко сказал Моргулис жене.
Супруга посмотрела на вошедшую даму и повернулась к мужу -- он был уже мертв.
"Помню, как однажды я сказал Поплену (муж М. Бонапарт), как меня удручает уродство современной одежды, которая и все нынешние памятники делает ужасными из-за этих проклятых панталон, не дающих художникам как следует передать фигуру в полный рост. Тогда Клодиус, взявшись за лацканы своего сюртука, резко, с треском одернув его, как если бы он примерял его перед зеркалом, сказал: 'Видите ли, костюм, хорош, если уметь носить его с благородством, но если оно не врожденное, то это сразу будет видно, даже если человек одевается у самого лучшего портного в мире'". (Из воспоминаний русского художника Э. Липгарта) Сам этот Поплен был из семьи богатых промышленников, но всю жизнь посвятил искусству
Адриенна Левкурер была знаменитой французской актрисой начала XVIII века и любовницей многих знаменитостей, в т.ч. Мориса Саксонского. Узнав, что в борьбе за престол герцога Курлянсского Морису нужны деньги, Узнав, что Морису нужны деньги, Лекуврер немедленно продала свои драгоценности, серебряную посуду и послала в Курляндию 40000 ливров. Правда, монархом Морис так и не стал, так что деньги пропали зря.