В 2010 году в деревеньке N было блинно и масленичено.
В 2024 году в том же местечке вдруг объявили охоту на ведьм.
Эта история произошла в одной далекой северной деревушке, именно там, где зима до скрипа обнимает рубленые избы. В одной из таких рубленок и жили старик со старухой. Зима, будто нарочно, подольше не уходит из тех краев, может, и в самом деле ее кто-обидел, о том мы не знаем, но справедливо говаривают в тех местах: "Пусти зиму на денек, так до лета и не выгонишь". "Нет-нет, не уйду, — взаправду кричит она апрельской оттепели.- Потягаемся еще!", но каждый раз весна-красна утягивает у нее из рук удила и правит деревеньки ближе к теплу. Но пока до этого еще далеко, и за окном насвистывает свои разбойничьи песни ветер, и на широкую ногу гулевает по улицам парняша-мороз.
Неспешно влезший в овчинный тулупчик старик, подпоясанный широким солдатским ремнем и обутый в стоптанные валенки, поднявши воротник, вышел в утренней потемке на улицу. Он был недоволен, потому как ночь выдалась холодная, печь вытеплилась быстро, да еще ко всему прочему, когда часы стукнули три раза, на него с полатей прыгнула кошка, которую он тут же скинул на пол и выругался так, что разбудил бабушку. Под утро старик и кошка помирились, и та долго намурлыкивала на его груди, густо поросшей шерстью, а он потирал свои и ее холодные уши.
Из занесенного снегом дровяника дедушка долгонько выдергивал сухие березовые дровишки. "Ох, и натоплю! Ну и дам я вам баню!" — шептал он то ли зиме, то ли снегу с холодным ветром… Придя в избу, седобородый бухнул на заиндевевший пол ношу дров, подул на свои заледеневшие руки, настрогал лучины и затопил обе печи. Затрещали дрова, потом тут же заскрипели и загудели прогревающиеся трубы. Довольный, по-хозяйски, старик начал расхаживать по избе. Вскоре тепло ожившей печи выгнало зябь из избы, и старики сели пить чай, сняв вязанные жилетки.
На потолке, аккурат в расщелине одного бревна, кто-то совсем маленький зашевелил лапками — это была муха. Тепло разбудило ее от зимней спячки, и, потерев лапками свои глазки, она похлопала крылышками и вылезла из щели. Муха была еще в полусне, и ей казалось, что верно пришла весна, скоро откроют окна, и она вылетит на волю. Но каково же было ее удивление, когда она не увидала яркого солнца, бьющего лучами в оконные рамы, не было и ее верных товарищей - мух, нарезающих круги в воздухе… Вместо этого тускловато светила керосиновая лампа, и старик со старухой сидели, попивая чай. Жужжалка закружилась над столом. Старик протянул свою жилистую руку мухе, и та, совсем не боясь, приземлилась на руку, вместо маленького аэродрома.
— Вот натопил, ажник муха проснулась! — сказала старушка.
Цокотуха, еще будучи совсем сонной, перелезала с пальца на палец, а дед трогал ее, будто крохотного котенка, улыбался, щурился и говорил:
— Вот она, предвестница весны… лета… тепла… Давай-ка дадим ей чего-нибудь сладенького, поди, изголодалась.
— Можеть, канфетьку?
— "Канфетьку" сама ешь. Варенья принеси с кухни.
Бабушка, прервав свое чаепитие, зашаркала на кухню. И через несколько минут ложка, вымазанная в малиновом варенье, лежала на столе. Муха своим хоботком слизывала сладкое лакомство, а старики, прищурив глазки, смотрели на нее, приговаривая: "Да… Да… Частичка лета…"
Муха ела варенье и смаковала свою неведомо откуда взявшуюся радость посреди зимы: "А не сплю ли я? Неужели это и есть настоящее счастье? Нужно просто проснуться вовремя… Может быть, в этом и весь секрет…"
Березовые дровишки прогорели быстро, и зима снова окутала холодным одеялом старый домик. Холод снова выгнал тепло из рубленой избенки. Старики натянули шерстяные жилетки и валенки, а муха, чуть позевав, забралась в неширокую расщелину на потолке в одном из бревен. Печи теперь топили только хворостом, натасканным из болота по осени. Так промчались еще несколько зимних месяцев.
Весна пришла в очередной раз, выхватив поводья из холодных рук зимы. Задорный щебет ласточек разбудил нашу муху; потянувшись, потерев лапка о лапку, она тут же вспомнила доброту деда и старухи и снова начала кружиться в радостном танце над столом. "Может, я только пять минут еще проспала? Может, меня опять вареньем накормят?" Она подлетела к старику, стала тыкаться в его морщинистую щеку, говоря: "Дедушка, пережили мы с тобой зимушку! Не замерзли! Весна! Весна пришла!" Дед стряхнул ее, заругался, схватил хлопалку, сделанную из подошвы сапога, прибитой к палке, и хлестким ударом убил ее.
Так и ты, мой дорогой маленький читатель, проснувшись, не спеши наслаждаться благами этого мира; прежде подумай, где ты и какие ветры дуют в том местечке, куда занесла тебя жизнь. Может статься, что тебя ни за что, ни про что накормят вареньем, а могут и хлопалкой, за здорово живешь, к столу припечатать. Вот так… помни сказку о том, как муха посреди зимы проснулась...веселее жить будет.