За глиной выехали затемно. Накануне мальчишки долго и тщательно готовились к путешествию. Купили две тонкие тетради и карандаши. Красный и синий, карандаш простой, ластик, линейку и транспортир. На компас конечно не хватило. Увидев сколько он стоит Сашка сказал неприличное слово.
Один рубль, пятнадцать копеек. Ну вы подумайте только!
Это из-за ремешка, предположил Тимка. Он дорогой наверно. Смотри, какой красивый. Но без ремешка продавщица продавать отказалась. Компас принёс Пашка. Он очень хотел поехать с ними. Но его не взяли.
Понимаешь, Паш. - значительно сказал Сашка. :Если случится... Если мы не вернёмся. Ты организуешь спасательную экспедицию. Пашка проникся важность своей миссии и больше не приставал. Потом Саша написал на одной тетрадке "Дневник путешественников", а на другой "Заметки о путешествии".
Хотели ещё набрать воды и провизии, но дед сказал, что к завтраку они вернутся.
Всё дело в том, что каждый год дед что - то строил, улучшал, изменял и ему нужна была глина. С деревенской улицы был виден дом в зарослях акации и чуть правее амбар. А за домом, спрятавшись в глубине стояли овины, сараи, способные, как их вместо подсобных называл дед, помещения. Все они были соединены переходами с крепкими стенами и надёжной крышей. Попасть туда можно было из сеней и не выходя на двор обойти все строения хозяйства. Как же было интересно играть в этих переходах! Нападая на врага и отражая атаки превосходяших сил фашистов захвативший овин или конюшню.
Зорька шла неторопливым шагом, дед Иван дремал придерживая возжи,мальчишки спали на сене, уложенном дедушкой на рогожу. Путь был не близкий. Километра три.
Приехали когда уже рассвело. Сонный Сашка сказал:"Надо определиться на местности. Определись, а я запишу в журнал."
Тимка огляделся. Впереди полускрытый туманом дремал большой холм, по низу текла неторопливая река, и уходила в даль асфальтовая дорога. Всё было очень определённым.
"Ну, определился?" поторопился Сашка.
" Да. Определился"-кивнул Тимка:" Пиши"
" А как писать то?"
"С красной строчки" - выдал Тимка слышарную где то фразу.
Сашка взял красный карандаш и сделал первую запись.
Потом мальчишки опять спали на сене выгруженном с телеги, а дедушка грузил глину.
Потом поехали домой. Лошадь не торопясь вскарабкалась на крутой бок бугра, туман разошёлся и перед ними раскинулась Рязанская земля. Распахнулась во всю красоту и ширь, как распахивается, раскрывается человеческая душа под любящим взглядом и перед добрым словом. Неброская природа России вдруг проявилась во всей своей красоте, сбросив пелену тумана. Чуть ли не до северных лесов была видна чудесная Рязань. Королевским сапфиром распласталась, разлилась сочная синева бескрайнего, бездонного неба.Темным изумрудом светились налитые летним соком луга и поля. Пыльным золотом шелестели поля ржи, чуть колышимые ветром. Чудесный аромат заливных лугов кружил голову. Смеялось и щурилось солнце. Но главным сокровишем, бесконечно свободным и синим притягивал душу небесный простор. От этой красоты что то пробуждалось в душе, всплывало в воспоминаниях,что-то такое родное и знакомое будто бы забыто на секунду за массой мелких дел и вдруг зримо явившееся своей волей и мигом вытеснившее из души всю суету, всю скуку и все усталое безразличие. Душе, умытой этой красотой хотелось закричать от восторга жизни. Хотелось запеть. И ребята запели. Они пели подряд все песни, которые знали:народные, пионерский, военные. Они пели и русская земля их благодарно слушала.
Дед остановил телегу. Положил возжи и обернулся.
-"Вы смотрите, красота то какая. Вы бы спели, что ни то. Как же можно не петь, когда такая красота!"
Он же нас не слышит, подумал Тимка.
"А мы поем, мы поем деда." - сказал Сашка и хлюпнул носом. Потом шепнул Тимке на ухо обняв его:"Дед. Дед вишь у нас какой, вишь как он красоту чувствует. Ты не смотри, Тимка, что он глухой и старый уже. Славный у нас, Тимка, дед. "А Тимка подумал, что теперь понял, почему деда не смотрит телевизор. Зачем ему этот черно-белый квадратик, когда вокруг, прямо над ним, каждый день разлита такая красота, что петь хочется.