1962 год. Наручники больно врезались в кожу до самой кости на запястье, ещё чуть туже и потечёт кровь. Кожаный ремешок от кобуры капитанского кортика стянул уголки рта, не позволяя произнести ни единого слова. Никто на борту не хотел, чтобы незнакомец свободно расхаживал по кораблю. Экипаж боялся не то, что он может совершить, а то, что он мог им поведать.
- Прошло уже пять дней, как мы вытащили тебя из воды. За это время все предсказанные тобой события сбылись в точности до секунды. Ты что? Видишь будущее?- задал вопрос побледневший капитан.
Взяв на себя ответственность, мичман развязал ремешок, связанный узлом на затылке, дав подневольному пассажиру возможность ответить. Рот наконец-то сомкнулся. Глотнув слюну в пересохшее горло и размяв челюсть, незнакомец ответил:
- Никто не может видеть будущее. И никто не умеет предсказывать. Я лишь рассказываю то, что уже произошло со мной в моём времени.
Вдруг освещение от ламп вдоль стен погасло на несколько секунд, и снова появилось. И когда весь командный состав мостика перевел взгляды на незнакомца, от него остались лишь открытые наручники, одиноко свисающие на ручке стула.
Вспомнив последнее предсказание незнакомца, капитан приказал поменять маршрут из Кубу на родную гавань, вопреки взысканию от высшего руководства, даже не подозревая, что спас миллионы жизней. А перед глазами у него стоял рассказ незнакомца об апокалиптическом будущем, где посреди безжизненной пустыни с небольшим креном замер ржавый корабль без экипажа, а на полу капитанского мостика валялись кожаный ремешок и открытые наручники.