4.
В воскресенье вечером Александру принесли повестку на военные сборы: на переподготовку. В понедельник он должен явиться к поселковому совету для отправки в районный военкомат. Автобус отправляется в 12 дня. При себе иметь…
Перед зданием поселкового совета собралось трое призывников, двое из которых молодые ребята, и их провожающие.
Софья даже не плакала. Собрала вещи, как будто заранее готовилась к этому.
- Чтобы никаких баб! – только и произнесла она на прощанье. – Жду.
Александр даже опешил. Такой уверенности в его возвращении не было ни у кого.
Александр отошел на минуту от семьи к друзьям.
- Санек, держи. – Тимофей подает Новый Завет. – Библия толстая, куда она тебе…, а Новый Завет как раз, что надо… С отцовскими «помарками» на полях почти тридцатилетней давности…, думаю… для тебя подойдет.
- Тимоха, постарайся разобраться с познанием. – Александр просит друга. – Хотя бы его путь вкратце: родился там-то, крестился там-то, жил там-то, распят, ожил и ушел туда-то. Думаю, ситуация понятна, ведь если у кого-то одним богом стало меньше, то у других одним богом стало больше? У кого?
- Ого! – удивляется Тимофей. – А, я ведь, так никогда не думал!
Арсений Павлович Сухатый стоит у окна кабинета, держит одной рукой трубку телефона. Видит, что Тимофей передает Александру маленькую книжку.
Арсений Павлович уже сказал напутственную речь призывникам-новобранцам и поднялся в кабинет, чтобы узнать, почему до сих пор нет транспорта?
- Саня, я все сделаю, что смогу… - обещает Тимофей. – Но думаю и почти уверен, что Иисус не может быть тем «одноглазым». Как-то все не вяжется… В любом случае, я посоветуюсь с отцом. Пару месяцев мы точно будем на связи.
- Санек, я тоже постараюсь разобраться в этой «богадельне». Уже вечером стану читать Новый Завет. – серьезно говорит Кирилл. – Может, моим не замыленным религией и вполне критическим взглядом, я смогу увидеть то, на что Тимоха не обращает внимания? Ты держись, не унывай. До связи.
Друзья обнимаются, Александр подходит к жене.
В этот момент подъезжает микроавтобус с надписью: «Военный комиссариат». Водитель торопит. Призывники быстро садятся и бусик уезжает.
Когда микроавтобус скрылся из вида, у Софьи брызнули слезы.
Друзья обняли ее и вместе медленно идут в направлении к ее дому.
- Ты, Софа, держись… - подбадривает ее Тимофей. – Саня вернется.
- Знаю, - отвечает Софья. – Только не знаю, с чем он столкнется и как все переживет? Не озлобится ли?
- Ну, вроде не должен. – говорит Кирилл. – Он не выглядит слабонервным…
Друзья останавливаются. Прощаются.
- Извини, но нам еще на работу надо… - говорит Кирилл.
- Да, конечно… - отвечает Софья. – Спасибо ребята.
Вечером Тимофей приходит к отцу.
- Отец, тут такое дело, - начинает он. – Саня вчера видел видение. Говорит, что видел Иисуса Христа. Только, вот, видом тот был не совсем таким, как мы представляем. Да и сюжет видения, как бы сказать, не соответствует общепринятым нормам.
Степан Петрович Непоседов, он же просто Петрович, держит чашку с чаем и периодически к ней прикладывается.
- Рассказывай, Тимофей все, что помнишь, а мы посмотрим, есть ли толк в этом сновидении? – говорит Степан Петрович.
Тимофей рассказывает. Сначала Степан Петрович слушает невнимательно, но, когда услышал про воина с поврежденными руками, лицо его стало серьезным, задумчивым.
Под конец повествования, услышав про суд, которого не будет, Степан Петрович встает из-за стола, идет к окну, открывает окно нараспашку.
- Что скажешь? – спрашивает Тимофей.
- Сначала, я не придал рассказу никакого значения… - отвечает Степан Петрович. – Но когда услышал о поврежденных руках воина, будто бы они были сломаны или вывихнуты с повреждением связок, то сразу вспомнил: «И когда повели Его, то, захватив некоего Симона Киринеянина, шедшего с поля, возложили на него крест, чтобы нёс за Иисусом» (Лк. 23:26).
- И, что? – удивляется Тимофей.
- А, то, что преступники были обязаны нести свой крест! – отвечает Степан Петрович. – Это не прихоть, а обязанность, влекущая за собой жестокое наказание в случае отказа. Никто до Иисуса, и никто после Него, никогда не отказывался нести свой крест. Вопрос! По какой причине Иисус не нес свой крест, если Сам говорил: «если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною»?
- Ну, наверное, твердо стоял на своей невиновности и поэтому решил не нести крест! – делает предположение Тимофей.
- Нет, конечно. – отвечает Степан Петрович. – Нести крест, это закон! Иисус пришел исполнить закон, а не нарушить. Стало быть, Он должен был сам нести крест, но не нес.
- Ты хочешь сказать, что Он не мог нести крест по причине…, связанной с Его руками?? – удивляется Тимофей.
- Именно так, Тима! – Степан Петрович садится за стол. - Другой объективной причины нарушить закон у Иисуса не было!
- Но… Но, ведь…, написано, что Его били только по ланитам!!! – Тимофей встает из-за стола. Он возбужден.
- Думаю, что это ложь… - отвечает Степан Петрович. – Теперь я понимаю, что Ему…, …Ему руки перебили или связки порвали…
- Боже мой…, папа!!! – восклицает Тимофей со слезами на глазах. - Но почему???
- «Почему», что? – Степан Петрович задумался. – Почему перебили руки или почему об этом не написано?
- И то, и другое – отвечает Тимофей.
- Вот, это и надо каким-то образом выяснить… - говорит Степан Петрович и отодвигает чашку с чаем.
Отец и сын какое-то время молчат.
- Про суд, который ждут верующие и мы в том числе, что его не будет, довольно-таки просто, хотя и не совсем понятно. – нарушает молчание Степан Петрович. – Помнишь? «Суд же состоит в том, что свет пришёл в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы» Иоанн 3.19. Суд миру в том, что Он пришел! Верующий на суд не приходит, а неверующий уже осужден! Так, что разделение происходит только при жизни… А, праведность людей определяется лишь отношением к Свету, т.е. к Иисусу Христу!
- Стало быть, Саня видел Иисуса Христа? – спрашивает Тимофей.
- Вопросов, конечно, больше, чем ответов… - Степан Петрович озадачен. – Но уверен, что к этому видению надо отнестись со всей серьезностью.
- Неужели Ему настолько повредили руки, что он не мог ничего нести? – сокрушается Тимофей.
- Скорее всего, так. – отвечает Степан Петрович.
- Не может быть! – Тимофей подсаживается к отцу за стол. – Если бы Он был воин и при том очень сильный, я бы смог понять причину, по которой Ему перебили руки. Но Он же не воин, а проповедник!!! Проповедник-назарей, посвятивший себя проповеди на благо народа!
- Озадачили вы меня с Александром этим видением… - Степан Петрович встает из-за стола. – Ох, как озадачили…!!!
- Ты меня тоже удивил. – ответил Тимофей. – Не ожидал я такого поворота известных, вроде, событий. Иду домой. До завтра.
- Ты, Тима, набери в Ворде все, что запомнил, и пришли мне на почту. – просит Степан Петрович.
Тимофей кивает и закрывает за собой входную дверь.