Каждый раз когда бабушка смотрела на внучку, в ее памяти всплывал день, когда она совершила самый большой грех в своей жизни.
Зоя Ивановна после рождения Сонечки просто сошла с ума: заваливала внучку игрушками и нарядами. И совершенно искренне считала, что невестке нельзя доверить воспитание девочки.
— Танечка, тебе нужно было родить сына. А дочка... Это не твое. Во что ты опять нарядила Сонечку, она же девочка. Девочки — это маленькие принцессы и одевать их нужно в красивые платьица, а не в эти вот портки... — Зоя Ивановна укоризненно посмотрела на невестку и открыла шкаф, чтобы выбрать для внучки подходящий наряд.
— Да ребенку удобнее в шортах. Соня ведь бегает, играет, возится в песке... А в вашем платьице она может только стоять и желательно ничего не трогать. — Таня закрыла дверцу шкафа и оперлась об нее рукой. — Давайте не будем превращать Соню в куклу!
Зоя Ивановна подергала дверцу шкафа, не желая так просто сдаваться. Но Таня держала крепко.
Любовь Зои Ивановны к «маленьким принцессам» началась очень давно и первым пострадал от этой любви ее сын Виталик. На принцессу он, конечно, не тянул, но Зоя Ивановна с рождения воспитывала сына, как девчонку: бальные танцы, музыка и никаких «жестоких» видов спорта. Злые одноклассники потешались над аккуратненьким, неспортивным Виталиком.
И в старших классах он взбунтовался.
— Мама, меня тошнит от этих танцев и дурацких блестящих костюмов! Я ненавижу пианино! Можешь продать его на Авито! Я за него больше никогда не сяду! Я вообще в зал буду ходить! Надоело быть задохликом!
И, несмотря на протесты матери, Виталик занялся созданием своей мужественности: горный туризм, рок-музыка, качалка.
Именно в качалке он познакомился с Таней, она была инструктором по фитнесу. А через несколько лет, когда Виталий выучился на стоматолога, они решили пожениться, вызвав недовольство Зои Ивановны.
— Я твою Таню в свадебном платье даже представить не могу. Она же пацанка! Ничего женственного нет.
— А ты не напрягайся, мам! Таня платье и не наденет: она подобрала себе сногсшибательный брючный костюм. — «успокоил» Виталик мать.
Зоя Ивановна только руками всплеснула: «Куда катится мир?! Невеста в брюках!».
Но куда бы мир ни катился — Таня была неотразима на своей свадьбе. И даже Зоя Ивановна держала свое недовольство при себе... Но только до конца церемонии.
— Танюша, ну неужели тебе не хочется хоть иногда нарядиться: туфельки на шпильке, платье, прическа? Это же так красиво! Ты же женщина... — иногда вопрошала свекровь.
— Зоя Ивановна, мне удобнее в джинсах и кроссовках! Если честно, я себя на шпильках чувствую, как корова на льду. Почему я в угоду кому-то должна переломать себе ноги? — отмахивалась Таня. — Да и Виталик любит меня не за прическу, а за то, что под этой прической.
Виталик действительно обожал Таню. Нашел в ней родственную душу. Они ездили в походы, прыгали с парашютом, тренировались, ходили на рок-концерты. Зоя Ивановна только вздыхала: «Не дождусь я внуков от этой пацанки. У нее на уме что угодно, но только не семья и материнство!».
Но Зоя Ивановна ошиблась. Через год Таня с Виталиком сообщили, что ждут ребенка. Зоя Ивановна с новыми силами взялась за «воспитание» неразумной невестки.
— Танечка, нужно целиком изменить образ жизни! Я хочу здоровеньких внуков. Надеюсь, ты уже отложила свои тренировки? И работу тебе нужно бросить.
— Зоя Ивановна, я же не враг своему ребенку. Перенапрягаться не буду, но и лежать в постели всю беременность не собираюсь.
Зоя Ивановна жаловалась не неразумную невестку Виталику, но поддержки не находила.
— Мам, Таня знает, что делает. Оставь ты ее в покое.
— Я надеялась, что хоть ты повлияешь на жену. Ты же ведь врач! Вы какие-то легкомысленные... — вздыхала Зоя Ивановна.
— Мам, я стоматолог! — весело напоминал Виталий. — Но несмотря на это, очень ответственный! А ты — перестраховщица! Все будет в порядке.
Виталий не ошибся: в положенный срок на свет появилась совершенно здоровенькая Сонечка. Зоя Ивановна, как только взяла драгоценный сверток на руки, так, казалось, и сошла с ума.
— Девочка, лапочка, какая чудесная! Принцессочка моя! Почему такой скромный конвертик?! Почему он не розовый?! У девочки должен быть розовый!
— Мама, можно мне хоть посмотреть на дочку? — Виталик протянул руки к ребенку.
Зоя Ивановна с сомнением посмотрела на сына, но нехотя отдала Соню отцу.
После рождения дочки Виталий с Таней стали опасаться визитов Зои Ивановны.
— Слушай, что с твое мамой случилось? Ведь раньше была свекровь как свекровь. Ну, поругивала меня иногда, была чем-то недовольна... Но была ведь вполне вменяема. А сейчас, я ее просто боюсь! — говорила Таня мужу.
А Виталик и сам не понимал, что происходит с матерью. Она была одержима Сонечкой. Стараниями Зои Ивановны дом был завален игрушками, розовыми распашонками, кружевными пинетками и прочей дребеденью.
— Мам, ну куда ей столько всего? Да еще и этого кошмарного цвета, линялого фламинго? — спрашивал Виталий у матери.
— Это все девочке нужно! И чем тебе не нравится цвет? — Зоя Ивановна трясла тысячной распашонкой перед носом сына. — Придумал тоже: линялый фламинго... Это называется «пыльная роза»!
— Одно другого не легче, — закатывал глаза Виталик. — Пусть роза... Ну куда ей столько?!
— Девочка должна быть красивой с рождения! Я не потерплю, если моя внучка будет одета в заляпанную одежду! Поэтому всего должно быть много: на смену.
За безупречным обращеньем с младенцем Зоя Ивановна следила с каким-то фанатизмом. Таня буквально не знала куда деваться от упреков свекрови.
— Таня, ты же в отпуске по уходу за ребенком! Так ухаживай! Почему на Сонечке только один носочек? Что за расхлябанность? Ой! — Зоя Ивановна поднимала указательный палец вверх, призывая всех прислушаться. — Кажется, Соня плачет... Пойду ее возьму на ручки. Нельзя позволять ребенку плакать!
— Да ничего страшного, если Соня минутку поплачет... — бурчала Таня.
— Что значит: «ничего страшного?». Таня я не понимаю твоего равнодушия! Что ты за мать такая?! — Зоя Ивановна смотрела на невестку так, как будто та осквернила библию.
— Виталь, я скоро с ума сойду от твоей мамы... — жаловалась Таня мужу. — Мне кажется, что легче у тебя все зубы без наркоза вылечить, чем провести с Зоей Ивановной час!
Когда Сонечка подросла, и встал вопрос о детском садике, Зоя Ивановна поднялась на дыбы.
— Никакого садика! Там болезни, равнодушные воспитатели, дети неизвестно из каких семей! Если вам лень сидеть с собственным ребенком, то это буду делать я!
Таня с ужасом замахала руками.
— Зоя Ивановна, не надо! Все дети ходят в садик и ничего им не делается. Наоборот, ребенку полезно общаться с ровесниками.
— Сонечка — не все!
С боем Соню отдали в садик. За это свекровь присвоила Тане звания: «Никудышная мать» и «Ехидна». Таня, конечно, слегка обиделась, но от своего не отступила, тем более что муж ее поддержал.
Вскоре родители стали брать Соню в походы, что породило новый виток скандалов с Зоей Ивановной.
— Что же вы за бездушные родители такие?! Тащите кроху в лес! Там же может все что угодно с ребенком случиться! Там комары, медведи, туристы и прочие опасности! — ругалась Зоя Ивановна.
— Да нет там никаких медведей и туристы вовсе не опасны! Зато там есть свежий воздух, природа, романтика.
Но Зою Ивановну переубедить было невозможно: издеваются родители над девочкой.
В глазах Зои Ивановны основным злом была, конечно, Таня. Она же мать, а совершенно не способна правильно растить дочку. Одевает черт-те как, позволяет играть с кем попало, на музыку отдавать Сонечку не желает. Однажды Зоя Ивановна даже предложила Тане.
— Давайте вы родите сына, а Соню я заберу к себе на воспитание!
Таня удивленно посмотрела на свекровь: шутит? Но, похоже, Зоя Ивановна не шутила... Таня даже не нашлась что ответить.
— Твоя мама меня пугает все больше... — сказала Таня однажды мужу. — Мне, кажется, она всерьез настроена забрать у нас Соню.
— Да я сам ее не узнаю... Что у нее в голове сдвинулось с рождением внучки — непонятно. — отозвался Виталий.
Тайное стало явным неожиданно.
Как-то раз Таня с Виталиком и Соней навещали бабушку Виталия, а по совместительству мать Зои Ивановны. Вера Викторовна, всегда радовалась приходу правнучки, но без фанатизма.
— Ну что, Софья рассказывай, как дела? — улыбалась старушка, совершенно спокойно реагируя на Сонечкины ссадины и «неподходящие для девочки» шорты.
— Бабуля, вот ты совершенно адекватная, — удивился как-то Виталик. — Я помню ты и маму не особо поддерживала, когда она меня таскала на эти глупые танцы, а после заставляла мучить пианино... Так в кого же мама-то у меня такая? Она же Соньку боготворит просто!
Вера Викторовна задумчиво посмотрела на Виталия.
— Наверное, стоит тебе кое-что узнать о твоей матери... Тогда ты поймешь, почему она так к внучке относится. Зоя первый раз замуж вышла рано, хоть я этого и не одобряла. Уехала с мужем в другой город, забеременела, родила дочку. Только вот ее муж ребенка не хотел и Зойка оставила дочку в роддоме. С мужем она все равно вскоре развелась. Бросилась она искать дочку, да поздно... Девочку уже усыновили. С тех пор она и тащит на себе груз вины... Вот за счет внучки, видать, решила совесть свою успокоить...
Вера Викторовна замолчала, молчали и Виталик с Таней — переваривали новость...
Через несколько дней Зоя Ивановна пришла навестить внучку. Таня готовила ужин, Соня играла во что-то зубодробительное на приставке: один мужик лупил другого, а Соня подпрыгивала на диване и подбадривала:
— Ну, давай же! Ногой его по зубам!
Зоя Ивановна, увидев чем занята внучка, фурией влетела на кухню.
— Во что у тебя ребенок играет?! А ты даже не смотришь! Ты просто отвратительная мать!
У Тани лопнуло терпение, она брякнула сковородку на плиту и повернулась к Зое Ивановне.
— Пусть! Зато я от своих детей не отказывалась в отличие от некоторых! — Слова вылетели в запале и вернуть их было уже нельзя.
Зоя Ивановна как-то сникла, скукожилась, в глазах блеснули слезы... Она развернулась и вышла, не сказав ни слова.
С одной стороны, Тане было очень стыдно: ударила человека в самое больное место. А с другой стороны, она ловила себя на мысли, что ей стало легче. Свекровь больше не заходила, не пилила Татьяну, не лезла в воспитание Сони... Виталик, конечно, разозлился на жену, но быстро отошел. Он понимал, что мама сама спровоцировала Таню.
Зоя Ивановна обижалась несколько месяцев, а потом пришла в гости: очень соскучилась по внучке. Таня решила держаться спокойно, ни к чему лишний раз ковырять рану свекрови. Зоя Ивановна очень изменилась: она больше не делала Тане замечаний, вела себя вежливо и ничего не навязывала. В общем, стала нормальной бабушкой.