10. Позитивная деградация
– Вам куда, мистер? – спросил у него худощавый тип с угреватым болезненным лицом. Он стоял за стойкой у входной двери в вестибюль. Леонид протянул ему карточку и ответил:
– Один мой приятель дал мне эту визитку. Он сказал, что здесь можно послушать лекцию о позитивном примитивизме. Я правильно попал?
– Есс, – сиплым голосом ответил служитель. – В самую точку.
Он крикнул в пространство:
– Красс!
Из дежурки, тяжело шаркая ногами, вышел вебштейн забулдыжного вида – впрочем, довольного крупного телосложения по меркам этого мира.
– К нам тут новенький подвалил. Проводи его в «Центр сознания Мардука».
Красс приблизился к Леониду и встал сбоку от него – не с таким ли расчетом, чтобы перекрыть ему путь к отступлению? Это не понравилось Леониду.
– Идёмте, мистер… – сказал Красс.
Голос него был невнятный, словно он жевал котлету.
– Куда?
– На второй этаж. Там проходит слёт Вавилонской Башни.
Леонид заколебался. Что-то не понравилось ему в этих типах. Какие-то они были скользкие, фальшивые…
– Ну, что ты мнешься, корефан? – произнёс Красс грубоватым тоном. – И так уже начало пропустил. – И, как бы ненароком, взял Петрова за локоть. – Пошли.
Леонид выдернул руку и двинулся вперед, пересек вестибюль и стал поднимать по лестнице. Красс следовал за ним, как пришитая тень. На втором этаже Красс сказал, указывая вглубь полутемного коридора:
– Вам сюда, мистер.
Когда они дошли до нужной двери, он распахнул её и возгласил:
– Прошу!
Леонид на мгновение задержался в дверном проёме, и его взору предстала картина, как бы рождённая больной фантазией Иеронима Босха.
В зале царил полумрак. Справа от него возвышался невысокий подиум, и на нём, лицом к аудитории и спиной к гипсовому барельефу Ленина стояла женщина. Впрочем, ручаться за то, что это была женщина, он бы не стал. Слишком уж грубым было её лицо – с мясистым носом, губами-лепешками и лопоухими ушами. Яйцевидный череп этого дива венчал удлиненный головной убор с эмблемой золотистой змеи над челом. Жесткие волосы грязно-серого цвета ниспадали на топорно-пепельные щёки. На ней были сапожки со шпорами, лиловые брюки-бутылочки и авангардная блузка, и всё это шло ей, как корове седло. В выпученных очах плескалось жуткое веселье.
– Ха-ха! Ха-ха! – простирая дряблые руки к залу, кликушествовала она. – Блоха! Блоха!
Почти все кресла были заполнены вебштейнами с поникшими, как лютики, головами.
Леонид понял, что попал в конференц-зал (в его времена здесь проводились торжественные мероприятия – даже барельеф Ленина был сохранен). Однако теперь от этого зала веяло каким-то сюрреализмом. И собравшаяся здесь публика, и магистр психоделических наук Эрида Арес (а, судя по визитке, это была она) всё носило на себе печать глубокого вырождения и кретинизма.
Заметив в дверях новичка, Эрида Арес призывно помахала ему рукой и указала на свободные места. Леонид невольно попятился, но Красс подтолкнул его в спину:
– Входите же, мистер.
От его голоса повеяло угрозой.
Леонид переступил порог, и дверь за ним затворилась. Он прошел к ближайшему из пустующих кресел и опустился в него.
Эрида Арес воздела руки над головой. Её глаза горели восторженным огнём идиотки, и грубое старообразное лицо, в обрамлении жёстких волос, пылало от возбуждения – почти что сексуального.
– Грядет эпоха Козерога! – воскликнула она ликующим фальцетом.
– Рога, рога, рога, – вторили ей угрюмые замогильные голоса.
– И нам не нужно больше Бога!
– Бога, бога, бога…
– Мы примитивные создания в чернильной яме мироздания!
– Мирозданья… данья… данья…
– Так будем же, как тараканы! Наполним полные стаканы,
И выпьем за примитивизм, за старый добрый атавизм!
Она истерически захохотала:
– А-я, дуду, дуду, дуду…
– А-я, дуду, дуду, дуду! – вторила ей паства.
– Я зверь, ликующий в аду!
– Я зверь, ликующий в аду!
– Сижу в чадящей темноте, в кабалистической чалме
– Чалме, чалме…
– Все истины отрылись мне!
– Отрылись мне! Отрылись мне!
Она распахнула руки крестом:
– Вебчики, дорогие, идите за мной
И я приведу вас в мир неземной,
Где всё ясно, как дважды два – четыре, и где не стоит и голову ломать!
Лишь самое примитивное в этом поганом мире имеет право существовать!
Поэтические перлы, по всей видимости, иссякли, и жрица Мардука перешла на банальную прозу:
– А сейчас, дорогие мои, я открою вам великую тайну!
Как уже было предсказано великими махатмами древности, грядет эпоха Козерога, и к нам приближается энергетический вихрь времен. Вселенная втягивается в космическую воронку, обусловленную искривлением Времени и Пространства. С нижней части мироздания поднимается сильный жар, и во многих частях света начинают дуть ураганы и идти проливные дожди. По земному шару катятся волны землетрясений, круша на своём пути страны и континенты. Смертельно опасные вирусы, еще доселе неведомые человечеству, косят целые государства, и эти вредоносные вирусы мутируют с небывалой быстротой, и никакие вакцины – хотя на их разработку и брошены огромные силы и средства – не в состоянии их остановить. Озоновый слой планеты истончается, в нем образуются дыры и водородные пузыри, и все живые организмы подвергаются жесткому радиоактивному излучению. Углекислые газы, выделяемые нашими телами и промышленными предприятиями, приводят к парниковому эффекту и глобальному потеплению. Пересыхают реки и озера, заканчиваются запасы пресной воды. Из глубин космоса к нам летит ужасная комета Шейла! Грядут ужасные катаклизмы! Мир рушится на наших глазах!
Она вновь раскинула руки и, выпучив глаза, прокликушествовала:
– Приближается вселенская катастрофа!
– Катастрофа! Катастрофа! – как бы в некоем трансе подхватили вебштейны.
Магистр психоделических наук подняла руки вверх:
– Наш мир рушится прямо на наших глазах, и этот процесс уже необратим… На земле не спасётся никто, кроме горстки избранных существ, заблаговременно взятыми Мардуком на новую землю – то есть нас с вами.
И от нас с вами, дорогие мои, произойдёт цивилизация новых существ – цивилизация вебштейнов седьмого техно-уклада, и это, милые мои, будет союз плоти и металла, союз древних инстинктов живых организмов и передовых компьютерных технологий. Мы с вами – пионеры нового мира! За нами пойдут другие, еще более прагматичные существа, и они-то и заселят нашу планету. Всё старое, человеческое, обречено на вымирание.
Она обвела зал радостными глазами. Как видно, мысль о том, что все старое, человеческое обречено на вымирание, приносила ей немалое удовольствие.
– Но каким же образом мы сумеем выжить в условиях грядущей катастрофы, спросите вы? – проповедовала Эрида Арес. – Тайна доктрина господа нашего Мардука дает нам ответ на этот вопрос. Это – учение о позитивной деградации и конструктивном кретинизме.
Так в чем же суть этой божественной доктрины?
Космические дети Мардука дают нам ответ на этот вопрос. Эти мудрецы учат нас, что самыми приспособленными ко всякого рода катаклизмам являются наиболее примитивные организмы. И это – неоспоримый факт!
Вот, посудите сами, золотые мои.
Вымерли динозавры, исчезли с лика земли мамонты и саблезубые тигры. Однако же миллионы лет живут муравьи, тараканы, клопы и никакой грипп, никакая чума их не берет.
Высокоразвитые существа, напротив того, в экстремальных условиях оказываются самыми уязвимыми.
Возьмём, для примера, того же муравья. Эта букашка не пишет картин, она не сочиняет сонетов и не изобретает паровоза. Она не философствует о Боге, о смысле жизни и о прочей чепухе. Есть Бог, или нет бога – это муравью по барабану. Сие древнее насекомое не обладает высокоразвитым интеллектом, оно живет исключительно инстинктами, заложенными в него природой, не транжиря свои жизненные ресурсы на всякую заумную чушь. И потому-то оно выживает там, где динозавры, мамонты и прочие твари погибают. Так что, как видим, высокоразвитый интеллект не только не нужен муравью, но стал бы даже и губителен для него.
В муравейнике, друзья мои, каждый член коллектива выполняет возложенную на него функцию, что и обеспечивает выживание всего вида на протяжении миллионов лет. И если, вдруг, блин, выяснится, что какой-нибудь там обдолбанный муравьишка начал сочинять сонеты и признаваться в любви любимой муравьихе, либо изобретать какой-нибудь велосипед, вместо того, чтобы заниматься своим непосредственным муравьиным делом, то что же тогда получится, дорогие мои?
А тогда, любимые мои, получится вот что: этому ушлому муравью отобьют бошку, и правильно сделают. Ибо, если вовремя не дать по голове такому умнику, его пример станет заразителен, и в муравейнике начнется шатание и разброд, что мы так часто и наблюдаем в сообществах так называемых людей.
Муравьям нужен лишь минимум средств для их выживания: норы, в которых они могли бы укрыться от непогоды, секс, пища и крепкие зубы. Всё остальное – туфта. Ни парламентов, ни конституций, ни прочей бодяги у них нет. И, следственно, нет ни революционеров, шатающих устои их общежития, ни самих революционных идей.
Железная дисциплина, строгая иерархия и только лишь самые необходимые инстинкты – вот всё, что необходимо для выживания муравейника. И если частные интересы какого-нибудь муравьишки вступают в противоречия с интересами коллектива, ему тут же вправляют мозги.
Инстинкты, друзья мои, только заложенные природой инстинкты, управляют муравьями, а не учения разных там Платонов и Сократов. Ими движет не разум, а коллективное бессознательное. Муравей примитивен, спросите вы? Да. Примитивен. Но именно в этом-то примитивизме и заключена вся его сила.
А теперь возьмем, для сравнения, человека. Казалось бы, это самое высокоразвитое существо на планете Земля. Однако же сколько ненужного хлама, сколько пустых идей, мнений, эмоций он тащит на своём горбу до самой своей смерти, как какой-то верблюд!
За века эволюции человек оброс совершенно дикими представлениями. Он заражен зловредными бациллами любви и веры в Бога. Его память хранит бессчетные эпизоды прошлого, предания старины и разные истории, которые никоим образом не касаются его лично.
Человек не рационален, и в этом вся его беда. Он транжирит свои эмоции, свой интеллект, свои внутренние ресурсы на абсолютно пустые вещи.
Дружба, совесть, честь и прочие химеры ветхого мира делают его неприспособленным к реалиям нового времени. И самой глупой химерой, которая владеет им на протяжении многих тысячелетий, является любовь!
Ну, да ладно бы ещё, дорогие мои, если б это была любовь к своему сексуальному партнёру… Пусть так… Ладно… Тогда бы её ещё можно было списать на половой инстинкт. Но любовь к детям, любовь к родителям и даже к животному миру и растительному царству – это уже полный протуберанец!
А любовь к богу, которого человек никогда в глаза свои не видывал и не увидит до конца своих дней? Это же уму не растяжимо! И ради этой-то пустышки, ради этой фикции он идет на крест!
Но и это ещё не всё, дорогие мои…
А любовь к родине?
Какая родина, прости господи, о чём это вы?
Гражданин вселенной живёт там, где уютно его заднице, и не забивает себе голову подобной чепухой.
Так учат нас наши космические партнёры.
Ибо в экстремальных условиях выживет тот, кто более мобилен и неприхотлив. И потому-то космические дети Мардука и призывают нас деградировать до уровня муравья или таракана. Ибо, только искоренив в себе все человеческое и превратившись в некоего инсектоида, мы сможем стать свободными гражданами свободного мира. И наша главная задача – это очистить свои мозги и сердца от всех этих лирических чувствований и идей, и разных там человеческих предрассудков. Мы должны полностью расчеловечиться, друзья мои, и тогда, и лишь только тогда мы станем полноправными властителями этой планеты.
Переведя дух, Аида Арес взметнула руку к потолку:
– Так сбросим же с себя бремя старого мира! Сметем весь этот сор, все эти отжившие стереотипы в канализацию истории!
Не укради, не убий, не пожелай ни осла, ни жены ближнего своего… Что за бред собачий, прости господи!
А коли мне нравится жена ближнего моего? Что тогда? С какой это стати я должен сдерживать себя и отказывать себе в своём удовольствии? Только потому лишь, что так повелел какой-то там неведомый мне бог?
А как же моя свобода личности, га?
Так называемый «человек» сидит в собачьей будке на цепи своих предрассудков и гавкает на всех: «Возлюби ближнего своего, возлюби ближнего своего, возлюби ближнего своего!»
А с какой это стати, хотела бы я знать, я должна возлюбить ближнего своего? Всё это вздор и лицемерие. И наши космические партнёры учат нас: «Падающего – подтолкни».
Подтолкни блин, под зад коленом, чтобы он разбился в лепешку!
Вот истина! Ха-ха!
Потому что мы должны жить не разумом, не сердцем, но своими животными инстинктами. Если мне, положим, хочется пёрнуть в этом зале – так отчего мне и не пёрнуть? С какой стати я должна ограничивать себя? Ведь я – гражданка Галактики, свободная молекула свободного мира!
Итак, дорогие мои, быть праведником – это отстой, а быть кретином – это круто!
Так учат нас наши космические партнёры.
Ибо кретин – это тот, кто вернулся к своей древней сути, к своим истокам. Ему весело – и он смеётся. Ему грустно – и он рыдает. И если ему захочется стукнуть кого-нибудь молотком по голове – он возьмёт молоток и стукнет.
И будет прав!
Значит, деградация, спросите вы у меня? Да! Полная и всеобщая деградация! Но… деградация позитивная! Деградация с большим знаком плюс! Деградация с такой большой буквы, что она никому из вас даже и не снилась! Это – деградация во имя нашего с вами спасения, на благо нам. И – конструктивный кретинизм. Сложите эти два компонента – и вы победите мир. Ибо все высокоразвитые существа будут сметены с лица ЭТОЙ земли.
Таковы основные кейсы и кластеры сверхнового завета. Понятно, конечно, что впереди у нас ещё большой путь. И на этом пути мы должны будем не только убить в себе всё человеческое, но и наполнить себя новым, демократическим содержанием; мы должны объединиться в единую компьютерно-биологическую систему и, подобно тому, как муравейником управляет коллективное бессознательное, так и нами станет управлять единый электронно-космический центр.
– Такова толерантность, данная нам в ощущениях, – плела далее свою ахинею Эрида Арес. – И в этом направлении нами сделано уже немало. Мы с вами прошли тотальную обработку. Мы зачипированы, завакцинированы и нацелены на свою конкретную задачу: одни из нас вытачивают гайки на станке, другие очищают наш оазис демократии и плюрализма от человеческого мусора. Мы сожгли все старинные книги, всех этих обдолбанных пушкиных, достоевских и прочих писак, дабы они не смущали наши ещё неокрепшие умы свой галиматьей; мы отказались от своей истории, от своей родины, похерили все христианские добродетели и отбросили глупый предрассудок о том, что семья – это союз мужчины и женщины, и отныне уже не вступаем в однополые связи и даже совокупляемся со скотом! И, причем, делаем это транспорентно, толерантно, как кошки или собаки! Потому что стыд – это ещё одна химера ветхого мира, присущая лишь людям, а у животных её нет.
Итак, толерантность, демократия и абсолютное равноправие полов – вот тот непоколебимый фундамент, на котором будет зиждиться наш новый мир.
И хотя, дорогие мои, сделано в этом направлении уже немало, но до полной деградации нам ещё, увы, далеко. Ибо как ни обрабатывали нас в трансмутаторах и как не метили наши лбы чипами – а всё равно в наших сердцах нет-нет, да и шевельнутся червячки ветхого сентиментализма: сострадание к какому-нибудь несчастному существу, привязанность к кому-либо…
Петров потер виски.
Он чувствовал невероятный упадок сил, и в голове его был как бы перемешан какой-то мерзкий винегрет; слова проповедницы лились в его сознание, не подвергаясь никаким критическим оценкам.
Он начал погружаться в некое оцепенение, и словно сквозь вату, слышал кликушеский голос Эриды Арес:
– …Красный всадник на лиловом коне скачет к корню космического лотоса! Козерог встал на дыбы!
– …Женщина! Женщина! Мир спасет женщина!
Проповедница судорожно глотнула воздух и захихикала, как обкурившаяся наркоманка:
– Какова энергетика в этом зале, а? Я просто тащусь, когда читаю вам свои лекции! Это же такой кайф, такой сумасшедший оргазм, что я просто не в силах вам этого передать!
Возбуждение ее было столь велико, что она начала приплясывать, восклицая:
– … а сейчас я открою вам великую тайну! Я постоянно выхожу на связь с биосферой и ноосферой как ближнего, так и дальнего космоса! Причем сразу на всех восьми уровнях сознания! Ха-ха-ха-ха!
Вихляя плоскими бедрами, она оповестила:
– … а когда я была на последней конференции по проблемам позитивной деградации, все профессора, под давлением неопровержимых фактов, вынуждены были признать: да, вы, женщины, примитивнее нас! Вы деградируете намного быстрее мужчин, и потому вам надлежит взять бразды управления планетой в свои руки!
Эрида Арес залилась идиотским смешком:
– … а потом меня отвезли в институт Человека, и из моей яйцеклетки взяли сперматозоиды и занесли их во всемирный банк данных для клонирования новых существ. И теперь я являюсь почетным основоположником новой расы гуманоидов. И потому мой авторитет в научных кругах чрезвычайно высок! Ха-ха-ха-ха!
Где он? Из какой каких кругов ада выползла эта демоница?
– …а когда я прочла им свой доклад о флуктуации, девиации и креативной мастурбации в аспекте деструктивно-позитивной деградации, весь зал аплодировал мне стоя! И даже сам профессор Коломойский вынужден был признать, что моя степень деградации чрезвычайно высока!
Голова у Петрова раскалывалась от боли. И угораздило же его сюда прийти…
– …а теперь, друзья мои, я проведу с вами сеанс корректировки вашего сознания. Закройте глаза, расслабьтесь и повторяйте за мной:
– Кока-кола, кока-кола!
– Кока-кола, кока-кола! – откликнулись вебштейны.
– Геббельс-беббельс!
– Геббельс-беббельс!
– Я примитивный механизм!
– Я примитивный механизм!
– Мне всё до жопы!
– Мне всё до жопы!
– Чем больше читаешь – тем больше глупеешь!
– Чем больше читаешь – тем больше глупеешь!
– Вау! Вау!
– Вау! Вау!
– Рожать детей – это отстой!
– Рожать детей – это отстой!
– Харе Геббельс!
– Харе Геббельс!
– Геббельс Беббельс Баре Маре!
– Геббельс Беббельс Баре Маре!
– Ну, вот, теперь мы подзарядились, родные мои, и теперь приступим к свальному анальному сексу!
Игриво вихляя бедрами, лекторша направилась к Петрову.
«Муси-пуси, муси-пуси, миленький мой, – замурлыкала она, – Я вся торчу, я вся во вкусе, рядом с тобой…»
Леонид поднялся с кресла. Эрида Арес уже стягивала с себя блузку, обнажая дряблые груди и плотоядно хихикая.
Петров скользнул мимо неё к двери.
– Эй, мистер, куда вы? Постойте! – миссионерка ухватила его за рукав.
Леонид в ужасе отпрянул от гиперсексуалки. Вон! Вон из этого капища!
Продолжение 11. В матрёшке http://proza.ru/2024/04/16/720