Вчера вернулись с Царского Крестного хода на Ганину Яму. Как всегда — устали, а я ещё и стёр ноги. Обувь была не слишком подходящей. Трудно подобрать что-то для столь дальних переходов в дождь. А дождь был. То начинался, то затихал. В этот раз не было на крестном ходе ничего экзотического. Казаки были вполне обыденные, неяркие. В общем, было будничное, привычное православное дело.
Не было никаких футболок с надписью «Косово — это Сербия», ни «Белых в городе», ни «самураев», как в прошлые разы. Даже икон Распутина не было ни одной. Дроны над нами не летали, через металлоискатель нас не прогоняли. Разве что поезд встретили. Когда в Шувакише крестный ход переходил через железную дорогу, служитель остановил грандиозное многотысячное шествие. И мимо нас прошёл коротенький пышминский дизель. Я ещё удивился — надо же, в такую рань, а он уже ходит.
Поэтому о самом крестном ходе рассказывать не буду. Скажу пару слов о царе Николае. Помню в моей юности, когда его только-только хотели канонизировать, я был резко против. Привычные были возражения. Слабый правитель, революцию допустил. Ворон стрелял, да ещё и курящий. Русский человек, он ведь как устроен? Ему в правители титанов подавай. Гранитных. Поэтому более поздние властители и научились подавать себя в титанически-гранитном образе. Потом люди этих титанов сами же с постаментов сбрасывали, а пыль до сих пор стоит густая.
И вот, канонизировали царя. А я и подумал, что если кого канонизируют, то это не просто так. Не просто вот собрались архиереи и приговорили кого-то к святости. Для канонизации нужна воля Божья. Нужны чудеса. И они были. И я опять же подумал, что если уж Господь за то, чтоб признать царя Николая святым, то почему я против?
Теперь я стал старше. Сижу и думаю вот о чём. Людям какого ни дай правителя, хоть самого умного, доброго и справедливого — они всё равно будут недовольны. И сумеют оклеветать любого. Потому что сами часто бывают злы, глупы и лицемерны, и видят в правителе отражение своих собственных пороков. А ещё русский человек уверен, что народ всегда прав. На самом же деле — не всегда.
Помню, как относилась к царю моя бабушка Зоя. Её отношение к власти было классическим для старообрядцев. Вся власть — от Бога, ей нужно подчиняться. И одновременно власть — зло. Любая — царская, советская, демократическая. Власть — это такое зло, которое посылается людям за их грехи. Меньше грехов — и власть к народу терпимее. Мне кажется, что подобное отношение к власти унаследовал от неё и я. Бабушка моя говорила:
Был царь Николашка,
Давали мяса по ляжке,
Стал Ленин — давать стали помене,
А стал Сталин — совсем давать перестали.
В детстве отец мне пытался объяснить, зачем же убили царя и всю его семью. Может быть, я его спросил об этом, а может, его самого мучил этот вопрос. Ведь для нас, людей советского типа, социализм был однозначным добром. И в это «однозначное добро» ну никак не вписывалась «народная месть» царской семье. Ну, самого царя ещё ладно... Он кровавый, он с ракеткой подмышкой награждает своих опричников на фоне убитых людей (это была такая карикатура, нарисованная Серовым). Ну, а жену за что? За что детей?
И отец мне сказал, что если бы кого-то из них в живых оставили, то они бы стали знаменем, символом для Белого движения. И белогвардейцы могли бы, вооружившись столь мощным символом, победить в Гражданской войне и посадить нам на шею опять всё тех же помещиков и прочих эксплуататоров. А я сейчас думаю, что если уж сам Господь и вера не смогли стать для белогвардейцев таким знаменем, то разве было бы это под силу одной женщине, одному мальчику и четырём девочкам?
Сами коммунисты, когда прошло уже много лет после убийства царя и его семьи, постарались забыть о «народной мести», да и о самом царе с семьёй. Они тоже понимали, что в образ «безусловного добра» этот эпизод никак не вписывается. И во время моего детства о его убийстве не вспоминали нигде и никогда. Разве что в стихе Маяковского была упомянута «дорога, а в ней император зарыт...» Но этот стих мы наизусть не рассказывали. Годам к пятидесятым площадь Народной мести в Свердловске переименовали в Комсомольскую, чтобы месть поскорее забылась.
А в наше время я иногда читаю разные мнения. Читал я, что царя сделали святым только потому, что его убила «чернь». Вот ведь как просто. Петра Третьего и Павла Первого убили офицеры гвардии, и никто этих царей святыми не делал. Александра Второго убили студенты, тоже ведь не элита. А святых князей в древности кто убивал? Бориса и Глеба убил брат, Андрей Боголюбский пал в результате боярского заговора, Михаила Тверского казнил хан. Получается, что не всё так просто со святостью.