Мы долго выходили из пустыни
Уставшие, голодные, с потухшими глазами.
Жевали финики с песком, а так хотелось дыни.
И смерть уставшая брела там рядом с нами.
Шли ночью в тусклом звёздном свете,
И впереди была одна лишь мгла.
Я видел в мираже сверкали минареты.
А не российские родные купола.
Почудилось, река Шура под чистым небосводом,
Стоят в долине сакли, кривые улочки и тень садов.
Глаза слипаются и кажется иду я бродом
А по обоим берегам поля диковинных цветов.
Наконец, вся группа собралась на скалистой части берега залива Алжир в Бордж - Эль-Киффан. Троих мы потеряли. Царствие им небесное. Редкая операция проходит без потерь, но это издержки профессии. По этому поводу разговоров нет. Табу.
Мне нравится пребывать на земле, где царит ислам. Совершенно другая аура в обществе. Не Нью-Йорк или Филадельфия. Радикалы есть везде и в любой религии, особенно в Штатах. Могут расстрелять школу, взорвать сити холл или здание суда. А в магазинах стрельба уже никого не шокирует. Я родился на земле Аллаха в Дагестане. И никогда об этом не забываю. Я не исламист, но в моих генах есть частичка этой веры. Я снял каску, скинул рюкзак, опустился на колени, омыл грязное и вспотевшее лицо. Мне стало хорошо:
- Ваалейкум ассалям ва рахматуллахи ва баракатух. На всё в мире твоя воля Аллах. Спасибо, что не бросил и в этот раз. Субханака Аллахумма ва бихамдика, ашхаду ан ля иляха илля анта, астагфирукя ва атубу иляйкя. Прошу прощения за грехи и приношу покаяние.
Когда я закончил и подошёл ко всем, старший группы Суарес каждому вручил оговоренный ранее заработок в виде дебитной карточки банка в Марселе. Кто хотел доллары, получил доллары, кто хотел евро, получил евро. Я получил евро. Суарес на меня посмотрел и спросил:
- Домой не собираешься?
- Пока нет.
Босс кивнул в знак согласия, но в глазах ещё был вопрос.
- Нюх, босс, нюх.
А дело было так. Мэтью несколько раз странно пользовался телефоном, как через программу перевода с одного языка на другой. Это меня насторожило. И вдруг, по ходу дела, нас всех перетасовали. Мэтью было хватился за телефон, но ему я сказал, что на задании связь молчит до возвращения в лагерь. Я протянул руку и уходящие на задание отдали мне телефоны. Последним сдал телефон Мэтью. Восцарилась тишина, все поняли, что среди нас двойной агент. Я тоже свой телефон отдал Суаресу. В итоге троих убили. Когда мы их притащили в наш лагерь, я взял у старшего телефон убитого и открыл трупу Мэтью глаза. Программа face recognition сделала файлы доступными. Все на меня смотрели со смесью вопроса и отвращения. Я приложил свой телефон к телефону Мэтью и через NFC скачал файлы. Некоторые были зашифрованы. Я закрыл убитому глаза и сказал поминальную молитву;
- Сержант Мэтью, ты искал лёгкой жизни, а получил лёгкую смерть. О, Аллах, прости его и укрепи его. Мир всем, находящимся под землёй. Аллах простил вас и простит нас. Все мы в разное время переходим в мир иной. Иння Лилляхи, вя иння иляйхи раджигун. Мэтью, я не держу на тебя зла. Амин.
Мэтью был хороший солдат и верный друг. Но что-то случилось год назад, он стал другим. Я не знаю всех обстоятельств этого превращения, может шантаж и угрозы членам семьи. Не думаю, что деньги тут замешаны. Он к ним был равнодушный. Не хочу делать голословные выводы. Человек убит в бою. После скачивания я телефон убитого отдал старшему Суаресу:
- Суарес советую тебе лететь не домой, в славный город Атланта, что бы посмотреть матч любимой команды Atlanta Braves. Лети в Картахену, в штаб.- и показал ему шифровки Мэтью.- Кому они предназначены мне не известно и шифр не наш. В штабе тебе всё расшифруют и твоя дальнейшая карьера будет зависеть от содержания этих сообщений. Я не хочу сам скачивать шифр, мы вместе уже 20 лет. Ты меня понял?
- Спасибо за совет, Альварес. Сложно всё понять, ты даже сам себе не доверяешь. Может так и надо в нашей профессии, убедил, я лечу в Картахену.
- Прожитые годы сделали меня таким. Я же начинал ещё с майором Мартинесом.
- Да, 20 лет прошло. Много ребят потеряли.
- Вот и я говорю о том же. Каждая поездка может оказаться последней. Об этом и шифровка, кого должны были убить и кто за этим стоит. Будь осторожен в Картахене.
Мы сдали служебное обмундирование и оружие, переоделись в свою гражданскую одежду и каждый сам решал куда и когда ехать. Контракт закончен. Я сел на корточки и стал пересыпать песок руками. Он струился золотыми змейками.
- В детство ударился? - Спросил старший.
- Угадал. У меня на родине есть осколок Сахары, называется Сары кум. Огромный бархан, самый крупный на Европейском континенте. Почти туристическая Мекка. Земля везде одинаковая. Миллионы лет плиты двигаются, раскалываются. Они движутся и сейчас. Мне кажется, что место рождения и место смерти связаны друг с другом. Кармическая связь. Пришло время освободить место для кого-то другого, кто появился на свет и ты умираешь, кто сам, а кто насильственно. Твоих личных заслуг здесь почти нет, это карма работает. Наша жизнь связана с потусторонним миром. Оба мира переходят друг в друга, как песочные часы. Так же, как и чёрные дыры в космосе. Они поглощают целые галактики. Мы не сможем даже улететь на другую планету, если начнётся движение звёзд. И в основе всего статика и электромагнетизм. Вот я пересыпаю песок и он снимает отрицательный заряд. Мне становится легче на душе и тело кажется более свободным не зажатым. Попробуй сам. Поиграй минутку в песочек, вспомни детство. Ты так играл Монтевидео на пляже Лос Поситос.
Суарес тоже присел и стал пересыпать песок руками. Минут через пять его лицо прояснилось.
- Ты прав, мне стало легче. Три трупа, шифровка, отсрочка от посещения дома отошли на второй план. Спасибо.