И лишь на миг, когда в разрывах облаков
Я вижу сокола, седлающего ветер,
Я начинаю вспоминать, как было что-то, что я знал.
Я начинаю вспоминать...
Она носит высокие ботинки. Словно бы для того, чтобы перешагивать ими неприятности.
На самом деле просто мёрзнет зимами от ветров на маяке.
По коже расходятся зеркальные веснушки - укусы, будто кто-то брызнул из котла света на руки и грудь. Все гораздо проще: слезы погибающих зеркал навсегда оставили свои следы.
Рейто давно решила, что не станет выводить ни единого шрама времени, потому под глазами вьется тонкая паутина улыбок, а внутри подсвечиваются точки от скобок, которыми когда-то пришлось собирать реальность.
Рейто точно знает, что нужно и как должно быть правильно. Знает, потому и не делает, выращивая сорняки свободной воли на поле "приличного человека».
Рейто любит. Дальнейшее продолжение фразы не требуется. За годы страданий, принятий и отторжений это самое «дальнейшее» настолько покрылось патиной, что уже совершенно не читаемо. Ранее было имя собственное, после просто жизнь, а теперь стерлось и всякое напоминание о необходимости адресата. "Любовь — это глагол" любит повторять Рей и без конца доказывать правильность утверждения своими действиями.
Не так давно в комнате на маяке появились большие осколки зеркал, собранные в систему, отражающую блики на воде, солнечный свет, небо, облака и россыпь ночных звёзд. Здесь отражается мир вокруг, но никогда живущий в этих стенах. Смотря в зеркало, нужно видеть себя. Закон отражений гласит: пустое преломляется. Здесь закон точен до неприличия – преломлений множество и все они исходят из точки внутри Рейто. Кажется, что утренний ветер проходит насквозь через тело, звеня о стенки. Словно пустая порода или тень без человека.
После визита в Ратушу Рейто более не видит отражений ни в одном зеркале. Возможно, потому что не хочет фокусироваться на себе, но скорее оттого, что не знает, что она сможет там разглядеть. Много лет подряд образ обретенного и разрушенного вел вперед, а сейчас сложился, как карточный домик на ветру. Много лет она состояла из обрывков чувств, эмоций и мечтаний. Но ушли и они, отжив свое.
Осколки, отблески и обрывки, - все это, что более не составляет единой картины.
Каким был мир до? Хотя до чего именно? Мир всегда движется вне нашего на то желания по своим невидимым рельсам, меняя только картинки за окном. Картины… Как же давно она не рисовала. Рей берет в руки краски и резкими мазками начинает писать на одном из осколков пейзаж. Второй, третий, десятый и через пару месяцев в зоне досягаемости не остается ни единого куска стекла, а в огромной очереди заказчиков – вакантного места.
Дороги снова ведут в мастерскую. Для хорошей картины абы какое стекло не возьмешь, посему приходится выбирать только лучшее. Город есть город, и их встреча неизбежна. Каждый из них лучший, каждый признан, но почему так предательски подкашиваются ноги и дрожит голос?
Рейто смотрит в синие глаза, как в толщу воды - пристально и неприлично долго. Краски потихоньку начинают проступать сквозь марево. Страх и липкая пелена молчания постепенно растворяются, уступая место холодной ясности. Больше не нужно кричать и громить. Более не страшно. Нет нужды выпрашивать и ревновать. Есть только уверенность, что все возможно. У того, кто помнит себя, все пути открыты. Для них двоих - кто знает.., а для нее самой- однозначно!