Из серии "Рассказы детям о Языке"
Книга "Звуки и звучания в Языке"
Глава 6
Трансформация значения звука “З” (”Z”)
Сказать каким именно было звучание звука “З” (”Z”) в разных контекстах Действительности, в которых он сформировался в результате детализации естественного звучания “(СВ)”, невозможно. Хотя бы потому, что звучание его могло быть в разных контекстах Действительности именно что так уже разным. Примерно так, как у разных человеков одно и то же звучание “пить(ё) воды с поверхности” звучать будет по-разному, т.е. будет так уже несколькими разными звучаниями, - слух человеков достаточно тонкий инструмент, чтобы саму эту разницу между ними уже уловить. Проще говоря, звучание звука “З” (”Z”) у кого-то напоминало тогда больше звучание “сс” (здесь “с” руск.), у кого-то же “зз”, а у кого-то же “(th)”, а у кого-то..., и т.д., - возможных расположений частей голосового аппарата для звучания признака “пить(ё) человеком (воды) с поверхности” существует достаточно так уже много. Т.е. пить воду можно очень уже так по-разному, и при этом издавать и разные уже так звучания.
Ещё раз, - говорить о каком-то одном расположении частей голосового аппарата (т.е. о каком-то одном звуке, - любой звук это и есть соответствующее расположение частей голосового аппарата) для звучания “З” (”Z”) как для составной части (получается одной из двух составных частей, вторая же составная часть, это и есть уже звучание “В” (”W”)) естественного звучания “(СВ)” со значением [пить(ё) человеком (воды) с поверхности] смысла нет никакого. Потому как их таких, - ещё раз, - в различных контекстах Действительности было тогда множество и все они были так разные. Смысл есть говорить только именно что о самом значении звука “З” (”Z”), - у всех похожих друг на друга разных звучаний “З” (”Z”) в разных контекстах Языка (т.е. в языках, возникших в результате детализации естественного звучания “(СВ)” в разных же контекстах Действительности) оно было абсолютно одним и тем же, а именно [вода]. Потому как само это значение звука “З” (”Z”) было выделено как знание (признака действительности) “вода” из знания естественного звучания (т.е. из его, получается, так значения) “(СВ)” “пить(ё) человеком (воды) с поверхности”.
Другое дело, что судить о значении самого звука “З” (”Z”) вне какого либо его контекста мы просто не можем. Чтобы определить тогдашнее его значение нам понадобится знание значений тех его контекстов, которые с ним и были тогда образованы в Языке. Этими его контекстами тогда безусловно были его первые гласы, в которых он как соответствующее звучание “З” (”Z”) с соответствующим у него значением и использовался. Определить же это самое соответствующее значение звука “З” (”Z”) в его объединениях (гласах) нам будет легко, потому как значения самих этих гласов мы безусловно так уже знаем. Тем более, что с тех пор (когда они и сформировались в Языке) их значения никак особенно и не изменились.
Ещё раз, - процесс детализации в Языке, это многоступенчатый и нелинейный процесс. А потому считать, что однажды из естественного звучания “(СВ)” с его структурой значений было вот так вот сразу выделено звучание звука “З” (”Z”) именно уже с этим его значением [вода], было бы большой уже так ошибкой. Потому как знание признака действительности “вода” вовсе даже не одно присутствовало в структуре значений естественного звучания “(СВ)”, - вместе с ним в ней присутствовали ещё и знания признаков действительности “река” (как “дорога”), и “человек”, и, похоже, что и некоторых других в том числе. А так как все они присутствовали в структуре значений одного и того же звучания, то были они в ней именно что совмещёнными знаниями. В смысле, до тех пор, пока не произошло выделение звучания “З” (”Z”) с этим его значением [вода] из естественного звучания “(СВ)”, его (т.е. естественного звучания “(СВ)”) значениями в контекстах, где оно и использовалось, могли быть тогда и [вода], и [дорога], и [человек], и т.д., - т.е. вообще любое из тех знаний, что присутствовало тогда в его структуре значений.
Проще говоря, во всех тех контекстах, где звучания звуков “З” (”Z”) и “В” (”W”) тогда использовались, значениями их могли быть уже любые из тех знаний, что были когда-то в структуре значений естественного звучания “(СВ)”, из которого эти звуки (вместе с их звучаниями и значениями) и были потом детализировпны. Могли быть они (значения) у них любыми из тех знаний, - да, - но вот только определяли сам этот выбор (т.е. делали так выбор возможных значений для этих звучаний) те знания связей, что в этих контекстах с ними и использовались. А это и было ничем иным, как процессом детализации значения у того или иного звучания в Языке. В нашем случае этими звучаниями были “З” (”Z”) и “В” (”W”), у которых и происходило так, - за счёт процесса детализации естественного звучания “(СВ)”, - формирование их значений в их языках.
Ещё раз, - таким образом то же знание “вода” присутствовало тогда одновременно в структуре значений и звучания (звука) “В” (”W”), и звучания (звука) “З” (”Z”). Потому как досталось оно им, скажем так, по наследству от естественного звучания “(СВ)” в результате его детализации. Другое дело, что использование разных звучаний, - а “В” (”W”) и “З” (”Z”), это безусловно были так уже разные звучания, - для одного и того же значения приводило в таком языке к ситуации многозвучия, явления невозможного ни в одном вообще языке. (Примерно так, как если бы у вас было несколько имён сразу, - любое имя потому уже имя, что с помощью его задаётся однозначное соответствие между вами и этим вашим именем. В противном случае, - это если почему-то с этим именем однозначного соответствия с вами так уже не возникает, - само это имя (вашим) именем уже быть так не может. Потому как все остальные человеки не будут так знать, как вас вообще так зовут, - ещё раз, - потому как отсутствует однозначное соответствие между вами и вашим имененм (а оно потому не может быть однозначным, что этих имён, получается, у вас несколько).)
Для того, чтобы избежать ситуации многозвучия (т.е. существования в одном и том же языке нескольких звучаний для одного и того же значения, - в нашем случае этим значением, т.е. знанием признака, является [вода]), - следовало для этого значения задать однозначное соответствие уже с одним каким-то звучанием (звуком), если не во всём этом языке, то хотя бы в самом том его контексте, где это значение и использовалось.
Проще говоря, - да, (признак действительности) “вода” мог в зависимости от контекста быть и тем (признаком действительности), что пьют (т.е. быть так признаком “вода-жидкость”), и тем (признаком действительности), по которому ходят (зимой на оленях или пешком, т.е. быть так признаком “вода-дорога”). При том, что в основе обоих этих признаков, - и “вода-жидкость”, и “вода-дорога”, - находится один и тот же признак действительности “вода”, сами же эти признаки были очень даже так уже разными. А всё потому, что из их структур значений для их звучаний использовались абсолютно разные свойства (т.е. разные совмещённые знания) со знанием общего для них признака действительности “вода”. Потому как, - ещё раз, - выделить разные свойства у одного и того же признака возможно только за счёт задания им уже разных звучаний. В нашем случае это значит, чтобы признак “вода-жидкость” должен был обязательно отличаться по звучанию от признака “воды-дорога”, что наши предки тогда и проделали, - они задали им разные звучания.
Ещё раз, - знание “вода” как знание совмещённое со знаниями “жидкость” и “дорога” присутствовало в структуре значений естественного звучания “(СВ)”. При необходимости детализации значения естественного звучания “(СВ)”, как необходимости выделения из него знания “вода” уже как отдельного, т.е. не совмещённого знания, возникает в том числе и необходимость детализации самого естественного звучания “(СВ)” на звуки “З” (”Z”) и “В” (”W”). (Напоминаю, все эти необходимости возникают в результате процесса накопления знаний в соответствующем Коллективном сознании, т.е. в его языке.) В структурах значений обоих этих (возникших в результате процесса детализации естественного звучания “(СВ)”) звуков “З” (”Z”) и “В” (”W”) знание “вода” безусловно уже так присутствовало. Проблема же детализации значения [вода] была в том, чтобы задать ему разные звучания, но не с ним в отдельности, а с ним и с разными у него свойствами (совмещёнными знаниями). В результате чего, и мы сегодня это уже знаем, звучанию “В” (”W”) тогда стало соответствовать значение [вода-дорога], а звучанию “З” стало соответствовать значение [вода-жидкость].
Само это наше знание следует из появления тогда в Языке объединений “ва”, “су” и “си”, значения которых (- они соответствовали в том числе и названиям рек, - ) несколько так меж собой уже отличались. Из знаний же Языка следует, что объединение (глас) “су”, например, имело значение [вода (питьевая)]. А если быть более точным, то [вода, которую можно иметь (взять) с собой], - значением звучания “у” было [принадлежность “у”]. Добавление звучания “у” с этим его значением к звучанию любого другого признака говорило о том, что сам этот признак можно было “иметь у себя”. “Иметь у себя” в свою очередь значило, что при желании сам этот признак можно было взять с собой. Понятно, что признак “река” взять с собой (т.е. иметь у себя) невозможно. А вот воду, которая в этой реке и есть, взять с собой можно было уже запросто. А если понять, что брать имеет смысл только ту воду, которую можно пить, то, получается, что значением объединения (гласа) “су” было [вода питьевая].
Или объединение (глас) “си”, - обращаю внимание, детализация звучания “и” на незвучание “ь” и звучание “ы” в Языке тогда ещё не произошла. Это значит, что руского языка тогда, когда это объединение и было сформировано в Языке, ещё не было. (Потому как сама эта детализация “и” на “ь” и “ы” и определила потом появление руского языка.) А потому, - ещё раз, - абсолютно неправильно воспринимать его как “с(ь)ы”, правильно воспринимать его только как “си”, и никак иначе! Значением “и” было [много], а потому значение гласа “си” “читалось” тогда как [вода много].
В случае же гласа “ва”, где значением звучания “а” было [принадлежность “а”], звучание “в” значило в нём [дорога]. Т.е. непосредственно знание “вода” в самом этом его значении уже не присутствует. А присутствует знание о том, что это тот самый признак, по которому можно добраться из одного места уже в другое место. При этом принадлежность “а” значила так [быть частью] того признака, в объединение со звучанием которого его (принадлежности “а”) звучание “а” и использовалось. Таким образом глас “ва” называл признак, который являлся частью сети дорог (т.е. рек), по которым тогда и путешествовали древние человеки.
Ещё раз, - из значений объединений (гласов), что были тогда образованы в Языке со звучаниями “В” (”W”) и “З” (”Z”) следует, что только в значение “З” (”Z”) знание “вода” присутствовало непосредственно. В значение же звучания “В” (”W”) знание “вода” присутствовало гораздо уже более посредственно. Потому как использовали звучание “В” (”W”) древние человеки в первую очередь для называния так значения (т.е. знания признака сознания) [направление движения] и самого того признака, по которому это движение и осуществлялось, т.е. значением которого так было [дорога].
(Кстати, - в дальшейшем в Языке, т.е. уже в его контексте “Слово”, гласы “су” и “ва” образовывали объединения (слова) с использованием разных в них знаний связи “порядок”. Так глас “ва” всегда использовался в конце объединений (слов). А потому первую часть таких слов следует воспринимать как название соответствующей дороги (реки), а значение второй их части, т.е. “ва”, следует воспринимать по её значению, т.е. [дорога]. Например, - “Москва” - [”моск” дорога]. Или, - “Лысьва” - [”лысь” дорога]. Или, - “Сёва” - [”сё” дорога]. Или, - “Чусовая” - [{”чус” объединение дорога}место (йа)]. Или, - “Каукагава”, - [янтарная речка (дорога)] (это я в “Унесённые призраками” у Хаяо Миадзаки подсмотрел). Или, и т.д....
Я же специально не “читаю” здесь значения первых частей этих слов, потому как для раскрытия значения “ва” знание их нам вовсе так и не надо. Вам же на досуге рекомендую самостоятельно “прочитать” значения первых частей этих слов, потому как они у них безусловно так уже есть. Например, - “Нова(я)” (она же ”Нева”) - [отсутствие объединения (с) ва], т.е. так называлась дорога (река) у которой или через которую отсутствовало объединения с соответствующей сетью дорог. Проще говоря, так тогда звали любую дорогу (обычно приток уже известной реки), по которой проехать куда-то дальше в знакомые уже места (в знакомую уже сеть дорог) было попросту невозможно (потому, собственно, она и была так уже “новая”). А по которым же было возможно, так те уже только поэтому имели собственные названия отличные от “Нова(я)”. (Примерно как сегодня в крупных городах новым, поэтому пока ещё так безымянным, переулкам дают зачастую название “Проектируемый проезд”.)
Глас “су” использовался в его объединениях (словах) в начале, с его в них значением [вода]. А потому он чаще образовывал названия различных признаков связанных именно что с водой, - “суп” - [суп] ([вода (для питья) приятная]), “суть” - [суть] ([{вода (питьевая) делать} признак мужиков]), “сур” (вотск.) - [пиво] ([вода (питьевая) мужиков]), “сур” (руск.) - [сур] ([вода (питьевая) мужиков], - название соответствующей реки, - похоже, что это была, скажем так, серъёзная река, раз только одни мужики и могли из неё уже так напиться), и т.д. При этом глас “су” использовался и в названиях рек, и тоже в начале, - “Сура”, “Сурдовай”, и т.д. (погуглите так уже сами, их там почти с полтыщщи так уже будет). Но, - “Рычал-Су”, - здесь не одно, а два уже слова, по этой причине “су” мы находим в конце.)
Таким образом, - ещё раз, - мы установили, что в результате детализации естественного звучания “(СВ)” из него было выделено звучание “З” (”Z”) со значением у него [вода]. Как установили и то, что само это звучание “З” (”Z”) в разных контекстах Действительности произносилось тогда очень даже по-разному. Из знаний же Языка слелует, что звучание “З” произносилось как “сс” (”зз”) (здесь “с” руск.), - это в контексте ками, а звучание “Z” произносилось как “th”, - это уже в контексте huntы. Осталось нам только понять, что это за такие знания, из которых мы всё это уже так узнали, - давайте же разбираться!
Дело в том, что одновременно с появлением у невещественных звучаний отдельных звуков (отдельных расположений частей голосового аппарата) получивших уже соответствующие значения в Языке (т.е., - другими словами, - у результатов детализации естественных звучаний), у них появляются и их вещественные написания, которыми в ту пору могли быть только иероглифы. Иероглифы тем отличаются от абстрактных букв, что представляют собой зрительный образ того признака действительности, которому они и соответствуют. Так вот, у звучания “З” (”Z”) с этим его значением [вода], тоже появился тогда свой иероглиф.
Так вот, иероглиф “S” являлся стилизованном рисунком (т.е. зрительным образом) признака действительности “река” со всеми теми знаниями, что у него так уже были. Другое дело, что написать этот же иероглиф на твёрдой основе твёрдым же инструментом, - а иначе другим каким-то инструментом это вообще бы тогда не получилось, - было невозможно. Потому и пришлось плавные линии иероглифа “S” рисовать уже как “Z”. Так, - за счёт использования разных метериалов в написании одного и того же иероглифа, - происходит детализация написания этого иероглифа. Проще говоря, так одному и тому же зрительному образу начинают соответствовать два разных его написания, - в нашем случае мы так говорим о написании зрительного образа признака действительности “река”, одним из (совмещённых) знаний в структуре значений которого было знание “вода”, - написание “S” и написание “Z”.
Ещё раз, - не стоит думать, что в одном и том же Коллективном сознании (а точнее в его языке) тогда могли использоваться сразу оба эти написания у одного и того же зрительного образа, - нет. В том или ином языке использовалось только какое-то одно из них. Потому и звучания, что соответствовали разным написаниям, тоже так уже отличались. Как отличались и знания в их структурах значений, - напоминаю, разные коллективы потому использовали разные написания для одного и того же значения, что вели разные образы жизнедеятельности. А это значит, в свою очередь, что так они накапливали и разные знания в структурах значений этих своих звучаний с разными у них написаниями.
Другое дело, что процесс обмена знаниями существовал уже и тогда. А потому ничего удивительного нет в том, что в языке тех же huntы однажды появляется звучание “S” с очень похожей у него структурой значений, что была у их звучания “Z”. А в языке ками однажды появляется звучание “Z” с очень похожей у него структурой значений, что была у их звучания “S”. В любом случае сами структуры значений звучаний “S” и “Z” отличались уже настолько, что это, безусловно, были уже абсолютно разные, скажем так, буквы в их языках.
(Кстати, - и мы это увидим дальше, - у звучаний “S” и “Z” судьбы в их языках практически потом совпадают. Так, - забегая немного вперёд, - звучание “S” приобретает одно и то же в их языках значение, а именно [соль]. Звучание же “Z” достаточно быстро в них детализируется, причём речь идёт так совсем даже не о детализации самих их звучаний, нет, - мы помним, что они изначально в разных языках были уже разными, - а речь так идёт о детализации именно что их значений. Впрочем обо всём этом я рассказываю здесь же, но чуть уже дальше.)
Время подвести промежуточный итог. Таким образом мы установили, что в результате детализации естественного звучания “(СВ)” в Языке происходит дальнейшее выделение из его структуры значений знания “вода” как совмещённых знаний “вода-жидкость” и “вода-дорога” с разными у них звучаниями, - “З” (”Z”) и “В” (”W”) соответственно. При том, что сами эти звучания как и их написания в разных же языках тоже несколько меж собой так уже отличались. В частности звучание “З” в некоторых языках произносилось как “S” и так же в них и писалось. А вот в языке huntы, из них потом выходят в том числе и будущие англичане, оно произносилось как “Z”, и так же в нём и писалось.
Нам остаётся так только ответить на вопрос, - “Что же произошло потом, если мы точно знаем, что значение звучания “З” (”Z”) так тогда поменялось?” Т.е. в результате детализации и его звучания, и его значения, звучание, которое возникло у huntы уже на его основе, а именно “S”, - напоминаю, у них в языке этого звучания с его значением [вода] никогда и не было, - имело значение [соль]. И здесь “возникло” в отношении “S” значит прежде всего многоступенчатый процесс заимствования соответствующих знаний. Который, потому как многоступенчатый, достаточно был так уже сложным, чтоб я мог привести его здесь весь целиком. А потому я ограничусь здесь буквально одной только лишь схемой самого этого процесса. Итак...
Да, это сегодня на Урале нет больших водоёмов. Но только проблема-то в том, что говорим мы так вовсе даже не о сегодняшних днях. А говорим мы так о событиях двенадцатитысячелетней давности, когда здесь начал таять ледник и образовали таким образом рядом с Уралом огромное пресное озеро. Вот оно-то и было тем самым “си” для местных древних человеков.Huntы же, которые, кстати, были родом тоже отсюда, из-за своей жизнедеятельности однажды дошли до Северного ледовитого океана. И вот тогда-то у них впервые и появилась возможность сравнить “си” на Урале и “си” за Полярным кругом. Сказать, что были они новыми знаниями тогда ошеломлены, это не сказать ничего, - да у них всё их мировоззрение тогда перевернулось!
Представьте себе человеков, которые вынуждены были всю свою жизнь до этого искать (каменную) соль по крупицам, а потом ещё и бороться за право обладать ею, потому как на всех этой соли никогда не хватало. И теперь huntы стояли перед Си (sea), в воде которого была соль! Сам этот Си был огромным, причём настолько, что теперь Земля, на которой они до этого жили, казалась им островом на этом самом Си. А ведь до этого всё было наоборот, и все те си, что они знали, получается были всего лишь озёрами на этой Земле.
(Кстати, - само по себе это знание, - что Земля, это всего-лишь остров посреди огромного солёного океана (Си = sea), безусловно было очень так важным. Потому как оно послужило у huntы основой для формирования уже других, гораздо более сложных знаний. А это значит, что с этим знанием человеки получили тогда возможность лучше узнавать и таким образом вообще знать тот Мир (ту Действительность), в которой они и жили.
Но мне гораздо более важным видится здесь совсем другой аспект этого знания, а именно, - с этим знанием человеки huntы стали более уже так человечными. Т.е. с этим знанием они не могли уже оставаться такими же животными, какими они и были до этого.
- Обязательно дальше саму эту мысль поясню, но прежде напомню то, что человеков отличает от животных практически полная неизменность их формы Жизни “человек” (за исключением такой её части как Сознание). Потому как это уже человеки за счёт тех знаний, что у них вообще есть, перестраивают теперь Среду под себя (т.е. под потребности своей формы Жизни), а вовсе даже не Среда перестраивает под себя их форму Жизни, как это и есть вообще у животных.
Продолжаю...
Теперь, обладая знанием Си (sea) как неисчераемого источника соли, они в отличии от всех прочих тогдашних человеков жили уже в Мире, где соль не стоила того, чтоб за неё можно было бороться, тем более убивать. Потому как обладание самим этим знанием было эквивалентно для них обладанием самим этим признаком “соль”. Потому и с презрением они смотрели на всех этих животных, похожих на человеков, которые в отличии от них не ставили себе труда этим знанием обладать, тем более с использованием этого знания этот признак действительности “соль” уже так иметь. А готовы были только лишь продолжать и дальше убивать за обладание им..
Впрочем, сам этот факт и стал потом для них тем самым, скажем так, моральным оправданием того, что однажды из этих животных они сделали для себя уже так рабов.)
Тогда у huntы в Сознании возникло так знание неразрывной (т.е. так уже непосредственной) связи между знанием “Си” (”sea”) и знанием (признака действительности) “соль”. А с учётом того, что знание “соль” изначально было связано со знанием звучания “Z” достаточно уже так посредственно, то можно говорить, что так тогда значением звучания “Z” стало уже именно что [соль].
Но на этом детализация звучания “Z” в языке huntы тогда не закончилась. Дело в том, что много соли в виде раствора, каким и является морская вода, взять в дорогу с собой невозможно, - напоминаю, вся жизнь huntы была тогда одной бесконечной дорогой. При том, что соль huntы была очень уже так нужна. Потому достаточно скоро они осваивают процесс выпаривания соли из морской воды. И теперь значению [соль] у них соответствовало написание “th” со звучанием “Z”.
Таким образом написание “th” было у huntы именно что иероглифом, потому как значение его складывалось из значений иероглифов “T” и “H”, которые это его написание и образовывали, в то время как звучание этого, скажем так, сложного иероглифа “TH” не соответствовало звучанию ни одного из них по отдельности, тем более их обоих вместе. А соответствовало звучанию того самого признака, который оно так и значило, т.е. соответствовало звучанию “Z”, тогда уже знанию признака “соль”. Для нас с вами, привыкших иметь дело исключительно с буквами, это кажется удивительным. Для тех же, кто всегда пользовался иероглифами, это очень даже нормально.
Ещё раз, - скажи я вам, что написание “абракадабра” правильно произносить как “чепуха”, вы меня не поймёте, решите, что со мной не всё так уже ладно. Потому как для слов сформированных из букв действует одно непроложное правило, - как они пишутся, так они и слышатся. Потому как буквы служат нам именно что для передачи звучаний, но только никак не значений. Почему, собственно, они со временем их совсем потеряли, и сегодня сами по себе кроме своих звучаний не значат в Языке вообще уже ничего. (За исключением принадлежностей (предлогов), - те кроме звучаний имеют ещё и соответствующие у них значения, собственно поэтому они и могут использоваться в русском языке по отдельности.)
А вот иероглифы наоборот, - они в первую очередь служат для передачи значений, и если уже так получится, то и звучаний. Но получается это совсем даже не часто, тем более у сложных иероглифов. И это при том, что и в руском языке, получается, когда-то тоже использовались иероглифы. Особенно хорошо это видно на примерах чередования согласных звуков в словах с похожими у них значениями, - в большинстве случаев чередование это появилось при, скажем так, переходе (Письменности) в руском языке с иероглифов уже на буквы.
Чтобы понять, что значил сложный иероглиф “TH”, следует разобрать значения иероглифов, что его составляют. А составляют его иероглифы “T” и “H” (англ.), начнём с “T”.
Иероглиф “T” в языке huntы соотвеоствовал естественному звучанию “(ДТ)” со значением [действие/коллектив]. Проблема в том, что коллективы huntы изначально были маленькими (размер того или коллектива определяет тот образ жизни, который его члены и ведут). Потому значение естественного звучания “(ДТ)” у них в языке соответствовало более не коллективу (которого, получается, как такового у них и не было), а действию (того коллектива, который у них так уже был, а зачастую таким “коллективом” у huntы мог быть и один какой-то мужик). Таким образом значением естественного звучания “(ДТ)” в языке huntы было [действие].
Но это что касается значения естественного звучания “(ДТ)” в языке huntы, относительно того же руского языка звучание естественного звучания “(ДТ)” у них тоже так уже отличалось. Huntы произносили звучание естественного звучания “(ДТ)” как “т”, в то время как будущие руские это же звучание произносили уже как “д”. А определяем мы то, что это были разные (в разных языках) звучания у одного и того же естественного звучания по их структурам значений, - они у них почти полностью совпадали.
- Правда, последнее утверждение выглядит достаточно так уже странным? Примерно как “этот зелёный (цвет) потому уже синий (цвет), что оба они нарисованы на бумаге, а нужная лампочка в комнате у нас не горит”. Но, привыкайте, как цвет, который мы с вами видим, не существует сам по себе, - он зависит в том числе и от света, которым так уже освещён, - так и звучания существуют в Языке только с их в нём значениями.
В написании иероглифа “T” со значением [действие] легко угадывается человечек с расставленными руками. Вроде готовый так что-то делать. Потому у нас с его узнаванием проблем никак нет. Гораздо сложнее с угадыванием по зрительному образу, что уже он так значит, со вторым иероглифом из этого объединения “th”, а именно “H” (англ.). (Не знаю, насколько это уже вам поможет для самостоятельного вашего решения, но немного так подскажу, - в руском языке был иероглиф с примерно таким же у него значением, вот только рисовался он в нём, получается, вниз головой. Я говорю так про руский уже, - на “голове” потому что стоял, - иероглиф “Ч” со звучанием “тш(ь)”. Так вы пока думайте, - чуть позже я здесь и о нём тоже расскажу, - а я же пока продолжаю.. .) Но при этом немного так уже сокращаю, - напоминаю, знание формирования Языка нелинейное, а потому, это если уже целиком его излагать, мне придётся рассказать вам его уже всё. Для чего, вы понимаете, формата даже одной какой-то книги будет совсем недостаточно.
Так вот, огонь huntы тогда добывали трением, а для этого специально с собой возили сухой чурбан от елового дерева, - понятно, что в тундре подходящего для разведения огня трением найти невозможно, вот и приходилось huntы таскать этот чурбан с собой заместо спичек, которых тем более тогда ещё не было. А чтоб удобнее было с ним обращаться, этот чурбан обязательно подбирали с сучком (а ещё лучше и с двумя), чтобы ручка у него уже так была, - отсюда та самая у него форма “H” (англ.) - “h” у иероглифа, который этот чурбан так и значил.
Звучание, которое этому признаку действительности (т.е. чурбану) соответствовало в Языке, было “том”. Отсюда и английское имя “Том”, первоначальным значением которого, получается, было [чурбан], - правда, что-то похожее используют и руские по отношению к своим детям? В этом же его значении [чурбан] это звучание “том” и сегодня есть ещё в языке коми. Значение же его в Языке “прочитайте” самостоятельно, а заодно и объясните фразу “На том стоит, стояла и будет стоять великая Русь”, - заглавная буква здесь совсем не моя. Моя же вам здесь только подсказка, - том был единственным тогда предметом мебели (вообще), на котором уже можно было удобно сидеть, и быть так уже выше всех остальных. А потому, когда надо было, чтобы слова человека слышали все, и при этом так его ещё и видели, то для этого этого человека просили встать уже так на том.
Ещё раз, - том был тогда единственным предметом мебели в доме вообще. А потому его наличие определяло так уже и сам дом. Потому то же английское объединение “home” со значением [дом] значило именно так жилище, в котором был том, чтобы в самом этом жилище был так уже огонь. Сама эта связь делает знание “огонь” в структуре значений звучания “h” несколько уже так посредственным. Но это при том, - и опять этот “том”! - что уже тогда существовали контексты Действительности и Языка, где звучанию “том” соответствовало значение [огонь], т.е. сама эта связь между знаниями звучания “том” и знанием признака “огонь” была уже непосредственной.
Но это мы так говорили сейчас о значении иероглифа “H” (англ.), но вовсе даже не о его звучании. Звучание же звука “h”, как соответствующего расположения голосовых связок, возникло в результате детализации естественного звучания северного оленя, которое мы сегодня записываем как “(ХОР)”. В самом этом знании уже много всего, а потому здесь я только скажу, - само это звучание “h” (”х” - рус.) huntы использовали прежде всего по отношению к самим себе, а потому так они были уже именно что человеками “Х” (руск.). Человеки же “Х” (руск.) тем и отличались от всех прочих уже человеков, что владели знанием “извлечение огня” (именно посредством этого самого тома) без которого они просто бы huntы (т.е. человеками с соответствующей у них жизнедеятельностью) быть не могли. Все же прочие человеки, если и владели тогда каким-то знанием связанным с огнём, то было им в лучшем случае знание “удержание огня”, но вряд ли более.
Таким образом, если следовать звучаниям иероглифов “T” и “H” (англ.) - “т” и “х” соответственно, - то в определении звучания иероглифа “th” им лучше не следовать, потому как в нём их просто нет, и быть не может, потому как “th” сам так уже иероглиф. А потому звучания у иероглифа “th” именно то самое, что появилось у признака “соль”, который он так (как написание) и значит, ещё тогда, когда сам этот признак (соль) безусловно уже так был, а вот самого его этого написания, - иероглифа “th”, - тогда ещё и близко так не было. Проще говоря, звучание иероглифа “th” соответствует звучанию признака, который он сам как иероглиф (т.е. написание) и значит. Осталось понять, что иероглиф “th” так уже значит в соответствии со знаниями Языка, т.е. узнать так его значение, что следует уже из его так “прочтения”.
“Читаем” значение иероглифа “th”, - [th] - [[t] [h]] - [огонь действие], - (полагаю, что знание связи “порядок” здесь уже английское) очень интересное так значение, что следует из “прочтения” для знания признака “соль”! Да ведь это ни что иное, как описание процесса выпаривания соли из морской воды!
Чтобы понять, что всё было именно так, напомню, что тогдашнее значение звучания “действие” несколько отличалось от его сегодняшнего значения. Потому как действиями тогда считались только такие действия, которые были связаны с удовлетворением основных потребностей очень уже так посредственно. Проще говоря, если человек тогда пил, или ел, или спал, например, то он вовсе ещё так не действовал. Потому как все эти действия были связаны у него с удовлетворением основных его потребностей. А вот если человек устанавливал себе чум (передвижное жилище), или преследовал добычу на охоте, или разводил огонь, то он безусловно так уже действовал. Потому как все эти его действия с удовлетворением его потребностей непосредственно связаны не были.
Иероглиф “th” при этом нам уточняет, что действия, что в нём и описываются, были связаны именно что с огнём. Из всех действий, которые могли быть тогда связаны с огнём, это были действия по обогреву жилища и по готовке пищи. Готовку пищи мы сразу же здесь отметаем, - абсолютно ненужная процедура в те времена. Гораздо было проще и не особенно так уже хуже, - тем более, что и соответствующая кухонная утварь ещё не появилась, - есть всё это (пищу) сырым. Получается, что остаётся так только один обогрев, как соответствующее действие?
Но тогда сразу возникнет другой уже так вопрос, - почему иероглифу, значение которого вроде бы соответствовало так (знанию признака сознания) “действие по обогреву жилища”, задали тогда звучание, значение которого соответствовало уже значению (знанию признака действительности) “соль”? Здесь явно уже присутствует какая-то нестыковка! Чтобы её так уже не было, остаётся предположить, что признаком сознания в этом случае было вовсе не “действие по обогреву жилища”, а какое-то другое так уже действие, в результате которого и получалась (признак действительности) соль. А с учётом того, что необходимость в соли была так всегда, причём в дороге она нужна была именно что в сухом её виде (а вовсе даже не в виде раствора), то логично допустить, что этим действием связанным с огнём и был процесс выпаривания соли из морской воды на огне.
(Кстати, - по той причине, что огонь разводили тогда именно что в пределах жилища, то одно из значений иероглифа “th” можно “читать” как [действие в пределах дома]. Добавьте к этому знание, что в пределах дома, как и вообще, мог действовать исключительно только сам человек, то по отношению к знаниям других признаков действительности иероглиф “th” значил, что сами эти признаки так или иначе были изготовлены человеком. Так в английском языке возникает тогда артикль “the” с соответствующим у него значением.
Появление же “e” (англ.) на его конце, это результат формирования в английском языке соответствующего знания связи. А так как тема этой Главы вовсе так не английский язык, то на этом об этом я пока и заканчиваю.)
Ещё раз, - основной задачей, что стояла перед huntы, когда они были так возле Си (Северного ледовитого океана), была заготовка соли путём выпаривания её из морской воды. В результате использования самого этого процесса основным знанием в структуре значений у звучания “Z”, получается у них в языке, становится знание признака действительности (т.е. значение) “соль”. Тогда же на основе этого знания в будущем английском языке у некоторых признаков сознания (т.е. у глаголов) формируются формы в том числе и прошедшего времени. А так как соответствующего (общего, а вовсе даже не знания процесса выпаривания соли) знания в языке huntы для этого тогда ещё не было, то глаголы, формы которых для различных времён были сформированы по своим каким-то уже правилам (знаниям), стали после этого называть в английском языке “неправильные глаголы”.
Но это, что касается значения [соль] с его звучанием “Z”. С признаком же сознания, а именно с “принадлежностью (быть) с” всё было гораздо сложнее. Потому как это был не какой-то там признак действительности, знание которого запросто можно было сформировать из информации от органов чувств, скажем так, автоматически, т.е. без всякой на то работы Сознания. А это потому уже был признак сознания, что для его знания требовалось его осознать, т.е. так для его знания требовалась уже работа Сознания. Потому и само это значение [(быть) с] с соответствующим ему звучанием возникает в языке huntы гораздо уже позже, чем у них же в языке возникает звучание “Z” у (знания) признака действительности “соль”.
И возникает значение у признака сознания “принадлежность (быть) с” именно уже как объединение двух значений, - [”W”] и [”th”]. Таким образом оно “читалось” как [[”W”] [”th”]] - [человек действие огонь], - но это, что называется, с одной стороны. Потому как в структуре значений того же звучания “W” уже тогда было достаточно много знаний, - и “человек”, и “вода”, и “пить(ё)”. Другое дело, что какое именно из них использовались именно в объединении [[”W”] [”th”]] помогали понять уже знания той самой Действительности, в контексте которой это объединение значений и использовалось. А потому попробуем так уже реконструировать тогдашний процесс выпаривания huntы соли из морской воды.
Где-то в непосредственной близости от Си ставился чум (переносной домик вроде палатки). В нём разводился огонь, на котором и происходило выпаривание соли. В предварительно выскобленные шкуры оленей, развешанные над огнём, заливалась морская вода. В течение какого-то времени часть воды упаривалась, и тогда к ней доливались новые порции воды. Так продолжалось до тех пор, пока упариваться становилось так уже нечему, - от раствора осталась так уже одна только соль, а новые порции воды добавить было уже невозможно. Шкура с практически готовой так уже солью снималась с огня, и дальнкйшее её усыхание происходило здесь же, на тёплых плоских камнях, скажем так, естественным уже так путём.
Сам этот процесс, - упаривание соли из морской воды, - требовал согласованных действий небольшого коллектива. Кто-то должен был вовремя подносить и доливать морскую воду, кто-то вовремя приносил и подкладывал в огонь дрова, кто-то следил, чтоб в процессе происходило всё вовремя, - в любом случае все были уже так необходимы именно на своём каком-то месте. В противном случае сам процесс мог уже так прерваться. Так вот, то самое состояние членов коллектива, которое обязывало их быть на своём месте и в нужный час, и заниматься в этом процессе именно своим уже делом, и было тогда тем самым значением объединения “with”, - [(быть) с (процессом выпаривания соли из морской воды)].
Другое дело, что таких, - с участием совместной работы нескольких человек, - процессов со временем стало множество, а потому и само это значение с тем же у него звучанием обобщилось потом в языке huntы до значения [(быть) с]. Но главное здесь даже не это, а то, что и объединение “with” и естественное звучание “(WZ)” в языке huntы имели абсолютно одинаковые звучания, при том, что значения были у них уже разными.
Оставим тему омонимии, нам сейчас совсем даже не до неё. Хотя это и был так первый вообще случай омонимии в Языке. Нам же важно лишь понимать, что знание связи, именно которое и сделало так уже разными значения у абсолютно одинаковых звучаний, определяется только самим тем контекстом языка, где (в объединении которого) оно используется. Другое дело, что когда сами эти контексты начинают уже пересекаться, то одно из значений с его знанием связи из языка следует уже так убрать. Потому сегодня звучания “(WZ)” со значением [питьё человеком (воды) с поверхности] в английском языке мы уже не найдём. Тем более, что и сам этот признак давно уже исчез из Действительности.
Впрочем, о том, как и почему происходит детализация “Z”, а потом и смена у возникшего в результате этой детализации “S” значений с [вода] на [соль], я здесь вам уже рассказал. Обо всём остальном, - ох как много там ещё интересного! - я расскажу вам уже в следующих Главах.
e-mail для писем, - olegsingurt@yandex.ru
№ карты для денег на поддержку проекта, - 2200 1523 3323 6894 (Ирина Вячеславовна К. )