Александр Евдокимов
ТЕОРИЯ ТЕАТРАЛИЗАЦИИ
/от истины/
ЭССЕ
Свой трактат в четырёх томах (выходит в свет, как в печатном, так и в электронном видах) я посвятил фундаментальным научным разработкам и теоретическим азам, которые не были освоены и определены, как после уникальных экспериментов Мейерхольда, так и после официального утверждения искусства театрализации, с открытием первой в мире кафедры в ленинградском институте культуры – до истинного толкования, не имея базовых и системных платформ, именно, как – ИСКУССТВО ТЕАТРАЛИЗАЦИИ!
Итак, трактат («подвергнутый к рассмотрению» – латинский), на страницах которого я представляю, научную и методическую основу тому, что – «ТЕАТРАЛИЗАЦИЯ, есмЪ – партитурная основа ИСКУССТВА» (искусства вообще и не только)…
К сожалению, на этом поприще всё более плачевно, чем думается многим «праздничным», как и приспособленцам, или «случайным специалистам», а если быть реально точными в диагнозе, то есть, будто, после «вскрытия», то положение – КАТАСТРОФИЧНО!
Так, по сей день, на многих кафедрах (если не на всех) «театрализованных представлений», продолжают пользоваться системой Станиславского, которая предназначена для иных целей – воспитания актёра драматического традиционного театра, но…
Но!...
…если даже согласиться с театральным метром, что его система воспитывает, в какой-то степени и режиссёра, и с этой утопической версией согласиться (даже в «театре переживания»), то и в этом случае – опираться на это учение НЕЛЬЗЯ, так как это СОВЕРШЕННО РАЗНЫЕ СИСТЕМЫ!
«Театрализованное» и «театральное», имеют единство, лишь, в одном: первое породило второе и это родство претерпело такие изменения, какие можно найти только в ортодоксальной разнице между ними, как в теории, так и в практике, а значит и в терминологии, но!...
Но!...
Педагоги, на многих кафедрах, едиными и цельными профессорско-преподавательскими составами, предательски, я надеюсь, – «в тёмную», – от непонимания, – таки-ОПИРАЮТСЯ!...
Станиславский у них, как икона! И это возмутительно: механический перенос понятий и терминов из теории драмы традиционного театра, не только не воспитывает, а размывает фундамент другой системы, искажая даже упрощённое понимание основ и закономерностей не только искусства театрализации, но...
Но!...
…и, каких-либо, «праздников» – приставку, которую также необходимо удалить, как и «систему станиславского» с этих платформ!
Данное невежество, можно сказать, укоренилось повсеместно, что реально распространило неверную методологию и представление сущности драматургии и режиссуры театрализованного представления. Выработало у педагогического состава, так сказать, «устойчивое искажённое зрение», или, в «процессе селекции», отобрало (отсеяло), под соросовским углом зрения, такой кафедральный состав, который давно уже никого не воспитывает и даже не учит ремесленническим штампам!
Вот, почему необходим, как воздух, Московский Государственный институт Искусства Театрализации (или «питерский», или в обеих столицах)!
С чистого листа необходимо вернуться к Мейерхольду и Вершковскому, учитывая специфику данного предмета, которая обусловлена закономерностями систем разных видов искусства – неким сводом правил: СВОДОМ РАЗНЫХ СИСТЕМ ОПРЕДЕЛЁННОГО ВИДА ИСКУССТВА!
Даже в книгах, которые написаны моими предшественниками, не учитывается это НЕСООТВЕТСТВИЕ и, кроме того, данные «специализированные» издания, позиционируются, как учебники, но…
Но!...
От слова «СОВСЕМЪ», не имеющих ни научных, ни теоретических основ и, к тому же, с терминологией – от Станиславского!
Алгоритм написания таких «учебников» прост: от фрагментов сценариев – до сценария каких-либо постановок и от сценария какого-нибудь (по теме текущей на их страницах) – к фрагменту какого-либо сценария!... А с подбором фотографий и… это уже увесистая книга-сувенир, в формате А3!
Кстати, весьма удобный формат – под сковороду, если в ночи, за рюмкой чая, возвышенно-пылко, обсуждать проблемы интеграции «системы станиславского» с… колядками Карачуна, масленицей, «Иваном Купалой», или с церемониалами, театрализованными композициями, со спектаклями-представлениями, пространственными панно, то есмЪ – вспоминать отрывки и фрагменты сценариев, что таятся в лощёных обложках, под шипящей сковородой… с глазуньей (?!), опираясь на – примеры, примеры, примеры…
И куда только смотрит эта ГЛАЗУНЬЯ:
- В потолок!
- Без теории?
- А зачем она! Ведь, перед нами – примеры, примеры, примеры…
Примеры чего?!...
А-а!...
С чего я и начал свой Трактат, ведь, кругом только они, праздничные забавы массовиков-затейников, да и ещё – акции, акции, акции…
Итак, повторю изначальное, набившее уже оскомину… =
: праздники;
: празднички;
: праздные…
Да, не только столкновения разных систем разрушают искусство театрализации, или нивелируют его значение и глубину, но…
Но!...
Празднично
Празднует
Праздники
Праздник…
Праздно…
Но!...
…и поверхностное отношение, на конвейерной ивентной основе, – к праздничкам!
Кто-то, наверняка, скажет, мол – зачем, так принципиально и жёстко?!
А как иначе?
Ведь, эти «кафедральные учёные» уничтожали и уничтожают профессию, радушно прибавив ко всему этому теоретическому и методологическому суррогату – ивент-индустрию, из программы Сороса!
Уважаемые «профессоры и доценты», склонённые над глазуньей, которая, как и сами чаёвники, слепа от высоких температур, скажу вам прописные истины:
- Без принципов – не бывает искусства! – повторяю сие неустанно…
Театрализация – это ЗРИМОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ События, имеющее зафиксированное документальное подтверждение, или историческую достоверность, а также, в его основе, может быть и художественное правдоподобие, через типичное, знаковое, эпохальное – в масштабированном судьбоносном объёме, где главным персонажем является – ЧЕЛОВЕК!
Представляя определённое Событие, театрализованный материал, в своей первооснове, всегда ЗРИМЫЙ, а не зрелищный, в котором имманентные процессы раскрывают природу, или суть рассматриваемого предмета (явления, проблемы, факта), через действенный событийный ряд, где визуализация, есмЪ стержневая основа данного вида искусства.
З р и м о е, значит – театрализованное: драматургическое представление фьюжн-пространства, то есмЪ – «режиссёрского сплава» из образно-пластических, танцевальных, танцевально-игровых, игровых, сценографических, вокальных и иных видов и жанров искусств в решении задач поставленных замыслом, с использованием всего объёма возможностей латентных спецэффектов и специализированных трюков, как и аттракционов (новые технологии, технические достижения науки – в практику).
Весь спектр используемых средств, через призму стилизации вербального материала, сфокусированы на реальной мизансценической партитуре, где документально-событийная основа представлена визуальными средствами выразительности, используя в этой палитре, – как в партитуре, – иносказания (символ, метафору и аллегорию), для убедительного и объективно-глубинного раскрытия рассматриваемого События. Такое своеобразное публицистическое действо, на протяжении всего представления, должно возбуждать интерес к происходящему, провоцируя зрителя познать всю цепочку СОБЫТИЙНОГО ряда, чтобы ТЕАТРАЛИЗОВАННОЕ ПРОСТРАНСТВО, используя ТЕАМЫ («теамы» – см. в трактате: «ПРОСТРАНСТВО ТЕАТРАЛИЗАЦИИ и ТЕАМЫ – партитурная основа ИСКУССТВА»), постигала свою СВЕРЗАДАЧУ, как цели педагогического воздействия на аудиторию.
Сценарно-режиссёрская и режиссёрско-постановочная разработки зримой драматургии театрализованного представления определённого События, закладывает кирпичательную основу – воспитательным, образовательным и просветительным платформам, являясь неотъемлемой частью идеологии внутри политической деятельности государственных структур.
З р е л и щ н о е, значит – увеселительное: бессодержательное развлечение, лёгкого отвлекающего досугового действа (карнавал; балаган; дивертисмент; цирк; шоу – в любом жанровом многообразии; маппинг, как спецэффект картирования: латентное действо, без реальных мизансцен; концертные программы и акции, в которых только заявка какой-либо темы), но...
Но!...
Зрелище может иметь и содержательный контент, и драматургическую основу, при условии, что ЗРИМОЕ решение действа, через пластическо-игровую, хореографическую и иносказательную палитру средств выразительности, используя мизансценическую динамику развития сюжетной линии, через гротеск, масштабирование и латентных, и реальных пространств и их столкновение, доводя объём постановки до зрелищного апофеоза, охватывая весь событийный ряд, поступательно, по сюжетной линейке – к кульминации, то…
То!...
Зрелище, конечно же, имеет уже не только «брызги шампанского» и фейерверки с безмятежным временем провождения, но…
Но!...
…и содержательный, интересный диалог со зрителем, а не с населением-толпой!
Здесь, конечно же, главное – интерес: интерес, как желание – «быть ВНУТРИ!» (значение термина «интерес»), чтобы представить событийный ряд так, будто, зритель сам жаждет познать эту тему, проблему, фактическое событие…
Как говорится – «счастливые часов не замечают!» и театрализованное пространство, в своих часах-мгновениях, недолжно замечаться, а пролетать , как единый миг и рассказывать, рассказывать, рассказывать…
А «рассказывать» всё это так, должен событийный ряд, ведя зрительскую аудиторию по драматургическому фарватеру – легко, но…
Но!...
Крепко держа за руку – вести!
Вести: по сюжетной линии, как в сомнамбулизме, то есмЪ – быть внутри этого сценария.
Джузеппе Калиостро, главный герой повести Алексея Толстого «Граф Калиостро», устами Григория Горина, в фильме Марка Захарова «Формула любви», говорит:
- Время надо наполнять событиями!... Тогда оно летит незаметно…
Лучше и не сказать – реальная формула!
Событийный ряд, как лестница в ваше небо, где кульминация: какими событиями наполним, так и пойдём, с желанием зрителя… =
: или сквозь ряды и проходы – на выход;
: или сквозь нудную монотонность, скукоту и – ко сну в кресле;
: или же, наконец, сквозь мгновения и-таки!... пробуждения счастья в этих мгновениях…
Не наблюдая целых часов, пройдя представление – по всем зримым событиям-столкновениям!
Здесь, многое зависит от важного, для зрителя, «драматургического путеводителя»: от пилотажной истории режиссёрского хода и сквозного действа…
Трактат (книга), в полном объёме, или в одном, так сказать, общем обзоре и в сжатой форме, раскрывает значение понятия «театрализация», с разных точек зрения… =
: повседневно-бытовой;
: профессиональной;
: научной и…
И, также, самой изжёванной невеждами, а точнее, – массовиками-затейниками, – с праздничной точки зрения?!...
Хотя, данное искусство к этому имеет такое же отношение, как и любые другие искусства, то есмЪ, практически – НИКАКОЕ!
Театрализация – это, прежде всего, не праздник: праздничная культура России практически не связана с искусством театрализации, как в новейшей истории, так и издревле. Праздничная культура опирается на определяющие её атрибуты, а именно – торговые ряды, застолья, развлечения, игрища и традиционные элементы лицедейства карнавально-балаганного уровня, но…
Но!...
…на профессиональном уровне, пространство театрализации, как никакое другое искусство, всегда может представить и праздничное действо (хоть похороны), и любое художественное исследование в любых других искусствах (Захаров, Эйфман, Мейерхольд, Эйзенштейн, Декру, «Таганка», Экман и т.д.), рассматривая какой-либо предмет, явление, или проблему – ярко, обстоятельно и убедительно!
Однако, в трактате, прежде всего, я рассматриваю театрализацию, как платформу зримого мышления человека… =
: визуально-иллюстративного;
: визуально-абстрактного;
: визуально-образного…
То есмЪ – пространство наших мыслей, которые всегда существуют в наших сознаниях (учитывая и подсознание), как в и д и м ы е (видения) наплывы – единственная реальность мышления: повествовательно-картинные абрисы!
«ТЕАтрализованные МЫсли», я сократил до термина – ТЕА…МЫ…
Теамы – аббревиатура, как сокращённое словосочетание, которым я назвал мыслительный процесс человека.
Итак, зримые сознательные и подсознательные мысли, как безальтернативный способ мышления человека – всегда и во всём – театрализованы, которые и на бытовом уровне, то есмЪ, – даже в повседневном, – уже, отчасти, «художественные»…
ТЕАМЫ (теамы) – зримые выкройки абрисов мыслей…
ТЕАМЫ – партитурная основа всех видов и жанров искусства!
Ярко и кирпичательно их представляют, обнажив в монтажном столкновении, как театр, так и кино, то есмЪ – используют в визуализации материала, а также, теамы существуют на бытовом уровне, рождаясь вместе с нами, – это наши мысли: в снах, в мечтах, в планах, во всём, чем живём.
А в профессиональном?!
Всё также: в снах, в мечтах, в планах, во всём, что создаём, как художники и за мольбертом, и вне его, то есмЪ – в широком смысле этого слова!
Итак, театр и кино, но…
Но!...
…в данных видах искусства, в которых, даже не смотря на то, что по природе своей, они зримые – и в кадре, и в «игровой сцене» (мизансцене), используемое вербальное (сценарий, пьеса) не всегда раскрывается визуально: данный «перевод» требует решений, если не иметь ввиду иллюстративно-бытовые повествования, чем изобилует сегодняшняя «художественная словесность», имеющая к литературе отдалённое отношение, да и то, только вербальное (что вижу, то пою), а за такой «литературой», как в сказке про репку, выхолащиваются и жанры, и виды, и типы всех других существующих искусств, от слова – «вообще», – по-доминошному: цепная реакция на разложение… =
: «…пописывают, некоторые наши помещики, ох и пописывают…» (гоголевское);
: бумага стерпит любую… лажу;
: стерпит – это ж не музыка!...
Конечно, ТЕМЫ изначально, – на первом этапе, этапе озарения, – прежде всего, лежат в основе вербального пространства: процесс изложения, для анализа и исследования (собственные думы), но…
Но!...
На втором этапе, – из вербально-зримого пространства, – необходимо «извлечь» – стилизованное, визуальное, или зримое имманентное действо, раскрывающее природу «вещей самих в себе»!
Именно эта мотивация, в алгоритме режиссёрских решений Марка Анатольевича Захарова, являлась ПЕРВОСТЕПЕННОЙ: мизансценой вскрыть явление, проблему, или глубинные грани рассматриваемой темы – через ТЕАМЫ!
На третьем этапе – создание зримого образа всей конструкции в определённой архитектонике художественного произведения: зримое драматургическое пространство и её глубина – кирпичательная основа самой режиссуры.
Это касается, прежде всего, «незримых языков» в искусстве: звуковых, музыкальных, вербальных, но...
Но!...
…необходимо создавать произведения в этих видах искусства таким образом, чтобы аудитория могла их и читать, и слушать, будто… =
: смотреть кино;
: смотреть спектакль;
: смотреть и проникать в живопись, или видеодейство!
Смотреть свои ТЕАМЫ и видеть, как дышать!
Более проблематичная прозаическая литература, так как многие бумагомаратели не думают о строке, а только о сюжетной линии, отсюда и изложение – бытовое и плоское: даже не беллетристика, так как «изящной словесностью» сие назвать – язык не повернётся, но...
Но!...
Бестселлерами они слывут-таки… хи-хи!
- Не видим фигу, смотря в книгу?!...
Поэзия, в этом ряду, напротив, – более убедительна: она по природе своей – метафорична.
Даже повествования на бытовом, или иллюстративном, как и иллюстративно-бытовом уровнях, то есмЪ – копированном сюжетостроении (аккурат, как в жизни), в основе – теамы: картинки, в которых повседневное смешивают со зрелищным и эффектным (не зримым – это здесь лишнее: сериалы и в прозе, и в киношке – должны, лишь, сериалить!)…
Валентин Гафт здесь точен, как никогда:
;Попса дробит шрапнелью наши души, ;Её за это не привлечь к суду. ;Часть поколенья выросла на чуши, ;И новое рождается в бреду...
;Где песня, чтобы спеть её хотелось? ;Слова – где, чтоб вовеки не забыть?;Ну что горланить про кусочек тела, ;Который с кем-то очень хочет жить?
;С телеэкрана, как из ресторана, ;Для пущей важности прибавив хрипотцы, ;Они пудами сыплют соль на раны,;Как на капусту или огурцы.
Уровень указанной «попсы», который можно наблюдать во всех видах и жанрах искусства, – это очень аккуратная, скромная и мягко сказанная метафора от автора…
Если смотреть ещё и ширше, и ширее, и глубжее, то – ивент тоже «попса»: зрелище и потеха над страной и её историей, где живёт, для этих устроителей, по методичкам Сороса… =
: население, а не граждане;
: толпа, а не зрители;
: массы, а не участники и действующие лица…
(продолжение, в статьях, следует)
/МоСт/ –
Москва-Столица,
13 апреля 2024 год