Глава 16. ОПАСНОСТЬ
В пятницу Злата отпросилась на работе на один день, и пока солнечная завеса стремительно окутывала пространство проснувшегося села, на попутном автобусе она уехала с малышом в гости к тете Лиде:
«Пусть осмотрит, как следует, взвесит в своем фельдшерско-акушерском пункте, посоветует, чем кормить, какие давать витамины и, вообще, показать своего сводного братишку родным людям — разве это запрещено?»
А через час как-то тревожно в тишине медицинского кабинета взорвался незнакомой мелодией новый сотовый телефон Златы. Звонила тетя Люба:
— Злата, оставайся на все три дня у Лиды. Домой не возвращайся, пока мы за тобой с Семеном не приедем. На улицу постарайся не выходить, ни с кем не разговаривай! Заприте все калитки и двери! Для всех посторонних — ты вместе с матерью и девочками уехала в город. Про отца и Вовочку никто ничего не должен знать! У нас тут маленькие неприятности! Через несколько дней вернетесь!
После этих взволнованных торопливо-испуганных слов тети Любы стало неприятно тоскливо, словно трели звонка выплеснули в лицо несмываемую краску, которая обезобразила лицо и от которой проблематично избавиться тотчас.
Вовочка спокойно сидел на коленях у тети Лиды, рассматривал пестрого мохнатого попугая, пока она его выслушивала. И тут зазвонил телефон на столе, и по мере, как тетя Люба все громче и взволнованнее описывала чрезвычайную ситуацию, Злата испугалась:
«Что-то случилось с нашими! Но почему мне не хотят говорить правду? Неужели что-то серьезное?»
Тетя Лида положила трубку. Начала одевать Вовочку. Пальцы рук у нее заметно дрожали:
— Злата, ты должна знать! Час назад в сельский Совет к Любе пришел незнакомый мужчина средних лет и сказал, что разыскивает Анну Тополеву, которая с семьей проживает в селе. Он утром побывал в больнице, спросил про твою маму, но ему там сказали, что Анна полностью рассчиталась, забрала детей и уехала к мужу в Москву. Анна особенно ведь не распространялась о своих проблемах в семье, а наши кумушки видно до конца не разобрались в ситуации.
Этот мужчина спросил адрес и полчаса торчал у вашей калитки, заглядывая во двор. Проверял, но ты, слава Богу, успела уже уехать! Он спросил у Любы, будут ли Тополевы продавать дом? Если будут, то он готов его у них купить. Но нашу Любу так просто не объедешь на драной козе. Она сказала, что покупатель уже имеется, дали задаток, заключили договор, и наехала на дядьку, зачем ему потребовалась Анна. Потребовала документы, хотела позвать из милиции участкового по телефону.
И этот незнакомец боком, боком, почти бегом припустил к своей машине и умчался. Люба записала чужие номера, московские. Сейчас она дозванивается до Леонида Петровича в Волгоград. Вот такие дела!
Пошли, отведу тебя к нам домой, будешь отдыхать. Мальчишки у бабушки с дедом в Саратове, мешать не будут. Посидите с малышом и Ирмой под замком, поболтаете. Смотри, какая жара, тридцать пять градусов в тени. И ничего не бойтесь! Наш майор никого в обиду не даст!
Позже, под вечер тетя Люба сообщила, что милиция остановила машину с указанными номерами на выезде из города Волжского, на плотине ГЭС, а потом — на въезде в Волгоград, но документы все были в порядке. Шофера отпустили, записав на всякий случай паспортные данные.
Но неприятности этого пятничного дня непонятным образом продолжали наползать. Так, в жаркий полдень вдруг нависает над далеким леском непонятно, откуда взявшаяся синь, постепенно обволакивающая распаленную выцветшую небесную бездну, и вот уже обрывистые зигзаги молний чеканят, буравят горизонт, и только значительно позже долетает угрожающее рычанье далекого грома.
А в одиннадцать часов ночи, когда с трудом уложили спать разыгравшегося малыша, который только однажды случайно обозвал дядю Сашу папой, пронзительный звонок стационарного телефона на столике в прихожей заставил всех вдруг сжаться на своих местах в ожидании почему-то именно неприятных новостей.
— Лида! — голос матери в тишине вдруг прозвучал так отчетливо, близко, словно не было между ними многих сотен километров. — Ты знаешь, с кем я полчаса назад столкнулась на вокзале? Не поверишь! Но меня трясет до сих пор! С Николаем Смирновым! Да-да, с этим бандитом, о котором меня предупреждал его брат Антон. Черт меня понес на вокзал, чтобы встретить Тараса с электрички на перроне под часами и проводить его на московский ночной поезд. Леонид задерживался на работе, да и не особенно он хотел видеться с моим бывшим мужем. Поднимаюсь по ступенькам и вдруг в дверях сталкиваюсь с приличным мужчиной, немного сутулым, в летней синей молодежной бейсболке, в очках с золотой оправой. Остановился, как вкопанный, хотел схватить меня за руку: «Анна, ты?»
Но меня толпа пронесла мимо. И я рванула через вестибюль прямо по лестнице вниз, на первый этаж, и через боковой выход в толпе выскочила на привокзальную площадь. А у фонаря наши ребята-фельдшера сажали в «Скорую помощь» какого-то мужчину. Нырнула в салон за ними, занавески задернула. Наверное, он меня потерял из виду. Парням сказала:
«Если, кто будет спрашивать обо мне, — не видели, не слышали, ничего не знаем». И с Тарасом не увиделась, обидится теперь на меня, подумает — не захотела прийти, про встречу с девочками узнать. Что этому уроду нужно в Волгограде? Неужели он нас, действительно, разыскивает?
Тетя Лида оцепенела на несколько секунд, потом забежала с телефонной трубкой в руках в зал:
— Аня, ты рассказала Леониду о бандероли из Красноярска? Я так и знала! Аня, пусть Леонид сам мне позвонит, если ты такая беспечная! Ну, не может быть таких совпадений, чтобы никому неизвестную медсестру просто так разыскивал в нашей глуши человек из Москвы. Им точно нужен Тарас! А если они до твоих детей доберутся в лагере? Злату мы здесь все вместе покараулим, и то мысли нехорошие лезут в голову. Пожалуйста, расскажи немедленно Леониду историю своего бегства из таежного села, про угрозы Смирновых. Не шути! Дело серьезное!
Злата не выдержала:
— Тетя Лида, почему вы все время от меня что-то страшное скрываете? Я уже давно не ребенок! И знаю, что моя мама жила у вас в доме в Красноярске, когда училась в медицинском училище! Но почему все сейчас так напуганы? Нашей семье что-то или кто-то угрожает? Тетя Лида, расскажите правду!
— Вот Леонид Петрович нам позвонит, тогда я тебе все расскажу. А сейчас пора всем спать! Скоро рассветать начнет, а мы тут страхи друг на друга нагоняем. Спать немедленно!
Ирма, укачав Вовочку, заснула с ним рядом, на самом краешке своей кровати. Злата подошла к окну. Неровный, со срезанным боком далекий лунный круг нырял на светлеющем небе в разрывах торопящихся редких облаков, готовясь растаять на юго-западе. Кровать притягивала своей беззаботностью, возможностью раствориться, отключиться от пугающей реальности, обрести мистический покой и радость под покрывалом сна.
Ей впервые в жизни приснился мужчина. Он шел по берегу реки в легкой летней рубашке, спортивных брюках. «Валерка!» — она бросается к нему навстречу, но мужчина быстро раздевается и ныряет с обрыва вниз, в воду. Появляется где-то на середине, машет ей рукой и плывет по течению, быстро удаляясь. «Нужно его догнать!» — мелькает в голове, но сама стоит, не шевелясь, закрыв глаза.
И вдруг легкое прикосновение к руке, потом к волосам, и чужое дыхание у щеки, шепот: «Златочка, любовь моя!» И разлившая неожиданно по всему телу истома желания, жар ожидания прикосновений, неизведанного блаженства. И все настолько реально, чувственно, пьяняще, что, когда очнулась, несколько минут еще упивалась соблазнительной близостью в упоении, в тисках запредельного сонного сознания.
«Господи! Прости мне прегрешения вольные и невольные!» — вдруг вспомнились слова батюшки в Саратовском храме, куда мать вместе со Златой специально ездили на Троицу. — Надо мне «Демона» Лермонтова еще раз перечитать. Как Демон искушал Тамару. И еще нужно перечитать Алексея Толстого «Хождение по мукам», часть первую « Сестры». Созрела девушка в свои семнадцать лет. Вот так девчонки и свихиваются, летят замуж, за кого придется. Даже стыдно стало!
Злата заставила себя подняться с кровати, выскочить во двор и пять минут ежиться в прохладе наступающего.
утра под еле теплой, так и не остывшей за ночь водой душа. А потом растираться докрасна полотенцем, прогоняя остатки сна.
Но уже реально она знала, что будет опять с нетерпением ждать следующей ночи и повторения этой воспламеняющей страстности, возбуждающей кровь и рождающей чувственные желания.
(продолжение следует)
Предыдущая глава 15.
Следующая глава 17.