Заслуги и роль местного населения в освоении Якутии, в географических открытиях и исследованиях до сих пор по достоинству не оценены
Друзья!
Из Сети.
«Как писатель я родился в Зее» — говорит Г.А. Федосеев в одном из писем своему близкому другу В.И. Бермичёву. И это действительно так, хотя родился и вырос он далеко от Амурской области, в станице Кардоникской Ставропольского края.
19 января 1899 г. в бедной крестьянской семье появился сын Гриша. Мать зарабатывала на хлеб шитьём, а отца он вовсе не помнил. Мальчик рос подвижный и любознательный. Очень много времени проводил в лесу, который притягивал его своими загадками.
Желая дать сыну образование, Анна Васильевна переехала в Баталпашинск, впоследствии – Черкесск, где находилась гимназия. Григорий учился прилежно, при любой возможности старался заработать деньги – то на сыроварне, то давая уроки, детям из богатых семей, зная, как трудно маме платить за его обучение. После окончания гимназии – служба в Красной Армии, учёба в Краснодарском Политехническом институте.
В 1926 году Федосеев заканчивает Кубанский политехнический институт и становится геодезистом. В 1930-х годах переезжает в Новосибирск, где работает инженером, участвует в полевых геодезических работах
В 1938 году Григорий Федосеев становится начальником отряда, а позднее – начальникоэкспедиции. Руководит топографическими работами в различных уголках Советского Союза, побывав на Кавказе, в Саянах, и у кромки Северного Ледовитого океана
В 1947 – 1953 годы экспедиция Федосеева работала на севере нашей области, верховьях реки Зеи. В эти годы писатель жил в городе Зее, в жилом доме, разделённый на две семьи по пер. Жуковского.
Здесь Григорием Анисимовичем, были написаны первые произведения: «Таёжные встречи», «Мы идём — по Восточному Саяну» — 1949 год.
«В тисках Джугдыра» — 1950 год, «Загадки леса» — 1953 год, «Тропою испытаний» — 1951 – 1961 год, «Смерть меня подождёт» — 1963 год, «Пашка из Медвежьего лога» — 1965 год.
Книга «Злой дух Ямбуя», вышедшая в 1966 году, была экранизирована в 1978 году. Книги «Последний костёр», «Живые борются» и «Меченный» вышли после смерти Григория Анисимовича. В доме, котором проживал писатель, был создан «Дом — музей» Г.А. Федосеева, где находились личные вещи и предметы быта, принадлежавшие талантливому писателю
Все экспедиции страстный путешественник и любитель природы описывал в дневниках, который вел более тридцати лет. Рано утром у костра, когда еще спали товарищи, или, прислонившись спиной к кедру, на плоту, на тысячеметровых гольцах Григорий Анисимович делает свои записи. По совету друзей Федосеев отправляет дневники в редакцию журнала «Сибирские Огни», где позже печатаются первые 12 рассказов, составивших его первую книгу «Таёжные повести», тем самым принося геодезисту славу писателя.
Книга «Таёжные повести» вышла, когда ему исполнилось пятьдесят лет. А к шестидесятилетию он стал известным автором. Всего Федосеев написал 14 произведений, которые печатались не только в отечественных центральных, республиканских и областных издательствах, но и за рубежом.
Героями повествований Федосеева стали его товарищи – самые обыкновенные, простые люди: инженеры, рабочие, конюхи и даже воришки, способные на подвиги, на благородные поступки, на самопожертвование.
Почти все книги Григория Федосеева имеют документальную основу: точно обозначены место и время действия, герои названы своими именами.
В повестях Федосеева есть ещё один главный герой – живая природа, которую автор живописует с любовью, тонким пониманием и глубоким знанием. Но эти знания не были бы такими точными и широкими, не окажись рядом мудрого эвенка Улукиткана с которым Григорий Федосеев познакомился весной 1947 года. Тогда в село Бомнак прибыла геодезическая партия во главе с Григорием Анисимовичем. Им нужен был проводник, и председатель колхоза порекомендовал Семёна Григорьевича Трифонова по прозвищу «Улукиткан» как отличного следопыта и опытного проводника.
Федосеев предложил:
— Старина, пойдём со мной в экспедицию, побываем в Якутии, на Учуре, Мае…
— Я старик, много уже мне годов, но поехать по местам, где я родился, жил, кочевал, очень бы хотелось!
Позже Федосеев писал об Улукиткане: «Когда я вспоминаю Улукиткана, передо мной встаёт человек большой души, завидного мужества».
Шесть лет Улукиткан был проводником экспедиции Григория Федосеева работающей над созданием карты районов, прилегающих к Охотскому морю.
Подружившись с инженером, поверив ему, Улукиткан шёл в самые гиблые места, находил старые звериные тропы, показывал наиболее удобные и, наверное, единственные пути, которыми можно преодолеть хребты.
Образованный человек учился у неграмотного таёжника. На первый взгляд – парадокс. Но у этого старого таёжника за плечами была суровая школа жизни, сделавшая его мудрым, знающим и опытным.
Федосеев внимательно вслушивался в рассуждения старого эвенка. Тайгу старик любил беспредельно. Образ этого проводника – один из самых лучших и незабываемых образов нашей советской литературы.
Краснодар. Январь. 1963 год, Григорию Анисимовичу приходит горькая весть – на 92 году уходит из жизни Улукиткан, человек, о котором писатель сказал: «Для меня прожитые вместе с ним годы были академией».
На следующий год Григорий Федосеев поехал в поселок Бомнак, на берега далёкой Зеи, на могиле Улукиткана соорудил четырехгранный железобетонный тур, какие ставят геодезисты на горных пиках, вмонтировал чугунные плиты. На одной из них – литые слова: С тобой, Улукиткан, геодезисты и топографы штурмовали последние белые пятна на карте нашей Родины».
Григорий Анисимович часто приезжал в посёлок Бомнак и город Зею. На своей встрече с жителями писатель рассказывает о своём творческом пути.
Повесть «Последний костёр», Федосеев посвятил воспоминаниям о трудной молодости Улукиткана, о трагических потерях, которые тот пережил, и о счастье общения с новыми людьми. К сожалению, эта книга оказалась последним произведением Григория Анисимовича Федосеева.
Умер Григорий Анисимович в 1968 году в 4 часа утра 29 июня. Он умер неожиданно, в расцвете творческих сил, не дожив полгода до своего семидесятилетия.
В Новосибирске на доме 35 по Красному проспекту установлена мемориальная доска. В Октябрьском районе имя Федосеева носит одна из улиц. Есть имя Федосеева и на карте нашей страны, это бывший перевал Иден, который носит имя знаменитого геодезиста и писателя
В стенах Краеведческого музея работает действующая экспозиция под названием: «Зов нехоженых дорог». Её экспонатами стали подлинные фотографии, сделанные в экспедициях Федосеева, предметы из домашнего и экспедиционного быта. Здесь же помещены письма, записи и книги с дарственными надписями нашему музею от дочери писателя. В одной из витрин находится медаль юбилейная к 100-летию Федосеева, мемориальная доска с дома,в котором проживал писатель,Могилу Улукиьткана залило обшироноле Зейсколен Морре. и многие другие вещи, принадлежащие этому талантливому человеку".http://zeyamuseum.ru/
...Други!
Могилу Улукиткана залило обширное Зейское море.Знал ли старый эвенк, что его любимые горы, его чудесная тайга так изменятся через полвека??
Уголь антрацит Нерюнгри и дешевая электроэнергия Зейской ГЭС- сегодня истинные богатства России.
А ещё. За годы работы эта ГЭС предотвратила 14 больших наводнений в нижнем течении реки Зеи.Кроме того, Зейская ГЭС служит аварийным резервом - её гидроагрегаты в течение нескольких минут могут набрать полную мощность, не допуская отключения потребителей при авариях в энергосистеме.
Вл.Назаров
************
1.Эвенки и освоение Южной Якутии
Его имя, его беспримерные подвиги в тайге, его жизнь заслуживали самой благодарной памяти.
Григорий Федосеев об Улукиткане
История Севера - это не только открытия русских землепроходцев, казаков, а в более близкие к нам времена -исследователей, учёных, геологов, но и сотрудничество народов Севера и всех тех, кто пришёл осваивать его.
".Предки малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока обживали обширную территорию заполярного мира тысячелетия назад, здесь они сформировали свой хозяйственный уклад, культуру. Только одних эвенков можно встретить, начиная от Енисея до берегов Охотского моря.
Древние племена, говорившие на тунгусских языках, передвигаясь от Тихого Океана на запад, преодолели не только хребты Становой, Яблоневый, Джугдыр, они дошли до Урала. Поэтому их назвали «идущие поперек хребтов» - эвуцки, т.е. эвенки. Об этом писал крупнейший знаток истории Сибири академик А.П.Окладников.
Цивилизованный мир узнал о существовании одного из древнейших народов Сибири - тунгусов, умелых, непревзойденных охотников и оленеводов, которые верхом на оленях освоили огромные территории Сибири и Дальнего Востока со времен «дикого тунгуса» А.С.Пушкина. У всех российских, самых знаменитых землепроходцев проводниками были они - неутомимые тунгусы, предки нынешних эвенков. Об их мастерстве слагали легенды многие писатели. Путешественники и исследователи Сибири отмечали, что эвенки - люди высоких моральных качеств, большого благородства и щедрой души. Север не балует людей, жизнь на Севере требует полной отдачи душевных и физических сил. Видимо, именно северная суровая природа выковала маленькие народы особого свойства. Их характеры и обычаи так же просты, лаконичны и красивы, как и она сама.
С XVII века поданные царя - русские землепроходцы стали участниками освоения, «открытия» северных земель. В каждом отряде землепроходцев были проводники из коренного населения. Это были опытные охотники, хорошо знавшие предстоящий путь следования. Успех «землеоткрывателей» во многом зависел от их неоценимых услуг, досконально знавших природу родного края и щедро делившихся своими знаниями с русскими землепроходцами. Они были не только проводниками, но и переводчиками при встрече с племенами, кочевавшими по этим местам. Они предоставляли землепроходцам средства передвижения - оленей, нарты, седла, а также теплую одежду, добытые ими продукты питания.
«Могли ли «горсть казаков и несколько сот бездомных мужиков», как назвал русских землепроходцев А.И.Герцен, за столь короткий исторический срок преодолеть громадные пространства от Урала до берегов Тихого океана и совершить выдающиеся географические открытия на Северо-Востоке Азии без содействия и помощи ее коренного населения, если бы вместо поддержки и содействия со стороны его большинства они встр (ни егда только упорное сопротивление? Конечно, нет...
Кто, как не якуты, тунгусы и юкагиры (одулы), могли с молниеносной быстротой развести костер под дождем, починить сломавшиеся нарты, навьючить лошадей, надежно укрыть людей в пургу, уверенно провести отряд только им известным путем через «бадараны» или по узким тропам, пролегающим вдоль отвесных прибрежных скал», - пишет в своей книге «Сподвижники путешественников и исследователей» якутский ученый Семен Егорович Мостахов.
И в XX столетии великие географические открытия на Дальнем Севере не могли произойти без участия северных народов. «Какой геолог без оленевода!» - почти, что крылатое выражение. Олень здесь был единственным транспортным средством многочисленных экспедиций. Только олень мог пройти через густые таежные дебри.
Землепроходцы, потом ученые, исследователи северного края оставили записки о культуре, быте народов Севера, рисунки и описания. В своих отчетах они сообщали о неоценимых заслугах коренного населения, хлопотали о наградах для них, указывая, что без их помощи и содействия крайне трудно было бы достигнуть успеха. Какими же выглядели эвенки в глазах великих путешественников и исследователей?
Близко наблюдая жизнь и быт коренных народов Якутии, в частности эвенков, отважный исследователь Дмитрий Лаптев утверждал, что «мужеством и человечеством и смыслом тунгусы всех кочующих, в юртах живущих, превосходят».
Академик И.Г.Георги, изучавший эвенков в конце XVIII века, писал о них: «Тунгусы сдержанны и неприхотливы, довольствуются малым. Делятся последним куском бескорыстно и весело. В голоде не унывают. В делах осторожны, старательны и способны. Они предприимчивы в усвоении чужих языков, в верховой езде и охотничьем промысле. Отличные следопыты и топографы». На рубеже XIX - XX веков тунгусов изучал народоволец В.И.Иохельсон, сосланный в якутскую ссылку. Он о них писал так: «С открытым добродушием и беспечным лицом эвенк сохраняет весёлость в нищете, и не унывает ни перед какими бедами и невзгодами. Воздержанность, умеренность и довольство малым отличает его. По целым дням, даже во время жестоких морозов, он может обойтись без пищи, сохраняя при этом энергию и бодрость».
Григорий Анисимович Федосеев - писатель, инженер-геодезист, один из первопроходцев района БАМа, человек большой и интересной судьбы. Он оставил после себя уникальные картографические работы и художественные произведения -книги, которые известны миллионам читателей. Прежде чем стать писателем, он долгие годы водил крупные геодезические партии, закрывающие белые пятна на карте нашей Родины. Все о чем рассказывает, он пережил сам, своими ногами прошел по горным перевалам и таежным дебрям, испытал опаснейшие приключения. Он был смелый и удачливый охотник, его книги подкупают своей достоверностью. Начинал с очерков о
геодезистах, в последние годы написал повести «Пашка с Медвежьего лога», «Последний костер», «Злой дух Ямбуя».
Вот как оценивает Григорий Федосеев заслуги эвенков перед географией: «Следует сказать, что эвенки обладают
замечательной памятью. Увидев однажды местность, даже со сложным рельефом, они запоминают её на долгие годы почти с точностью топографического изображения. Это они дали названия бесчисленным рекам, ключам, озёрам, хребтам, урочищам в большей части территории Сибири. В недалеком прошлом по их рассказам геодезисты и топографы составляли первые листы карт многих отдаленных районов, куда исследователю трудно было проникнуть. Им, эвенкам, да и другим народам Севера, современная топографическая карта обязана детальной расшифровкой необжитых территорий. Кому из путешественников, даже нашего времени, в своих маршрутах не приходилось с благодарностью пользоваться копией «карты», вычерченной каким-нибудь старожилом на песке или нарисованной им на клочке бересты?
В геодезических экспедициях главными помощниками были эвенки. С опытным проводником нам не страшно ничто: ни броды через бурные реки, ни завалы, ни сплошная тайга, ни перевалы. У проводников-эвенков в голове своя карта, идут они по ней, не сбиваясь с пути, каким-то особым чутьем угадывая опасность. Да и олени у таких проводников не сдадут в пути, не натрут спины вьюками, придут к месту неослабленными».
Покидая центральную часть Алданского нагорья, где занимались исследованиями, Григорий Федосеев в последней повести пишет: «Этот край никогда не манил к себе людей, не возбуждал любопытства исследователя, оставаясь в стороне от цивилизации. Только эвенк, дикий кочевник, свободолюбец, нашел тут себе приют и проложил тропу вглубь безмолвных пустырей...
Имя Улукиткана было известно исследователям восточной окраины нашего материка и военным топографам задолго до революции. Одаренный талантом следопыта, умением превосходно ориентироваться на местности, он снискал себе славу отличного проводника.
За свою долгую жизнь этот эвенк сопровождал многие экспедиции, ходил с ними труднейшими для того времени маршрутами.
Когда я вспоминаю Улукиткана, передо мной встает человек большой души, завидного мужества, совершивший не один подвиг во имя долга. Для меня прожитые вместе с ним годы были академией. Старик открыл мне огромный мир природы, которую он очень любил, научил меня понимать её. Но главным достоинством Улукиткана была человечность, которую он целомудренно пронес через девяностолетнюю жизнь.
Трудно переоценить его заслуги. Сколько он открыл проходов через малодоступные хребты, сколько проложил троп по заболоченной тайге! Еще много десятилетий ими будут пользоваться изыскатели, пастухи, кочующие в тех местах со стадами колхозных оленей. Геодезистам и топографам благодаря Улукиткану удалось сохранить на карте этого района исконные названия рек, озер, хребтов.
Еще при жизни своей он стал одним из главных героев моих книг «Тропою испытаний» и «Смерть меня подождет». Но у меня не хватило литературных способностей изобразить этого человека со всей полнотой. Трагическая гибель Улукиткана потрясла всех, кто того мудрого эвенка. Его имя, его
В июле 1964 года я отправился в далекий поселок Бомнак, где на берегу Зеи был похоронен Улукиткан. На его могиле я соорудил железобетонный четырехугольный тур, какие строят геодезисты на горных пиках. В него были вмонтированы три чугунных плиты с надписями.
На правой стороне тура:
С тобой, Улукиткан, геодезисты и топографы штурмовали последние белые пятна на карте нашей Родины.
На лицевой стороне:
УЛУКИТКАН 1871-1963
На левой стороне:
Тебе, Улукиткан, были доступны тайны природы, ты был великим следопытом, учителем, другом.
Чугунная плита прикрывает могильный холм. На ней слова:
МАТЬ ДАЕТ ЖИЗНЬ,
ГОДЫ - МУДРОСТЬ
Улукиткан
Через два года закончится строительство Зейской ГЭС. Море покроет огромное пространство долины.
Под ним исчезнет и место гибели Улукиткана.
Но памятник ему, поставленный на высоком берегу, будет виден отовсюду.
Отсюда открывается вид на заречную тайгу без края и границ, которую так знал и любил этот изумительный человек!
Краснодар, октябрь 1967г. Григорий Федосеев».
Еще об одном отважном оленеводе-проводнике написал в газете «Социалистическая Якутия» от 31 декабря 1964 года В.Алексеев - сотрудник Алданской научно-исследовательской мерзлотной станции и назвал «Дерсу Узала из якутской тайги». Вот несколько строк из этой статьи: «Сейчас мы свяжем палатку, вытряхнем из печки золу и, навьючив животных, тронемся в путь. Впереди, как всегда, надвинув глубоко на лоб помятую фетровую шляпу, поедет он, Наум Николаевич Пудов. Оленевод должен одновременно быть и ветеринаром, и ботаником, и географом, и следопытом, и охотником. Особенно тяжела эта профессия в экспедициях. В любую погоду, в дождь, снег и мороз, оленевод должен уметь быстро найти своих подопечных, выбрать для них хорошее пастбище, залечить раны, уберечь от зверей, починить упряжку. И Наум Николаевич умеет обращаться со своими животными. А сколько раз он выручал отряд своим знанием тайги, верным чутьем. Разложишь перед ним карту, покажешь точку, куда должны мы выйти. Оленевод призадумается, помолчит, внимательно рассмотрит карту. И тогда ты уже можешь быть спокоен - в любую погоду отыщет он самые короткие пути к тому месту. Уже больше двух месяцев ходим мы по тайге. За это время я хорошо узнал Наума Николаевича и понял, какой неоценимой находкой был он для нашего отряда. Часто, глядя на него, я вспоминаю знаменитого Дерсу Узала. Опыт, мудрость многих поколений эвенков вобрал он в себя.
Мы, молодые, глядя на него, нередко завидовали. Завидовали энергии, воле, неутомимому жизнелюбию. Человек молодой души, живя с нами рядом, заражал бодростью, учил нас радоваться жизни, учил быть стойкими перед невзгодами».
«Про нерюнгринские угли, естественно, тоже первые узнали не царские горные инженеры, а эвенки.... А нам ли забывать, что эвенк Филипп Леханов еще до революции указал на месторождение угля в нынешнем НУРе? А сколько поколений «сибирских французов» промолчало о «горячих камнях»? И спустя долгие десятки лет буквально канавными работами Лазарь Минкин найдет здесь свой угольный пласт «Мощный», 16 квадратных километров - нерюнгринского кормильца. Вспоминал ли он эвенков? Никакого памятного знака подлинным первооткрывателям угля - эвенкам или хотя бы оленю - первому перевозчику на южноякутской земле нигде у нас не устроено. Сейчас почти вымирают «оленные люди», как прозвали их казаки-первопроходцы, лишенные стараниями пришельцев исторического уклада жизни.», - так выразил свое отношение к широко отмеченному в г. Нерюнгри «юбилею» освоения угольных месторождений Южной Якутии корреспондент газеты «Просто Нюрка» №43 от 24 октября 2007 года.
Действительно, прав корреспондент, мелкие золотые самородки издавна находили эвенки в ручьях и реках, рядом с которыми стояли их стойбища. Золотопромышленник И.А.Опарин именно у эвенков добывал информацию о золотоносных ручьях, реках и посылал свои партии. Его прииски были расположены в бассейне верхнего течения реки Тимптон и левого его притока Чульман. В.П.Бертин знал, что золото эвенками было обнаружено еще в 1912 году. Михаилу Прокопьевичу Тарабукину, который считается первооткрывателем золота, о его местонахождении рассказали. местные эвенки.
Молодой охотник Филипп Леханов в начале XX века нанялся каюром и водил по здешним местам экспедицию. Поднимался с учёными людьми на сопки, где они ставили вышки и, глядя вокруг в длинную трубу, снимали землю на большие листы бумаги, то есть Филипп Леханов помогал им составлять карту местности. Когда Филипп собрался ехать в Алдан менять шкурки белок и соболей на порох, пули и дробь, начальник экспедиции, бородатый мужчина, попросил передать по адресу кусочек угля, записку и сказал: «Я написал, Филипп, что здесь, на Нерюнгре, есть уголь. Таких пластов я даже в Горловке не видел. Чистейший антрацит. А золотишко тоже здесь есть, целая жила,
Из книги Макаровой К.И. “О моих сородичах”, г. Нерюнгри, 1915.
но это уж пусть когда-нибудь потом люди отыщут, сейчас от него одна только беда. Такие дела, Филипп». Но революция, потом гражданская война перевернули всё верх дном. Исчезли купцы и исправники, и разные важные учреждения. Исчезла, не оставив следа, и та контора, куда Филипп должен быть передать записку.
Через много лет, в 1951 году старик Леханов расскажет Галине Лагздиной давнюю историю с углем и золотом. Покажет кусок угля, достанет даже бумажку, что написал много лет назад бородатый начальник. Он ведь так и не смог передать её кому надо.
Так к концу 1951 года на Нерюнгре были пробиты первые шурфы и пробы показали, что уголь пласта «Пятиметровый» высшей пробы - коксующийся. Пробы угля вез на оленях с нартами молодой каюр Куклина Николая Степановича - начальника чульмаканской экспедиции эвенк Кондаков Николай Николаевич. Об этом подробно написано в воспоминаниях его жены Кондаковой Валентины Григорьевны.
Эвенки-оленеводы Южной Якутии были каюрами-проводниками первых землепроходцев, исследователей и в течение долгих лет бескорыстно помогали им. Они вели геологические экспедиции своими охотничьими тропами, прокладывали новые дороги по бескрайним просторам тайги, бесчисленным озерам, рекам, гольцам, болотистым котловинам, совершая немало героических подвигов вместе с русскими землепроходцами, учеными, исследователями. Они много сделали для науки. Это были сильные и отважные оленные люди. Огромна заслуга эвенков в составлении карт многих ранее неизведанных районов, в освоении несметных богатств, в открытии многих месторождений Южной Якутии.
Заслуги и роль местного населения в освоении Якутии, в географических открытиях и исследованиях до сих пор по достоинству не оценены. Между тем, в каждой семье жителей села Иенгры были родственники, которые в прошлом были проводниками в геологических экспедициях. И многие путешественники и исследователи в своих отчетах сообщали, что без помощи и содействия проводников-каюров невозможно было бы достигнуть успеха. И поэтому роль местного населения имеет огромное значение для истории самого народа, для истории нашего края.
И дождемся ли очередного юбилея, когда о них, об отважных людях, достойно вспомнят?
https://arctic-megapedia.com/
****************
2.Нерюнгри. Как возникла и как живёт русская столица Якутии?
Не секрет, что уголь и алмаз - это почти одно и то же, разница только в структуре и примесях. Главное богатство Якутии - не золото показанного в прошлой части Алдана, а углерод в двух своих самых известных формах. За алмазы отвечает Мирный, куда в этот раз я не добрался, ну а уголь добывают в Нерюнгри - "южной столице" Республики Саха, её втором по величине городе (57 тыс. жителей) на реке Чульман в 820 километрах от Якутска.
Первый раз я увидел Нерюнгри на 4 года раньше, чем остальную Якутию - из иллюминатора самолёта Москва - Южно-Сахалинск. Нерюнгри - явный представитель того же семейства, что соседняя Тында или Усть-Илимск, Надым или маленький Кодинск: многоэтажный спальный район, построенный среди пустой тайги в 1970-80-е годы.
В геометрическом центре города, на косой улице Маркса, можно различить белый собор с золотыми главками, а правее него проходит Южно-Якутская улица. По ней мы дошли на край города, а потом пересекли наискось второй слева в нижнем ряду квартал К, выйдя на проспект Дружбы Народов, к площади Ленина на первом слева перекрёстке.
Облако в верхней части кадра скрывает Технопарк и Дворец культуры, которым мы посвятили большую часть времени в городе, а справа хорошо виден "Горняк" (2006-08) с красной крышей - не просто дворец спорта, а целый крытый стадион!
В отличие от перечисленных в прошлом абзаце собратьев по жанру, Нерюнгри в своей тайге ещё и не одинок: вокруг города, как спутники вокруг планеты, расположились несколько ПГТ. В 7 километрах южнее - Беркакит (3,5 тыс. жителей), конечная станция советского Малого БАМа (1979), перпендикулярного "большой" Байкало-Амурской магистрали. Однако - это вполне полноценный БАМ, даже с шефством: Беркакит для братьев по забою строила Кемеровская область
В 7 километрах восточнее Нерюнгри на тупиковой железнодорожной ветке Серебряный Бор (2 тыс. жителей) привлекает взгляд правильным полукольцом жилых кварталов и высокими (240м) густо дымящими трубами. Это Нерюнгринская ГРЭС (540 МВт), вместе с которой в 1979-83 годах посёлок и строился.
Наконец, самый дальний в этой системе Чульман (7,2 тыс. жителей) с обслуживающим Нерюнгри и Тынду аэропортом (1986) не был виден с того самолёта - он стоит в 25 километрах севернее. Но именно с Чульмана начиналась история освоения Южной Якутии.
Испокон веков главной дорогой в этих краях служила Лена, причём дорогой скорее белой, чем голубой. Отделённая от Прибайкалья лишь невысокими холмами, она становилась чёрным ходом для степных народов, в итоге сложившихся в этнос саха, ну а в 17 веке туда проникли по волокам и русские люди. Лена выводит на Центральноякутскую равнину с её плодородными аласами, на которых ещё в дорусское время сложилась абсолютно самобытная цивилизация якутов, так и не успевшая стать государством.
Россия, закрепившись там, стремилась к экспансии больше на восток и север, а вот южная Якутия от Станового хребта до Алданского нагорья во все времена оставалась углом в прямом смысле слова медвежьим. Сердцем потайного мир
Но русских людей в эту тайгу смогло заманить только золото, к россыпям которого ещё до революции пытались подобраться промышленники с Амура. Они даже начали вскладчину строить колёсную дорогу от станции Большой Невер на Транссибе, в 1913-16 годах пройдя 293 километра (по другим данным -327км), но с началом Гражданской войны та дорога заросла стланником и травой.
При Советах поиски золота возобновились, и увенчались особым успехом в
1923 году на ручье Незаметном - там, где теперь стоит Алдан, в 1920-х дававший
Квартиры в ЖК «Прибрежный парк» в Нефтеюганске
С ремонтом и мебелью от 21 557 ; в месяц. Старт
СССР почти половину добычи. В 1925-32 годах брошенная за время Гражданской войны дорога была возрождена и продолжена - теперь на 728 километров до Укуланской пристани (нынешний Томмот) с веткой к базе Чуран на Лене. Эта трасса и называлась изначально Амуро-Якутской магистралью, и со всеми станциями да постами представляла собой то ли последний русский ямской тракт, то ли эрзац железной дороги.
Станция Якут в 1926 году сделалась центром Тимптонского района, но поворот в судьбе Южной Якутии случился у поста Чульман (изначально, в 1926-28 -Утёсный): в 1932 году в 12 километрах севернее дорожники с парой импортных тракторов "Кейс" наткнулись на угольный пласт. С 1936 года там наладили дОбычу для местных нужд, однако этого хватило, чтобы Чульман к 1941 году разросся до ПГТ и стал центром Тимптонского района.
продаж нового дома — выгодные цены!
шахтами для окрестных нужд Чульман не повторил, так как на Южную Якутию у СССР были свои большие планы.
По аналогии с (причерноморским) щитом, где есть Дoнбаcc, Кривбасс, цветные металлы (включая уран) и огромное количество нерудных ископаемых, на Алданском щите советские геологи и госпланщики ожидали таких же несметных богатств. В 1950 году Чульман сделался базой читинских геологов: Чульманская экспедиция искала уголь, Эвотинская - железо, Аямская - нерудное сырьё.
В 1951 году все они были сведены в Южно-Якутскую комплексную экспедицию (с 1980 - Южно-Якутская геологоразведочная экспедиция) и впоследствии полностью оправдали надежды. В основном в 1960-70-х ЮЯКЭ (ЮЯГРЭ) обнаружила крупнейшие в мире залежи флогопита (разновидность слюды), множество самоцветов вроде хромдиопсида и дианита (а вот чароит открыли близ Олёкмы чуть раньше), сравнимый с Криворожьем железорудный бассейн (освоение которого пока не началось), крупнейшее в мире (!) Эльконское месторождение урана, ещё какие-то явно упущенные мной богатства, ну и собственно уголь, наконец.
Предание о его открытии слишком романтическое и чтобы быть правдой, и чтобы я мог о нём умолчать, хотя другая, не менее красивая версия, гласит, что угольный пласт случайно нашёл владикавказский студент-практикант Альфред
Коваленко. Основная легенда же повествует о том, как ещё в 1951 году отряд геологов Чульманской экспедиции (базой которой был посёлок Чульмакан неподалёку) под началом 25-летней волжанки Галины Лагздиной повстречала в тайге старого эвенка Филиппа Лехнова.
Тот ещё в 1910-20-х годах работал проводником и каюром со старателями, и хранил в своём чуме записку, которую много лет назад должен был передать по адресу, поехав за порохом и пулями в Алдан. Почему-то не сумев это сделать, старый охотник корил себя, но даже прочесть записку не мог в силу своей неграмотности. А вот Лагдзина прочла: "Здесь, на Нерюнгре, я нашёл уголь. Таких пластов я даже в Горловке не видел. Чистейший антрацит. Это вот и есть настоящее золото", и молодую (геолого)разведчицу вдохновили эти слова.
Эвенк нарисовал ей карту, и вскоре вышедшая из Чульмакана партия нашла на Хариусной реки пласт с говорящим названием Пятиметровый. В 1953 выше по речке обнаружился пласт Мощный, так что у геологов не осталось сомнений -меж Алданским нагорьем и Становым хребтом вытянулся Южно-Якутский угольный бассейн. С него и было решено начать освоение здешних богатств.
В 1963-67 годах была налажена добыча на пласту Мощный, посёлочек которой, видимо, теперь погребён под отвалами. Город Нерюнгри начали строить лишь в 1975 году вместе с железной дорогой - это была полноценная часть БайкалоАмурского проекта, разве что без шефства на Большой земле. Первые деревянные дома Нерюнгри ещё стоят на Пионерной и Комсомольской улицах:
Там же проходит проспект Геологов, ведущий в Серебряный Бор. На въезде в него можно увидеть панно, у пересечения с АЯМом - композицию "Олонхосут"
(1985; одно из редких напоминаний, что здесь Якутия!), а примерно в километре от мест с этих кадров, на дальней стороне Старого города - памятник Первостроителям (1986).
Но мы не увидели ни первое, ни вторую, ни третий - невыносимая жара и недостаток времени от поезда до поезда оставили в моём рассказе много дыр. В Старом городе же мы зацепились за грандиозный Дворец культуры имени 40 лет Победы... ну и 10-летия Нерюнгри (1985) заодно.
Большую его часть занимает Театр Актёра и Куклы, вторая половина названия
которого появилась в 1985 году, а первая - в 1992-м.
У второго подъезда ДК задорно щёлкал в воздухе кнутом парень в майке с Егором Летовым, не иначе как один из актёров. Увидев наши фотоаппараты, он сперва сказал "Ооой!" и нырнул в дверь под крыльцо, но вскоре вернулся и даже охотно спозировал.
Девушка, смотревшая на него с крыльца, требовательно пригласил нас войти -вторую половину здания занимает Нерюнгринский музей истории освоения Южной Якутии, учреждённый ещё в 1976, а в 1981 накопивший достаточно экспонатов, чтобы открыться. Понимая, что времени мало, а на жаре мы ещё и медлительны, я сперва вовсе сюда не собирался, а потом подумал - куплю из вежливости билет без фотосъёмки, пробегусь 10 минут по этажам и пойдём дальше. В итоге мы зависли тут на полтора часа - музеи Якутии, начиная со столичного кластера и продолжая Олёкминском, Майей или Чурапчой, и в этот раз не разочаровали. Причём не знаю даже, что здесь впечатляет больше -экспонаты или интерьеры:
Нерюнгринский центр за улицей Кравченко начинается, внезапно, религией. В квартале А в прямой видимости друг от друга стоят две церкви - евангелистов (1995) в брутальном бетонном здании, похожем больше на ДК какой-то так и не наступившей для Союза эпохи...
...и православная Казанская (1992-93), как бы не первая построенная в Якутии (кроме, разве что, музейной в Соттинцах) со времён революции.
Бесплатные консультации бухгалтеров
То в общем и немудрено: в шахте во время ЧП, как в окопах под огнём, атеистов не бывает, и уж во всяком случае как бы не большинство редких храмов советской эпохи были построены в 1940-50-х годах именно в шахтёрских посёлках. Здесь, конечно, уголь добывают открытым способом, но народ ехал за длинным рублём и московским снабжением из тех же Донбасса, Кузбасса, Караганды...
Да и в наши дни едет: в последние годы неуклонно убывающее с пика в 77 тыс. жителей (1989) население Нерюнгри снова растёт за счёт организованного переселения квалифицированных шахтёров с Донбасса. Кроме того, Нерюнгри в Якутии - не только южная, но и русская столица: славян тут 85%, а якутов (2,5%) немногим больше, чем татар, бурят или эвенков (по 1,5-2%).
Крест во дворе Казанской церкви не похож на якутские сурэхи, а пластиковую Рождественскую часовенку поставили в 2009 году "в честь всех строителей Южно-Якутского топливно-энергетического комплекса":
Третьей культовой постройкой в Южной столице Якутии должна стать мечеть, которая строится теперь в несостоявшемся квартале И. Советские кварталы на прямых или плавно изогнутых (причём чаще всего - в вертикальной плоскости) улицах - это и есть большая часть Нерюнгри. В А, за церквями - :
Но при всём сходстве с Тындой, Северобайкальском или Новым Ургалом в архитектуре, планировке и самой истории строительства, атмосферой Нерюнгри совершенно на них не похож. Строить пути сквозь глухую тайгу, воспетую Иваном Ефремовым и Григорием Федосеевым, просто куда романтичнее, чем в который раз давать стране угля.
Пожалуй, я бы сравнил Нерюнгри с кузбасским Междуреченском или карельской Костомукшей - зажиточный, в меру благоустроенный, далёкий в
своей тайге от дрязг большего мира, но всё-таки живущий рабочими буднями обычный город горняков.
На кадре выше - квартал Н, "свечки" у дороги к вокзалу и одинокая труба городской котельной. На сопке поодаль - не горнолыжка, а гранитный карьер. У перекрёстка Южно-Якутской и Дружбы Народов, на стыке кварталов Б, К, Л и Н, мы набрели на стихийный базарчик с дарами леса. В основном продавали то ли чернику, то ли голубику, в конце июля оказавшуюся незрелой и кислой.
Засмотревшись на лотки, мы малость потеряли направление среди широких улиц и одинаковых домов, и вместо того, чтобы свернуть на Дружбу Народов, побрели по Южно-Якутской, пока не упёрлись в край города - гаражи на застроенном лишь с одной стороны проспекте Мира.
Наша следующая цель лежала на противоположном углу квартала К, и мы пересекли его дворами. Дворы Нерюнгри переполнены машинами, приятно холмисты, а сосенки остались, видимо, от росшего тут прежде леса:
Упраздненный в 1963 году и включённый в состав Алданского улуса Тимптонский район был возрождён в 1975-м уже как Нерюнгринский улус. Средний в якутских масштабах по площади (99 тыс. км2, примерно с Кемеровскую или Ростовскую области), по населению (70 тыс. человек) он спорит с Мирнинским районом за первое место в Республике.
И именно два района добычи двух форм углерода слагают в Якутии русское ядро - картина, удивительно знакомая по большинству стран Ближнего зарубежья! Перед администрацией - три сэргэ (якутские священные коновязи) и покровительница шахтёров Святая Варвара (2015):
Ещё два памятника были изготовлены в уральском Касли (знаменитый центр чугунного литья) по заказу "Якутугля" как подарок городу - "Горняк и сын" (2017) и "Рудознатец" (2015). И если первый вполне себе наш парень, то второй на сибирского косматого геолога не очень-то похож - это копия работы немецкого скульптора Фридриха Ройша (1893), когда-то украшавшего Кёнигсберг.
Мимо торца администрации мы и пошли по проспекту Ленина, высматривая какой-нибудь магазин - нам предстояла дальняя дорога на Улан-Удэ с пересадкой в Сковородино. В итоге мы снова дошли до улицы Маркса между кварталов А, Б, В и Г и там затарились в отличном магазине "Океан". По памятникам, до которых не успели дойти, я было думал покататься на такси, но вызванный водитель был угрюм, а на вопрос, где тут памятник Победы, ответил что-то вроде "понятия не имею, мне такое не интересно". На самом деле до "Ники" от "Океана" нет и полкилометра... однако не интересовался подобным в Нерюнгри и Maps.me, так что мы ни с чем уехали к вокзалу.
https://dzen.ru/varandej
***************
Материалы из Сети подготовил Вл.Назаров
Нефтеюганск
12 апреля 2024 года