Цель этих заметок – помочь россиянам лучше понять нынешние Китай, Японию, США, Великобританию, Украину и, главное, Россию. Для того и публикую конспект отношений между этими странами во времена второй мировой войны, чтобы они не переступили порог третьей. Вот и непонятно, почему удалена заметка «Россия – Япония 12». Хотят переступить? Тайну выдал?
3-его июня 1945-ого наш Госкомитет Обороны решил начать переброску войск на Дальний Восток. 9-ого июня парламент Японии утвердил блок законов «О чрезвычайных мерах военного времени». Японцы понимали, что обречены на поражение, но официальный лозунг – «Столетняя война за империю!».
Даже США имели в планах высадку на Кюсю и Хонсю не позже 1-ого ноября, а их разведка считала, что японцы смогут воевать до конца 1948-ого года; правда, без учёта ядерного оружия и помощи СССР.
Англичане вели зачистку Бирмы, войска Австралии выбивали японцев из Индонезии, а генералы Японии получали приказы «Окружить!», «Разгромить врага!», когда тот враг был в два, три раза, а то и впятеро сильнее. Бредили о «последнем, решающем сражении», о развале коалиции врагов, о сепаратных договорах. Заметим для себя: так ведёт себя любая армия, проигрывая войну.
30-ого июня в Москве начались наши переговоры с чанкайшистами. Тянулись они полтора месяца; подозреваю, лишь для контроля настроя Москвы американцами через китайцев.
В июле сын Чана Кайши Цзян Цзинго, «племянник Ленина», был принят Сталиным.
Но главное – Потсдамская конференция 17.07 – 3.08, последняя встреча «друзей»-победителей. Там делили Европу и Азию, решали судьбу немцев и прочих.
24-ого июля Трумэн сообщил Сталину об успешном испытании атомной бомбы. «Я рад, - сказал Сталин, - и надеюсь, что США эффективно применят атомную бомбу против японцев».
Следующим днём Трумэн одобрил приказ на удар этой бомбой по Хиросиме, Кокуру, Ниигате или Нагасаки.
Нашей теме важна Потсдамская декларация от 26.07; в ней США, Великобритания и Китай (Чан Кайши) требовали от Японии безусловной капитуляции, сдачи армий; «иначе Японию ждёт быстрый и полный разгром».
Японцы не ведали об атомной бомбе американцев, хотя физик Нисина Ёсио и его группа создавали подобную бомбу под Хыннамом.
27.07-ого Макартур узнал, что скоро СССР вступит в войну, и надо до того успеть принять капитуляцию Японии. Поэтому американцы спешили, и 6-ого августа сбросили атомную бомбу на Хиросиму.
Москва поняла, что могут обойтись и без неё; тоже спешно присоединилась к Потсдамской декларации и 8-ого августа объявила войну Японии.
Военные действия наша Красная армия начала за 10-11 часов до удара атомной бомбы США по Нагасаки. А через 40 минут после этого удара Высший военный совет с участием императора начал снова обсуждать Потсдамский ультиматум.
Вспомнился последний лозунг немцев Гитлера: «Берлин останется немецким!». Японцы сказали круче: «Сто миллионов умрут вместе!». России ныне предложено крутейшее: «Мы все в рай, а они просто сдохнут!».
К перерыву на обед 9-ого августа Высший совет решил за Японию сдаться на условиях:
1. Сохранение императорского дома.
2. Отвод японских войск по инициативе самой Японии.
3. Ответственных за войну будет наказывать само правительство Японии.
4. Не будет никаких гарантий насчёт оккупации.
Премьер Судзуки, министр Того («Лавров») и другие штатские понимали, что это отвергает безусловную капитуляцию, и после обеда заявили, что возможна попытка лишь одной оговорки: неприкосновенность прав императора. Обсуждали до 2-х часов ночи уже 10-ого августа. И призвали тенно (императора) решить споры.
Глава Японии сказал, между прочим: «Оглядываясь на то, что было сделано до сих пор нашими военными властями, мы не можем не заметить, что их действия далеко отстали от составленных ими планов. …Я не могу выносить мысли о том, но… сейчас настало время, когда надо выносить невыносимое».
Действия военных России, как они говорят, от планов не отстают, изгибаясь вместе с планами; так нас учили.
Чан Кайши тоже понял удар по Нагасаки как артподготовку и с 10-ого августа стал занимать оставляемые японцами районы. В тот же день маршал Чжу Дэ приказал Красной армии КПК наступать навстречу советским войскам.
Армии крестьян выступили в провинциях Чахар, Хэбэй, Жэхэ, Шанси, Шаньдун и на севере Цзянсу. «Армия восьми дорог», т. е. 8-я, заняла Шаньхайгуань, Циньхуандао, Чифу, Вэйхайвэй, Чэндэ, Чжанцзякоу.
Занимали территории после японцев и войска Маньчжоу-го; 11-ого августа Пу И приказал им подчиняться лишь Чану. В этот день морская пехота ТОФ десантировалась в порт Юки.
12-ого августа Чан Кайши издал приказ… Красной Армии КПК стоять на месте до особого распоряжения; вот что атомные бомбы делают с разумом слабых диктаторов!
Конечно, Мао плевал на Чана и пошёл вперёд на плечах отходящих японцев. 12-ого же наша Красная армия начала бои за порт Начжин.
А 13-ого США, Великобритания и Китай Чана ответили, что император и правительство Японии будут под контролем генерала Макартура. Император принял это.
!4-ого августа 1945 г. Генштаб Японии отдал приказ о капитуляции. В тот же день гарнизон Начжина прекратил сопротивление, и порт был занят советскими войсками. Как говорят, «атама-о наку-суру – боси-о накадзу» (лишился головы – шляпу не оплакивай).
Именно в этот вечер император записал на пластинку обращение к народу о капитуляции.
И ещё событие 14.08: в Москве подписан Договор о дружбе и союзе СССР с Китаем Чан Кайши и ряд соглашений, в том числе о военном сотрудничестве с целью победы над Японией; оная победа вроде бы уже случилась днём раньше.
Но в ночь на 15-ое молодые офицеры под командой подполковника Хатанака подняли бунт, сожгли дома премьера и главы Тайного совета, захватили дом маркиза Кидо, хранителя записи о капитуляции. Хозяина не нашли, тогда ворвались во дворец тэнно! Дивизия охраны перешла на их сторону, своего генерала Мори убили. Поиски Кидо и пластинки вызвали погром дворца; в 3 часа 30 мин. была захвачена радиостанция.
Утром командующий Восточной армией, т. е. столичным округом, Танака Сидзуити подавил путч. В полдень прозвучала запись речи императора: «Настоящим мы приказываем нашему народу сложить оружие…».
Отсюда мне можно ссылаться на рассказы отца и матери – участников войны с Японией, на рассказы их друзей-ветеранов.
Есть у меня мемуары И. И. Берсенева – тогда майора в Маньчжурии; с ним повезло работать в одном институте, дружить с его сыном.
Есть мемуары Като Кюдзо, военнопленного, потом историка, работавшего с моими друзьями. Имею мемуары Тоидзуми Ёнэко, узницы лагерей в городах Янцзы и Владивостоке; с ней тоже малость поработал.
Моя первая жена родилась в Порт-Артуре: её отец служил в Маньчжурии в 1945-49 годах.
Наконец, личные впечатления о японцах, с 1953-его года до 2010-ого во Владивостоке, Токио и где приходилось. С них я и начал (см. «Россия – Япония 1»).
В 1975 г., во второй или третий заход в Токио я хотел сфотаться на фоне дворца императора и нашёл площадь перед ним с лучшим видом. Вся она была засыпана метровой толщины слоем серого гравия. Вдруг подошёл полицейский ростом 180-190 см; улыбаясь, встал рядом и… обнял меня за плечи. Так нас и сфотал мой приятель болгарин Евгени Христо Донев.
«Сюри симас ка (ремонт делаете?)», - спросил я, показав на гравий. И тут охранник рассказал, что на этом месте триста (?) самураев и сверх них Танака Сидзуити, военный министр генерал Анами, вождь путча Хатанака 15-ого августа 1945 г. сделали харакири.
Кровища пропитала грунт на полметра вглубь. Решили вывезти его метровый слой, заменив тёмно-серым гравием.
Подтвердить это литературой я не смог, да и не старался. Если не правда, то легенда. К слову, я не получил фото от Донева, хотя он послал его из Софии. На границе изъяли?
По рассказам мамы я пишу повесть «Тихо вокруг…»; в ней нет выдуманного: и расстрел красноармейцев за изнасилование японок, и пулемётчица-камикадзе, и ночная атака колонны –всё это было, добавлено лишь малость беллетристики.
Мемуары – вещь коварная: обобщать их трудно. Надо оценить честность автора в целом, его уровень, позицию, интересы, мотивы. Содержание сравнить с документами, хотя бумаги и печатное обычно у нас жёстко редактируют.
Например, мемуары Игоря Ипполитовича Берсенева, абсолютно честного и смелого человека высокого интеллекта, лучшего знатока геологии Приморья и дна Японского моря написаны перед смертью, и я не уверен, что изданы. Местами нужна корректура, в своей копии я её сделал. О авторе немало есть в Интернете.
И. И. Берсенев прошёл войну 1941-45 годов полностью как разведчик-диверсант, и в канун своих 29-ти лет попал в Маньчжурию в звании майора. В начале этой главки: 3.06.45-ого ГКО решил начать переброску войск на ДВ. А Берсенев пишет: переброска войск на ДВ началась в апреле 1945-ого. Объявление войны Японии застало его в Чите и отмечено отменой всех поездов.
Командовал И. И. военно-геологическим отрядом – группой спецов разведки ресурсов, логистики, экономики занятых территорий; такие отряды работали и в Европе.
В конце сентября уже возвращали войска в СССР, пишет он; хотя моя мама вернулась лишь в апреле 1946 г. «Китайское население относилось очень хорошо», «юани принимали с радостью»; «в октябре ещё бродили банды и некапитулировавшие японские войска», «китайцы терроризируют и провоцируют солдат японских гарнизонов».
В конце октября 1945 Берсенев, три геолога, два бойца и сержант «взяли в плен» целую дивизию японцев, хорошо вооружённую на бетонированной позиции. Наша группа имела 7 автоматов, ручной пулемёт, снайперскую винтовку и даже пистолет ТТ! Такой случай не был редким; рекомендую прочитать эти мемуары.
Игорь Ипполитович был очень скромным, простым в общении; вспоминал, что «люди тогда жили полуголодными». Уволившись из армии, он ещё два года носил шинель.
Кажись, в 1990 г. он угощал меня картошкой, жаренной с мясом кита (50 коп./кг, обычно корм для собак). Для похорон сына-альпиниста пришлось продать мотоцикл, выигранный в лотерею. Но человек он был щедрый. Я был знаком с ним с 1969 г, со своей преддипломной практики.