П Р О П А В Ш И Й В Е Л О С И П Е Д
Василий Стручков любил прогулки по лесу. Он буквально наслаждался свежим лесным воздухом и часами бродил по бесконечным лесным тропинкам, отдыхая от суеты на работе и дома. Но особенно он обожал собирать грибы! С детства Вася вместе с отцом ходил в лес: благодаря трудолюбивому отцу, он давно постиг все грибные таинства и знал, где какой гриб можно встретить. Васин отец любил велосипедные поездки в лес. У них в сарае всегда стоял наготове тяжёлый старенький велосипед, на котором отец и сам ездил, и возил на раме маленького Васю, а когда тот подрос, ему купили новенький велосипед. Вася был счастлив и горд. Он уже мог тогда сам совершать дальние поездки. Сколько он объездил окрестных лесов, сколько собрал за свою пятидесятилетнюю жизнь грибов, знал только Господь Бог…
К старости отец уже не принимал участия в лесных выездах, и Василий один отправлялся в лес в известные ему, богатые грибами места. Когда же год был особенно урожайным, и грибы были едва ли не повсюду, он предпочитал ходить в лес пешком.
Но в этот сентябрь близлежащие леса оказались почти без грибов. В последнее время люди всё чаще стали посещать леса, и, в силу своей умственной ограниченности, хищнически уничтожать дары природы. Прилавки всех городских базаров были буквально завалены грудами всевозможных грибов, цены на которые неуклонно росли. Как результат этого, движимые жаждой наживы или страхом перед очередным ростом цен на продукты питания, толпы так называемых «грибников» из окрестных городов и посёлков хлынули в леса, сокрушая на своём пути всё и оставляя на долгие годы леса без грибов и ягод.
Василий помнил, как однажды он пошёл в известный придорожный лесок, где всегда произрастали лисички. Там их было так много, что почти при каждом посещении леска набиралось с ведро отборных золотистых грибов. Но на этот раз он грибов не собрал…Сосновый лес, к счастью, остался, однако вся лесная почва была так изуродована, изрыта, что напоминала скорее танковый полигон, чем привычный «лисичник»! Было ясно, что в леску побывали брянские «грибники»… Нечто подобное случилось и в прочих окрестных лесах.
Вот почему пришлось отказаться от пешего похода за грибами и усесться в седло новенького велосипеда, недавно купленного Василием подешовке на базаре. По прежнему опыту лесных поездок он знал хорошие, достаточно удалённые от городка места, и поэтому решил, в первую очередь, съездить к лесу, лежавшему близ так называемого «Земснаряда». Это название местные жители дали большому лесному озеру, образовавшемуся на месте работы заводского земснаряда, добывавшего песок для строительных нужд. Как говорили, в своё время строители переборщили с добычей песка, и земснаряд, разворотив значительную часть леса, провалился в глубину созданного ими искусственно озера. Естественно, как принято в нашей стране, о нём вскоре позабыли, и огромная, заполненная водой чаша стала постепенно превращаться в лесное озеро, в котором завелись рыбы да в таком числе, что от рыбаков не было отбоя. Василий сам любил ходить туда с удочкой на рыбалку, но в последнее время как-то об этом месте позабыл. Однако о том, что в окрестностях озера произрастали грибы, он знал и вот теперь решил проверить, добрались ли туда брянские уничтожители природы.
…На велосипеде удалось проехать едва ли половину дороги. На пути Василия оказался густой кустарник, рассечённый пополам небольшой пешеходной тропинкой, по которой можно было с трудом тащить велосипед. Василий слез, остановился рядом с велосипедом, держа его за руль, и огляделся. Тропинка была истоптана множеством людских следов. – Да, видно здесь побывал целый «мавзолей»! – подумал он. – Вряд ли мне удастся что-нибудь найти!
Но воздух был таким удивительно-ароматным! Несмотря на сентябрьскую прохладу, пахло листвой, травой, влажной землёй. Ярко светило не по-осеннему приветливое солнце, обещавшее послеполуденную жару, над травой и кустарником порхали большие красно-чёрные бабочки, щебетали птицы…Ну, как не поддаться такому соблазну и не посетить прекрасный уголок природы?
Василий вздохнул и медленно, поддерживая велосипед, пошёл вперёд. Он долго продвигался по хорошо утоптанной дороге, переходил, перепрыгивая, неширокие ручейки, встречавшиеся на пути, и с любопытством осматривал окрестности. Ему казалось, что ничто не изменилось со времени его последнего посещения «Земснаряда»: и кустарник, и придорожная трава, и чёрный сосновый лес, стоявший стеной за придорожными канавами, были такими же как и тогда. В воздухе царили те же запахи, а по мере приближения к лесному озеру Василий всё отчетливей ощущал тонкий грибной аромат, который словно дразнил и завлекал его дальше вглубь, обещая удачу. Вот вскоре показалась небольшая песчаная горка. Василий перешёл ещё один, последний ручей, и перед ним, наконец, открылся вид на лужок, располагавшийся близ озера.
– Ну, вот, теперь пройдусь немного вдоль озерца, да полюбуюсь его красотой! – решил Василий и быстро пошёл по заросшей травой широкой дороге рядом со столбами, унизанными проводами высоковольтной линии. Внезапно со стороны озера подул лёгкий ветерок, и наш путешественник вздрогнул: до него донёсся совсем неожиданный, какой-то тухловатый запах. Обычно так пахнет вблизи насосных канализационных станций. Василий сначала подумал, что ему показалось, но вот ветер усилился, и стало ясно, что неприятный запах исходит от недалёкого озера. Он устремился вперёд и приблизился к хорошо доступному берегу большого карьера. Издалека озеро казалось неизменным: всё те же берега, голубые дали, поваленные в воду столетние сосны и ели…Однако вместо привычного щебета певчих птиц изредка, откуда-то издали, доносилось хриплое воронье карканье. И запах, противный запах сточных вод постоянно носился в воздухе. Василий подошёл ближе. – Боже, что стало с озером?! – вскрикнул он с ужасом. – Озёрная вода какая-то чёрная!
Действительно, вода напоминала цветом то ли дёготь, то ли гудрон! Это была не та осенняя чернота лесных озёр, о которых любили писать художники слова, но мрачная чернота смерти!
– Господи! Что же здесь произошло?! – пробормотал Василий и стал снимать с велосипедного руля сумку, которую взял для сбора грибов. На дне сумки лежал стальной тросик с замком для защиты велосипеда от кражи. С давних пор его отец возил с собой этот тросик, который обеспечивал ему сохранность велосипеда от возможных угонщиков. Это устройство Василий постоянно брал с собой и обычно прикреплял им свой велосипед к какому-нибудь средней величины деревцу через спицы колеса, чтобы, в случае, если угонщик сломает дерево, он бы не смог далеко уйти с ним…
Но в этот раз он так спешил, что, увидев неподалёку в траве три невысоких берёзки, подкатил к ним велосипед, обернул все три деревца тросиком и, продев его через велосипедную раму, защёлкнул замок. Велосипед, надёжно укреплённый в зарослях травы и кустарника, казалось, прочно врос в обильную зелень. Василий взял большую сумку, достал из неё ещё одну, но поменьше, и задумался. – Пройду по берегу озера, посмотрю, что здесь приключилось, – размышлял он про себя, – да возьму с собой две сумки. Если будут в лесу грибы, то соберу их как можно больше. Заодно пусть со мной будет и бутылка с водой. Устану, захочу пить, так не надо будет возвращаться…
Но тут другая мысль перебила предыдущую. – Зачем мне две сумки и вода? – подумал он. – Если будут грибы, так я соберу их в большую сумку, принесу её к велосипеду, поставлю в траве, возьму другую сумку и снова схожу за грибами. Заодно и воды попью! Что с ней случится? Кому нужна простая вода и чужая самодельная сумка? Лучше пойти налегке!
Приняв такое решение, он повесил одну из сумок, в которой стояла бутылка с водой, на руль велосипеда и устремился вдоль берега озера вперёд, осматривая окрестности. Неприятный запах, исходивший от воды, щекотал ноздри, и даже ароматы лесных трав и деревьев не ослабляли его, усиливая какое-то необъяснимое чувство беспокойства и тревоги. Вглянувшись в чёрную озёрную воду, Василий вздрогнул: – Ведь нет же всплесков от некогда многочисленных рыб! Куда же подевалась рыба?!
Вода, казалось, помертвела. Лишь мелкие водяные жучки и водомеры резвились в мрачном зеркале как выпивохи на погребальном пиру. А ведь ещё в прошлом году, по осени, Василий с сыном бывали тут и видели, как вода буквально кипела от носившихся тут и там рыб, как кишела прибрежная вода от скопления миллионов серебристых мальков, которые с плеском выпрыгивали из воды, когда в их стайки ударялись озёрные хищники – окуни и щуки…Теперь же всего этого не было, и лишь мрачная тишина царила над поверхностью несчастного озера, да лёгкая рябь от набежавшего ветерка напоминала агонию тела, умиравшего от тяжёлого недуга.
Подойдя к небольшому песчаному плёсу, где всегда был виден берег, Василий вгляделся в воду и содрогнулся: всё видимое дно было густо усеяно трупами множества мелких и средних рыб! – Неужели вода отравлена? – подумал он. – Что же тут произошло?!
Теперь он понял, что скверный запах, исходивший от озера, был следствием массовой гибели рыбы! Но вот по чьей вине? Пройдя ещё с десяток шагов, Василий наткнулся на следы большого костра. – Так, есть все подозрения, что здесь побывали браконьеры!
Вскоре он обнаружил ещё три не просто костра, но даже кострища! Вокруг них в изобилии валялись крупные и мелкие рыбные кости, пустые стеклянные бутылки из-под водки и вина, большие полиэтиленовые бутылки из-под пива, консервные банки, куски сетей, обломки прочих браконьерских снастей…Он прошёл ещё немного и обнаружил в кустах выброшенную мелкоячеистую сеть, от которой исходило нестерпимое зловоние: она было полностью забита погибшей мелкой рыбёшкой!
– Вот негодяи! – подумал Василий. – Крупную рыбу забрали, а мелочь оставили умирать! Но неужели вся рыба в озере погибла от этого? Может в воду попал трупный яд?
Он шёл вдоль берега и всё больше приходил в ужас. Повсюду в изобилии валялись мёртвые рыбы, обрывки сетей и даже древки…острог!
Когда же он подошёл к ручью, вытекавшему из озера с северной части и примыкавшему к густому лесу, ему всё стало ясно: на берегу в куче полусгнивших рыб лежали длинные электрические пруты. Значит, браконьеры истребляли рыбу электрическим током и даже не посчитали нужным спрятать орудия убийства!
– А от кого их прятать? – грустно усмехнулся наш грибник. – От собственного народа, которому совершенно всё равно, что останется после него не только другим людям, но и собственным детям?! От властей, которые больше увлечены борьбой за власть и деньги?
С больной душой Василий вошёл в тёмный лес. Ему уже не хотелось ни грибов, ни лесной прогулки. Сердце щемило, болела голова.
– Вернусь-ка я назад к велосипеду! – решил он. – Нечего мне здесь делать! Разве можно спокойно ходить по этой земле, видя такой ужас?!
Он медленно поплёлся, выйдя из леса, по берегу распятого людьми озера, качая головой и думая грустную думу. Вспомнилась недавняя телевизионная передача, в которой много говорилось о том, как обижают наших людей за рубежом, как недостойно и неуважительно относятся к нам иностранцы…
– А вот и ответ! – подумал вслух Василий. – Если мы так относимся к собственной природе, к народному достоянию, то достойны ли мы уважения вообще? Вряд ли бы те же иностранцы отнеслись к нам уважительно, если бы увидели, что сделали наши люди хотя бы с этим озером! А если мы также ведём себя и за рубежом?
Так, размышляя, он подошёл к тому месту, где оставил велосипед, и оцепенел: велосипеда на месте не было! Василий покачал головой, потёр глаза, но от этого ничего не изменилось: никаких следов от его «техники» не осталось!
– Может я не там его закрепил? – подумал он, не веря своим глазам, и огляделся. Шелестел осенними листьями ветер, пузырилась и покрывалась рябью чёрная озёрная вода. В груди нарастала мрачная тоскливая тревога. – Значит, украли! – опомнился, наконец, Василий. – Как же я так оплошал?! Оставил свой новый велосипед здесь, где орудуют эти волки в людском обличье!
Он и не мог представить, что, путешествуя в одиночестве по берегу лесного озера, был объектом пристального наблюдения профессиональных воров-мародёров.
А это стало ясно при внимательном обследовании местности. Василий обладал хорошим зрением для лесных походов и мог заметить следы не только людей, но и зверей по малозаметным приметам: сломанному сучку, сбитому грибу или примятой траве. А тут он ничего не увидел. Лишь обойдя десяток раз то место, где он оставил велосипед, Василий нашёл в траве три хорошо замаскированных отверстия в земле. Это всё, что осталось от берёзок, к которым он прицепил велосипед! Сами же берёзки, одна из которых была довольно крупной, бесследно исчезли! Стало ясно, что в лесу действует хорошо организованная группа опытных воров, умело убирающая все следы.
– Господи, куда же делась моя самодельная невзрачная сумка? – думал он не столько с горечью, сколько с удивлением. – Неужели эти мародёры покусились и на такую мелочь? А где бутылка с водой? Она-то им зачем?
Он прошёл ещё немного и вдруг, случайно бросив взгляд в отдалённые кусты, увидел свою полиэтиленовую бутыль из-под кваса. – Вот так да, – тихо сказал Василий, осматривая коричневый сосуд. – Даже воду выпили! Однако унесли пробку и срезали бумажную этикетку! Именно те места, которых касаются руки! Ловко!
Он вспомнил, как однажды на кладбище у него украли банку с краской, оставленную в сумке на велосипедном руле. Он тогда окрашивал ограду на могиле и, увлёкшись, не заметил, как проходившие мимо него женщины обшарили его сумку.
А теперь-вот украли велосипед!
…Пришлось Василию на этот раз идти домой из леса пешком. Но он не чувствовал усталости и не очень переживал свою утрату. Он просто понял, что получил на этот раз пусть неприятный, но зато достаточно полезный урок. – Теперь я уже больше не оставлю велосипед на произвол судьбы, – говорил он себе, мрачно усмехаясь. – Разве можно доверяться людям, которые безжалостно уничтожают всё живое и оставляют после себя только смрад и пустоту? Впрочем, важно не только это! Я теперь понял, почему у нас постоянно происходят всякие катаклизмы, случаются вечные неурядицы, не в чести учёные, умные и просто порядочные люди!
Он вспомнил о рассказе одного своего товарища приехавшего из Германии. – Я не раз видел, как там оставляли без всякого присмотра и крепления велосипеды, тележки и даже хозяйственные сумки, набитые всякой снедью, – говорил тот. – Потому что немцы – народ умный! А дурачки и есть дурачки! Они дальше своей мелкой выгоды ничего не видят!
– Именно так, – решил Василий, выходя из леса. – Такие люди не считаются ни с чем! Что им честь и совесть! Но вот дурачки ли они, как сказал упомянутый товарищ?
Он вспомнил телевизионную речь одного из правительственных чиновников, вышедшего из простонародья, в которой тот требовал увеличения пенсионного возраста и снижения уровня жизни собственного народа.
– Разве этот человек лучше тех жалких велосипедных воров? – подумал он. – Пожалуй, значительно хуже! Вот это – настоящий крохобор!
7 сентября 2011 г.