В старших классах уроки русского языка и литературы вёл весьма неординарный учитель. Был он своеобразен во внешности и манере поведения. И уроки его разительно отличались от уроков других педагогов.
Николай Александрович Чувыгин после окончания сельской школы в послевоенные годы благополучно поступил в Казанский государственный университет, где встретился с высоким искусством театра и народным артистом РСФСР Т.П.Ардаровым. В начале 60-х закончил Ленинградский театральный институт, учился в ГИТИСе имени Луначарского.
Для рядовой поселковой школы иметь такого учителя было необычно. Мы тогда не знали всех его заслуг и увлечений. Для нас Николай Александрович был простым учителем литературы, который проводил уроки и готовил нас к экзамену. Это позднее, повзрослев, узнали, что нам выпало счастье учиться у талантливого педагога, знатока английского языка, режиссёра, актёра, драматурга, журналиста и писателя, заслуженного работника культуры России и Удмуртии, лауреата литературной премии Правительства Удмуртской Республики.
Судьба подарила ему счастливую возможность встретиться с уникальными людьми своего поколения: он был знаком и лично встречался с Михаилом Шолоховым у него на родине в станице Вёшенской, он общался с Константином Симоновым, актрисой Ольгой Книппер-Чеховой, родина которой – наш край; не раз встречался с певицами К.И. Шульженко, Л.А.Руслановой и многими другими.
***
Его уроки литературы в десятом классе мы воспринимали как какие-то театральные постановки – такую методику использовал Николай Александрович.
Был один грешок у нашего учителя: иногда срывался. Тогда в класс приходил завуч и объявлял, что урока литературы не будет. Радовались немногие, потому что знали, что за пропущенный урок придётся «отрабатывать» вдвойне, а то и втройне.
На самом деле, навёрстывали пропущенное после уроков, и занятие порой затягивалось на час и два.
Человек театральный с большим чувством юмора он мог иногда выкинуть что-нибудь такое, что не рассмеяться было невозможно.
Наш класс считался спортивным. Треть учеников занимались лыжами, занятия секции были до уроков, одежду и лыжные ботинки приходилось сушить в классе около печки. Спортивные костюмы, лёгкие куртки просто набрасывались на вешалку.
Прозвенел звонок, и в класс свое порывистой походкой вошёл Николай Александрович. Он огляделся по сторонам и без тени улыбки сходу спросил:
– Это что за нижегородская ярмарка?
Когда до нас дошло, что речь идёт о спортивных костюмах, которые как на витрине были разложены и развешаны на самом видном месте, мы захихикали. Но серьёзный вид учителя не располагал к шуткам. Начался урок.
Запомнился ещё один эпизод. Изучаем «Мёртвые души» Гоголя. По очереди выходим к доске и рассказываем наизусть отрывок: «... Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал? Знать, у бойкого народа ты могла только родиться…»
Учитель молча сидит и слушает. Одни ученик, другой, третий. Все шпарят как по писаному. Класс безмолвствует. Кто-то отрапортовался, кто-то готовится к выступлению. Тишина.
Наконец выходит Володя Ноздрин. Взглянув на учителя, он взмахнул рукой:
– Эх, тройка, птица тройка…»
– Тпру! – голос учителя прозвучал неожиданно громко. – Садись, пять!
Володя обалдело посмотрел на учителя: «шутит?»
А Николай Александрович как ни в чём ни бывало продолжил урок.
С именем Чувыгина связано много не только в нашем посёлке. Он был основателем театрального коллектива, автором многих постановок народного театра в нашем Кизнерском районе и в соседнем Граховском, откуда был родом сам и его мама, он автор нескольких книг, сборников стихов о родном крае,
***
Жил он холостяком, был привязан к своей матери – Анне Ермолаевне, которую боготворил. Их угловой дом стоял на пересечении улиц Кооперативной и Красной. Самый центр. Мамы наши дружили ещё с довоенных времён. Обе Анны были солдатками и с детьми переживали все тяготы войны и послевоенного времени. Только у одной был единственный сын, а у другой – трое, мал-мала меньше.
Одно время Чувыгины стали ходить к нам в баню. Почему приходили, я даже не интересовалась, знала, что и у них на огороде есть своя банька и можно было помыться дома.
По субботам тётя Анна приходила узнать, когда баня будет готова, и не опаздывала. Через час приходил сын с небольшой собачкой, которую зачастую носил на руках. С маленькой кошёлочкой он обязательно заходил к нам в дом, спрашивал маму, можно ли идти, а потом вместе со своей животинкой направлялся в огород, где в самом конце его ждала готовая, натопленная банька.
После помывки он обязательно заходил, раскланивался и благодарил хозяев, на что мама неизменно отвечала:
– За баню спасибо не говорят.
Ага, не говорят. Воду носили из колодца, и наготовить на две семьи стоило больших усилий.
***
Русский язык и литература мне давались легко, поэтому страха перед госэкзаменом я не чувствовала. Тему выбрала свободную, читала много, была уверена, что справлюсь. Писали долгих шесть часов. Помню, какую подсказку дал нам учитель перед испытанием: «Если сомневаетесь в написании слова или постановке знака препинания, напишите в черновике и чистовике разные варианты. Это не будет считаться ошибкой». Небольшая школьная уловка.
Надо же было такому случиться, что к вечеру в посёлке прогремела гроза, и в наших краях выключился свет. Мы очень переживали, что комиссия не будет проверять сочинения и оценки завтра нам не скажут.
Ближе к восьми часам на улице показался Николай Александрович. Он остановился около нашего дома и сказал: «Валя, у тебя пять-пять. Сегодня проверяли только у тех учеников, кто идёт на медаль».
Радовалась, конечно. Сочинение написала большое, думаю, что были грешки. И подсказкой учителя – насчёт черновика – тоже пользовалась. Но получить две пятёрки было верхом ожиданий. Была у меня возможность получить серебряную медаль. Но не срослось. Два дальнейших экзамена я не выдержала по своей глупости.
В конце 60-х Николай Александрович Чувыгин уехал из посёлка и долгое время работал преподавателем в Ижевском Механическом институте, одном из ведущих технических вузов Приволжья, в 1994 году институт был преобразован в Техническую академию.
Прожил он долгую и плодотворную жизнь и скончался в возрасте 89 лет. Он причастен к судьбам сотен людей, он заряжал их творчеством, и это происходило от его высокой образованности, от высочайшего интеллектуального уровня уникума.
И очень важно отметить, что это был наш земляк.
Светлая память Вам, Николай Александрович!