Ветер дул всё сильнее, бесцеремонно залезал под одежду и поднимал полы пальто так высоко, что Вике казалось, она сейчас взлетит. "Хотела быть стильной, как шведки - получи. Интересно, они тоже летают на своих длинных тренчах и пальто?" До станции метро оставалось не более 200 метров, и Вика прибавила темп, когда сквозь вой вьюги услышала детский плач. На улице не было ни души, и девушка решила, что ей показалось. Но спустя пару секунд звук повторился, и Вика поняла, что уйти она не сможет. Да и кто смог бы проигнорировать плач ребёнка в разгар снежной вьюги?
Натянув шарф на нос и подтянув повыше перчатки, Вика стала искать. Плач появлялся и затихал, но никого не было видно ни на детской площадке, ни на скамейках у входа в дом, ни на парковке. Вика уже собралась уходить, дрожа от холода и подозревая, что теперь точно заболеет, как вдруг увидела два светящихся желтых глаза. Они смотрели на неё в упор из-под чёрного форда, засыпанного снегом. Плача не было слышно, но Вика сразу поняла, что именно это существо звало её на помощь, и медленно приблизилась к автомобилю. Какое-то время девушка и животное смотрели друг на друга. Вике стало не по себе от этой странной паузы. "Эй, ты - кот? Вылезай давай! Замёрз совсем? Почему ты плачешь? Ранен?" Кот, видимо, её понял. Вика была в этом уверена. Он выбросил вперёд две лапы, подтянул к ним оставшееся тело, и Вика смогла наконец увидеть его целиком. Это был обычный полосатый кот-подросток вполне благополучного вида, только очень замерзший. Глядя Вике в глаза, он медленно подошёл и собственническим жестом потрогал её колено мягкой лапой. "И что мне с тобой делать?" - спросила Вика обреченно, уже зная, что не оставит кота на морозе. Зверь не двигался с места, ожидая своей участи. "Ну хорошо", - сказала Вика, загребла кота одним движением, завернула в свой шарф и пошла ловить такси. "Завтра повешу объявления. Вдруг кот сбежал из дома? Что-то не похож он на сироту".
Отношение с сиротству у Вики было болезненным. Девушка росла с бабушкой и всё своё детство тосковала по родителям, исчезнувшим в горах, когда девочке только исполнилось 3 годика. Она немного помнила маму, по крайней мере, ей хотелось в это верить. Лица родителей смотрели на неё со стен комнат, и маленькая Вика была уверена, что они просто заблудились в горах и обязательно вернутся. В подростковые годы пришла злость. Она спрашивала себя, зачем люди рискуют своей жизнью, имея детей и пожилых родителей только для того, чтобы залезть на вершину какой-то горы? Она приставала с вопросами к бабушке, кричала и плакала, а потом ненавидела себя за это. Запах корвалола разливался по квартире, и Вика знала, что бабушка беззвучно плачет за стеной.
Когда Вика наконец-то добралась до дома, было уже почти 11 часов. Бабушка смотрела телевизор и не сразу вышла из комнаты. К её появлению Вика успела унести кота к себе в комнату, заварить чай и сделать пару бутербродов. В холодильнике она обнаружила колбасу и остатки рыбного супа. Выудив из него кусочки филе, Вика решила предложить их коту. Но вначале нужно было объяснить бабушке появление четвероногого жильца.
Девушка налила бабушке чаю и с загадочной улыбкой присела к столу. Галина Ивановна напряглась. "Что ты мне глазки строишь, Вика? Говори уже!" - учительским тоном начала она. Вика погрустнела. Она не любила общаться с бабушкой с позиции нашкодившего ребёнка. Выпрямившись и убрав неуместную улыбку, она произнесла: "У меня в комнате кот. Или кошка. В общем, он поживет со мной, пока я не найду его хозяина. Думаю, он тебя не побеспокоит. А выбросить его на мороз я не дам". Вика смотрела в стол. Бабушка прокашлялась и тихо сказала: "Ну пошли. Покормим его."
Накормленный и помытый котик (он оказался мальчиком) мурлыкал на подстилке. А Вика читала книгу, лёжа на кровати, и было обоим так уютно, как будто они жили вместе всю жизнь.
Это ощущение безопасности и тепла накрыло Вику невидимым одеялом, а свет лампы плавно перешел в сон.
Вика лежала на пеленальном столе в лучах солнца и видела мамино лицо, склонившееся над ней. Мама улыбалась и говорила ей что-то, но девочка не слышала слов. Она рассматривала любимое лицо: глаза цвета малахита, красивой формы брови, слегка длинноватый нос, бледные веснушки на щеках. Прядь маминых длинных волос упала на Викин голенький животик. Девочка засмеялась и потянулась ручкой к маминому лицу. Но достать не смогла. И тут появился другой человек. Он подкрался сзади и обхватил маму руками. Дикая тревога окатила Вику, она закричала, но не услышала своего крика. Всё происходило словно под водой. Этот другой человек наклонился над ней, и она увидела любовь и нежность в его темных глазах. И маму рядом. И поверила ему. Поверила им обоим. Папины руки подняли Вику в воздух, и ей совсем не было страшно. Прижав к себе дочку, отец кружился с ней по комнате, а мама смеялась и танцевала в лучах солнца.
Тут Вику подбросило, и она резко распахнула глаза. И сразу же встретилась взглядом с двумя жёлтыми светящимися точками. Чужой кот лежал рядом и буквально жёг её глазами. Девушка не стала выгонять его из кровати, но ощутила непонятный дискомфорт и лёгкий озноб. Впрочем, ей так хотелось снова увидеть маму, что она отвернулась от кошачьих глаз и провалилась в сон, правда уже без сновидений. А утром кота в кровати не было.
Следующий день прошёл в заботах. В институт Вика не поехала. Несколько часов ушло на распечатку и расклеивание объявлений о найденном коте. Остаток дня девушка потратила на поиск кошачьего туалета, наполнителя, корма и мисок, ужасаясь ценам и уговаривая себя, что по-другому поступить не может. Вчера кот ел колбасу и суп, но эта еда вряд ли полезна для кошачьего организма. А утром он лишь попил немного водички. Да и в туалет похоже ни разу не ходил. "Может показать его ветеринару?" - подумала Вика. Но деньги просто таяли, и Вика решила, что пока они справятся сами.
Наладив кошачий быт, Вика решила приготовить ужин и поболтать с бабушкой. Та никогда не жаловалась на недостаток внимания, но девушка знала, что бабушка обожает вечерние посиделки на кухне. Пожарив сковороду сырников, Вика позвала Галину Ивановну к столу.
— Как твой жилец?
Бабушка задала вопрос равнодушным тоном. Но Вику было не провести.
— Только не говори, что не заходила посмотреть на него!
— Заходила, конечно. Ты же бросила животное на весь день в одиночестве. Я ему и водичку поменяла. И погладила. Он даже урчал.
В голосе бабушки послышалась нежность.
— Ты хоть понимаешь, что он ещё ребёнок? Привяжешь его к себе, как потом отдавать?
— А что мне делать было? Бросить его там?
— Не знаю. Вдруг его искали?
— Я везде объявления развесила. Если ищут - найдут. А пока ему и здесь неплохо.
Вскоре бабушка отправилась смотреть сериал, а Вика с котом залегли в кровать. "Надо бы ему имя придумать", - подумала Вика прежде чем провалиться в сон. А кот уже включил свои жёлтые фары.
Вика висела под потолком рядом с длинной люминесцентной лампой. Люди внизу ходили по помещению не издавая ни звука (по крайней мере Вика их не слышала) и не обращали на неё внимания. Похоже это был магазин какой-то техники. Вика видела коробки на стеллажах и продавцов за стойкой. Силуэт одного из них показался ей знакомым: мужчина высокого роста с длинными волосами. Таким был её отец на фотографиях. И тут она увидела маму. Таня вошла в магазин и остановилась в нерешительности. Она скользнула взглядом по продавцам, переложила сумку в другую руку, заправила выбившуюся прядь волос своим характерным движением и стала осматриваться. Вика затаила дыхание. "Они незнакомы", - подумала она. "Неужели это произойдёт здесь?" Мама шла мимо коробок с принтерами и телефонами, растерянно осматривая продукцию. Вике стало страшно, что Таня так и уйдёт, не взглянув на Артёма. "Не уходи! Вы нужны мне оба!" - беззвучно кричала Вика под потолком. "Мама! Посмотри на него!" Таня неуверенно оглянулась в направлении продавцов. Артём был за стойкой один. Он приветливо улыбнулся девушке и та пошла к прилавку. К Артёму. К своей судьбе.
Вику вынесло из сна и вдавило в кровать. По щекам девушки текли слёзы, дыхание было частым и поверхностным. Кот наблюдал за её пробуждением с явным интересом и легкой тревогой. "Эй, ты хоть иногда спишь?" - спросила Вика, когда немного отдышалась. "Или светишь тут глазищами всю ночь? Ты ведь не лампа и не фонарь. Спи иногда", - продолжила она. И вдруг засмеялась. "Фонарик! Я буду звать тебя Фонариком. Нравится?"
Кот повёл ушами и улегся колечком. "Ну спи, спи Фонарик", - прошептала Вика.
На следующее утро Вика всё-таки добралась до института. Её подруга Лиза сразу засыпала девушку вопросами и непрошеными советами, что нужно купить коту и как его воспитывать. Лиза всегда знала всё и про всех. Вика завидовала той уверенности, с которой подруга шла по жизни. Залюбленная родителями, братом, а теперь и самым красивым парнем с последнего курса, Лиза считала себя вправе учить "безвольную" Вику, как ей жить. Почему же Виктория терпела подругу? Во-первых, она любила Лизку за её искренность, а во-вторых, у той был цепкий ум и отличное чувство юмора, её стоило послушать.
— С тех пор, как Фонарик с нами, у меня не проходит странное чувство…
Вика катала пальцами бумажную трубочку и не знала как продолжить.
— Я вижу очень яркие сны. Они о маме, родителях. А когда просыпаюсь, Фонарик рядом, сидит - светит глазами. Как будто он мне всё это показывает.
— Вика, ты себя слышишь?
Лиза засмеялась, но потом увидела глаза подруги.
— Ты что, всерьёз? Фонарик твой ; кот Баюн? Ты ж сказала, что он маленький и безвредный?
Вика покачала головой.
— Ты не поняла. Мне хочется этого: видеть родителей, как в кино. Быть частью их истории. Чувствовать их близость.
— Вот ты и сказала. Тебе это нужно - ты и представляешь себе всё это. А кот твой - маленький оборванец. Не придумывай тут Стивена Кинга. А то я Галине Ивановне скажу, что у тебя крыша поехала. Лизка отобрала у Вики трубочку, и девушки пошли на лекцию.
Домой Вика вернулась поздно. Открыв входную дверь, она застала удивительную картину. Бабушка носилась по коридору с веревочкой в руке, а за ней скакал взлохмаченный Фонарик. Оба были счастливы и слегка смутились, увидев Вику. Кот отошел в угол коридора и стал лизать лапу. Галина Ивановна одёрнула юбку, пригладила волосы и начала поправлять куртки на вешалках. Вика хмыкнула и, не зная что сказать, отправилась мыть руки. Вечер прошел спокойно. Девушка погладила накопившиеся вещи, вымыла голову и немного почитала лекции по философии. Где-то в животе собрался непонятный комок. Лёгкая тревога заставляла дрожать кончики пальцев, когда Вика переворачивала страницы книги. "Что я увижу сегодня ночью? А вдруг всё уже закончилось?" - думала она. Кот крепко спал в кресле. Глаза у Вики слипались и она выключила ночник.
В эту ночь снов не было. Открыв утром глаза, Вика силилась вспомнить, видела ли она что-то, но память молчала. Кот спрыгнул на пол, потянулся и заходил кругами, намекая, что пора бы и позавтракать. Следуя за Фонариком по коридору, Вика чуть не плакала. Ей казалось, что она потеряла что-то важное, что уже не вернётся.
Бабушка пила кофе. Пахло блинами. Кошачья миска была наполнена кормом. И Вика потихоньку успокоилась. Они поговорили об институте, Лизе, её друге Тимофее и их возможной помолвке. О том, что зима в этом году неожиданно суровая и хорошо бы Вике купить сапоги потеплее. И тут девушка не выдержала:
— Бабуля, а где мама с папой познакомилась?
— Вика, я ж тебе рассказывала: в магазине.
— Я маленькая была, когда ты рассказывала. Помню, что в магазине. Он продавец был?
— Ничего себе маленькая! Запомнила. Да, технику какую-то продавал. Мама твоя телефон хотела купить, а он её консультировал. Доконсультировались…
Галина Ивановна вздохнула.
— Ты его не любила, да?
Бабушка вздрогнула и повысила голос:
— А за что его любить-то было? Образованный он был, из семьи не простой, а болтался как г… в проруби. Ни на одной работе дольше трех месяцев не задерживался. Конечно! Родители денег ему давали по первой просьбе. А он вечно адреналина искал. Мотоцикл, прыжки с парашютом, горы вот…
Голос её задрожал. Вика вскочила и обняла бабушку.
— Прости, бабуль. Не надо о нём больше. Попей вот чайку!
Вика с детства привыкла не спрашивать бабушку о родителях. А больше и спросить было некого. Бабушка и дедушка по папиной линии давно уехали в Америку и потеряли с ней контакт. Мамины подруги иногда поздравляли Галину Ивановну с днём рождения, но в гости не заходили. И жили они всегда вдвоём.
В конце школы случился у Вики роман с одноклассником Димой. Бабушка тогда очень радовалась. Парень был хороший, но Вика очень быстро поняла, что ей с ним скучно. И эта формулировка так испугала Галину Ивановну, что теперь она боялась каждого нового кандидата на отношения с Викой. Да их и не было.
Вот только Фонарик у них появился. И обе очень боялись, что найдётся его хозяин. Хоть и не говорили об этом.
При входе в институт Вика столкнулась с Тимофеем. Парень придержал дверь и спросил издевательским тоном: "Уже котов начинаешь разводить? Не рано ли? Вдруг ещё что-то сложится в личной жизни?" И заржал довольный. "Убью Лизку", - подумала девушка.
День пролетел без эксцессов. По дороге домой Вика проверила объявления. Все были на месте. Никто Фонарика не искал.
Вечер Вика провела с учебниками. Кот где-то спрятался, а бабушка была занята сериалом. Легли рано. Кот в кресле долго ворочался, тарахтел и помахивал хвостом. Что-то его беспокоило, но Вика так устала, что еле дотянулась рукой до выключателя и провалилась в глубокий сон.
За столом сидели трое. Вика, Таня и Галина Ивановна. Кухня выглядела необычно. Холодильник стоял на другом месте, стол был не круглый, как сейчас, а прямоугольный и пластиковый, и клеёнку эту Вика раньше не видела. А вот сервиз на столе был ей знаком. Они и сейчас его частенько доставали.
Галина Ивановна в розовом халате и с короткой стрижкой была непривычно молодой. Наклонившись над столом она энергично выговаривала что-то осунувшейся и подурневшей Тане. Та сидела, сложив руки на круглом животе и лицо её выражало такую усталость и апатию, что Вике стало страшно. Её не замечали (ещё бы, ведь она была в этом вот животе). Вика-свидетель прислушалась и звуки неожиданно хлынули, прорвав толстый слой воды. Там была музыка, несущаяся из квартиры (песня Нирваны), звуки множества голосов, смех, звяканье бокалов и хлопанье дверей и голос бабушки, ровный и сильный:
— …и он никогда им не станет. Эти гулянки и поездки несовместимы с семьёй. Какие вы родители? Ты, Таня, готова рисковать ребёнком?
Мама молчала и как будто не слышала бабушкиных слов.
— Разводись, говорю. Вырастим ребёнка вместе. Я помогу. Не ты первая, не ты последняя.
И тут в кухню зашёл отец. Он был красив, молод, глаза горели. Таня вскочила ему навстречу, прижалась.
Он обнял её, и, зыркнув глазами на тещу, молча повёл в комнату, где веселье шло полным ходом.
"Никогда бы она его не оставила. Они любили друг друга", - подумала девушка. "А бабушка-то…неужели она и правда верила, что маме будет лучше одной? И ведь не спросишь её: это ведь сон", - пробормотала Вика и сразу проснулась.
На часах было всего 6 утра. Кот лежал рядом, растянувшись вдоль Викиного бока. "По-моему ты вырос. Вон длинный какой", - сказала девушка коту. Фонарик с готовностью заурчал и положил лапу ей на руку. "Подлиза", - прокомментировала Вика и решила полежать ещё немного. Она вспоминала свой сон и отца, каким увидела его в первый раз. "Ведь он был всего на четыре года старше меня сейчас", - подумалось ей. "И тут - беременность. Да наши мальчишки чайник вскипятить не могут. Не то, что забота о малыше. Права была бабушка?
Нет! Она могла просто помочь им. Не разрушая семью, не настраивая маму против любимого человека!" Вика по настоящему разозлилась. "От неё они в горы сбежали?"
За завтраком Вика молчала. На вопросы бабушки отвечала односложно. В ней не утихла ярость от мысли, что родители не выдержали бабушкиного давления и сбежали в горы, где и погибли. Галина Ивановна была педагогом и неплохим психологом, чтобы понять, что внучка на неё сердится и спросила напрямик: "Что ты в себе носишь, Вика? Говори лучше прямо".
— Ты хотела, чтобы мама ушла от отца? Ссорила их?
Бабушка тяжело опустилась на стул, вытерла руки о фартук и задумалась.
Вика ждала. Наконец Галина Ивановна медленно заговорила. Было видно, что она обдумывает каждое слово.
— Я тебе не говорила раньше, что Таня была очень нестабильной девочкой. Она родилась недоношенной и очень слабенькой. Все попытки отдать её в садик заканчивались нервными срывами, болезнями и моими больничными. В школе стало немного полегче, но Таня осталась очень стеснительной и замкнутой. Она выбирала себе более активную подружку и буквально смотрела той в рот. Когда подруги начинали тяготится этим её поклонением и разрывали отношения, Таня переживала очень тяжело. В восьмом классе у неё начались приступы паники. Такие, что два раза в школу вызывали неотложку. Таня теряла сознание от страха, а потом неделями не выходила на улицу. Я не буду тебе рассказывать, сколько всего мы пережили, пока твоя мама училась в институте. Скажу одно: Артём мог её погубить. Он был сильным, ярким и любил Таню. Но он был здоровым мужиком с авантюрным складом характера, привыкший всем нравиться. И без проблем с деньгами. А Танечка его боготворила. И если бы он вас оставил, она бы сама в пропасть прыгнула. Конечно, я хотела её защитить. Но так, чтобы она сама от него освободилась. Если начистоту: Артём мне нравился, хоть и шебутной был. Ты похожа на него внешне, но по характеру, слава Богу, поспокойнее. Ты, Викуша - золотая середина: взяла от родителей лучшее. И не копайся во всём этом. Живи свою жизнь!
Вика весь день ходила, как лунатик. Легко сказать "живи свою жизнь", когда родители снятся каждую ночь и не знаешь, чему верить. Слова бабули звучали в голове "сама бы прыгнула в пропасть"... Почему мама бросила трёхлетнюю дочку и поехала за мужем в горы? С её-то характером и паниками?
Вика вернулась домой уставшая, в горле подозрительно першило и, заварив огромную чашку мятного чая, девушка завалилась в кровать, позвав Фонарика. Тот медленно, с достоинством, запрыгнул на кровать и, устроившись у Вики в ногах, заурчал. Так они и уснули, забыв выключить свет.
Кто-то кричал. Отчаянно, без остановки. Вика подскочила и вцепилась в одеяло, пытаясь понять, откуда идёт этот вой. В комнате горел свет, а в коридоре орал кот. Вика спрыгнула с кровати, босиком побежала в направлении звука и обнаружила Фонарика у двери бабушки. Кот драл дверь Галины Ивановны, вопил и оглядывался на Вику. В комнате бабушки стояла тишина.
Вика вломилась в комнату и захлопала рукой по выключателю. Бабушка лежала слегка свесившись с кровати. Правая рука безвольно свисала вниз. На полу валялась упаковка нитроглицерина. Вика нащупала пульс: жива. Фантик лёг рядом на кровать, а девушка побежала звонить в скорую.
Врачи приехали на удивление быстро. Они наладили капельницу, сделали пару уколов и приготовились к транспортировке. Старший из бригады похвалил Вику: "Как это Вы ночью бабушку услышали? Могли не успеть. Не спали что ли?" Но девушка только покачала головой: "Это не я. Это он бабулю спас". Фантик сидел на подоконнике и делал вид, что не слышит их разговора. В конце концов он кот и не обязан участвовать в беседах людей.
Из больницы Вика вернулась уже под утро. Врачи отправили её домой, так как Галина Ивановна была стабильна и спала в общей палате. "Несколько дней мы её понаблюдаем, а Вы отдохните пока. Такой стресс пережили", - жалели они девушку.
Но поспать Вике не удалось. В 8 часов раздался телефонный звонок. Испугавшись, что звонят из больницы, девушка понеслась искать телефон, больно ударившись по дороге коленом об угол комода. Её "алло" прозвучало почти истерично. Молодой человек на другом конце растерялся и, несколько раз извинившись за ранний звонок, перешел к делу. "У меня кот убежал. Две недели назад", - проговорил он, слегка заикаясь. "Я мусор пошел выносить и, дурак, дверь не до конца закрыл. Потом ещё с соседкой поговорил. Ну, в общем, сбежал он. Мелкий ещё был, дурной. Но это я виноват, не уследил. Вдруг это моего кота Вы нашли?"
Вика стояла на ватных ногах и не понимала, что сказать. "Как его зовут?" - выдавила она наконец. "Барсик" - ответил парень. "А меня - Юра. Можно я вечером подъеду - посмотрю на Вашего?" - осторожно поинтересовался новый знакомый. И Вика, конечно, согласилась.
За завтраком Фонарик или Барсик ни на что не реагировал. Он ел, вылизывался, делал свои дела и не шел на контакт. А Вика уехала в институт, где честно отсидела все пары, думая о бабушке, Фонарике и стеснительном Юре, который не смог уследить за собственным котом.
Смотавшись в больницу и просидев у Галины Ивановны всего полчаса, Вика заторопилась домой. Она не стала рассказывать бабушке про Юру и Барсика, так как видела, насколько успела та привязаться к коту. Врачи хором рассказывали, как Фонарик спас женщине жизнь и требовали наградить кота вкусной медалью. Вика смеялась и тоже хвалила лохматого спасателя. Его страшный вой до сих пор стоял у девушки в ушах, стоило ей вспомнить события прошлой ночи.
Дома было непривычно тихо. Не работал телевизор, не слышно было бабушкиных шагов, звука закипающего чайника на кухне. Вика сидела за столом и ждала Юру. Она так устала, что ничего не чувствовала. Кот тоже не показывался. Как будто что-то почуял и решил тихо отсидеться в укрытии.
Юра пришёл на 10 минут раньше, чем они договорились. Он оказался совсем не таким, каким Вика его себе представляла после телефонного разговора. Она ожидала увидеть стеснительного парнишку, неловкого и рассеянного (недаром же он за котом не уследил). Молодой человек, зашедший в её квартиру, совсем не выглядел растерянным. Юра был высоким, он был одет в черный мешковатый худи и бежевые джинсы (выглядело очень стильно). Русые волосы слегка вились и казались растрепанными, что ему очень шло. А главное - от него волшебно пахло. И Вика, мучительно понимая, как плохо она выглядит, и ненавидя себя за эти мысли ещё больше, неприветливым голосом выдавила: "Мой кот…или Ваш…куда-то спрятался. Я пойду его поищу". Но почему-то не сдвинулась с места.
Парень пристально смотрел на Вику. Она стояла и теребила край скатерти. Юра видел её дрожащие руки, непричесанные волосы, тени под глазами, мятую футболку (уже 2 года как домашнюю). "У тебя что-то случилось?" - тихо спросил он. И тут Вика разревелась. По-настоящему, в голос, до икоты. Она так давно ни с кем не разговаривала о своих проблемах, так боялась за бабушку и так скучала по родителям, что все эти эмоции просто разорвали девушку на части. Она рыдала, а Юра спокойно сидел рядом, время от времени наливая Вике воду в стакан или передавая бумажные салфетки. Когда она почти успокоилась, Юра показал ей на кота, устроившегося рядом с Викиной ногой. Она и не заметила, что Фонарик всё время был рядом. "Это не мой Барсик", - произнёс Юра медленно. "И это уже твой кот. Он тебя любит. Где бы он раньше не жил".
А дальше Вика заварила чай и достала овсяное печенье. Они сидели ещё несколько часов на кухне и болтали обо всём. О том, как Вика нашла кота. О том, как он спас бабушке жизнь. И даже о том, что с его появлением она узнала больше о своих родителях. Юра прекрасно слушал. По-настоящему, с интересом. О себе он рассказывал совсем немного, но Вика была очарована всем, что он говорил и делал. Она следила за его руками (с парой тонких серебряных колечек на пальцах), удивлялась его глазам, умеющим успокоить и подбодрить одновременно, влюблялась в его голос и манеру замедлять темп речи, как будто он в процессе думает, что сказать. Юра был старше Вики всего на два года, учился на психолога и жил один, подрабатывая в Кризисном центре. И похоже, он умел решать проблемы быстро и эффективно, так как сразу же предложил Вике забрать бабушку из больницы на машине. И девушка опять расплакалась.
Юра ушёл уже ночью и Вика с Фонариком буквально упали в кровать. "Когда же я начну нормально заниматься? Так и вылететь можно из института", - успела подумать девушка, проваливаясь в сон.
Вика видела горы. Красивые снежные вершины и чаши голубых озёр, окруженные еловой порослью. "Альпы", - подумала она. Ей было тепло и спокойно. В отдалении слышалось пение птиц и голоса людей. Похоже тут сделала привал какая-то группа. Девушка постаралась услышать хотя бы отдельные слова, но не смогла даже различить, на каком языке говорили туристы. Время от времени до неё доносился звонкий смех и перебор гитарных струн.
И тут Вика увидела ИХ. Таня с Артёмом сидели в обнимку на фоне большого валуна. Артём отрастил бороду и выглядел, как типичный геолог. Таня совсем не изменилась. Она наливала мужу чай из термоса, а Артём что-то рассказывал, и они вместе смеялись. Родители выглядели такими молодыми и счастливыми, что у Вики вокруг сердца разлилось что-то горячее и необъяснимо прекрасное. "Прощайте", - подумала она и усилием воли проснулась.
Фонарик лежал у неё на груди. Тяжёлым он не был, но горячим - точно. А ещё он мял её лапами, как это делают все коты по утрам. "Ох! - поморщилась Вика - Кое-кому не мешало бы почистить зубы".