Паровозики

В ночи пикнул вотсап. "Что такое", - думаю, - " работа что ли". У меня такое бывает. Даже в отпуске, а я в отпуске.
- Джон Смит умер, - читаю сообщение от Андрюхи. С Андрюхой я знаком 25 лет. Мы вместе заначивали МГУ.
- Кто такой Джон Смит, - спрашиваю, чертыхаясь.
- Создатель паровозиков.
Паровозики - это компьютерная игра. Мы играем в неё уже 20 лет. Как закончили МГУ, так и играем. Нас человек 15.
- Дааааа, - тяну, - жаль Джона Смита.
- Ты не понимаешь, все серваки рухнули.
Серваки - это, как я понимаю, серваки паровозиков, там около миллиона игроков.
Видимо, Джон Смит был совсем старенький и не оставил наследников. Дети его не играли в паровозики, внуки его не играли в паровозики. В паровозики играли пятидесятилетние оболотусы всего мира и сам Джон Смит.
- И что, - пишу.
- Надо Лехе написать.
Леха программист, он директор в крупной конторе. Но вообще-то уже 3 часа ночи, а у Лехи трое детей и внуки.
- Зачем, - пишу.
- Пусть он новые паровозики напишет.
- Разумно, - отвечаю.
Пишем Лехе.
Мне казалось Леха будет рвать и метать, всё-таки он большой начальник, наверняка у него завтра совещание. Но он не метал.
Более того, в 3 часа ночи у нас в связи со смертью Джона Смит образовалась видеоконференцсвязь по спасению паровозиков. Позвали ещё Гену, Валерика и Вову. Вова и Валерик очень богатые люди, а Гена самый умный. Вова пылесосы выпускает, Валера в банке работает, а Гена просто членкор РАН.
И вот представьте, глубокая ночь, все спят, сопят дети, жены и полицейские, а шесть великовозрастных мужиков обсуждают, как спасти игровое детище какого-то американского хера Джона Смита.
У кого-то пиво оказалось, кто-то коньяк откупорил, так в экраны и тыкали.
К утру решили написать вэб-интерфейс. Так Леха-программист сказал. Это типа сервака, только сайт. Денег Вова и Валера дадут. Лехе Гена поможет. Мне сказали тексты там пописать. Русские паровозикисты отзывчивые. Они спасут Джона Смита.


Сижу на набережной на скамейке, смотрю на море. Подходит потертый молодой человек, стреляет сигарету и садится курить рядом. Видно, что ему плохо. Он поминутно трёт виски и ерошит волосы. В конце концов, докурив, он ложится рядом со мной на лавку, уперевшись головой мне в бедро. Какое-то время мы, притихшие, так и сидим, точнее, он лежит, а я сижу. Время от времени он поднимает голову и смотрит, не ушёл ли я. У него длинные ноги, они свешиваются с лавки, ему явно надо их вытянуть, но я ему мешаю. Я сижу и думаю: "Нетужки, я на эту лавку в тенечки первый пришёл, я не уйду".
- Отец, - в итоге вопрошающе говорит молодой человек.
Я знаю, что он сейчас скажет, но я молчу, я упрямый.
- Отец, - опять говорит он.
Я молчу.
- Эх, отец, - ещё раз говорит молодой человек, - дай хоть ещё одну сигарету.
Я не даю.
Молодой человек, чертыхаясь, встаёт и уходит.
Никто больше не упирается в моё бедро.


Интересно, а голуби бывают неголодные. Чтобы им так сыпанул горсть пшенки, а они: "Не-не, мы сытые".


Наконец-то отдыхающие на набережной обращаются ко мне за советами, как к местному. Прошло 5 лет, как я переехал в Крым.


Ночью залез в холодильник, чтобы что-нибудь поесть. Селёдку как-то странно есть ночью, курица варёная тоже тяжёлая ( я даже ночью забочусь о пищеварении), творожки я съел вечером. Взял банку зелёного горошка. В коридоре в темноте споткнулся, выронил банку и она разбилась. И вот стою я такой в 3 часа ночи на кухне в семейных трусах, а передо мной гора зелёного горошка и стекла в огромной луже. Присел на стул, посидел, вздохнул. До 4 ночи убирался. Стекло все-таки. Правильно говорят врачи - не ешьте по ночам, это вредно.


На остановке 2-го троллейбуса разговаривал с военным. В войну в санатории Крыма приезжает много военных.
- Куда он идёт, - спросил военный и ткнул в троллейбус с цифрой 2.
- На набережную, - ответил я.
- А в ту сторону?
- На набережную, - ответил я.
- Тут что все набережная? - спросил он.
- Тут всё набережная, - ответил я.
- Мне нужна автостанция, - сказал военный.
- Любая набережная тут идёт через автостанцию, - ответил я.
- Вы поэт, - ответил военный, - а долго?
- У него всего шесть остановок, - ответил я, - но вам нужна третья.
Подошёл 2-ой троллейбус, военный вошел в него, троллейбус закрыл двери и поехал в Рабочий уголок. Сейчас он поднимется с набережной на гору в Рабочий уголок, а потом спустится с горы опять на набережную, проезжая раз за разом автостанцию. От автостанции идут автобусы на жд вокзал.


Только в глухой провинции у моря можно встретить магазин одежды " Польская мода". Даже для моего поколения это было уже неактуально. У нас были уже Монтана, Левис и Вранглер. Кто не знает, "Польская мода" - это был красочный польский журнал с выкройками для женщин СССР. В советское время его выписывала моя мама. Польша в понимании советской женщины была недостижимым манящим идеалом модного рая. Почти, как Париж.


Набережная Алушты. Понедельник. Яркое весеннее солнце. 22 градуса тепла. 12 часов. В кафе заходят два плотных мужика.
- Нам, - говорят, - два борща.
- С чесноком, салом и пампушками, - спрашивает официантка. Видимо, она их хорошо знает.
- С салом и пампушками, - кивают мужики.
- И по сто коньячку, как обычно, - радостно восклицает официантка.
На лицах мужиков происходит мучительная борьба.
- Нет кофе, - вздыхает первый.
- У нас сегодня заказ, - говорит второй.


Татарки ходят вроде бы в одинаковых, в незаметных смиренных хиджабах, но у одной на хиджабе написано Келвин Кляйн, а у другой Гуччи. Надписи чуть видны по кайме.


- Фууу, дядька курит.
Так незаметно ты становишься дядькой, хорошо не дедом.


В Южном городе наступает хорошее доброе время, когда можно собраться с друзьями во дворике под виноградом и распивая красное сухое вино болтать ночи напролёт о всякой ерунде: абиссинских масках, короткошерстных кошках и романе Флобера "Мадам Бовари".


Читаю "Историю Пугачевского бунта" Пушкина. Всю жизнь считал, что из крупных городов он взял Оренбург, а кроваво подавил его Суворов. Оказывается, Оренбург он как раз не взял, зато взял Казань, Самару и Саратов. Нехило. А разбил его немец Михельсон. Он за ним по всем степям гонялся, не раз рассеивал, но Пугачев неведомым образом раз за разом набирал новые толпы из крестьян, казаков, башкир, татар и даже духовенства. После Саратова мог идти на Москву, но его сдали ближайшие соратники. Ещё одна загадка. Чего сдали-то? Суворов подъехал только уже после этого и в боях не участвовал. В результате всего двоих четвертовали, 4 расстреляли и 18 повесили. А участвовало более 100 тысяч человек.


Моя нога имеет размер от 41 до 43,5. Придёшь в магазин, возьмёшь коробку 41 - и нормально, а другой раз возьмёшь коробку 43 и мала. Плывёт моя нога.


Записался на йогу, сходил один раз. Интересно, я теперь йог или ещё не йог.


Собака прошла мимо изгороди, а мой кот даже не зашипел. Стареет.


Озон доставил мне заказ. Трусы FILA и Бахтина "Проблемы поэтики Достоевского". Бахтин был мой, а трусы FILA не мои. Кто-то остался без трусов. Что бы я почувствовал, если бы остался без Бахтина? Я бы рыдал. Вот сейчас кто-то рыдает без трусов FILA.


Пришли с Костей из филармонии, сидим пьём зелёный чай. Я мог бы написать, что мы пили пиво, но пусть будет зелёный чай. Таиландский, редкого сорта, его возит в Крым один татарин.
- А ты слышал, как дирижёр крикнул первой скрипке: "Луиза, что ты играешь?".
Мы сидели на первом ряду, поэтому все слышали.
- Слышал, - говорю, - она огрызнулась, что написано, то и играю.
- Как ты думаешь, она его любовница?
Я представил старенького хромающего дирижёра с больными коленками и молодую красавицу первую скрипку.
- Вряд-ли, - говорю.
- Наверняка, любовница. У него 5 детей, а она требует взять её замуж, а детей сдать в приют.
Я представил пятидесятилетних детей семидесятилетнего дирижёра в приюте.
- А он её соблазнил и сделал первой скрипкой, и обманул, вот она и играет лажу, и огрызается.
- А эта, которая либретто читала, помнишь её, - сказал Костя.
- Помню, - отвечаю.
- Помнишь, как дирижёр ей сказал: "Что вы несёте?"
Дирижёр был очень старенький и видимо глуховат, поэтому говорил громко. Как он одернул ведущую, я помнил.
- Ага, - отвечаю иронично, - она тоже любовница дирижёра.
- У неё от него ребёнок, и она ненавидит первую скрипку, - Костя не уловил иронии.
- Точно, - говорю, - дирижёр отправил ребёнка ведущей в Италию на учёбу, и теперь ведущая страдает и ненавидит дирижёра.
- А помнишь примадонна в первый ряд упала?
- Куда? - переспросил я.
- В первый ряд.
На первом ряду сидели мы с Костей, никто вроде на нас не падал.
- Ты что-то путаешь, - говорю.
- Ну не упала конечно, но могла, там всего 15 сантиметров, еще платье по полу волочится, ты же примадонне сказал "кис-кис", когда она от нас в метре пела.
"Кис-кис" я примадонне и правда сказал. Она стояла в этот момент на коленях и пела арию Любаши из "Царской невесты" Римского-Корсакова.
- Она хоть хорошо пела, - спросил я Костю и отхлебнул зелёный таиландский чай.
- Да она охренительно пела, она просто чудо, она гений, - патетически воскликнул Костя.
- Да, за "кис-кис" нас могут больше не пустить в оперу.
- Мне кажется, - сказал Костя, - смысл нашей короткой жизни очевиден, - Костя тоже отхлебнул чай, - внимать искусству, верить в искусство, носить искусство на руках.
- Вот, - говорю, - если бы примадонна упала в первый ряд, мы бы её несли на руках, как искусство. Может абонемент взять?
- А у меня есть, - похвастался Костя.
Таиландский чай закончился. Мы сидели после оперы во дворе моего дома и наблюдали закат. Закат был бледно-розовый, но величественный, и от этого нам хотелось ещё больше музыки.

Оценили 137 человек


- Ты можешь не топтаться на моих чистых глаженных штанах?
- Мяу.
- Что совсем не можешь?
- Мяу.
- А если щелбан дам?
Я подношу щелбан к носу кота.
Кот почему-то не убегает, а сначала нюхает щелбан, а потом лижет и мурчит.
Я начинаю ржать. Проржавшись говорю:
- Иди, дурак, отсюда, лежи на своих штанах.


Брат с семьёй приезжает в Южный город. Событие радостное, но тревожное. Последний раз, когда я приезжал в Москву, он кормил меня камчатским крабом, волжским осётром и французскими устрицам. Запивали мы всё это текилой из Акапулько. С Акапулько у брата бизнес-сотрудничество. Потом в баню водил. Мы катались в снегу. Ладно, вместо краба я куплю горных раков. В горах в Южном городе водятся раки. Осетра заменит азовская кефаль. Устрицы можно из Ялты привезти. Они там 200 рублей штука на набережной. Вместо бани окуну в холодное апрельское Чёрное море. Вода +10, зато на солнце +25. Но что мне делать с текилой из Акапулько я не знаю. Пошёл в магазин круглосуточный. Спрашиваю:
- У вас текила из Акапулько есть?
- Мужчина, вы бредите? - говорит продавщица и глазки строит.
- Нет, - говорю, - мне Текила нужна.
- Возьмите водку Богатырь, всего 215 рублей.
- Мне Текила нужна.
Продавщица задумалась. Полезла на самую верхнюю полку. Бутылки там были в пыли. Достала одну, стёрла пыль.
- Что это, - спрашиваю.
- Крымская текила, - говорит, - коньяк, всего 450 рублей.
- Ладно - вздохнул я, - давайте коньяк.
Продавщица посмотрела на меня очень заинтересовано и продолжила строить глазки.
Пробила. Я стою думаю дальше. У брата же дети. У меня детей нет. Что едят дети? Купил конфет, пастилы, мороженое и леденцов на палочке.
Бросил фото в семейный чат. Долгое молчание. Потом жена брата (мама племянников), тётя, двоюродная сестра и бабушка хором пишут:
- Им много сладкого нельзя.
- А что им можно, - спрашиваю.
- Творожки, - пишут, - и овсяную кашку.
Купил творожки и овсянную кашу, ещё баранины купил. Татарская баранина намного лучше волжского осетра, творожков и овсянки.
Пришёл домой забил холодильник. Что может быть лучше забитого холодильника. О Русь- тройка! Куда ты летишь? К забитому холодильнику.


Последнюю главу "Мёртвых душ" Гоголь писал, видимо, через силу. В последней главе он описывает биографию Чичикова: детство, юность, службу, аферы, воровство, богатство, конфискацию, идею о скупке мёртвых душ. Видно, как Николаю Васильевичу писать об этом неинтересно. Типа, зачем писать о том, о чем и так знают все вокруг. Видимо Гоголь прочитал уже законченные "Мёртвые души" друзьям (они заканчивались отъездом Чичикова из города), а друзья ему говорят: "Ну, Николаша так не пойдет, надо рассказать что привело главного героя к такой постыдной жизни". Гоголь подумал, подумал и нехотя, в сердцах (писать ему не хотелось) втиснул в последнюю главу всю предыдущую жизнь Чичикова, хотя этот текст тянет на отдельный роман. Но банальный плутовской роман Гоголю писать не хотелось, ему хотелось писать поэму. Поэма в последней главе появляется только в конце, с Русью-тройкой.


Рыбалка должна быть вдумчивой. Ты сидишь, ждёшь, ждёшь и оп-а, поймал. И этих поймал за 3 часа должно быть максимум 3-4 раза. Нет ничего ужаснее клёва, когда рука гребет и гребет одну за одной да так, что потом набивается целый мешок. Нет несчастнее женщины, которой муж привез с рыбалки мешок карасей, так как чистка их может занять ни один день, да ещё и забьют они потом не один, а целых два холодильника, да и есть их придётся до следующей весны. Поэтому рыбалка должна быть осторожной и вдумчивой.

Оценили 64 человека


Проснувшись среди ночи, покрутившись с боку на бок, я вдруг отчётливо понял, почему не сплю, и, нащупавши в ночи мобильный телефон, вбил в поисковую строку Яндекса: "Зачем Чичиков скупал мёртвые души".


У меня уже две недели стоит в холодильнике недопитый виски. Полбутылки. Вот какая у меня сила воли.
P. S. Друзья пишут в вотсап, что я дурак.


Ровно 25 лет назад я впервые вошёл в сеть и завёл себе электронную почту на сайте mail.ru. У меня был новенький компьютер, новенький модем и карточка, с которой нужно было соскоблить покрытие и ввести открывшиеся цифры для доступа в Интернет (тогда писали Интернет, а не интернет). За это время я пережил не один сайт со свободным размещением и не одну социальную сеть. У меня есть аська. Я до сих пользуюсь Скайпом. Я помню времена, когда собеседника нельзя было забанить и поэтому до сих пор баню неохотно. И да, у меня интернет-зависимость.


У Гоголя в "Мёртвых душах" встречается слово "презентабельны". Вот уж думал, что это изобретение последних 30-ти лет.


- Духи, бать, интересуют?
- Нене, спасибо.
- Хорошие ворованные духи.
- Нене.
- Такие в ЛЭтуале пять тыщ стоят, за тыщу отдам.
Разговоры Южного города.