Мои отношения с родителями с самого начала были несимметричными: в них всегда доминировала мама; отец же держался в стороне. Даже когда он отправлялся со мной на прогулку, то никогда сам не заговаривал, отвечая на мои вопросы так, чтобы разговор оборвался. Например, на мой вопрос:
-Почему?- он всегда отвечал:
-Потому, что кончается на «у».
На вопрос:
-Как? - следовал ответ:
- Сядь, да покак!
На мои многочисленные просьбы отец, как правило, отвечал отрицательно. Например, на постоянные просьбы шоколада он говорил:
- От шоколада живот болит!
Но в его отношении ко мне был и несомненный плюс. В отличие от мамы, отец ничего мне не втолковывал, и не выговаривал, ограничиваясь лишь лаконичными запретами. Лишь один раз за серьезную оплошность он меня обругал нехорошим словом, как взрослого, но этого больше никогда не повторилось.
По мере моего взросления отношения с отцом усложнялись; это было особенно заметно по контрасту с моей младшей сестрой; - к ней отец относился теплее, но и с большим пристрастием, за серьезные проступки иногда даже прибегая к телесным наказаниям (я же не знал, что это такое). В отношении меня отец проявлял постоянную сдержанность, даже холодность; казалось, он не хотел оказывать на меня ни малейшего влияния; можно было предположить, что он меня побаивается.
Когда я достиг возраста подростка, мне хотелось, чтобы отец меня научил тому, что он умел сам: столярному и слесарному делу, обращению с электричеством и бытовой радиотехникой, но отец от этого уклонялся, как если бы не хотел создавать себе конкурента; казалось, что он ко мне ревнует свои обязанности домашнего мастера.
В отличие от мамы, отец полностью отстранился от проблемы выбора мною профессии, воздержавшись не только от советов, но и от любых суждений, опасаясь ненароком оказать влияние. А после моего поступления в Университет полностью обеспечил меня материально; в студенческие годы мне не было отказа ни в чем.
После того, как я обзавелся собственным семейством, наши отношения с отцом переросли в постоянный нейтралитет с критическим настроем с его стороны. Например, он давал понять, что не одобряет моего пренебрежения к проблеме получения ученой степени (сам он поступил в аспирантуру сразу после окончания института, защитился во время, и начал работать уже «остепененным»).
Отец смог продемонстрировать свое превосходство надо мной не только в деловых вопросах, но в более широком аспекте. Здесь важно упомянуть один случай, произошедший, когда мы с женой и маленькой дочкой жили летом на родительской даче. Отец, моя жена и я каждый будний день ездили на работу; я вставал первым, ставил чайник на газовую плитку, и отправлялся в туалет, расположенный примерно в 50 метрах от дома. И вот однажды, находясь в туалете, я услышал незнакомые и тревожные звуки. Сразу бросившись к дому, я увидел поднимавшийся над ним столб дыма, и жену с дочкой, вышедших наружу; подбежав к двери кухни, я увидел полуодетого отца, энергично добивавшего с помощью огнетушителя последние очаги пламени, тлевшего на стенах, на столе и на кухонных полках. Повернув ко мне обожженное лицо, он выкрикнул с сарказмом:
- Ты явился вовремя!
Пожар случился из-за обрыва шланга, но газовой плиткой отец занимался сам, никого к ней не подпуская, так что в пожаре я был не виноват, но не я, а именно отец предотвратил вдруг свалившуюся на нас большую беду, поведя себя, как герой.
Этот случай окончательно убедил меня в том, о чем я давно догадывался: в превосходстве отца надо мной по всей совокупности свойств.
В течение последовавших за этим двадцати пяти лет наши отношения с отцом продолжали оставаться нейтральными, и мы неплохо ладили, хотя такого взаимопонимания, как с мамой, между нами по-прежнему не было.
Но вот отец, состарившись, вышел на пенсию, мама погибла, попав под электричку (теперь за отцом присматривала моя сестра), и в наших отношениях с отцом что-то изменилось. Когда мы с ним бывали вместе, я ловил на себе его пристальный взгляд, смысл которого мне был совершенно непонятен.
Тогда у меня было много разных дел, и мне было недосуг задумываться над этим, а сейчас выражение его лица так и стоит передо мной загадкой: что оно значит?
Может быть, оно выражает удивление: мол, ну и тип! – Да нет!
Может, вопрошание: какой он? – тоже не похоже.
Или утверждение: - вот оно как! – нет, и не это.
Видимо, смысла его взгляда мне не понять, ибо я не родил сына.
Ноябрь 2023 г.