Терпеливость и терпение - это разные человеческие свойства. Есть мнение, что терпеливость - это, если не рабское, то точно - свойство подчинённого, а не руководителя.
Может быть, даже встречаются в общественной жизни, а не только в рассказах А.П.Чехова, руководители, которые даже своё высокое терпение теряют из-за чрезмерной, то есть рабской терпеливости некоторых своих подчинённых.
Диктатор - это человек, который до самого своего свержения, до самой своей насильственной смерти, не теряет своего терпения даже к чрезмерной терпеливости людей, ему подвластных.
Кроме того, в отличие от терпения, терпеливость, даже чрезмерную, можно изображать. Человечество выработало множество методик манипулирования, в том числе и методики изображения, будучи внутренне нетерпеливыми, своей терпеливости.
Тем, кто изображают свою терпеливость, удобным обстоятельством является то, что руководители, слушая слова подчинённых, на них не смотрят. Поэтому можно внутренне кипеть, а произносить слова, пропитанные именно великой, рабской, чрезмерной терпеливостью.
Хороший руководитель и даже чуткий диктатор, даже не глядя на подчинённых, могут по одним только их, подчинённых, словам, определить искренность или фальшь, поддельность терпеливости.
Сравнивая величину неподдельной терпеливости в управляемом коллективе и объём изображаемой терпеливости своих непосредственных подчинённых, чуткий руководитель может установить время, которое ему осталось для того, чтобы руководить, если он не осуществит совершенствование своего порядка властвования.
Может быть, не только а отдельных коллективах, не только в отдельных обществах, но и во всём мире, единственным гегемоном или господином, перестаёт быть кто-то тогда, когда к искренней нетерпеливости большинства народов к его господству прибавляется ещё изображаемая его непосредственными подчинёнными, саттелитами терпеливость.
Тех, кого так называемый Запад хочет сделать своими вассалами или сателлитами, он не учит подлинному терпению, а дрессирует, то есть принуждает быть не терпимыми, а терпеливыми.
Тогда получается, что быть терпимым может быть только или господин, или руководитель, обладающий подлинным терпением, а терпеливость, как искренняя, так и только изображаемая, свойственна вассалам, подчинённым, сателлитам.
Терпение, так выходит - это стратегическое свойство, состоящее или в умении определять-устанавливать, или в чутье на преждевременность и своевременность начала осуществления каких-то действий.
Когда руководитель понимает, что начало осуществления каких-то действий приведёт к огромным затратам человеческих и плохо воспроизводимых других ресурсов, и воздерживается от того, чтобы отдать приказ о начале осуществления таких действий, то он проявляет именно своё терпение.
Чутьём обладает тот руководитель, который знает, что затраты на осуществление перспективных действий ресурсов, необходимых для осуществления других текущих дел, будут, хотя и значительными, но не напрасными.
Поэтому лидером становится тот руководитель, который, как проявляет терпение к терпеливости подчинённых в выполнении ими текущих дел, так и чувствует своевременность начала осуществления затратных действий, которые дадут результат не сейчас, а в будущем.
Таким образом, как своевременность, так и терпение руководителя являются относительными понятиями.
Начало осуществления каких-то затратных действий может быть несвоевременным по отношению к каким-то текущим делам, но своевременным по отношению к будущему.
Политический истеблишмент эСШаА, продолжающий считать себя единственным господином или гегемоном в земном мире, может ошибаться в оценке своего настоящего как более ценного, чем своё будущее.
То, что называют многополярным или полицентричным миром, есть Человечество, отдельные народы которого больше, чем своё настоящее ценят своё будущее.
История Человечества последних десятилетий, то есть история трёх первых десятилетий двадцать первого века складывается так, что российские руководство могло проявлять восемь лет, с две тысячи четырнадцатого до две тысячи двадцать второго года своё терпение по отношению к националистической нетерпеливости своих юго-западных соседей, а к двадцать четвертому февраля две тысячи двадцать второго года оказалось, что даже терпение к режиму, юго-западному по отношению к России, уже проявлять нельзя.
Сам режим, юго-западный и террористический по отношению к российскому народу, на свои, а больше - на западные деньги, создал пропагандистскую машину, которая до сих пор, до весны две тысячи двадцать четвёртого года, вдалбливает в сознание юго-западных граждан нетерпеливость по отношению к российской принадлежности жителей Донецкой и Луганской Народных Республик, Запорожской и Херсонской областей, полуострова Крым и города Севастополя.
Вполне возможно, что от государственности, юго-западной по отношению к России, например, на западном, правом берегу великой восточнославянской Реки, хоть что-то останется, если в правобережном Киеве к власти придут те, кто смогут преобразовать свою вассальную нетерпеливость в руководящее терпение к тому, что:
Первое. В северо-западной части Чёрного моря никакого другого военного флота, кроме Российского, никогда больше не будет.
Второе. В Николаевской, Одесской, Полтавской, Сумской, Харьковской и Черниговской областях никогда больше не будет ничего военного, чтобы угрожало народу России, а в Волынской, Житомирской, Ровенской и в других западных областях - не было бы ничего того, что угрожало бы белорусскому народу.
Третье. Свободному взаимодействию и общению, по надёжному сухопутному коридору, россиян и жителей Приднестровья ничто не должно мешать.
Четвёртое. Никогда больше не будут оспариваться новые границы с Российской Федерацией, и то, что города Запорожье, Херсон и все населённые пункты Донецкой, Луганской Народных Республик, Запорожской и Херсонской областей навсегда являются российскими.
Пятое. Навсегда нужно отказаться, на западном, правом берегу великой восточнославянской Реки от пропаганды, в Интернете и в других средствам массовой информации, ненависти к народу России.
Создать руководящее терпение по отношению к России у нового руководства страны, расположенной на юго-западе от России, скорее всего, призван акт о безоговорочной капитуляции.
К тем властям за великой восточнославянской Рекой, то есть на западе от неё, которые не выполнят все пять названных здесь требований, а, может быть, ещё и другие требования, российское руководство и российский народ навсегда отказываются проявлять как свою терпеливость, так и, что главное - своё терпение.