Вечер. Люба, как обычно, стояла перед иконами в углу на кухне и читала молитвы. «Господи Боже, не оставь своей милостью, поддержи и помоги излечиться рабам твоим имярек от нездоровья! Аминь!» Её муж Александр обычно старался не мешать жене в это время, но тут ему что-то понадобилось на кухне и он захватил часть молитвы. «А зачем ты говоришь "имярек"? - поинтересовался он. «Ну, тут так написано в молитвослове», – раздражённо ответила Люба. «Имярек» – это «скажи имя», тебе нужно просто назвать имя или имена, за кого ты молишься, – ответил Александр. «Это как? – «рабе твоей имярек Татьяне»? – спросила Люба. «Да нет, слово «имярек» вообще говорить не надо, просто «рабе твоей Татьяне». «Ах, вон оно как! А я всё молитвы читаю и думаю, что за слово такое «имярек» и зачем его говорят. Думала, написали, значит надо зачем-то. Глупая у тебя Люба...Ну ладно, не мешай, мне ещё две молитвы прочитать надо». Саша вышел из кухни, Люба продолжила читать молитвы. Через пару минут Саша снова, украдкой, чтобы не отвлекать жену, заглянул на кухню. Люба закончила читать молитву словом «трисвятое» и тут же , не обращая внимание на мужа, задала себе вполголоса вопрос: «Что такое «Трисвятое»? Наверное, «Господи помилуй» три раза». «Трисвятое» – это «Святы Боже, Святы Крепкий, Святы Бессмертный, помилуй нас», – встрял муж. «А ты откуда знаешь?» – удивилась Люба. «Знаю, православные песни слушал, хоровая музыка, ну, там «Трисвятое», «Свете тихий», «Честнейшую херувим»...Не слышала ни разу?» «Да когда мне... Я даже Евангелие прочитать не могу» – ответила Люба. «Да ладно, Евангелие за один день прочитать можно, все четыре, ещё и апокрифы прихватить, от Фомы и от Никодима, например. Очень интересно. Советую. Неужели ты один день не найдёшь?» «Ну это настроиться надо, а как тут – в магазин сбегай, пожрать приготовь, пыль вытри...» «Да забей, что я, сам пыль не вытру и поесть не приготовлю?» «Да сиди уже, готовильщик. Знаю, как ты готовишь. Жрать не станешь...» «Ну, моё дело предложить», – ответил муж и ушёл в комнату. Люба зашла через несколько минут. «Эх, Саш, из тебя бы такой священник получился...», – мечтательно произнесла Люба, обращаясь к мужу, «ты прям создан для этого – спокойный, добрый, терпеливый, выслушать можешь, поддержать, объяснить всё, Евангелие вот всё прочитал...А ты даже не крещённый. Тебе покреститься надо. А то я даже записочку о твоём здравии в церкви подать не могу». «Ну, Люба, ну какой мне креститься? Как ты себе это представляешь: человек, доказавший логически, что бога нет и быть в принципе не может – и креститься?» «Ой, всё. Замолчи, безбожник. В аду гореть будешь...» «Ну, Люба, в каком ещё аду...» «Всё, я сказала, не начинай, а то я опять буду сердиться». Саша замолчал, Люба была страшна в гневе, лучше с ней не спорить. Когда-то они в первый раз столкнулись лбами по вопросам веры, и это было, наверное, единственное, в чём их взгляды полностью различались. Им удалось договориться не поднимать этот вопрос, но нет-нет, а Люба периодически прощупывала почву – не поменял ли её муж свои взгляды. Но он стоял как скала. «Какой ты упрямый!» – досадовала она. «Ну, ничего не могу поделать», – отвечал муж, «IQ 165, было хотя бы 110, то может быть, и то вряд ли. Придётся смириться: твой муж - безбожник».