Витька стоял в отделении полиции и крепко прижимал к груди бутылку коньяка.
— Вы можете поставить ее на стол, — хмуро сказал лейтенант, посмотрев на Виктора. — Мы не отберем.
Ночь уже начинала растворяться в жидком зимнем рассвете, лейтенант устал и ему не хотелось возиться с этим малахольным. Но был вызов, его забрали из квартиры, которую пришлось взламывать, поэтому выбора не было. Приходилось все протоколировать, опрашивать свидетелей, которых набрался полный коридор и подозреваемую. Она сидела в соседнем кабинете под замком. Ну а куда? Не в обезьянник же ее садить к алкашам и наркоманам? Посидит в кабинете, одумается.
— Н-нет, — чуть заикаясь сказал Виктор и еще крепче сжал бутылку.
Кожа на его руках натянулась. На сухой, побелевшей от напряжения коже были видны голубоватые вены, веснушки и небольшие шрамы. Лейтенант взглянул на свои руки: обветренные, тоже все в мелких шрамах. Это с детства. Каждый шрам — отметина на карте его военных действий.
Этот на указательном пальце от перочинного ножика Славки. Нож ему подарил отец, привез из командировки. Славка хвастался, размахивал им. Они тогда устроили дуэль на ножичках. Его старенький против Славкиного. До первой крови. А потом заматывали подорожником, для чистоты поплевав на него. Шрам остался, почти незаметен. А Славки уже нет. Зарезали в подворотне. Поэтому он и пошел в полицию, искать преступников.
Но пока не нашел ни одного. Только пьяницы, дебоширы, наркоманы и прочая шушера.
— Ну, нет так, нет, — вздохнул лейтенант. — Давайте дальше. Значит, она попросила вас проводить ее до дома после корпоратива. Так?
— Так, — кивнул Витя.
— Кем вы работаете? — лейтенант первый раз внимательно посмотрел на него.
Обычно такие истории ему рассказывают женщины. Предложил проводить, напросился на чай, а потом… потом вызывают в соплях и в слезах полицию «спасите, помогите». А чего собственно вы хотели, когда приглашали его домой?
— Учителем, — тихо сказал Витя. — Литературы и русского языка. Раньше называли учитель словесности.
— Тогда понятно, — вздохнул лейтенант и уткнулся в протокол. — Хотя нет, вы там в своих книжках, не читали ни разу, чем это заканчивается?
— Нет.
— То есть когда женщина попросила вас проводить ее домой после корпоратива, потому что она немного «захмелела», как вы сказали. А потом, еще попросила…
***
— Вить, а давай зайдем в магазин? — Света чуть поскользнулась и повисла на руке Виктора. — Так шампанского хочется.
— Света, тебе ведь на работу завтра.
— Какой ты скучный, Витька! Сто лет тебя не видела, а ты все не меняешься. Правильный, воспитанный, добрый… — она немного подумала, — малахольный какой-то, ты Витька. А ребенка-то хоть заделал кому-то?
— Свет, ну ты чего? Зачем так грубо? Ты ведь не такая совсем.
— Такая, такая, — вздохнула Светка и положила голову на плечо Виктору.
Идти так было неудобно, и он согласился зайти в магазин. Там они ходили между полок, хихикали, как школьники, покупая первый раз спиртное. Выбрали шампанское, и уже на выходе он схватил бутылку коньяка, непонятно зачем. Он ведь не пьет. Ну ладно, если что маме пригодиться растирать ноги.
На кассе он рассчитался и они вышли на улицу. Город готовился к Новому году. У всех проходили корпоративы, поэтому по улицам ходили веселые нарядные люди, слегка или не слегка выпившие. Все отпраздновавшие офисный Новый год поздравляли друг друга. И это так напоминало Вите его детство, когда здоровались на улицах, отцы семейств тащили в дом огромные елки, а дома мама с мандаринами и салатом оливье. Все такое простое и понятное.
Пакет с шампанским оттягивал руку, на другой висела Света. Хорошая женщина, только несчастная. Столько лет не виделись и вот надо же!
На корпоратив его пригласила бывшая коллега. Раньше и Витя работал в этой школе. Но потом перешел преподавателем в колледж. Давно не виделся с коллегами, вот и согласился. Столько знакомых! Почти друзей, а этого так не хватало на новой работе. Там все замкнутые, холодные, это ведь не школа какая-то, а почти высшее учебное заведение.
***
— Несчастная? — переспросил лейтенант, продумывая, как правильно записать такую характеристику женщины.
— Ну да, — сочувственно сказал Витя. — С мужем ей не повезло, — он вздохнул и прижал бутылку к себе, чуть расслабив руки. Нежно, словно ребенка, — с первым мужем.
— Понимаю, — кивнул лейтенант. — А сколько всего?
— Кого? — переспросил Витя и внимательно посмотрел на лейтенанта.
— Мужей сколько всего? — спросил лейтенант. — Вы сказали, что с первым мужем не повезло. Значит, был второй и, может, третий?
— Да, второй тоже был, но я про него ничего не знаю. Я перешел на другую работу.
— А вы вместе работали? В школе?
— Да, — вздохнул Витя. — Там было хорошо. Коллектив хороший и дети тоже.
— Так, а кем Светлана Ивановна работала? — перебил воспоминания Вити Лейтенант.
— Она и сейчас работает, — удивленно посмотрел на лейтенанта Витя. — Она не увольнялась. Это я перешел на другую работу.
— Ну, после такого она уже вряд ли будет там работать, — сухо усмехнулся лейтенант. — Мы сообщим о поведении гражданки на место ее работы и ее точно уволят. С детьми таким особам работать нельзя.
— Почему?
Лейтенант посмотрел на Витю и ничего не сказал.
— Психологом она работает, — немного помолчав сказал Витя.
***
Света налетела на него, обняла:
— Сто лет тебя не видела! Как ты?
— Нормально.
Весь вечер она сидела рядом. Болтала, рассказывала последние школьные сплетни, пыталась наполнить его бокал, тащила танцевать.
— Свет, я не пью, — Витя прикрывал бокал. — И танцевать не умею.
Потом они шли по улице, купили шампанское и зачем-то коньяк.
— Зайдешь ко мне? — она, как героиня в романтическом кино заглянула ему в глаза, привстала на носочки и подняла одну ножку. Но потом опустилась. Ростом они с Витей были одного и если привстать на носочки, то заглянуть в глаза, нежно и трепетно уже не получалось. Но при всех этих телодвижениях она потеряла равновесие и грузно упала в объятия Вити. Получилось не так, как ей хотелось, но в итоге она оказалась там, где планировала.
Но Витя не удержался, и они свалились в сугроб.
— Я тебя познакомлю с собачкой?
— Я, вообще-то, больше котов люблю, — промямлил Витя, но расстраивать Светку не хотелось, и он зашел.
Подниматься было высоко, на пятый этаж. Витя вспотел и уже на третьем этаже пожалел, что согласился. Но не отказываться же сейчас, в самом деле? Неприлично как-то…
Света долго возилась с ключами, не попадая в замок, наконец, открыла, тут же во что-то встала и матюкнулась. Запахло неприятно.
— Черт, — Светка стягивала один сапог и заваливалась на Витю. — Джеська не дождалась и навалила кучу под дверь, а я вляпалась. Ты осторожно, не встань.
Она справилась с сапогом и поставила его, как и положено, у двери. А второй, грязный, швырнула в ванную.
— Потом отмою, — она стянула шапку и стояла напротив Вити распаренная, лохматая, чуть пьяная. — Ты проходи, сюда не вставай.
Витя старательно обошел размазанное пятно и Свету. Остановился на входе в комнату, не зная, что ему делать. Ему было жарко и неудобно. Он стоял в пальто, в шапке с пакетом и в носках.
Из комнаты на голос хозяйки выбежала Джеська и две кошки.
— Вот, ты котиков любишь, — Света махнула рукой, — вот тебе котики. — Она стянула пальто, бросила на кресло и достала бутылку шампанского из пакета Вити. А пакет бросила на кресло.
***
— Ну, проводили вы ее до дома, понимая, что женщина не в себе, — лейтенанту было уже интересно, зачем он пошел к этой бабе, — почему не ушли сразу? Понятно, тетка напилась, начнутся сопли, слезы, а потом приставания. Одинокая баба и невменяемая…
— Ну зачем вы так? — Витя с осуждением посмотрела на него. — Света хорошая, — он помедлил, — только несчастная.
— Ага, — усмехнулся лейтенант. — С этого все и начинается. Несчастная, пьяная женщина… — он внимательно посмотрел на Витю, — только обычно бывает все наоборот. Она в слезах рассказывает, а мужик сидит в обезьяннике.
— Я не такой, — нахмурился Витя.
— Я уже понял, — вздохнул лейтенант. — Женщин не любите?
— Люблю, — опешил Витя.
— Ладно, проехали. Дальше рассказывайте.
***
Светка сорвала хрусткую фольгу с горлышка бутылки и легко открыла ее. Витя еще подумал, что он всегда морщится, когда открывает шампанское на Новый год, потому что страшно, вылетит пробка и в лоб! А Светка так легко управилась.
— С Новым годом, Витька! За сбычу мечт! — Света жадно отпила из горлышка бутылки.
Витя завороженно смотрел, как она пьет. Шампанское вырывалось, стекало струйкой по подбородку, Света отирала его и пила большими глотками.
Прикончив полбутылки, она икнула и посмотрела на Витю.
— Пожалуй, мне пора, Света, — сказал он, чувствуя, что ему не нравиться взгляд женщины.
— Н-нет, — плотоядно улыбнулась Света, еще раз отерла губы, окончательно размазав остатки помады по лицу. — Никуда ты не пойдешь! — она, покачиваясь, подошла к нему и обхватила рукой за шею. — Поцелуй меня, Витя, — жалобно сказала она и впилась ему в губы.
Витя инстинктивно отпихнул женщину:
— Свет, да ты чего? — и подумал, что надо бежать. — Я пойду. Мне пора. Мама уже ждет.
Но Света зло усмехнулась, подошла к двери и закрыла ее на ключ. А ключ демонстративно опустила в необъятное декольте:
— Попробуй, мой милый! — она подошла вплотную к Вите и дыхнула в лицо перегаром.
— Света, прекрати! — истерично выкрикнул Витя, понимая, что попался. — Отдай сейчас же ключ! Выпусти меня! — тут он окончательно испугался.
Отбиваясь от Светки, Витя прижал к груди пакет с бутылкой коньяка, чтобы между ними было хоть какое-то расстояние.
— Поцелуй меня! — потребовала Светка.
— Отстань! — голос сорвался на визгливую ноту. — Тебе на работу завтра, Света!
— Ах, так! — лицо перекосилось, Светка плакала, слезы размазывали праздничный макияж, и он стекал дорожками по лицу. — Какие вы все сволочи, Витька! — она замахнулась и стукнула его по голове бутылкой шампанского. Вино расплескалось и потекло противными липкими струйками за воротник, по спине. Удар пришелся по скользящей, Витя в последний момент успел прикрыться рукой. Но шишка на голове, и синяк на руке были гарантированы.
— Света, Света, очнись, что ты делаешь? — испуганно бормотал Витя и думал, как ему вырваться из квартиры.
***
— Это уже угроза жизни и бытовое хулиганство, — хмыкнул лейтенант, — пятнадцать суток минимум. А вы говорите, что с работы не выкинут! Да, уж, несчастная женщина… — язвительно произнес он.
— Вы не понимаете! — горячечно воскликнул Витя. — Нечастная! Ее первый муж бил! Постоянно бил! За любую провинность! Понимаете? Конечно же, она несчастная.
— Зачем жила? У меня к таким несчастным один вопрос. Если он тебя лупит почем зря, зачем жить с ним? Развелась и делом! Ушла хоть куда, все равно лучше же будет!
— Женщины не такие, — вздохнул Витя.
— О, но вы-то, у нас знаток женщин! — язвительно сказал лейтенант и подумал, что таким высказыванием, он выходит за рамки поведения полицейского. — Извините.
— Ничего, — отмахнулся Витя. — Женщины до последнего надеются на лучшее. И потом, помните же? Бьет, значит, любит. А после он извиняется, говорит, что любит и никогда больше не будет.
— Вы откуда знаете? Сам такой? Да? — опять не сдержался лейтенант.
— Нет, я не такой, — не обратил внимание на колкость Витя. — Просто женщины со мной часто своими бедам и делятся. Я, по их мнению, тютя. Поэтому неопасный. И мне можно поплакаться в жилетку, рассказать то, что даже подруге не расскажешь. Я ведь никому не скажу.
— Мне ведь говорите, — опять не сдержался лейтенант.
— Я обязан вам рассказать и защитить Свету. Она не хотела. Я так думаю. Не хотела меня обидеть. Но это я сейчас понимаю, но тогда мне было ужасно страшно.
***
— Света, Света прекрати! — кричал Витя, прикрывая голову руками, понимая, что один меткий удар тяжеленной бутылкой по голове и он не жилец.
«Господи, что делать?» — проносилось в голове. — «Не бить же ее в самом деле?»
— Света! Я вызову полицию! — вдруг вспомнил он.
Но как достать телефон, если Света все норовит ударить его по голове.
— Предатель! — заорала Света и стукнула бутылкой об косяк двери. Бутылка звякнула и получилась «розочка». Света держала ее за горлышко, а дальше торчали страшные стеклянные зубы. И это было уже смертельно опасно.
Витя пихнул Свету и попытался закрыться на кухне. Дверь он успел захлопнуть перед самым носом, но оказалось, что она наполовину стеклянная. Пока Света пыталась пробиться и ломала стекло, ему удалось вытащить телефон. Он ткнул в экран и понял, что не помнит, как звонить в полицию.
Света выломала стекло. Витя отгородился от нее кухонным столиком, но это было временное решение. Сейчас она отшвырнет его и ему конец!
Виктор отбивался одной рукой, а второй сжимал бесполезный телефон.
— Витька! — на громкой связи был брат. — Что за грохот?
— Сашка, Сашка, я к тебе попал? — из последних сил закричал Витя. — Спаси меня! Она меня убивает!
— Где ты? — без лишних расспросов спросил брат.
— Не знаю! Я адреса не знаю! У Светки, помнишь? Я работал с ней, улица Колпакова, пятый этаж, больше ничего не знаю-ю-ю… — завыл Витя от меткого удара «розочкой» по руке.
— Светлана! — строго официальным тоном сказал брат, Витя даже на секунду подумал, что ему удалось дозвониться до полиции. — Светлана Ивановна! Возьмите себя в руки! Это полиция! Мы уже поднимаемся по лестнице и сейчас будем выбивать дверь! — и тут же тихо Саша кому-то диктовал. — Ты звони быстро к Витьке домой, пусть мама найдет записную книжку, там точно есть номера телефонов учителей, с кем он работал в этой школе, пусть найдут ее адрес. Только маму не пугай. Ты быстро набирай полицию, пусть тоже ищут адрес Светлана Ивановна Кошкина, примерно 53 года, проживает на улице Колпакова, работает в школе №15, — и снова громко. — Витька, держись я еду к тебе!
***
— Ну и, как оказалось, что мы все вместе собрались у двери гражданки Кошкиной? — спросил лейтенант. — Вы, когда дозвонились к нам, кричали, что не помните адрес!
— Вам ведь брат дозвонился? Он нашел коллег и узнал адрес Светы.
— Да нам полгорода звонило, — ядовито сказал лейтенант. — Ваш сын, ваш племянник, ваш брат! Даже мама рыдала в трубку! И коллеги ваши бывшие тоже звонили, беспокоились.
— Значит, я не совсем пропащий человек, — виновато улыбнулся Витя, раз столько людей волновались обо мне.
***
Витя понимал, что ему надо теперь просто продержаться до прихода брата или полиции. То, что придет брат, он не сомневался. Все что угодно может произойти, но брат его спасет. Точно. И не обсуждается.
Но вот сможет ли он отбиваться от Светы, не применяя насилия, это под вопросом.
Он зажимал рукой кровоточащую рану и старался уворачиваться от ударов Светы. Но без рук это было делать сложно. Он не справился, запнулся о стул, потом налетел на стол и упал, ударившись головой о батарею.
Пришел в себя, только когда его похлопал по щеке брат. Дверь в квартиру была выломана, над ним стоял сын, племянник, в квартире было два полицейских, которые пытались скрутить Светку и отобрать у нее разбитую бутылку.
Потом их всех привезли в участок. Ему перевязали рану и первого пригласили в кабинет. Его немного качало, видимо, сотрясение он все-таки получил.
***
— Возможно, — сказал ему лейтенант, подумав, что он не то чтобы пропащий, а какой-то малахольный. Вот было бы понятно, если бы история была, наоборот, вопросов бы не было. Мужика в обезьянник, пусть с ним суд разбирается, а женщину к психологу или к подруге, чтобы объяснила, что нельзя малознакомых в подпитии приглашать в гости с собачкой знакомится.
— Да, но мне-то, что теперь с ней делать? — беспомощно спросил лейтенант.
— Простите ее, она просто несчастная.