Это была парочка амадинов, две милых пташки, из семейства вьюрковых ткачиков, снующих целыми днями в пространстве довольно просторной, для их размера, клетки... Хотя, клетка – всегда останется клеткой, не в размере дело. Но их это устраивало, потому что они были рождены в неволе, а обилие дневного света, разнообразный корм и любимое ими купание в ванночке с тёплой водой, делало жизнь маленьких созданий полноценной.
Каждое утро, с первыми лучами солнца, квартира, в которой находилась клетка, наполнялась жизнерадостным «пением» птиц, которое, послушав впервые и зная, как поют кенары и соловьи, пением можно было назвать, с большой натяжкой. Как будто кто-то ходил по квартире и наступал на резиновые игрушки с пищалками, разбросанные по всему полу, а к этому какофоническому звучанию, подмешивалось эфирное потрескивание, интимно-призывный свист и непонятное жужжание, с техническим уклоном. И всё это великолепие, воспроизводилось в такой последовательности квантовой запутанности, что только сама теория явления, могла объяснить, где находится взаимосвязь этого набора звуков? Но поверьте, каждый владелец скажет, услышав пение амадинов хотя бы раз, захочется услышать его снова.
Однажды, в безмятежной жизни этой парочки, случилась неприятность, которая обернулась для них трагедией. Самочка неудачно зацепилась за перекладину, резко вспорхнула и ... вывихнула лапку. Ну а дальше, сделала всё как-то по-человечески, не обратила на это внимание. Зачем переживать, корм рядом, вода рядом. Вот только лапка со временем срослась неправильно, вытянулась в сторону и перестала сгибаться. А самца, как подменили, он стал её «гонять», выталкивать из домика, выщипывать перья. Из цветущей, жизнерадостной птички, она превратилась в болезненного вида создание, с полузакрытыми глазками, остатками роскошного оперения и кривой лапкой.
Дальше так продолжаться не могло и её отсадили в другую, небольшую клетку, а самец остался в старой, просторной, но один...
«Время лечит», вот и самочке, с должным уходом и заботой, это пошло на пользу. Она похорошела. Через три-четыре недели, перья отросли заново, глаза раскрылись, и она стала похожа на прежнюю... вот только лапка, так и осталась покалеченной.
Но, к сожалению, за всё это время, не было слышно пения амадинов. Песня, это та, которая от счастья, от радости, когда душа лёгкая, летать хочется, бабочки в животе...
Прошёл ещё месяц... Было принято решение вернуть самочку обратно, в большую клетку. И вот тут случилось невероятное. Самец стал ухаживать за ней, нет, «ухаживать», здесь не подходящее слово. Он стал её оберегать, заботиться и как говорится, «ни на шаг не отходил». Теперь они засыпали и просыпались у себя в домике, тесно прижавшись к друг другу. А квартира вновь наполнилась привычными звуками – пением амадинов...
Так бывает. Всему определён срок. И «если есть начало, у него всегда будет конец». Однажды утром самочка умерла...
Прошёл день. Самец одиноко сидел в клетке. Привычно клевал корм. Звуки, которые он издавал, мало походили на пение...
Наступило утро. На жёрдочке сидела взъерошенная, неопрятная птица, с безразличным взглядом потухших, узких глаз...
Днём, когда хозяева подошли к клетке, он уже не двигался...