Крабы атакуют ромбом...

 
Вчера в штате Калифорния был открыт сезон ловли крабов, а сегодня весь пляж Сан-Франциско уже утыкан двухметровыми удочками и если смотреть на эту картину с городской набережной, то кажется, что кто-то за ночь оградил трёхмильную береговую кромку океанского пляжа деревенским частоколом.
 
 Много лет назад, примерно в это же время года, прогуливаясь с родителями и братом по Рыбацкой пристани, я невольно остановился у длинного прилавка, на котором лежали необычно крупные крабы, обильно пересыпанные мелкой ледяной крошкой.

Казалось бы, ничего интересного, обычный ассортимент, присущий всем рыбацким причалам в районе залива Golden Gate.

Обычный то обычный, а я стоял и никак не мог понять, что же так привлекло мое внимание. То ли ярко выраженный сюрреализм увиденной картины — этакие ярко-красные пятна, разбросанные по матово-белому льду, то ли размеры самих крабов; и то и другое мне что-то напоминало, свербило и не давало покоя.

Видимо, стоял я довольно долго.
Никого из моих родных, в обозримом далеке уже не было видно, и я, бросился догонять их, пытаясь на бегу выбросить из головы это крабье наваждение.

Своих, я догнал и вскоре, мы уже ехали в сторону города Санта-Крус, по неописуемо красивой дороге номер один, вьющейся серпантином вдоль тихоокеанского побережья.

И уже ночью во сне, когда лента моей памяти, крутилась в обратную сторону, прокручивая все увиденное за день, я снова, очень четко увидел, как замелькали красные пятна на белом снегу и ... вспомнил!

Вспомнил,

о давно забытой охоте на крабов, результатом которой, была та же сюрреалистическая картина, но уже созданная моими руками.

Их уже давно нет.

А было — двадцать, на двоих.

Двадцать отборных крабов, двадцать мужских особей, не сумевших устоять перед курочкой, далеко не первой молодости и неизвестно, как попавшей на дно морское.

А собственно, какая разница!

Как попала, так попала — не крабьего ума это дело!

Ну а молодость, спросите вы?

А молодость — как всегда, компенсировалась богатством, в данном случае — богатством, исходящего от нее амбре, способного убить все живое, в радиусе одной морской мили.

Но, о вкусах не спорят, особенно с крабами, у них свои причуды и они, расталкивая друг друга, презрев смертельную опасность, лезли в ловушку-краболовку, сброшенную на дно океана, в акватории порта Брэг.

Это был один из погожих дней, января 2004 года, больше похожего на май, чем на самый холодный месяц зимы.

Вокруг и до самой бесконечности не было ничего, кроме постоянно накатывающихся изумрудных волн, которые-то подымали наше небольшое суденышко на гребень, то плавно опускали его вниз.

Над головой, в темно-синем небе, вертели карусель чайки Фокке-вульфы, и, узрев очередную добычу, с раздирающим душу криком пикировали в океан.

Огромные серые киты, почетным эскортом сопровождавшие нас в непосредственной близости от нашего катера, вызывали у меня двойственное чувство: естественного интереса и в то же время ощущение дискомфорта, по поводу своей абсолютной незащищенности.

Вероятнее, всего чувство было взаимным, хотя у китов было одно преимущество — они, странствующие рыцари морей и океанов, охраняются законом, а я, в открытый океан, на таком небольшом суденышке, вышел в первый раз, и моя жизнь, всецело зависела только от дружелюбности этих гигантских животных.

Прошло полчаса, как мы отошли от причала Форта Брэгг, на краболовном судне Sea Hawk.

Капитан Tim Gillespi, в меру упитанный, радушный мужчина, больше похожий на подросшего Карлсона, из всеми любимого мультфильма, чем на сурового морского волка, взял курс к местам известным только ему.

У ловцов крабов, как и у охотников, есть свои секреты, и вскоре, команда сбросила в океан ярко-желтый буй — на языке краболовов это сигнал другим судам, что место уже занято.

Честно сказать, я небольшой любитель морепродуктов, а вот Джон, мой американский приятель, дня прожить не может без креветок, крабов, моллюсков и прочей океанской живности.

Он-то и уговорил меня на эту поездку, пытаясь приобщить к своему клану.

Я стоял у борта и наблюдал, как кто-то из команды, с помощью гидравлической лебедки, поднимает на поверхность наши краболовки, а в голове уже вертелся извечный вопрос:

- Быть или не быть крабам, в этих огромных плетеных корзинах?

Ответ, вот-вот должен был всплыть на поверхность.

Признаюсь, на этот момент, меня интересовало только это, а приходилось делать вид, что я внимательно слушаю Джона, рассказывающего мне, что раньше он не признавал замороженное мясо крабов, что всегда покупал только живых крабов и никому не доверял, процесс их приготовления.

О замороженных крабах, не могло быть и речи, еще и потому, что он никогда не покупал их впрок.

Вполне возможно.

Все же американец, в третьем поколении.

Да и в Италии, где его корни, ни в каком поколении, полки магазинов, пустыми не были.

А мы, были вынуждены покупать все впрок потому, что никогда не знали, исчезнет завтра с прилавков необходимое нам нечто или нет.

Но, как оказалось, и американцам ничто человеческое не чуждо, хоть и отгородились от всех и вся, непреодолимым забором из вечного Ok.

Но от себя и за Великой китайской не спрячешься — азарт и инстинкт сильнее нас, а краболовное судно — всего лишь, очередная лакмусовая бумажка, человеческой сущности.

Здесь, у людей начинают просыпаться, дремавшие до сей поры, гены наших общих предков — пещерных охотников и присущий им инстинкт самосохранения, отнюдь не чуждый, и нам, живущим в XXI веке — хочется поймать как можно больше, чтобы запастись, и именно впрок.

Да и Джон, тремя крабами не ограничился, а повез домой целый десяток.

На раз-то поесть, наверное, многовато будет?

Хочешь, не хочешь, а замораживать придется.

Вот Вам и вся философия, так и не устоявшая перед примитивным инстинктом.

Краболовки поднимают с помощью гидролебедки и с помощью той же лебедки, краболовки зависают над сортировочным столом.

Мы и опомниться не успели, как из краболовки, вывалились на стол, четыре огромных краба.

Моментально, оценив обстановку, они выстроились ромбом, словно танки на поле боя и предприняли отчаянную попытку атаковать нас.

Но крабы не танки, видно, у них мозги где-то припрятаны, потому как быстро сообразили, что противник, не по их клешням, и бросились врассыпную, по длинному сортировочному столу, пытаясь бегством спасти свою жизнь.

Увы, и ах!

Самцам, их жизнь уже не принадлежала.

Это на дне, в царстве грозного Нептуна, до сих пор равноправие, а на суше сплошная феминизация, а посему право на жизнь принадлежит только самкам.

Правда, они еще не знают, что мы знаем об их неприкосновенности и удирают гораздо быстрее своих благоверных, да при этом еще стремятся укусить нас своими огромными клешнями.

Ну а как определить, у кого из них есть право на жизнь, а у кого только единственный шанс остаться в живых?

А все очень просто!

Помните в древнем Риме, палец вниз — смерть, палец вверх — жизнь!

В данном случае переворачиваешь не палец, а краба.

Если расположенный на животе, откидывающийся придаток круглой формы, то это самка и закон обязывает отпустить ее восвояси, а не то на берегу, в случае проверки и под "панфары" загреметь можно, в Америке с этим строго!

Первый перевертыш оказался самкой, что, вообще-то, вполне нормально, первый блин всегда комом!

Второй краб, выпав из рук, упал на спину, прикрывшись круглым придатком, словно щитом!

Вопросы есть?

Вопросов нет.

Хотите пари, по поводу третьего?

Не советую, проиграете! Самммкаа!

Любопытно узнать, что сказал по этому поводу, мой внутренний голос?

Думаю, что вы уже догадались и догадались совершенно верно, но закон есть закон, и я, чертыхаясь, выбросил их за борт, в набежав-вшую волну.

У четвертого краба, откидывающийся придаток был похож на наконечник древнего копья - явный и безоговорочный признак самца.

Теперь его судьба всецело зависела от того в чьи рукиов н попал.

Дело в том, что прежде, чем положить краба на лед, его необходимо измерить специальной линейкой, и если краб меньше чем пять и три четверти инча, в самой широкой части панциря, он амнистируется прямо на сортировочном столе и летит за борт вслед за своей неверной.

Джон, стоя недалеко от меня, разбирался с добычей, и в результате разборки у него осталось два самца, которые на первый взгляд были гораздо больше стандартного размера.

Краболовки, два раза в одно и то же место не бросают, и капитан взял новый курс в очередное, как нам тогда казалось никуда.

За те двадцать минут, которые занял переход, мы отрабатывали навыки, как правильно ловить разбегающихся крабов, чтобы не быть укушенным.

В детстве, мы тоже ловили крабов.

Были они маленькие и ленивые, словно уже сваренные под жарким солнцем юга, а эти только, что поднятые с океанского дна, оказались великолепными спринтерами, и нужна определенная сноровка, чтобы успеть поймать их, пока они, спасаясь бегством, не сиганули за борт.

Мы бороздили океан, переходя от одного места к другому, отделяли самок от самцов, тщательно измеряли последних и, в конце концов, выбрасывали за борт и самок, и самцов, не прошедших ОТК нашей совести.

В течение дня, команда отвечала на наши вопросы, возникающие по мере приобретения опыта охоты.

Узнали мы и о том, что охоту на крабов можно совместить с ловлей трески, но это уже совсем другая история.

Так или иначе, а к двум часам дня, все участники тура, а все — это я, мой приятель Джон и молодая американская пара.

Каждый из нас, выполнив разрешенную законом норму, стал обладателем десяти гигантских крабов.

В пылу, захватившего нас азарта, никто не заметил, как быстро пролетело отведенное нам время.

Мы шли к причалу с чувством глубокого удовлетворения — не только потому, что нам повезло, и мы возвращались не с пустыми руками, что бывает, скажем, прямо, далеко не всегда, и к этому надо быть готовым; не только потому, что узнали много нового, но, и потому, что хоть чуть - чуть смогли понять, что чувствовали наши предки, возвращаясь к родному очагу, после удачной охоты.

Продрогшие и голодные, мы подошли к причалу, где нас ждала Sindy — жена капитана, которой мы с гордостью продемонстрировали, сорок пойманных крабов.

На причале, совсем рядом с нашим судном, стоял здоровенный котел с кипящей водой — спасибо Sindy, это она все приготовила к нашему приходу, да еще добровольно, взяла на себя миссию по приготовлению крабов.

Такого поворота, мы, честно говоря, не ожидали и это, как-то сразу сблизило всех нас.

За день мы успели подружиться и с капитаном, и с молодой парой и, предвкушая предстоящее удовольствие, вспоминали, как прекрасно провели время, как опускали краболовки на дно океана, как с нетерпением ожидали момент подъема, чтобы своими глазами увидеть есть ли там добыча, или опять, сплошная крабья некондиция, как беспокоились о том, что если и дальше так пойдет, то, что же мы привезем домой.

Мы стояли вокруг котла и зачарованно смотрели на кипящую в нем воду, где зарождались, надувались, и беззвучно лопались большие, и маленькие пузыри местного значения.
И наверное, в тот момент, каждый из нас думал о чем-то своем: уж что-что, а от пузырей тамошних, на нашем веку, всем досталось!

Только в той жизни, они сами по себе никогда не лопались, и уж тем более бесшумно, а проколоть не моги, потому как пузыри те, от мала до велика, были при исполнении, да государством охранялись.

А впрочем, что уж греха таить, видно, так устроен этот мир, что даже здесь, в благословенной Америке, разноцветных пузырей превеликое множество и в ближайшее время дефицита на них не ожидается.

Минут через двадцать, крабы были готовы и нас пригласили на скромный ужин.

Мы распаковали хлеб, открыли пару бутылок белого вина и специальный соус, приготовленный Джоном, который, кстати сказать, очень понравился всем сидящим за гостеприимным столом Тима и Синди.

Джон съел два краба, мне хватило одного и хочу Вам, признаться, что я действительно, никогда не ел более свежего, сладкого, и сочного краба, хотя, в повседневной жизни, не страдаю от их отсутствия в моем рационе, а посему от этой поездки всячески, и под любым предлогом пытался улизнуть — не получилось!

Пропустив по стаканчику калифорнийского вина и утолив голод, мы пили обжигающе горячий чай и вели задушевную беседу в маленькой, но очень уютной капитанской каюте, и именно в этот момент, я начал осознавать, какое необыкновенное приключение выпало мне.

Вот уж действительно всё относительно, а всё что не делается, всегда к лучшему — народные приметы редко подводят — в чем я, уже окончательно убедился.

Весенний день, в разгар зимы, клонился к закату и как-то сразу, резко похолодало.

Выходить из теплой каюты совсем не хотелось, но пришла пора собираться в обратный путь — до дома было ой как неблизко!

Да и качка за день порядком поднадоела, если не сказать большего.

Вдруг совершенно неожиданно, стих сильный, холодный ветер, а вместе с ним утихли, набегавшие на берег крутые волны.

Утомленное солнце, простилось с океаном и тихо, по-английски, уходило за горизонт.

Все вокруг, было объято редкой в этих местах тишиной, видно, океан благодарил нас за то, что мы не принесли ему вреда, прощая нам бесцеремонное вторжение и причиненное неудобство его обитателям.

Удовлетворение было взаимным.

На душе стало спокойно, как никогда.




P.S. Может быть, прочтя этот очерк, у вас появится желание испытать себя — тогда, запасайтесь холодильными сумками — для хранения добычи и если Вам повезет, строго следуйте кулинарному совету Sindy:

> Вскипятите воду, в большой кастрюле.
> Добавьте каменную соль и опустите крабов, в кипящую воду.
> Варите 18 минут.
> Готовых крабов, сразу переложите в ледяную ванну.
> Дайте полностью охладиться.
> Разделайте крабов и заморозьте мясо.
> Перед употреблением, вытащите из морозилки и оставьте на ночь,
  в холодильнике.