Вечерком, аккурат после чая, задумался я что-то про любовь. Думаю, думаю, думаю, а потом взял и перестал думать. Чего я к ней привязался? Кто это такая есть? Вот я это - я, а кто такая любовь?
Меня можно пощупать, погладить, на худой конец по лысине настучать, а любовь-то как определить, с какого боку к ней просунуться, чтоб понять из чего она сложена? Её не потискать, не обнять, не лизнуть и не понюхать, а токмо об ей окаянной думать можно, если здоровье, конечно, позволяет. Голова-то, она не всегда думает; она бывает - отдыхает. А мне здоровья и время на это дело не жалко.
Сижу иногда ближе к вечеру и думаю. Может и о любви чего надумаю, пока в сон не потянуло. А ежели в сон потянуло, то тут уже не до любви, до кровати бы добраться, чтобы тапки не потерять по дороге. А уж как ляжешь-уляжешься, то и о любви думать забываешь. Она же, стерва, обо мне не думает. Пришла бы, привалилась бочком, слово доброе сказала, но нет, видать, я ей до фонарей. Вот такая она любовь, – безответная.