Это было ещё в далёкие «советские» времена. По телевизору показывали что-то наподобие «психологического эксперимента», который проводился в детском саду.
Мальчики и девочки сидят за большим столом и «отгадывают загадки», которые задаёт им женщина-воспитатель. Она прохаживается вокруг стола за их спинами, засунув левую руку в карман халата и нежно дотрагиваясь до их плеч и головок правой рукой. На столе расставлены игрушки: кубики, шарики, пирамидки и домики с раскладными крышами из «конструктора». Женщина достаёт из кармана кубик и ставит его на стол.
— Это что? — спрашивает она.
— Ку-убик! — хором отвечают дети разными по уровню громкости и слегка сдвинутыми по фазе голосами.
—А это? — Она ставит на стол шар.
— Ша-арик!
Через несколько минут одну из девочек, Олечку, специально отвлекают, вызывая её в коридор. Когда она покидает комнату, воспитатель шёпотом говорит:
— Детки, мы сейчас проведём игру «в поддавки». Понарошку. Ладно? Когда я достану из кармана вот эту чёрную пирамидку и спрошу, какого она цвета, вы все скажете «белая». Договорились? Только Олечке об этом не говорите. Мы её немножко подразним. — Хорошо?
— Холосё-ё!
В комнату возвращается Олечка, и игра продолжается. Женщина достаёт из кармана зелёный шар.
— Какого цвета шарик, Игорь?
— Зелёный!
— Танечка?
— Зелёный!
— Олечка?
— Зелёный!
— Та-ак! Хорошо! — Женщина достаёт из кармана чёрную пирамидку.
— А это?
— Пира-ми-идка!
— Правильно! А какого цвета эта пирамидка, Зоечка?
— Белая! — бойко отвечает девочка, не глядя на Олю.
— Игорёк?
— Белая!
— Вовочка?
— Белая!
Олечка с удивлением сморит на пирамидку и не верит своим глазам. В её глазках испуг. Она не понимает, что происходит.
— Наташенька?
— Белая!
— Олечка?
Олечка молчит секунду, другую… Губки у неё начинают вздрагивать. Она затравленно смотрит по сторонам. Тщетно пытается прочитать что-нибудь в лицах друзей и подружек. Но те, как ни в чём не бывало, отводят глазки.
— Бе-лая… — еле слышно выдавливает из себя Олечка и… плачет. Слёзы текут по её бледным щёчкам. Плечики вздрагивают.
У меня мороз проходит по коже.
Теперь всякий раз, когда я вижу в окружающем мире очевидную «внушённую» ложь и эти весёленькие, лукавые лица «заговорщиков», бойко подтверждающих эту ложь, я вспоминаю Олечку, и мне становится жутко.