Стояли морозные декабрьские дни. Снегу к этому времени навалило уже около метра. Морозы крепчали, столбик термометра в эту пору опускался ниже 45, особенно температура падала в ночное время. Лесные обитатели искали укрытия от холода - одни в снегу, другие в дуплах, третьи в густых ёлочных ветвях или в старых гнездах.
Этот выезд не был каким-то особенным, всё, как и всегда обычно. Обычно заходили с отцом на путики вместе и первые семь - восемь километров вдоль реки Селигдар двигались тоже вместе. После мы расходились.
Отец уходил вправо, с начало в кедровую падь ну а после к вершине ключа Красный. Затем он поднимался на противоположную сторону и по сопке спускался к устью ручья Звёздочка. А там через реку Селигдар и возвращался на нашу дорогу обратно.
Я же уходил влево. Спускаясь в распадок пересекал второй раз ключ Хромой, двигаясь после вверх по сопке уходил к истокам ключа Бай, после моя тропа уходила дальше вправо по распадку в сторону кедровой пади. Обратный путь лежала от вершины ключа Бай в другой водораздел. Где вдоль ключа Кюлюлях я спускался к Большому озеру. Оно лежало в метрах двухстах от реки Селигдар.
Разнообразие лесов в угодьях переходящих от сосновых боров до марей с кустарниками и полянами в районах ключей, смешанных березово - осиновых рощ переходящих в еловые или кедровые леса. В этих ранее нетронутых человеком местах в достатке водилось птицы или зверя. Умело используя охотничьи угодья, мы с отцом редко когда приходили домой пустые. Но без необходимости боровую дичь мы не стреляли. Только за исключением трофейной птицы как глухарь или тетерев.
В пятницу, после работы, отец занёс рюкзак.
- Завтра выезжаем. У меня выходной на работе. Сообщил он мне.
- Отлично, я всегда готов. Ответил я собирая свои вещи.
Я слышал утром как встал отец,
- Пора и мне, подумал я......
Ещё не было и шести часов как подошёл дражный автобус. Вместе с другими рабочими заходим следом в открытую дверь. Рабочих, в те времена перевозили старенькие автобусы автозавода Зил.
Через весь автобус на проходе, была закреплена огромная труба, в диаметре не менее триста миллиметров. Она отлично обогревала салон автобуса в сильные Якутские морозы. Те рабочие, что ехали с посёлка Ленинского, громко разговаривали играя в карты на заднем сидении. Мы с отцом сели ближе к двери, зная что через полчаса будем выходить. На улице стояла непроглядная темень, хотя приближалось время полнолуния. Как и обычно в это время луна выходила рано вечером часов в пять. Но в эту длинную зимнюю ночь солнце к пяти часам уже закатывалось за горизонт. А вот заходила луна ещё ночью часам к пяти. И до восхода солнца к 8 часам утра этот отрезок времени оставался тёмный.
Наша остановка, мы выходим, под ногами хрустит свежевыпавший снег. Свет удаляющихся задних фонарей автобуса скрылся за поворотом дороги. Глаза быстро привыкли в темноте. Рюкзаки уже за спиной, охотничьи лыжи закреплены к ремням. Небольшая проверка, всё ли в порядке, зарядили оружие и пошли в гору, разговаривая между собой. Подъем занял у нас около получаса, выйдя на перекрёсток дороги ведущей к переправе на реку Инаглий, отец сообщил что пойдёт по путику с обратной стороны.
- Отлично, я пойду через Большое озеро. Мы встретимся возле поваленного дерева. Сказал я.
Отец быстро исчез за поворотом дороги. Пройдя ещё метров триста дорога пошла вниз, двигаться стало легче. До больших полян оставалось всего метров пятьсот, когда я заметил на обочине дороги две здоровые дырки в снегу. Не подозревая ни о чём переступаю в глубокий снег - посмотреть что это и отчего. Начинало сереть. До первой лунки мне нужно было пройти метра три по снегу, вторая же находилась дальше, в метре от неё. Разглядывая первую лунку, я так и не понял что за птица её сделала. Но лунка была большая. Попробовал снег, он рассыпался.
- Свежая, только и успел подумать, делая ещё один шаг вперёд.
В эту секунду прямо перед носом, как при извержении вулкана, чуть не ударив меня крылом вылетела огромная птица!
Секундное замешательство, вскидываю ружьё, и только тёмный силуэт исчезает за огромной елью.
И вот только после этого я понял, что проспал глухая! Отличный экземпляр, которого я мог с лёгкостью добыть, будь я попроворней.
- Ну что ж, у меня ещё весь путик впереди, оставлю его на обратный путь. Подумал я.
- Встречу отца, вместе попробуем взять здоровяка!
Мой путь лежал по этой длиннющий поляне, мимо летнего интернатовского лагеря. Впереди виделась небольшая посадка. Уже рассвело и показались первые лучи восходящего солнца, снег искрился на морозе. Недалеко от посадки в поле виделись лунки, но были они меньше тех двух, что я встретил наверху. На сей раз я снял ружье с плеча и положил на левую руку, при этом войлочную рукавицу положил за пазуху. Осталась только тонкая шерстяная перчатка. Медленно двигаясь вперёд наблюдаю за лунками до которых осталось метров сорок. Лыжи поскрипывали на свежевыпавшем снегу. До лунок осталось метров двадцать, когда начали взлетать первые птицы.
Снег взлетающий с птицами, переливался всеми цветами радуги в первых лучах солнца.
Вскидываю ружье, по линии выстрела попадают две птицы. Вывожу мушку чуть выше птиц, грянул выстрел....
Самец тетерева лежал на снегу неподвижно, а вот тетерка хлопала одним крылом, пытаясь взлететь. Второе крыло было перебито. Вот так удача! Сердце было готово выпрыгнуть от радости. Такие подарки судьбы редко посещали нас.
Просто работая на путике некогда заниматься поисками птицы, из-за отсутствия лишнего времени. Охота на боровую открывалась почти в одно время с пушниной и закрывались охоты, — на птицу и пушнину в последний день февраля. Охота же на току была запрещена. Вот и довольствовались промысловики такими счастливыми мгновениями своей жизни. А с какой радостью и азартом делились они своей новостью!
Обеим птичкам нашлось местечко в рюкзаке. По этой дороге возвращались мы всегда домой. Поэтому и следы, и лунки на полянах мне приходилось уже встречать или утрешние, или старые.
Река Селигдар и Большое озеро были уже позади, захожу на путик, это старая просека геодезистов. Когда-то давно районы делили на квадраты, (рубили просеки) на перекрёстках ставили столбики с номерами, пробивались высоты и низины. Такие маркшейдерские карты этих мест были и у нас с отцом. На картах было отмечено всё, и лес и гольцы, и ручьи. Отличное подспорье для охотника тех далёких лет.
На первом отрезке пути зачастую встречались рябчики, зайцы, лиса. Смешанный лес состоял из берёзы, осины, ольхи. Излюбленное место для рябчика и зайца, отличная кормовая база. Заячих троп здесь было немеряно и петли на него ставили только в этих местах. Попадались между и ёлки и лиственница. Ну а рыжая кумушка там, где зайчики, да и птичкой полакомится горазда.
Двигаясь по путику в моей голове всё время крутились идеи как, при встрече на общем отрезке расскажу отцу про мою сегодняшнюю охоту! В этих думках я и не заметил как дошёл до перекрёстка. Хотя мне нужно было пройти ещё дальше, до кедровой пади. Это был новый участок. Мы с отцом пробили его ещё осенью по первому снегу. На следующий год здесь в кедровой пади, на одном из огромнейших, разлапистых кедров была добыта рысь. Это были первые пять километров нового пути.
Горностай и соболь, снятые на этом участке пути вроде бы и не густо, но и не пусто. Как говорят - курочка по зернышку клюёт и сыта бывает. Так же и мы.
Я возвращаюсь на перекрёсток и ухожу в лево по лыжне небольшой спуск и я в долине ключа Хромой, здесь у подножия горы берёт он своё начало. Снег весь исчерчен оленьими следами. Это их любимое место. Низина зажата между сопками и прикрыта от ветров, высокие еловые леса задерживают снег и внутри он не такой глубокий. Да и ягеля хватает кормиться.
Беличьи места, здесь им раздолье, креплю на деревьях плашки. Плотный и высокий еловый лес не даёт взять белку ружьём. Вот и приспособились крепить плашки. За сезон белок много не брали, от 50 до 100 штук. Не было в них большой необходимости. Вот и в договоре указывали количество белки от 30 до 50 штук на двоих. Но отдуваться приходилось больше мне. Отец же больше внимания уделял соболю. Ну а я ещё молодой был, любил погонять зверька. На них у меня был какой-то свой особый инстинкт. Ловил я их и возле дома летом на петлю.
Выхожу к поваленному дереву на наш общий перекрёсток. Отец ещё не выходил, хотя по времени уже должен бы быть. Обычно он меня встречал, если мы шли таким путем.
Очищаю дерево, ложу войлочные рукавицы, такие у отца получали сварщики на работе. Сажусь, достаю термос из рюкзака, за пазухой бутерброд. Время подкрепиться.
Отца прождал минут двадцать, нет... не видно Мне нужно идти, время. Пишу на снегу, для отца время когда я был здесь. В надежде, что он задержался по каким-то непредвиденным обстоятельствам.
Лыжи скользят потихоньку вниз с сопки по сухому снегу. В моём рюкзаке добавилось ещё пара соболюшек. И это только с моего участка, а ещё и у отца..... да и здесь на общем участке порядка пятнадцати капканов. В общем-то этот период времени никогда добычливым на пушнину не был. Сказывались морозы, заставляя живность прятаться.
Ключ Хромой! Одно из моих самых любимых мест, в этом районе, вокруг ключа лежит огромная поляна, а рядом мелкий сосновый лес- глухариные места. А в кустарниках шныряют снежные куропатки. Недалеко от этого места, на взгорке токуют глухари по весне.
Эту неделю пока меня с отцом не было снегу выпало сантиметров десять. Но двигаться по лыжне было не тяжело. Ещё немного и я возле лагеря. С право от меня в лесочке спряталось небольшое озеро. И даже в эти морозы ондатра наследила, вылазая наружу.
Время около трёх часов. Я иду с небольшим опережением, но у меня есть на сегодня ещё одно незаконное дело! Это мой утренний глухарь, есть желание прогуляться немного и разведать, а вдруг и повезёт.....
Селигдар позади, я на полянах, огляделся, всё тихо. Снег искрился в вечерних лучах солнца.
Пройти оставалось километр до глухариных лунок. Выйдя на дорогу я снял лыжи. Пешком идти было легче, ноги привычно чувствовали твёрдый снег.
Поднимаюсь в гору, вон уже видно то, зачем я спешил сюда. До темна у меня было ещё чуть больше получаса, а до автобуса около полутора часов. Подхожу, вот они лунки,
- Так..... вот в этом направлении он улетел.... далеко не должен был, рассуждаю про себя.
Лыжи на ногах, ружьё на изготовке, дробь номер один в стволах,
- Ну с богом! Шепчу.
Крадусь потихонечку, зная что глухарь птица осторожная. Метров через семьдесят нахожу где он сидел после встречи со мной.
- Ага вот и лунка, похоже успокоился и снова от мороза спрятался в снег погреться. Сколько ж он сидел в ней? Похоже голод не тётка, выгнал наружу!
Пытаюсь распутать следы вдоль кустарника, здесь он взлетел, но через десяток метров снова сел. Вспугнул кто? Иду потихоньку дальше. Лес медленно накрывает ночная мгла, у меня есть минут пять и нужно возвращаться.
След глухаря уходил в лево, обратно к дороге. Пробую след, свежий, не более часа.
- Он здесь! Я это чувствую!
Ещё пару шагов и боковым взглядом улавливаю как птица взлетает со снега! До неё не более пятнадцать метров. Ещё мгновение и она должна раствориться в ветвях ели. Машинально вскидываю ружьё.... Птица после выстрела кувыркаясь в густых ветвях падает на землю!.........
- Фу ты блин! Ругнулся я про себя поднимая птицу.
Почти в наступившей темноте, да за деревом, было и не видно как поднявшийся со снега рябчик показался мне огромным глухарем!
Разглядывая петушка я вдруг отчётливо услышал и увидел метрах в двадцати от меня как с огромной ели, громко хлопнув пару раз крыльями сорвалась огромная птица и это был глухарь! Он опять провел меня, от такого у меня аж сердце зашлось,
- Ну, нет! Этого просто не может быть! С досады ругнулся я.
- Всё, на сегодня с меня хватит!
Выхожу на дорогу, привязываю лыжи к ремню.
- Нужно шевелить ногами, а то так и опоздать на дражный автобус можно. Думаю, глядя на часы.
Чуть более получаса понадобилось мне, чтобы перевалить гору. Тут каждое деревце, каждая кустик знакомы. Вниз идти всегда легче, а это половина пути. Благо что луна подсвечивала.
Выхожу на перекрёсток, по времени автобус должен быть минут через пятнадцать. Время есть ещё, решаю лыжи спрятать в лесу - закопать в снег. Думаю через два - три дня вернутся. Меня заело, что какая-то птица меня вокруг пальца провела!
- Я за тобой вернусь! Я найду тебя! Крикнул я на всю тайгу, шагая по дороге.
Луна светила мне в лицо. Двигаясь потихоньку по дороге я всё время оглядывался назад, в надежде увидеть свет фар, и услышать натужено урчащий мотор автобуса, но....... было тихо. И только иногда сова ухала, пугая всё живое откуда-то из леса.
Так прошёл я до свалки, в надежде, что может какая нибудь говно возка запозднится, и я смогу хоть сколько-то проехать, но... увы и тут тихо! Похоже придётся идти пешком! Ну не впервые! Конечно лишние десять - пятнадцать километров ник чему, когда за плечами уже двадцати пяти километров пройдено. Ну видимо судьба такая. Так и дошёл я до 26 Пикета, повезло, с посёлка Яцик шёл рейсовый автобус на котором добрался я до дома.
Отец уже ждал меня. Спустившись вниз к реке он решил пройтись вдоль неё до драги, посмотреть новый участок. Автобус от драги с рабочими выехал раньше на час, поэтому я и не мог успеть на него. Увидя мои трофеи отец с восторгом поздравил меня.
- Ну молодец сынок! Я всегда знал, что для охоты ты в рубашке родился!
Ужиная за столом мы ещё долго беседовали, я рассказывал о своих похождениях, а отец расспрашивал.
Три дня пролетели как мгновение. Я завтра выходной, и цель у меня на завтра одна - глухарь! Завтра поеду за ним. Отцу я заранее рассказал о своих планах. Он против и не был, только и сказал,
- Ну что, съезди, посмотри, возможно тебе повезёт! Глухарь птица мудрая, просто так на мякине не проведёшь. Но ты у меня - счастливчик....
Выхожу из дому, сегодня я один. Но на сей раз мне светит луна вечером она сейчас выходит уже по-тёмному. Подъезжает всё тот-же старенький автобус, всё те-же лица в замасленных фуфайках и куртках, покрикивая играют в карты на заднем сидении. Другие кемарят используя время. Рядом, на сидении сидел дядя Толя (сынуля),
- Ты что-то зачастил в лес Миша? Случилось что?
- Да нет, дядя Толя! У меня сегодня выходной. В лесу встретил я одного хитреца, вот и решил навестить! Да и ещё одно дельце проверить нужно.
В краце я рассказал ему про глухаря, слушал он меня не перебивая.
- Ну что, попробуй, взять глухаря не просто. Я сколько раз сам пробовал, всё впустую, зимой он особо осторожный.
Получив наставления я вышел на знакомом перекрёстке. Медленно уходящий автобус оставил меня на морозе и в темноте таёжной ночи. Торопится мне некуда, до первых лучей солнца ещё чуть более часа, до места минут сорок спокойной ходьбы. Захожу в лесок за лыжами. Луна в полном диске и светит особо ярко, но знаю - это недолго, ещё минут двадцать и спрячется за сопкой.
- Ааа, к темноте не привыкать! Всего-то двадцать минут! Подумал я цепляя лыжи за ремень.
Медленно шагаю в подъем, останавливаюсь, прислушался, - тишина!
- Скоро, ещё совсем немного и поползни начнут шуршать по стволам деревьев, попискивая при этом. Белки тоже начнут выискивать ели с шишками - голод ведь не тётка, есть то хочется! Просыпаться начнёт вся тайга! Иду и про себя рассуждаю.
А сейчас ещё темно, лунный диск медленно закатывается за сопку накрывая холодной темнотой тайгу.
В такт моему шагу лыжи привязанные на шнурке, дёргают меня за ремень, как рыба за леску! Шурша при этом по снегу хлопают друг об друга, как будто пытаются согреться!
Вот так думая и прислушиваясь забрался я в подъём.
- Вот он знакомый перекрёсток - дорога через реку Селигдар на реку Инаглий. Сколько ж здесь всего произошло, а сколько должно ещё произойти? Привычка это или что ещё, но меня всё время тянет сюда как магнитом. Здесь по этой дороге через пару недель будет добыт тетерев, здесь, летом, при переправе через реку, в бурлящих потоках половодья нас будут снимать посередине реки с плота. Здесь при переезде реки, на рыбалку перевернётся на бок наш ГАЗ 69. А сколько ещё случаев произойдёт с нами - одному богу известно!
Немного постоял, на перекрёстке, потом вроде очнулся из забытья и говорю себе,
- Пора идти.
Горизонт на востоке медленно серел, светлая полоска росла на глазах не по минутам, а по секундам. Она перерастала из серой, - в багрово красную. А через минуту, другую появилась маленькая полусфера солнечного шара.
- А день то обещает быть хорошим!
До знакомой лунке мне оставалось пройти минут пять. Зная об этом я стал осторожнее идти и внимательно просматривал обе обочины дороги.
Я на месте, лыжи отвязаны, стою и внимательно слушаю каждый шорох, каждый звук! Минут пять прошло, ничего, что могло бы сказать о присутствии большой птицы. Решаю начать поиски там где я видел глухаря........
Пройдя по лесу то вправо, то в лево в поисках глухаря я понял, что такие бессистемные поиски ничего не дадут. Так можно только случайно наткнуться на птицу.
- Но как же? Думал я.
- Ходить влево, потом на право я уже пробовал, так не годится. А может по спирали? Пройти километр дальше, этот пункт взять за основу и от неё ходить по кругу? Держась метрах в двадцати от своего следа который будет хорошо виден на снегу, да и смотреть нужно только вперёд и одну сторону. А? Рассуждал я про себя.
- Ну что ж, это идея, а мой след к центру это - направление! Тут точно не заблукаешь! Отлично! Шагая вперёд на лыжах думал про себя.
Снег поскрипывал под лыжами, пройдя примерно километр остановился.
- Вот, мой пункт! Намечая глазами мой следующий путь.
Сказать, что в лесу в этот период было тихо, наверное не совсем правильно, даже совсем неправильно! - То там, то там, сновали поползни по стволам деревьев. Да и деревья потрескивали от мороза! А вот там закричала сойка, похоже кого-то испугалась. Лес жил полной жизнью, это мне нужно быть тихо, так тихо, чтобы меня не видно и неслышно было.
И так я шёл круг за кругом всё дальше и дальше, иногда попадались мне следы и лунки глухаря, но все они были не свежие. Вон... там.... на макушке сосны, кто-то сидит, может глухарь? Плохо видно... далеко ещё. Я стал осторожно красться в сторону этого чёрного пятна. Пробивающиеся лучи солнца из-за тучки слепил меня. Было плохо видно. Всё ближе и ближе, но что-то уж не совсем похоже это пятно на птицу. Осторожно прошёл ещё немного и...... когда до пятна осталось метров пятьдесят, наконец сообразил, что это чёрная белка!
- Фу ты, чуть до...... не довела! Вот сейчас то ты как раз и нужна! Шуметь тут я точно не буду, подумал.
Время двигалось к обеду. Мои поиски ни к чему не привели пока.
- Но куда же ты делся дружок! Думал я вглядываясь в лес. Вот в глухарином отношении было точно тихо!
Через лес спустится вниз к Селигдару было не далеко, а там на противоположной стороне - устье ключа Хромой.
- Прогуляюсь ка я туда, давно хотел ведь, вот только время всегда было жалко терять, а тут как раз случай повернулся. Думаю себе.
Сказано - сделано, разворачиваюсь и двигаюсь по направлению к реке. По пути встретились ещё следы глухаря, но они также были не свежие, пару дней назад.
Ещё немного и между деревьями проглядывается просвет. Выхожу к реке, красивые зимние пейзажи душу бередят.
Река скована льдом и укрыта толстым снежным покрывалом. Охотничьи лыжи легко скользят по плотном снегу, не проваливаясь в снежном целике.
Устье ключа почти незримо, — скрыто между деревьями и кустарников. Не зная можно пройти мимо и не увидеть ничего. Зато зайти если глубже - попадаешь на обширные мари тянущиеся с пол километра в ширину, ну а после Хромой прячется между деревьями и кустарниками - петляя между ними как заяц. А дальше вновь просторы, мари и болота тянущиеся на несколько километров, на смену которому приходит вновь лесное путешествие ключа.
Я вышел на левую сторону Хромого. Где-то, впереди закричала кедровка, знаю эта птица просто так кричать не будет, что могло её потревожить?
- Нужно быть ко всему готовым. Крутится в голове.
Рука машинально тянется к патронташу. Вытаскиваю оба патрона с правой стороны - пуля и волчья картечь. Вставил обратно, на место. Мои лыжи направляются в сторону крика птицы. На правой стороне ручья, метрах в двухстах что-то произошло - там кричит изредка кедровка, оповещая всех жителей леса. А вот о чем мне пока не известно. Весь в напряжении двигаюсь осторожно вперёд. Для успокоения перезаряжаю в правый ствол пулю,
- На всякий случай, промелькнула мысль.
На этих свободных от леса марях попадалось больше заячьих следов и троп. Да и оленьих и следов сохатого тоже хватало, а значит, где дичь там и хищник.
Я уже видел - кедровка сидела на небольшой соснушки на краю мари. Но что происходило внизу скрывал кустарник......
Присыпанный снегом лежал за кустарником задранный олень. Это был довольно крупный самец с шикарными рогами. Кедровка до сих пор ругалась сидя на небольшой сосне, что оторвали её от трапезы. На свежевыпавшем снегу были чётко видны свежие следы лисицы, — объекта возмущения птицы. Но и рыжая плутовка почувствовав моё приближение поспешила убраться восвояси. Она и сейчас, как и кедровка, наблюдает за мной откуда-нибудь из-за кустов, в лесочке, куда ведут её следы.
- Как же бросить такую халяву в такое-то голодное время! Не каждый дурак захочет! Вот и сидит где-нибудь рыжая облизываясь, поди приняла меня за конкурента!
Рассматривая эту драму, понимаю, что оленя задрал волк. Он был один. Встретить зверя в этот период времени в наших местах фактически невозможно - из-за глубокого снега. По осени вместе с кочующим северным оленем они уходят дальше на север, где меньше выпадает снега. Волк пробыл здесь два, три дня набираясь сил, не больше. Это видно по следам зверя, да и от туши далеко он тоже не уходил. И вот уже пару дней, как серый ушёл дальше на север. Вот и разбойничают тут теперь все кому не лень!
Похоже, что и меня можно причислить к их числу, в этой драме и я решил немного нажиться. Оленьи ноги были нетронуты. Снять кумус с мороженных ног тяжело, решаю все четыре нижние части, до сустава, забрать с собой. Небольшой походный топорик и через двадцать минут в моем рюкзаке лежали мои новые оленьи ботинки!
Огляделся ещё раз,
- Жаль рога взять нельзя! Красивые, но это наглядно! Эх была бы техника под рукой!....
Впереди, за марью, показался невысокий сосновый бор,
- Мне туда! Мысленно намечаю своё направление.
Метров сто не доходя до бора, среди кустарника, я увидел свежие следы глухаря. На сердце стало неспокойно. Проверяю ружьё....в порядке.
- Следы совсем свежие подумал, глядя как рассыпается след в моих руках.
Следы глухаря стали попадаться повсюду, старые, свежие, всё утоптано как на бульваре весной!.
Прохожу ещё немного, между деревьями из-под снега, с шумом вылетает глухарь!....
Я был готов!... Глухарь взлетел, и тут же уселся на дереве вытянувшись как струна. Это он так спрятался! Если бы я не видел где он сел, прошёл точно бы мимо. Но в этот раз было все по другому. Он с удивлением разглядывал меня, а я медленно, без резких движений поднимал ружьё......
Глухарь сидел обездвижено. Как невидимка!
- На сей раз на моей улице праздник! Нажимая на спусковой крючок мелькнула мысль!
Я видел как птица камнем упала и был уверен, что добыл хитреца. Довольный своей сегодняшней охотой я решил возвращаться, часа через полтора начнёт темнеть. А мне ещё нужно добраться до дороги.
Счастливого и довольного мои лыжи несли меня как на крыльях в сторону дома. Ещё немного и я в начальном пункте моего сегодняшнего поиска.
- Ну что? Не долго ж ты надо мной смеялся хитрец, подумал я.
- Вот лежишь ты у меня в рюкзаке, а до нового года недолго осталось! А уж как отец и мать то порадуются!
Довольный собой, и ничего не замечая вокруг шёл я уже по протоптанной мною утром лыжне.
До дороги оставалось менее километра, когда впереди меня в пятнадцати метрах со снега с шумом поднялся..... кто бы вы подумали? Конечно он! Снег разлетелся в разные стороны! Эта птица как приведение появилась вновь. Оцепенев я стоял и смотрел завороженно на эту царь - птицу! Какой полет, какая грация! Забыв при этом, что у меня есть ружьё, а я охотник! Не знаю сколько я так стоял, пока не очнулся, увиденное мною ещё долго стояло перед моими глазами, пока я не сел в дражный автобус.
Дражники с любопытством и завистью разглядывали птицу, она была великолепна! Не знаю сколько она весила, но мне тогда казалось килограмм десять! Хотя мужики и говорили, что весил он около пяти кило.
Про себя я сравнивал эту добытую мною птицу с тем красавцем. Я даже был рад, что глухарь остался жив, он трижды ушёл из-под моего выстрела. Мне привелось ещё несколько раз встретить моего старого знакомого, но я больше не охотился на него, и никому не рассказывал. Всё знали, что своего глухаря я уже добыл!
Однажды через год я вновь встретил его сидящим на старом дереве, он смотрел на меня не улетая и только щелкал клювом, как будто хотел что-то сказать! Это было снова под новый год! Может он хотел со мной попрощаться?..... А может... Но эта была другая история.
Графика - одного из молодых художников.