Всякое искусственное устройство в нашем мире, будь то простейший механизм или современный робот, является воплощением разных важных для людей функций – от простых механических до сложнейших логических. Архитектурный объект – тоже в определенном смысле многофункциональное «устройство», но предназначен он не просто для выполнения известных операций, а для чего-то другого, что не сразу поддается определению. Впрочем, все знают, что дом себе мы строим для того, чтобы в нем жить, да он и называет жилым. И в своем городе мы тоже живем. Не просто работаем, и не просто отдыхаем, а именно живем, хотя и первое и второе и еще многое другое, что сразу приходит на ум, - правильно. Какой же смысл несет это слово «живем» и каково истинное назначение соответствующих архитектурных и градостроительных объектов?
* * *
Приспосабливая к своим витальным потребностям окружающий мир, человек создал устройства настолько сложные, что они всё больше напоминают живые существа. Правда, эти творения рук человеческих еще не умеют, например, самостоятельно размножаться, но эта и многие другие задачи, благодаря развитию генной инженерии и другим областям науки, будут, видимо, скоро решены. И кажется, уже совсем недалеко то время, когда маленький домашний робот запрыгнет к вам на колени и попросит чтобы его погладили…
Весь опыт производственной деятельности, накопленные научные знания – воплощаются людьми в устройствах, упрощающих и облегчающих их существование, освобождающих от необходимости тратить большую часть жизни на постоянное воспроизводство и совершенствование её условий. В этом основное и вполне понятное назначение механизмов и роботов. И судя по всему, повседневный труд, как вынужденное занятие, скоро вообще останется в прошлом, а рабочие места на производственных предприятиях займут те самые замечательные устройства. Не прогуливающие, не допускающие брака, точно и вовремя выполняющие производственные задания, не требующие ни отпуска, ни зарплаты, они и дальше будут заполнять окружающий мир, оказываясь везде, где раньше требовались физические усилия и нервные нагрузки, утомлявшие и истощавшие человеческий организм.
А что же будет делать сам человек, лишенный материальных или иных привычных мотивов, каким будет новое содержание его жизни? Или воссоздав погубленный когда-то рай, он станет отдыхать и развлекаться, в лучшем случае напрягая себя ловлей бабочек? А если не нужно будет каждое утро отправляться на работу, поскольку больше время можно будет проводить дома, то каким станет этот дом? Как изменятся его объемно-планировочная структура, какими будут интерьеры и немало других вопросов, ответы на которые могут оказаться весьма актуальными.
Вопросов сегодня возникает много и ответы на них пока отнюдь не очевидны. Где будут селиться люди, не привязанные жестко к месту работы, и какие типы жилищ появятся в новых условиях? Как будут строиться и развиваться поселения, лишаясь традиционной промышленной или производственной зоны? Как будет организовано профессиональное обучение и переподготовка всех уровней, и какой будет архитектура зданий и комплексов образовательного назначения? Какими будут новые ценности у подрастающих поколений и как изменятся общественные центры? Что будет с северными поселениями, привязанными пока к добывающим предприятиям? Каковой будет архитектура самих предприятий, если там не останется людей? И ещё множество других вопросов, на которые уже сегодня нужно искать ответы.
Впрочем, если задуматься, можно назвать немало конкретных общественно необходимых занятий, которые не под силу искусственному работнику и требуют специальных, в том числе и архитектурно-пространственных условий. И это не только всем известные виды творчества, включая и архитектурное. Есть сфера, в которой попытки заменить человека не только неприемлемы, но и опасны. Это сфера производства самого человека, субъекта нашего мира, столь успешно меняющего его сегодня. Именно деятельность, связанная с формированием и развитием человека как полноценного субъекта культуры требует сегодня, на наш взгляд, особого внимания и именно на её содержании и пространственной организации, в том числе и в домашних условиях, следует остановиться специально.
Конечно, воспроизводство человеческого организма уже давно стало не только предметом активного теоретического интереса ученых, но и областью серьёзных и широко известных практических достижений. Здесь многое сделано, а планы выглядят вообще грандиозно, особенно когда их авторы забывают, что так и не удосужились разобраться с тем, что же такое сам человек, видя в нем лишь очень сложное биологическое устройство. Впрочем это вполне объяснимо, как и то, что «у лукоморья дуб зеленый » - с точки зрения лесозаготовителя это просто несколько кубометров древесины(!), а с точки зрения биохимика, например, – куча формул и разных научных данных. И каждый из этих специалистов, воспринимает через узкую призму своей профессии лишь бледную абстракцию объекта, а не его живое целое.
Трудно, конечно, убедить ученого, верующего в бесконечную силу науки, что изучая геном человека, сформированный природой, или объявляя стратегической задачей «исследование мозгового кода мысли», он так и не найдет «кнопочки», нажав на которую можно сделать человека нравственным или мудрым, какой бы привлекательной не выглядела подобная перспектива. Не много даст и информация, которой «наполняют» сегодня в образовательных учреждениях учащихся, подобно бутылкам на конвейере, вместо того, чтобы развивать у них способность мыслить, формировать полноценную картину мира разумного. Многознание само по себе, как давно известно, не научает уму и только работу настоящей творческой мысли может оно питать. Легкого и быстрого пути развития нет и постичь тайну человека-творца, тайну своего собственного, бесконечно сложного «я», своих нераскрытых способностей можно лишь обратившись к сокровищнице мыслей и чувств постигающего самое себя человечества, которая пополняется и хранится тысячелетиями в виде трудов выдающихся мыслителей, доступных теперь каждому. Но приобщение к этому бесценному источнику требует значительных интеллектуальных и духовных усилий в осмыслении текстов и восприятии художественных и литературных образов. Путь самосовершенствования становится все более трудным, когда современные образцы животной похотливости и безнравственности не только заполнили виртуальное и реальное жизненное пространство, но зачастую активно преграждают путь нормальному развитию, практически лишая человека выбора. Агрессивное искушение легким коммерческим успехом, превознесение богатства и власти над другими людьми - становятся труднопреодолимыми препятствиями на пути возрождения действительно культурных ценностей человечества. Именно здесь видится проблема идеологического устройства общества и как неизбежное следствие социокультурной слепоты, тяжелейшие проблемы общего и профессионального образования.
Много интересных и актуальных открытий для современной образовательной политики могли бы сделать работающие в этой области руководители, если бы обратились, например, к творчеству Платона, жившего задолго до нашей эры, и не обладавшего естественно современными экономическими знаниями и управленческим опытом. Между тем, автор знаменитых философских диалогов, рассуждая об устройстве государства и воспитании его граждан, указывал на недопустимость ситуации, когда образцом для подражания учащегося мог стать герой или божество, совершающие недостойные поступки либо высказывающие сомнительные в нравственном отношении мысли. Ничуть не сомневаясь в своей правоте, Платон осуждает самого великого Гомера за то, что в его творениях, доступных учащимся, встречаются именно такие примеры, считая допустимым даже переписать соответствующие поэтические фрагменты. Иначе говоря, пространство пайдейи или образовательное пространство должно было быть чистым, свободным от проявлений безнравственности и иных человеческих пороков, чтобы такими же чистыми формировались души будущих граждан.
Но главное в развитии человека состоит в том, что вне живого общения ребенка с родителями, разными как по половой принадлежности, так и по формам культуры, которые они сумели объединить, со сверстниками и старшими, на которых хочется быть похожим, со взрослыми, символизирующими далекое, но реальное будущее – нет и не может быть полноценного освоения взрослеющим индивидом человеческого способа жизни, которое начинается с первых дней после рождения, нет шансов действительно одержать победу над собой, своим организмом. Бесконечная глубина и сила чувства любящей матери к своему ребенку, которые выражает один только взгляд её, даже литературным гением либо великим живописцем могут быть воссозданы лишь отчасти. В этом взгляде, зовущем малыша из темных глубин природы в мир людей, соединена безудержная сила львицы, готовой защитить своего детеныша от любого врага, с бесконечной человеческой нежностью и жертвенностью.
Не только бездушная машина, как бы хорошо она ни манипулировала информацией, не способна отнестись к ребенку с любовью, но даже родной отец не в состоянии изначально полностью заменить мать младенца, в которой как в вулкане бушует природное пламя материнского инстинкта.
Конечно, несколько лет спустя, матери придется преодолевать и этот инстинкт, начав постепенно «отпускать» своего малыша, освобождая его еще от одной естественной зависимости. Но при этом любить его она меньше на станет, просто взрослеющее чувство её будет уже существенно иным.
Отношение «мать-младенец», как одна из важнейших развивающих форм общения, требует адекватных пространственных условий, соответствующих не только санитарным и прочим нормам ухода за новорожденным, но и самому содержанию этого, невероятно сложного отношения. Осознание этого факта и знакомство с психологией детского развития позволяет увидеть небольшую, но чрезвычайно важную часть содержания того, что мы называем назначением жилища. Каким, в каких формах, цветах и с каким звучанием должен предстать человеческий мир перед пробуждающимся впервые новым сознанием? А ведь от этого во многом зависит то, каким именно станет этот человек в будущем?
Если с матерью ребенок изначально находится в отношении взаимной психофизиологической зависимости, в преодолении которой можно (и нужно!) увидеть сам акт происхождения человека, то отношения с отцом, другими взрослыми и старшими, посильное участие малыша в совместных действиях – дополняют удивительный механизм становления человека человеком на его первом и самом важном этапе. Любое нарушения этого механизма, который называется семья, негативно сказывается на развитии ребенка, на его человеческом потенциале, какие бы иллюзии не питали на этот счет разрушители семей или, тем более, представители сексуальных меньшинств.
Каждый шаг в развитии ребенка, этапы и кризисы, возрастные формы культуры с интереснейшим для архитектурной организации содержанием, новые сообщества со своими ценностями и стереотипами, жизненные образцы и идеалы и многое другое - может и должно быть осмысленно архитектором, проектирующим семейное жилище. Сама же возможность продуктивного восхождения по лестнице взросления как ребенка, так и молодого родителя, движущегося в своем развитии ему навстречу, должна быть понята и описана как важнейшая часть назначения квартиры или дома, определяемого как «жизнь».
Жилище живет во времени людей, образующих семью, живет, переживая все те же этапы, которые переживает она сама по мере рождения и взросления детей. Раньше, когда жилой дом строился для нескольких поколений, цикл повторялся: дети становились родителями, затем бабушками и дедушками и всегда у каждого члена родственного сообщества сохранялось место у семейного очага и важная роль в домашнем образовательном пространстве, закрепленная в той или иной традиции. Живая связь поколений, определявшая в значительной мере повседневное содержание домашней жизни, обеспечивала не просто сохранение родовых традиций, составлявших основу фамильной культуры, но служила мощным условием развития сознания ребенка, его психологического формирования как продолжателя рода. И у этой культурной преемственности по-прежнему нет, да и не может быть достойной альтернативы, поскольку не опираясь на свое собственной прошлое трудно построить достойное человеческое будущее, трудно вообще стать человеком. Чем короче и беднее это прошлое, тем слабее внутренняя психологическая опора ребенка, тем больше он нуждается в любви и поддержке окружающих.
Проснувшееся сознание нового человека как губка впитывает окружающую действительность, оживающую для него благодаря усилиям взрослых. Совсем немного времени требуется малышу, чтобы добрые сказки стали реальностью его собственного внутреннего мира, а игрушки и сами взрослые – действующими лицами вновь и вновь переживаемых им важных событий. Процесс этот неотделим от освоения ребенком ближайшего окружения, каковым является для него жилище. Сначала весь его мир это просто место, где он может ползать, где есть игрушки и обязательно любящий взрослый. Затем осваиваемое пространство достигает размеров помещения, в структуре которого выделяется свое, интимное место, определяются зоны подвижных игр и т.д. Этот процесс более или менее известен и обычно учитывается в какой-то мере при формировании детской комнаты. Но очень скоро наступает время, когда Иванушка-дурачок и Марья искусница, сыграв свою поучительную роль, останутся в собственном прошлом ребенка. Это время, когда героями переживаемых событий могут стать дедушки и бабушки, другие близкие (или ставшие такими в определенных обстоятельствах) взрослые. Постепенно этот мир близких ребенку людей будет разворачиваться во времени, охватывая всю славную родовую, фамильную историю, неотъемлемой частью которой является и новый член семьи. Отныне, его представление о собственном будущем, будет представлением полноправного представителя большого и славного родственного сообщества.
Неоценимую роль в формировании сознания продолжателя фамильных традиций играет ближайшее предметное окружение, смыслы, которыми наполнено жизненное пространство ребенка. Потому семейные реликвии, изображения предков и другие разнообразные свидетельства поучительной истории предшественников - могут и должны быть положены в основу конкретных архитектурно-художественных решений жилища. Уважение к собственным семейным традициям, ответственность перед ликами предков – лучшая основа содержания дома или квартиры как образовательного пространства.
Конечно, тонкий вкус дизайнера, украсившего интерьер изысканными обоями, дорогой живописью и классической лепниной можно только приветствовать. Но нужно понимать, что даже развивая у ребенка чувство цвета и пропорций, опираясь на богатый исторический опыт человечества, но отвлекаясь от его собственной фамильной истории, мы практически не используем мощный формирующий потенциал архитектуры как транслятора фамильной культуры, неоценимого и для развития взрослеющих членов семьи, и для сохранения самого родственного сообщества, его интерсубъективности.
Поэтому весьма важным является то, что увлекаясь завораживающей своей сложностью и неповторимостью пластикой формы, все менее зависящей от жестких строительных ограничений, архитекторы осваивают тонкости игры на этом изумительном инструменте, но при этом все дальше уходят от конкретного, сегодняшнего человеческого содержания жизни, для которой каждый архитектурный объект предназначен.
Нельзя забывать о том, что как бы прекрасна ни была притягивающая взгляд пластика пламени, оно способна дарить не только добрые смыслы, уют и тепло, но может превратиться в пожар, пожирая все лучшее, что создал с его же помощью человек.
* * *
Переживаемый человечеством кризис, разъедает тело культуры, разрушая основы человеческого способа жизни. Место высокой духовности, достигнутой развивающимся человечеством, занимают похоть и иные животные проявления. Недостаток культуры все чаще проявляется в поступках и решениях даже ведущих общественных и государственных деятелей. Отсутствие общепринятого представления о собственном будущем, воплощенное в общественном идеале и порождающее разгул суеверий и мракобесия, не может компенсировать попытка реанимация религии, которая без опоры на развитое религиозное сознание, оставшееся в далеком историческом прошлом вместе со всеми общественными механизмами его воспроизводства, фактически сводится к реанимации церкви с её амбициями и особыми, вполне современными интересами. Естественно поэтому, что потребность в эффективной культурно-образовательной деятельности неизмеримо возрастает в сравнении с предыдущим историческим этапом. Дополнительную остроту приобретает проблема качественного обновления сферы образования в связи с необходимостью переобучения растущей армии теряющих работу исполнителей и тех кто ими управлял, проблема адаптации людей к принципиально меняющимся условиям жизни. При этом речь идет не просто об изменении специализации работника для перехода в другой цех или на другое, пока ещё сохранившееся предприятие, а о подготовке его как минимум к посильному участию в новой для него деятельности, требующей более значительных интеллектуальных усилий. И речь в связи с этим не может сегодня идти только о перестройке работы педагогов, её новом содержании и методах, требующих новых же типов учебных аудиторий, зданий и комплексов; не только о недостаточном пока уровне инновационной культуры общества. Проблемой становится образовательная функция жизненной среды в целом, непрерывно формируемой и преобразуемой самыми разными участниками этого сложного и чрезвычайно ответственного дела. Среди них, наряду с архитекторами и дизайнерами, достаточно далекими, как правило, от проблем и истинных задач современного образования, все больше разных субъектов, сознательно подменяющих гуманистические ценности их экономическими и иными суррогатами4. Где бы человек не находился, - дома, на работе, в театре, на стадионе или на городской площади, - и чем бы он не занимался в данный момент, он практически никогда не прекращает мыслить, «…и жизнь во сне, и явь нашей обыденной жизни пронизаны ярким светом сознания»5 - говорит автор «Загадки человеческого Я». Работа сознания не прекращается даже во сне, как не прекращается никогда сам процесс его формирования.
Содержание жизни людей активно меняется, и перемены эти касаются отнюдь не только каких-то отдельных её сфер. Завтра нам всем придется жить по-другому и к этому нужно быть готовыми как взрослым, вынужденным перестраивать многие ранее сложившиеся представления о жизни, так, прежде всего, и детям. Освобождаясь от внешней необходимости, человек впервые в своей истории получает возможность свободного творческого развития и теперь продуктивному, а не репродуктивному труду предстоит стать основным содержанием его жизнедеятельности. И эта возможность обеспечивается уже не другим человеком, истощающими свои жизненные силы ради свободы избранных, но мощным шагом человечества в перестройке тела человечества – Природы, завершившимся сегодня созданием робота–исполнителя.
Практически закончилась эпоха управления людьми, как основы организации производственной жизни. Управляющий другими и исполнитель чужой воли – не нужны, если есть управляющий делом, творческий коллектив и мощные современные научно-технические средства, включая прежде всего, робототехнику.
* * *
А что же будет с жилищем, с которого мы начали разговор, и как будет выглядеть его назначение в условиях происходящих и предстоящих перемен в содержании жизни? Если вспомнить о том, что семья это «капелька», отражающая общество, которому принадлежит, то станет очевидным то, что и здесь неизбежны перемены.
Семья человеческая не случайно возникла как продуктивный союз мужчины и женщины. Ребенок, призванный освоить человеческий способ жизни, изначально включался в отношение не только двух особых форм фамильной культуры: отцовской и материнской, но и двух мощных начал человека: природного, обнаруживающего себя в материнском инстинкте и общественного, выраженного в отцовстве. Люди, объединившие свои жизни на основе высшей формы человеческих отношений, воплощенных в понятии любовь, нашли решение соответствующих противоречий, сформировав в своем сознании общую и совершенно особую духовную реальность – образ своего ребенка: сильного и умного, доброго и справедливого. Воплотив же эту духовную реальность в органической организации семейного жизненного пространства, в структуре и предметном наполнении жилища, родители создают ту особую, неповторимую «питательную» среду культурного развития ребенка, в которой он не просто осваивает человеческий способ жизни, но впитывает изначально те общие для родителей ценности, на которые опираются семья и род, которым он принадлежит в качестве достойного продолжателя.
Сегодня трудно описать жизненный успех в его завтрашнем понимании, но очевидно, что он будет связан с востребованностью человека мыслящего, творческого, с его способностью и потребностью быть полезным другим людям. А это значит, что домашнее воспитание и образование будет также сориентировано на развитие у ребенка способностей к продуктивной деятельности, к творчеству. Развитие же этих важнейших для человека способностей процесс не простой, требующий от родителей и других взрослых и взрослеющих участников жизни родственного сообщества прежде всего той самой культуры, которая обнаруживается не только в понимании основ психологии развития, но в уважении к своему прошлому, в сохранении и развитии традиций, в умении и желании жить вместе, в том, чтобы быть «МЫ» и гордиться этим. А ведь только из этого маленького семейного «МЫ» может вырасти большое и по-настоящему могучее «МЫ» нашего города, нашей страны, нашей планеты. Сформировать адекватные этим переменам пространственные условия – актуальная и весьма сложная задача современной архитектуры.
2018 г.