Вот жизнь, почти вся прожитая с этими словами: "быть мыслями выше житейского дрязгу и на всяком месте своего странствия быть в Оптинской пустыне". И удивительно ли, что каждое слово тут родное, как свое собственное, разве что за исключением меры и степени настойчивости в прошении всех о себе молиться...
Молитва - самый тяжкий на свете труд, вправе ли? И так ли? Эпизод из жизни патриарха Тихона... Когда он приехал в один монастырь, увидел там серьезную девочку лет десяти с огромными четками-трехсотницами на шее чуть не до полу. "Молись за меня. Танюша, вот по этим четочкам, - сказал улыбнувшись Патриарх. И вот его это прошение о молитве отозвалось оркестром всех исповеднических мытарств его жизни. Хотя и Гоголь понятен... Просить молитв других в целом дело смирения, хотя опасное - все решают наши собственные молитвы. В этом письме для духовно опытного ключ к духовной тайне и устроению личности Николая Васильевича.
К слову: Долбино, место, где было написано сие письмо, - находилось неподалеку от Орла, а ныне, возможно, и в черте города, где тогда располагалась усадьба Петра Васильевича Киреевского, - дивного "печальника Земли Русской", фольклориста, истинного подвижника любовного изучателя нашей великой народности.
Н.В. Гоголь - иеромонаху Филарету.
<19 июня 1850. Село Долбино.>
Ради Самого Христа, молитесь обо мне, отец Филарет. Просите вашего достойного настоятеля, просите всю братию, просите всех, кто у вас усерднее молится и любит молиться, просите молитв обо мне. Путь мой труден; дело мое такого рода, что без ежеминутной, без ежечасной и без явной помощи Божией не может двинуться мое перо, и силы мои не только ничтожны, но их нет без освеженья свыше. Говорю вам об этом неложно. Ради Христа, обо мне молитесь. Покажите эту записочку мою отцу игумену и умоляйте его вознести свои мольбы обо мне грешном, чтобы удостоил Бог меня недостойного поведать славу имени его, не посмотря на то, что я всех грешнейший и недостойнейший. Он силен, милосердый, сделать всё и меня, черного, как уголь, убелить и возвести до той чистоты, до которой должен достигнуть писатель, дерзающий говорить о святом и прекрасном. Ради самого Христа, молитесь. Мне нужно ежеминутно, говорю вам, быть мыслями выше житейского дрязгу и на всяком месте своего странствия быть в Оптинской пустыне. Бог да воздаст вам всем сторицею за ваше доброе дело.
Ваш всею душою
Николай Гоголь.