Туренину казалось, что в несколько дней начала марта вместилась вся его боль, которая только может быть, такая сильная, что нельзя и представить. Он ошибался. Было больно, но позже уже другую боль, которая возникла в нем, уже нельзя было перебить никакой другой. С ней были связаны смерти, от дня которых он отсчитывал годы, и называл дату своих похорон.
Он еще и еще раз возвращался к разговору с Зоей Акимовной, тем более, что вопрос, так сказать, не был решен. Он, этот вопрос, его занимал даже больше, чем Борька и Синеликие, но те, Синеликие, стояли на его пути.
Он их ненавидел.
-Таня сказала, что можно выехать через турецкое посольство. Она узнавала: Люба из их отдела так выехала. Но пока что ничего конкретного. Хочет с ней поговорить завтра.
-Почему не сегодня? – загоревшись идеей вывезти Веру и Юру через посольство, спросил Туренин.
-Там свои какие-то заморочки. Ну, не все так просто.
Туренин готов был ждать.
Опять вмешался Вася. Он влез со своим другом Власюком: мол, можно поездом доехать до границы с Польшей, а там уже Польша, и в Польше сесть на самолет, и это при том, что знал (или не знал?), какой ужас творится на вокзалах с беженцами, что не все поезда останавливаются, что в спрессованной дерзкой целью убежать от войны толпе нетрудно затеряться, Юру, точно, потеряют.
Власюка с его семейством Туренин видел всего раз и был удивлен, чем этот мужчина с отталкивающей внешностью и явно дебил взял Васю. «Он помогает Васе по 1С», - сказала Нина Николаевна. «Ну, и что, что помогает. Это не причина, чтоб ходить за ним хвостом», - огрызнулся Туренин. А он ходит – с ним в баню, и однажды туда за собой потянул Юру. «Власюк своего сына не взял», - съязвил тогда Туренин. «Был там и сын», - стала защищать мужа Вера, как будто она не понимала, что неправильно брать ребенка туда, где моются грязные мужики, как будто не знала, что там и водка, и проститутки. «Папа, - ты все преувеличиваешь», - оборвала она его «на полуслове». «Его сыну четырнадцать лет», - стала на его сторону Нина Николаевна. «Видишь, четырнадцать лет». – «Вы не любите Васю». – Туренин хотел сказать, что его не за что любить, но остановился. Баня – это мелочи, хотя тоже вредно.
Ему немногим больше сорока. Он невысокий, У него узкие плечи, задница, как у полной женщины, и большой живот, то есть тело имеет форму груши. Голова в точности повторяет форму тела: та ее часть, где должны быть мысли или, по крайней мере, наивные фантазии, где глаза – зеркала души, она сдавлена и волосики на ней вроде черешка или, правильно, плодоножки, низ, за счет надутых щек, больше верха. Лицо, как у полного мальчика. Смотришь на него – ни за то не скажешь, что он взрослый. У него большое воображение, из-за чего страдают Нина Николаевна и Туренин, которые видят в его инициативах (баня, прививка от короновируса и т.д.) один вред.
Тут же, после того, как его предложение встретили в штыки: «Хорошо, - сказал Туренин, - пускай тогда везет Веру и Юру на границу «Москвичом», Вася привел в пример другого своего приятеля. Если Власюк короткий, то тот длинный. Его фамилия Французов. Он помешан на любви. Последняя его женщина, оставив ему померанского шпица, которого он тут же передал Синеликим, так как не знал, как ухаживать за собаками, уехала автобусом в Польшу.
-Какой он, такие и друзья, - с язвинкой произнес Туренин.
-Игорь тоже с недостатками. Он очень самоуверенный. Не дает мне слова вставить. И все, что бы я ни сказала, неправильно. А как правильно?
-Согласен. Он мне тоже не нравится. Но ему друзей выбирает Света. Поэтому у них во всем согласие.
-Не во всем.
-Нет же такого, что делай как я. И здесь, в этом случае с Кишеневом, он… Интересно, Света ехала через Бендеры, или есть какая-то другая дорога.
В его воображении возник мост через Днестр и справа на берегу крепость.
-Помнишь, как в последний раз я купался в Днестре.
-Лида говорила, что возле очистных никто не купается. Мне казалось, что тебя унесет на середину речки.
-Да течение там сильное. Игорь молодец! Зоя рассказала, что, когда он возвращался в Одессу, он шел пешком, то его задержали из теробороны. Интересно, когда это было: днем или уже вечером? И он всю ночь просидел в каком-то пустом доме-развалюхе. На утро его отпустили. Я думаю, здесь не обошлось без его приятеля-депутата. Хотя… Зачем он им? Спросили, что к чему и иди домой. Но там, после всего, он сел на автобус. Да, точно, вечером задержали. Вечером автобусы не ходят, поэтому и пошел пешком.