Следующая дверь, опять мужчина, на этот раз, война с Наполеоном. Участвовал вообще везде, где только можно, погиб уже во Франции, при взятии Парижа, тоже одним из последних, ядро отыскало. Я хмурился все больше, но не останавливался и тут сюрприз из сюрпризов, потому как очередным оказался... Былинный богатырь Добрыня Никитич, не больше, ни меньше, оттого и не мог его душу отыскать. Конечно, он ведь был соратником Владимира Красного Солнышка, а знаменитая поляница жила во времена Рюрика. Как этот умер, все знают, позахвастался богатырь Алёша Попович во время битвы с татарами, да потребовал себе рать иную, инфернальную, таковую и прислали, и выжил тогда лишь Илья Муромец, потому как ему смерть в бою была заказана.
Следующей как раз и была нужная героиня, оказывается, тоже в битве пала, попросили её с драконом разделаться, а на помощь первому целая стая примчалась, штук десять, не меньше, всех одна перебила, однако, сама от ран бесчисленных и отошла, но, оказывается, та жизнь её оказать не первой. Я чуть дальше глянул и, если бы не сидел, точно рухнул, потому как, изначально, душа принадлежала Явану Говяде, (и он единственный, кто своей смертью умер от старости), по этой причине и дубинка ему служила верно, теперь уже переделанное в копье. Получается, им с Чернобогом суждено так, раз за разом сталкиваться, через определённые промежутки времени, и биться за судьбу этой планеты. Дважды победа была одержана, теперь решающее сражение. Получается, мне бедняжку от битвы уводить не след, но и шансы велики, что не выживет и теперь уж навсегда в рай отправится, потому как в героях и нужны больше не будет. Вернулся я обратно к полянице, объяснил ей ситуацию сложившуюся, попросил указать, где схорон находится.
— Указать, я буду рада, — кивнула героиня, — только имейте в виду несколько вещей. Первое, демоны его тщательно охраняют, приставили чудище опасное и победить его должно мое новое воплощение, не сумеет, так и не получит ничего. Второе, копье предназначалось для других существ. Яван был сыном Ра родным, а я - внучка солнца и луны, сейчас же душа живет в теле обычной смертной, оно просто не выдержит подобного испытания, как минимум, долго. Все одно, как если бы оружие целиком состояло из радиоактивного урана. Просто-напросто сгорит дотла. Скорей всего, её жизненной силы хватит на один-два полноценных удара. Вот и думай, стоит ли привлекать к противостоянию?
— Решение принимать не мне, к сожалению, — я вздохнул, — будь моя воля, конечно, предпочёл скорее собой пожертвовать, нежели рисковать жизнью кого-то другого, и постараюсь отговорить, однако, ты себя знаешь, никогда с поля боя не бегала, даже когда шансов не имелось. Приходила, когда родина оказывалась в опасности и исчезала вместе с войной. А сейчас предстоит всем битвам битва, предыдущие могут считаться лишь репетициями. Спасибо, что не стала ничего скрывать в принципе.
— Вот значит, как? — произнесла Поля, когда вывел её из гипнотического сна. — Двойственные чувства испытываю, с одной стороны, гордость переполняет за то, что в таких событиях участвовала, с другой, есть чего пугаться. Одно дело, когда просто рискуешь стать жертвой демонов, с другой, когда точно известно, что сгорю как бумажная балерина из известной сказки, причём, из-за собственного же и оружия. И не факт, что удары достигнут цели, между прочим.
— От тебя никто и не требует самопожертвования, — напомнил я, — между прочим, изначально, копье даже не планировал использовать. И коли предпочтешь остаться лекарем, не рисковать в битве с чудовищем, не осужу, и в рай все одно пустят непременно. В конце концов, сколько можно умирать уже? Поживешь, посмотришь какой чудесный мир получится, когда люди станут вести себя, как положено, а не как требуют эгоизм с жадностью. Рай тут для всех, и рай там тоже. И никаких больше яблок познания добра и зла, и змиев совращающих, замкнём круг.
— Ты-то, может, так и думаешь, или пробуешь убедить, что так, — собеседница покачала головой, — только, на самом деле, все иначе. Не бывает побед над столь ужасным злом, да без жертв. Ни в реальном мире, ни в сказочном. Как минимум, коли артефакт при мне будет, бесы не приблизятся и на милю, значит, и лечить смогу и получишь убежище. Отправляемся на поиски, вложи знания, полученные в голову, прошу.
— Ладно, — я вздохнул, — но, не представляю, как собралась воевать, без навыков, способности и оружия. Прикрою, как смогу, разумеется, однако...
Конечно, за оставшееся время, нас до места никакой таксист не успел довести, но мне ничего не стоило загипнотизировать летчика патрульного вертолёта, и он к нам спустился, сбросил лестницу, а позже и оказался очищен. Разумеется, не брошу его, прикрою перед начальством, тоже немного воспоминания подправлю. Прибыли достаточно быстро. Сами бесы до вечера не вылезут, но времени маловато, любопытно, какого рода чудовище поджидает? Только подошли к нужному месту, как явилась перед нами точная копия Полины, но раза в два больше ростом, шире и невероятно жирная, килограмм триста весом минимум. И в руках держала обычное копье.
— И это все? — лекарь усмехнулась. — Я рассчитывала на дракона или Цербера с тремя головами, а тут просто самоистка с палочкой.
— И чего бы ты делала с драконом и Цербером? — поинтересовался я. — Прости, но ты на Геракла не тянешь совсем. А тут не обычная смертная, не удивлюсь, если лишь притворяется таковой. Потому, меньше болтай и больше сражайся. Помни судьбу Алёши Поповича, который позахвастался, и себя погубил, и других богатырей, и пришлось Руси под игом страдать, а потом обычным людям массово гибнуть на поле Куликовом.
Пошла моя спутница на чудовище, только то, не смотря на размеры и лишний вес, оказалось достаточно быстрым, один рывок, удар, если бы я защитным барьером не прикрыл, тут бы, на месте, и прихлопнули. И силище у противницы оказалась не меньше, чем у иных демонов. Соратница даже на ногах не устояла. Пришлось поспешно откатиться в сторону и лишь тогда вскочить. К счастью, мне пришло кое-что в голову, можно же опять воспользоваться памятью души, а все прошлые разы поляница была воином, вот и вернём те воплощения, пусть тело займут и хоть немного шансы уровняют, начал с афганца, тот хоть уворачивался ловчее, но, сразу и последствия образовались. Кожа на плечах врагини лопнула и вылезли два щупальца, ухватили мою ставленницу и к ближайшим деревьям швырнули, едва я успел силой мысли поймать и на ноги поставить. Уж очень хотелось вмешаться, но есть подозрение, что лишь испорчу все, благо, одна мысль в голову пришла, возможно, даже здравая.
— Послушай, если тебе было суждено участвовать в такой битве, и победить, надо использовать то, чем располагаешь, — крикнул я.
— И что же у меня есть такого? — уточнила девушка, отчаянно уклоняясь.
— Например, дар лекаря, — пояснил я, — а чудовище как раз не очень здорово, судя по лишнему весу, вот и давай.
— Поняла, — Поля сглотнула, позволила себя схватить щупальцами, сама в них вцепилась и начала лечить, а врагиня, соответственно, постепенно сдуваться, делаясь все меньше, ещё и билась в агонии, да шипела.
Наконец, уменьшилась до размеров моей воительницы, ещё и на колени упала. Победительница тут же оружие вырвала, да по голове ударила, в висок, и растеклась проигравшая грязной слизью, а перед нами портал открылся, в который и вошли, оказались в пещере, в центре которой плавало копье заветное. Обрадовавшись, Полина обо всем на свете позабыла, метнулась к нему, схватилась и тут же завопила от боли, плоть на кисти обгорела до кости, отпрянула и тут же сама себя лечить начала. Как сознание не потеряла, не представляю. Сам чуть в обморок от подобного не хлопнулся.
— Пусть я и победила, — лекарь потрясла восстановленной рукой, — а, видать, придётся заслужить право вновь владеть и доказать, что имею право, пусть и являюсь смертной, но одна просьба будет. Полина не справится, пусть тело займёт настоящая поляница, она уже через подобное проходила, точно.
— Только, она это ты, — возразил я, — а ты, это она. Но, все же, подумай, точно ли подобное нужно и по силам ли? Отступишься, я слова поперёк не скажу.
— Чтобы нанести хоть один удар, мне придётся взять копье в руку, умру сейчас, значит слишком много о себе воображала, — девушка скрипнула зубами, — теперь знаю, что такое настоящая боль и это не так страшно. Не победим Чернобога и страдать, да похуже, придётся всем, включая моего отца и мачеху. Жалко, даже нашу противную чихуахуа, настоящее порождение ада, брехливое и кусачее. Ради них, ради России, да народов, ее населяющих, и планеты Земля, уж стерплю как-нибудь. Чай от ядерной бомбы страшнее. Быть виновницей общего поражения не желаю.
И пошла героиня к оружию и брала его в руки, снова плоть вспыхнула, закричала несчастная, я сам отвернулся, зажмурился, да зажал руками слуховые отверстия, но сие не помогало нисколько. А бедняжка на колени рухнула, прогорели ее руки до локтей, копье выскользнуло и повисло, как ни в чем не бывало. И пришлось лечиться заново, да столько энергии потратила, что похудела почти до нормы. Долго в себя приходила после восстановления, уж думал, что закончила издевательство, однако, нет, не на таковую напал. Снова себя встать заставила, хоть трясло, как в лихорадке, подошла к копью зачарованному, быстро сцапала. И теперь куда хуже пришлось, плоть обуглилась да до самых плеч, но теперь сколь оружие не дергалось, не сумело освободиться, и смирилось, наконец, поддалось, перестало вредить полностью, оставалось лишь вылечиться, а там спешить прочь из схорона. Только вышли, выстрел раздался, только пуля от тела соратницы отскочила, не причинив вреда.
— Кажется, небесная броня ко мне вернулась, — обрадовалась Поля.
— Поздравляю, хоть о тебе теперь тревожится не придётся, в ближайшие дни, — я выдохнул с облегчением, — как минимум, не зря трудились.
— Ну, а я что говорила, — собеседница хихикнула, — женщин слушать надо всегда. Дурного не посоветуем, враги у нас ещё попляшут непременно, на собственных похоронах, и пусть не надеяться на победу, может, и помру, а половину ада с собой непременно заберу.
Конечно, Полина просто храбрилась, да кто бы смог спокойно жить, зная, что последние дни доживает? Тем паче, и смерть довольно страшная, пусть и славная вполне, с последующим переселением в рай, навсегда. Надо будет поддержать, как я умею, а так-то подумать крепко, а допускать ли до битвы в принципе? С одной стороны, подмога нужна, с другой, цена какая-то высокая. Собой жертвовать, это ещё нормально и правильно, но подругой. Конечно, вспомнился Добро, он о том же думал, только его сомнения были напрасны, потому как с поляницей ничего дурного не случилось, а тут случай иной совсем и довольно печальный. В общем, буду приглядывать за Полиной. Пока же, постарался её успокоить, лишние мысли убрал, вообще подсказал побольше молиться, тренироваться, и поменьше думать о будущем, словно его и нет вовсе. В конце концов, все люди знают, что помрут, однажды, но, не все из-за этого с ума сходят. Мне же предстояло дождаться вечера и вступить в новый бой, а, то есть с прошлых суток два недобитыша, пора с ними заканчивать, не люблю оставлять работу недоделанной, тем паче, накануне грандиозного побоища, кто знает, может один из вчерашних нож в спину воткнет и не даст Чернобога прикончить?
Вельми обидно сие покажется. Благо, теперь оглядываться не на кого, опасаясь за целостность чьих-то организмов, можно воевать в полную силу. До того же, все-таки проводил воительницу до её квартиры, ныне можно не бояться, что вместе застанут, копье как маяк, за мили видно, а подобраться к владелице никак. Дверь нам открыла какая-то женщина, видать, мачеха. Довольно властная женщина, не без жестокости, но не садистка. Не стала падчерицу ломать. Так-то, и не смогла, вон какая героическая натура, сама бы раньше пострадала. Однако, своих правил держится, верующая, до некоторого даже фанатизма. Я сразу меч достал, очистил и женщина заулыбалась, расцвела, начала за стол приглашать.
- И где ты раньше был, очищалкин? – подруга улыбнулась, но сразу какая-то мысль и расстроила. – С другой стороны, зря, теперь, когда о моей смерти узнает, расстроиться. Раньше бы и не заметила, возможно, и порадовалась даже.
- Ты к ней несправедлива, - я поморщился, - на самом деле, ещё как расстроилась бы, сейчас как раз легче пройдет, потому как останется лишь светлая печаль и добрая память, а до того, выла бы от горя, как волчица на луну, и от того горя только себе болезней изрядно добавила. Скажу так, не хватает вам, людям, нашей способности мысли читать и передавать. Намного меньше недоразумений было и несчастных случаев.
- Или поубивали друг друга благополучно, когда правда наружу вылезла, - собеседница поморщилась, - люди те ещё лицемеры, говорят одно, думают другое, делают третье, и все ради собственной выгоды или по глупости. А если блокировать чужие мысли в своей голове, получится тоже самое, что сейчас. Вот после очистки людей, тогда можно, чтобы в любви друг друга купались и никакой подлости не опасались.
- Может, ты и права, - я пожал плечами, - не хочу спорить с этим, повод не тот, все одно, человечество чистить собираюсь, потому и проверять не станем, но жаль, что так, хочется больше позитива. Видимо, не зря меня на такую миссию отправили.
- Отца моего исправить не забудь, - попросила Полина, - а то он чего-то не часто свою любовь ко мне выказывает, деньги не в счет, тут мне грешить не стоит, желаю, чтобы словами, как положено.
- Мужчины вообще не любят вслух о чувствах говорить, - я поморщился, - но, разумеется, сделаю, какая разница, одним человеком больше, одним меньше. Хоть получишь таких родителей, о коих мечтаешь и каких заслуживаешь.
Меж тем, мачеха чай поставила, начала на стол еду выкладывать, переспрашивала постоянно, что именно я предпочитаю? На самом деле, мне земная пища подходила условно, то есть, серьезно навредить не могла, спасибо, живучести, но ведь приучен совсем к иному, что и логично, я же совсем с другой планеты, кто забыл. Вода ещё более-менее ничего, у нас схожий химический состав, то еда. А мясное вообще не мог есть ни физиологически, ни по моральным устоям. Как можно живое-то, пусть и бывшее, поглощать?
В первую очередь, чтобы подманить недругов, я решил навестить ветеринарную клинику как раз в том районе, где сражались вчера, благо, она круглосуточная. Ну, все свои претензии к ветеринарам я уже озвучил, повторяться смысла нет никакого, сделаем их чуть более искренними, и чуть менее жадными. Но, нельзя не признать, что средь их числа хватает тех, кто животных вправду любит, тут не как с людскими докторами, которым или наплевать, или даже ненавидят своих подопечных. Впрочем, понять можно. Животные проще и понятнее, да и позитивнее, в своей массе, если речь не о крупных хищниках.
Средь их числа мало по-настоящему, злых, если только нет соответствующего воспитания, или дурных хозяев. Достаточно соблюдать несколько простых, очевидных и логичных правил, и проблем не будет, в первую очередь, конечно, наблюдать за тем, с кем имеешь дело, учитывать его интересы, делать то, что питомцу нравиться и не лезть со своими навязываниями. Разумеется, я и пациентов четвероногих, да крылатых тоже очистил, сделав ещё добрее, все одно, этим надо заниматься будет, потому как при ангельски чистых людях любые агрессивные твари их просто скушают. В раю не должно быть никакой агрессии в принципе, ни от кого, молекула ты, насекомое или млекопитающее. Благо, у очищенных родителей, и дети уже будут рождаться без тёмной стороны. То есть, достаточно разобраться с теми, кто сейчас живет. Закончить мне сразу не дали, появился уже знакомый демон-монстр, а следом и его приятель-«дантист». Обрадовался им, как родным, разумеется, не придётся долго разыскивать. Ведут только себя подозрительно, сразу не нападают. Заговорил первым зубастый.
— Эй, праведник, разговор есть, — начал он, — вправду думал, что позволим тебе вытворять все, чего захочешь? Не-е-ет, не выйдет, мы тут в шаге от окончательной победы, все планы реализованы процентов на восемьдесят, люди уже спят и видят, как бы друг друга сожрать, ненависть так и клокочет, веками пестуемая, антисемитизм, русофобия, исламофобия, пендософобия и прочее, даже перед первой мировой такого не было. И ты в нашем раскладе явно лишний. Потому, предлагаем сесть на кораблик и убираться прочь с нашей территории, а иначе такое устроим. После недавнего кошмарного теракта москвичи приезжих из «братских республик» ещё больше бояться и ненавидеть стали, чем прежде, лишь отсутствие пассионарности и помешало начать погромы и вышвырнуть эмигрантов из страны. А мы сделаем так, что бойня все же начнётся, достаточно провести еще какую-нибудь акцию, скажем, в детском саду, с массой жертв, и чтобы среди безутешных родителей попался какой-нибудь особенно активный тип, скажем, известный блогер из ура-патриотов, или из казаков, слова ему подскажем непременно, подтянем ещё кучу агрессивных психов, а также подскажем нескольким мусульманам не самые добрые посты опубликовать, и разверзнется ад на земле. А власти не станут мешать, знаешь почему? А им не надо, чтобы обвиняли в бездействии или не умении предотвратить все преступления, дадут населению агрессию сбросить, а потом разгонят полицией. Гарантируем массовое кровопролитие. Заодно, другие государства напрягутся и начнут Россию обвинять, типа, ай-яй-яй, какие не толерантные, обижают бедненьких исламистов, и такое ядерную войну ещё больше приблизит. Ты просто не успеешь ни, кого-то спасти, ни нас остановить, получится, провоцируя, ещё усугубляешь ситуацию и ускоряешь конец света. К тому же, детский сад это я для примера привёл, можем со школой побаловаться так же, и не с одной. Как понимаешь, у демонов возможностей больше, чем у спецслужб, попробуй, вычисли преступника, если он вчера ещё был адекватным, а тут ему во сне как явится сам Аллах, или Христос, или Ра, да отдаст прямой приказ идти и убивать гяуров, или будущего Антихриста, или ещё кого, да ещё подскажет, как бомбу собратьев домашних условиях, или просто взять нож поострее и идти резать все, что движется, или сесть за руль грузовика и начать давить прохожих. Это добрые дела делать трудно, усилия прикладывать необходимо, лень преодолевать, а зло примитивно, лишний стакан водяры хапнул, или дозу залудил, и ты уже готовый преступник. И, кстати, нам необязательно даже в Москве шалить, выберем Подмосковье, куда ты в жизни не поспеешь, ну, помочь собрать вещички и чемодан-вокзал-родная планета?