КРЕСТЬЯНЕ И ЦЕРКОВЬ НА БРЯНЩИНЕ
Сегодняшние западные политики, анализируя события в нашей стране, произошедшие после Октябрьской революции, пытаются всячески очернить все социалистические преобразования. В первую очередь, они обращают свои взгляды на идеологию, извращают все этапы формирования и становления нового мировоззрения в СССР. Руководствуясь положением, будто атеизм и материализм в СССР не имеют исторических предпосылок, зарубежные советологи стараются затушевать объективный характер стремительного упадка авторитета православной церкви, связанного с тем, что сами религиозные деятели дискредитировали себя и церковь в глазах народа ещё задолго до Октября… Никакие «убедительные» аргументы западных идеологов не в состоянии устоять против фактов. И особенно хорошо процесс атеизации населения России прослеживается как раз перед Октябрьской революцией. Не зря антисоветские пропагандисты закрывают глаза на события тех лет!
Эволюцию взглядов русского крестьянства на церковь можно увидеть на примере столкновения крестьян с церковниками на Брянщине. Рассмотрю некоторые события того времени на основе живых воспоминаний очевидцев, документов государственного архива.
В апреле 1917 года в Севск приехал епископ Макарий (он был одновременно епископом Орловским и Севским). Его прибытие было связано с событиями крайне неприятными для «князя церкви». После проведения обследования он 10 апреля сообщал в Синод: «Поступают сведения, что в некоторых приходах…происходит крайнее сокращение вознаграждений за требы и одновременно возникают требования не давать никакой арендной платы за пользование культовыми предметами…» Здесь же епископ жаловался, что крестьяне самовольно переизбирают церковных старост, а у отставных отбирают деньги и имущество, что многие священники подвергаются оскорблениям и изгоняются из приходов. Макария тревожили и сигналы из других уездов. Так, 30 апреля поступило сообщение о том, что крестьяне деревень Голышино Севского уезда и Алисово Карачевского уезда изгнали церковных старост, а в с. Ревене Трубчевского уезда население изгнало местного священника, и церковь перешла в ведение крестьян. В Брянском уезде жители с позором изгнали священника Митропольского.
В воспоминаниях крестьянина С.В.Савченкова, опубликованных в сборнике «1917 год в деревне» (Москва – Ленинград, 1929 год), рассказывается о событиях в с. Нерадовка Алёшинской волости Брянского уезда: «Попы выступали против захвата крестьянами помещичьих земель и церковной Спасо-Гробовской дачи. Выступил, например, поп Д. Соболев, который эту землю держал на аренде у других брянских попов с целью большой прибыли… Крестьяне не послушались поповской болтовни, а делали своё дело… Землю попов, которые осёдло жили по приходам, мало забирали, что же касается земли церковной, которой были тысячи десятин, то её крестьяне забирали, так как эту землю крестьяне уклали своими трудами и трудовыми рублями, уплачивая попам и монахам аренду за землю».
Инициаторами в деле борьбы с церковниками нередко были возвращавшиеся с фронтов солдаты. Так, смоленским губернским комиссаром было, например, получено заявление от благочинного Севского округа «о чинимых местным населением, под влиянием речей прибывших с фронта солдат, самоуправствах и насилиях над духовенством, которое подвергается издевательствам, аресту и устранению». В конце было сказано, что «церковные земли захватываются, а имущество духовенства расхищается…»
15 мая в Главное управление милиции поступило сообщение из с.Сетного Севского уезда о том, что «прихожане и солдаты запрещают поминать Синод, нарушают службу в церкви и оскорбляют священника».
Солдаты активно выступали и в поддержку требований крестьян. По сообщению газеты «Социал-демократ» № 62 от 23 мая 1917 года две роты резервистов, присланных из Брянска от сухарного завода в Луцкий гарнизон, приняли резолюцию с требованием конфисковать церковные и монастырские богатства, а не взыскивать средства на войну с народа.
Вели борьбу крестьяне и за лесные угодья, принадлежавшие церковникам. Так, в с. Юшино Севского уезда и в с. Долгово Брянского уезда крестьяне запретили причту порубку выделенного когда-то церкви леса. В ответ священники стремились всячески помешать осуществлению земельных захватов, оказывали, порой, вооружённое сопротивление. Многие представители православного духовенства бежали на юг к белогвардейцам, некоторые же, затаив ненависть, игнорировали решения местных Советов, а позднее – и первые декреты Советского правительства.
В январе 1918 года патриарх «всея Руси» Тихон в послании «К чадам православной церкви» сокрушался, что церковное имущество и земля объявлены народным достоянием. Позднее он угрожал анафемой всем участвующим в реализации ленинского декрета «О земле».
В 1918 году «Русские ведомости» в № 13 опубликовали речь известного брянского помещика графа Олсуфьева, который возмущался тем, что русская православная церковь «несвоевременно» начала борьбу с Советской властью.
В ответ Советское правительство проявило решительность и последовательность. В отчёте VIII (Ликвидационного) отдела Народного комиссариата юстиции Всероссийскому съезду Советов было отмечено, что на 1 января 1922 года было закрыто 717 монастырей, у церкви в пользу крестьян изъято около 978 270 гектаров земли, а общая сумма капиталов, изъятых у монастырей, составила около 4 млрд. 278 млн. рублей! Всё это доказывало, каким жестоким эксплуататором трудового народа была православная церковь! Земли и постройки наиболее крупных монастырей передавались в пользование всему народу: их намечалось использовать как дома отдыха, санатории, клубы рабочих.
Так, имущество большого Белобережского монастыря под Брянском было передано местному отделу народного образования.
Мероприятия Советского правительства по экспроприации церковных богатств были легко проведены в жизнь при полной поддержке населения! Это подтверждает объективность краха церковной земельной собственности и идеологической несостоятельностью апологетов современной православной церкви.
Литература.
Емелях Л.И. Крестьяне и церковь накануне Октября. Ленинград. Издательство «Наука», 1976 г.;
Крестьянское движение в 1917 году. Москва, 1927 г.;
1917 год в деревне. Москва - Ленинград, 1929 г.
1982 г.