Вечер был хмурым. Таким же хмурым, как и его настроение. Подняв повыше воротник пальто и чуть сгорбившись, он решил прогуляться. Этот любимый путь пролегал вдоль Набережной Грибоедова. Когда погода была особенно паршивой, он как будто ей в ответ, не покорившись и не сдавшись в первом попавшемся уютном кафе любил идти вдоль Набережной. Он шёл и думал. Дорога всегда была долгой, неспешной, до самой Фонтанки. Он думал о том, что забыл он в этом так и оставшимся чужим городе. Городе, который когда то давно, когда ещё деревья были большими казался ему воплощением всех его мечтаний. Он любил вспоминать. Вспоминать, как этот по своему прекрасный, хоть и хмурый город поглотил его. Поглотил его мечты,- он давно перестал мечтать. Поглотил его желания,- их совсем не осталось. Поглотил веру,- больше не осталось ни одной мало-мальски важной причины верить. Он шёл вдоль Набережной, изредка заглядывая в окна и наблюдая за улыбками счастливых, по Новогоднему счастливых людей и смущался. Смущался от того, что он порой останавливался и засматривался на них. Одни были молодыми парами, которые клялись друг другу в вечной любви, но даже ещё не знали смысл этого слова. Возможно послезавтра они и не вспомнят имён друг друга.
Другие были совсем пожилыми. Они так мило держали друг друга за руки и не растеряв былых чувств, о которых они знали не по наслышке , которые царапали их души когда то давно, которые сплотили их навсегда, молча наслаждались обществом друг друга. Им совсем не нужно было говорить вслух о том, что есть. Это было понятно без слов. Им было понятно.
И были люди, которые смаковали каждый миг общения друг с другом. Они не говорили громких, дешёвых слов, они не давали клятв, они просто жили. Жили моментом. Было только здесь и сейчас. И быть может завтра, кто знает?
Никто не знает эту Старуху-Жизнь, что у неё в рукаве. Всем им было хорошо. Хорошо от того, что в этот чертовски хмурый и недружелюбный вечер- они есть друг у друга. И разве важно, что там, за окном?
И ему тоже очень хотелось наплевав на свою непокорность, на своё свободолюбие, забыв о том, что это мещанство, как он всегда считал, забыв об этих глупостях, казавшимися ему важными-хотелось, чтоб его ждали. Черт возьми ждали в кафе. Ждали и знали, какой кофе он любит.
И знали, отчего так паршиво внутри и не лезли с расспросами. А просто ждали и были ему рады.
Предательски промелькнула мысль том, что ничего это не мещанство, и даже не опасно быть одному. Ему всегда казалось опасно привыкать. Привыкать-это слово могло быть горячим , обжигающим и ледяным одновременно. Оно притягивало и отталкивало его. Он почти дошёл до Фонтанки в своих раздумьях.
Наступила ночь….