Начиная свои записи о 90-х, хочу предупредить сразу о двух вещах: первое, к своему глубокому стыду, я никогда не разбиралась в политике, и поэтому описываю события по памяти, с точки зрения обывателя. И второе, и главное: предприятию, на котором я работала в те годы, в отличие от многих, удалось выстоять, и даже, почти вовремя, платить нам зарплату. Поэтому, заранее прошу прощения у людей, которым мои трудности покажутся смешными, и для которых 90-е стали настоящей катастрофой.
Я думаю, девяностые начались не сразу. Конечно, если говорить про года календарные, то все очень просто: вот шел, шел 1989 год, и, наконец, наступил 1990-й. Но, если говорить о тех девяностых, которые впоследствии назвали «лихими», то вот они-то наступили не сразу, не в одну новогоднюю ночь. Была у них своя предыстория.
ПРЕДЫСТОРИЯ
В 1982 году умер Леонид Ильич Брежнев. Было грустно и немного страшно. Что-то теперь будет? Из-за своей молодости, других руководителей страной я не помнила; к бесконечным речам Брежнева, читаемым им по бумажке, и несущимся с двух каналов советского телевидения привыкла; его поцелуи, со своими и зарубежными коллегами, меня не раздражали; а то как он произносил словосочетание «социалистические страны» смешило, не вызывая злости. И, хотя далеко не все было безоблачно в жизни страны, я, как и многие, искренне верила, что все мы идем дружными рядами к светлому будущему. Это я не смеюсь, я правда верила.
Меня всегда интересовало, что за люди сочиняют анекдоты. Коротко, хлестко, смешно, своевременно. Советские люди любили рассказывать анекдоты про Брежнева. Больше, чем про Леонида Ильича, рассказывали анекдотов, разве что про Чапаева. Вскоре, после смерти Генерального секретаря, появился, не сразу понятый, анекдот: «Брежнев собирает Политбюро и говорит: "Когда умру, меня похороните лицом вниз". "Как так!" — возмущаются члены политбюро. "А вот так! Еще все будете целовать меня в одно место!"». К концу 80-х, началу 90-х смысл этого анекдота дошел до всех.
В 1983 году высшую государственную должность в стране занял Юрий Андропов. Правил он недолго, поэтому многим его правление запомнилось всего лишь появлением водки-«Андроповки». Она стала самой дешевой из всех, продающихся на тот момент водок. Порадовал Юрий Владимирович и домохозяек. В продаже начали появляться мелкие, но очень нужные товары: овощерезки, орехоколы, взбивалки, кондитерские лопатки.
Мне Андропов запомнился борьбой с тунеядством. В нашем городе начали проводиться рейды по выявлению прогульщиков. Человека могли остановить на улице и попросить объяснить, почему он находится не на рабочем месте. Могли попросить предъявить документы у сидящих днем в кафе или парикмахерской. Для повальной проверки документов, могли прервать дневной сеанс в кинотеатре.
Почему мне так запомнилось то время? Я не вела паразитический образ жизни, не бродяжничала и не попрошайничала, что стало наказываться лишением свободы, согласно принятому дополнению в Уголовный кодекс РСФСР. Все просто. У меня был маленький ребенок, поэтому изредка я могла в неурочное время бежать в поликлинику или детский сад. Проверки напрягали. Если бы меня остановили, то пострадала бы не только я, но и человек, который меня отпустил с рабочего места.
Андропов правил недолго. Оказалось, что он тяжело болен. Говорят, что он был за реформы, но против развала СССР. Какая теперь разница. Все равно никто не узнает, что было бы, будь его здоровье покрепче.
Как тяжело болен Константин Устинович Черненко, сменивший Андропова на его посту, было видно сразу. На некоторые заседания, его только что не выносили.
За короткое время страна похоронила сразу нескольких видных политических деятелей. Народ откликнулся на события по-своему. Пятилетку назвали «пятилеткой трех "П"» или «Пятилеткой Пышных Похорон».
В это-то время и появился сравнительно молодой, очень энергичный Горбачев. Подумать только, он говорил не по бумажке! Он очень живо общался с народом! С его уст так и слетало: «гласность», «ускорение», «перестройка», «новое мышление». Ему хотелось верить. Даже то, что он часто неправильно ставил ударение в словах, импонировало – вот он какой, весь свой! Помню, на радостях, что вот-вот наступит новая жизнь, я посвятила ему восторженные стихи, за которые мне стыдно до сих пор.
Михаил Сергеевич Горбачев обещал очень много. Но, обещанная им свобода, обернулась хаосом, а дефицит продуктов, к концу его правления стал уже не простым дефицитом, а тотальным.
Если в 1985 году, в некоторых городах, и выдавали талоны на продукты, то это были такие продукты, как колбаса, мясо, масло. В 1989 году начало твориться нечто непонятное, теперь нужны были талоны на самые простые вещи: соль, сахар, спички, крупу, стиральный порошок, туалетное и хозяйственное мыло. Магазины зияли пустыми полками.
В конце 1991 года, в телеобращении к гражданам страны, Михаил Сергеевич Горбачев объявил о прекращении своей деятельности на посту Президента СССР.
Начались 90-е.