Около половины второго ночи, когда слегка выпившая публика вовсю развлекалась новомодным удовольствием - запусками петард - а остальные испуганно ждали окончания "бомбежки", или, хотя бы перерыва в ней, во дворе что-то грохнуло так внушительно, что не только Елена вздрогнула от испуга, но и Добрынин насторожился...
В следующий момент раздались звон разбитого стекла и крики явно сильно пострадавших людей...
- Вадим, это тоже была петарда? - испуганно спросила девушка.
- Не знаю... - растерянно пожал плечами Добрынин. - Если и петарда, то очень некачественная...
- Как люди кричат... - прошептала испуганная Ляля. - И дети плачут... Вадим, это похоже на крики боли... Случилось что-то страшное...
- Не бойся, Лялечка... - попытался успокоить жену Вадим. - Даже если ты права, и это действительно бракованная петарда, радуйся тому, что она влетела не к нам...
- А если у этого деятеля есть еще одна такая?
- Я думаю, что после случившегося он испугается и воспользоваться еще одной не посмеет...
Словно в ответ на слова Добрынина, со двора тут же раздался такой же грохот, а затем опять звон разбитого стекла и громкие крики пострадавших...
- Этот "пиротехник" оказался еще дурее... - сквозь зубы процедил Добрынин.
И тут с менее, чем минутным временным интервалом, грянули один за другим третий, четвертый и пятый взрывы со всеми продолжениями, причем дважды звон разбитого стекла и крики раненых раздались совсем близко, из квартиры шестого этажа, находящейся прямо под квартирой Савельевых, и из квартиры восьмого этажа, т.е. прямо над Савельевыми.
- Похоже, что этот "пиротехник" пытается попасть в нас? - охнула Ляля.
- Не преувеличивай, солнышко... - ответил Добрынин, думающий то же самое, но не желающий пугать жену. - Прицельно бить петардой невозможно.
- П-почем-му?
От испуга Елена Гурамовна начала заикаться... А перед ее глазами полетели те же противные светящиеся точки-светлячки... Как обычно при повышении артериального давления...
- П-почем-му?
- Прицелиться нечем... - успокаивающе улыбнулся ей Вадим.
- З-зато м-можно б-было п-посмотр-реть, к-куд-да он-на п-попала в п-первый р-раз, и с-скор-ректировать
с-след-дующий п-пуск...
- Тогда я могу с большой долей вероятности назвать тебе имя террориста... - грустно ответил Добрынин.
- Я и с-сам-ма могу - Як-ковлев.
- Ну, что вы оба вечно напраслину на Сашу возводите... - возмутилась Зинаида Васильевна. - Всегда и во всем у вас виноват бывает только он...
- Он постоянно настолько неадекватно себя ведет, - отозвался Вадим, - что мы с Лялей допускаем любой вариант развития событий...
- Вас обоих послушать, так хуже него человека на белом свете не найти! - не сдавалась теща.
- Ляля, тебе следует укрыться в ванной комнате. - серьезно сказал Добрынин.
- Вадим, не говорите глупостей! - возмутилась Зинаида Васильевна. - Вы только пугаете Ленку.
- Она испугалась и без моего участия... - ответил Добрынин. - Сейчас я просто забочусь о ее безопасности.
- Да нет никакой опасности! - расхохоталась Савельева-старшая. - Я сама сейчас встану у окна и докажу вам, что опасность существует только в вашем воображении, а потом пойду и позову Альбину с Сашей к нам, чтобы вы оба поняли, что клевещете почем зря на старого заслуженного человека...
И она спокойно встала у окна...
- Интересно, с-сколько еще у эт-того деятеля осталось таких бомб? - поинтересовалась разнервничавшаяся не только до светящихся мушек перед глазами, но еще и до головокружения и вполне специфической тошноты Елена Гурамовна.
- Интересно, долетит ли следующая до нас? - ответил Вадим.
- Пойдем, посмотрим, что случилось... - попросила девушка.
- Одевайся, солнышко... - снова ласково ответил ей муж.
Пока Елена надевала шубку и сапожки, с улицы потянуло гарью, а несколькими секундами позже
раздались сирены пожарных и "Скорых"...
Зинаида Васильевна, стоявшая у окна, комментировала происходившее во дворе:
- Соседи поймали какого-то мужика... Крепкий, зараза... Кряжистый... Хоть и явно не молоденький... Трое крепких парней его держат, а он все брыкается... Где только силы берет?
- Вы его знаете? - спросил Вадим, надевая куртку.
- Слишком темно... - ответила теща. - Да и высоко, между прочим... А вот и пожарные, и милиция, а за ней "Скорая", вторая, третья... Пять скорых... Вторая пожарная машина подъехала... Третья... Четвертая... Пятая... Шестая... Еще одна Скорая приехала... Еще две подъехали...
- А как Вы думаете, сколько их должно быть, если этот придурок взорвал пять "петард"? - язвительно поинтересовался у тещи Добрынин. - Скорых вообще может потребоваться намного больше...
- Я об этом не подумала... - смутилась теща.
- Одевайтесь, Зинаида Васильевна...
- Зачем?
- Пойдем посмотрим, кто тут в террористы записался, пока соседи ему самосуд не устроили...
- Зачем?
- Страна должна знать своих "героев" в лицо... Кроме того, выйдем все вместе в безопасную зону.
- Хорошо. - не стала возражать теща. - Вы идите, а я минут через пять присоединюсь к вам.
- Чего Вы ждете? - не понял Добрынин.
- Да ничего я не жду! В туалет я хочу, придурок! - завопила теща.
- Пойдем, Лялечка... - поторопил жену Добрынин. - Мамаша выйдет к нам чуть позже... А потом, когда все
закончится, мы побалуемся с бенгальскими огнями...
- Откуда бы им взяться? - не поверила Ляля.
- В машине лежат...
- Хорошо, что хоть бомбу не привез... - беззлобно пробурчала его супруга, втайне довольная тем, что в эту волшебную ночь после всех треволнений у нее будут бенгальские огни, любимое удовольствие ее юности, накрепко связанное в ее сознании с бабушкой Ириной Федоровной, отцом, Гурамом Анзоровичем, и 15-м января, их общим днем рождения... Одним на двоих...
И вот теперь бенгальские огни будут связаны не только с ними, но и с мужем...
Продолжение следует...