Написано очень давно...
Меня зовут Ванька Строев, в этом году мне исполнилось девять лет. По-моему, я уже совсем взрослый. Во всяком случае, так утверждает мой папа. А разве можно ему не верить?
Живу я вместе с родителями в новом четырнадцатиэтажном доме, в самом центре города.
Недалеко от нас располагается городской парк с чудесным прудом, по зеркальной глади которого плавают лебеди и утки. Часто можно наблюдать, как отдыхающие горожане подкармливают их хлебными крошками.
Мы живём на самом последнем этаже и с нашего балкона город виден как на ладони, а люди кажутся игрушечными человечками. Из окна моей комнаты открывается прекрасный вид на парк и пруд, а вдалеке виднеются остроконечные верхушки елей. А из спальни родителей можно увидеть железнодорожный вокзал. Мне порой так хочется сесть в поезд и уехать куда-нибудь далеко-далеко. Ведь за всю свою жизнь я ни разу не покидал город. Вот Катя Власова, моя соседка, каждые выходные ездит в деревню к своей бабушке, а на летних каникулах вместе с папой и мамой отдыхает на юге. Везёт же ей! А мои родители постоянно чем-то заняты.
Мама работает хирургом в детской городской больнице и приходит очень поздно, когда я уже крепко сплю. Даже в выходные она не всегда бывает дома. Мне так не хватает мамы, особенно по вечерам. Порой хочется снова стать маленьким и каждую ночь перед сном слушать её волшебные сказки.
Мой папа служит начальником штаба в артиллерийском полку. Мне часто приходиться бывать у него в части. Я наблюдаю за солдатами, которые с песней маршируют по плацу, чеканя шаг. Или иду в автомобильный парк части, где сержант Петров, дядя Стёпа, разрешает мне посидеть за рулём боевой машины. Но больше всего на свете я хочу поехать вместе с папой на полевые учения. Ведь только там можно своими глазами увидеть, как стреляет полевая 122-мм дивизионная реактивная система залпового огня БМ-21 «Град». Вот окончу школу и обязательно поступлю в артиллерийское училище.
С раннего детства папа приучил меня к дисциплине. Каждый день я встаю в шесть утра, заправляю, постель и иду вместе с ним в парк. Там мы делаем зарядку и бегаем вокруг пруда несколько кругов. Потом возвращаемся домой, принимаем контрастный душ и завтракаем. Папа уходит на службу и возвращается около девяти вечера. Мы идём в парк и, два раза обежав пруд, дышим свежим воздухом, наблюдая за белыми лебедями.
А мама научила всё делать самостоятельно: готовить, стирать, убираться в квартире и даже шить на швейной машинке.
И только благодаря Гаврику я не чувствую себя одиноким. Когда мне грустно, он тихо подходит, кладёт голову на мои колени и пристально смотрит в глаза. Как будто спрашивает:
-- Что с тобой, Ваня? Не могу ли я чем-нибудь помочь тебе?
Гаврик – это трёхлетняя немецкая овчарка, которую мне подарили родители на восьмилетие.
-- С ним тебе никогда не будет скучно, Иван. А когда он подрастёт, то станет твоим защитником. Только люби его и хорошенько о нём заботься, -- сказал тогда папа, протягивая забавного щенка.
С тех пор мы стали с ним неразлучными друзьями. Вы бы видели, как он гоняется за белками в городском парке! Но больше всего ему нравится ловить «летающую тарелку». Он прижимается всем телом к земле, в ожидании броска. Затем резко вскакивает и, заливисто лая, бежит за тарелкой. И, высоко подпрыгивая, ловит её.
Гаврик имеет отличную родословную. По паспорту, полное его имя было: Гавр Фердинанд Макс фон Райх. Его мама, Изабелла Августа Мария фон Крайзер, и папа, Фердинанд Макс Людвиг фон Райх, неоднократно побеждали на международных выставках.
Когда мы с Гавриком посещали занятия школы служебного собаководства, то он показывал самые лучшие результаты. Инструктор был им очень доволен, а я просто счастлив. После успешного окончания обучения, Гаврик уже четыре раза побеждал на выставках собак. Но для меня это не так важно. Ведь он давно стал моим младшим братом, верным другом и храбрым защитником. Я готов жизнь за него отдать.
Кроме Гаврика, у меня есть ещё один друг. Это Федька Краснов. Мы с ним живём на одной лестничной площадке и знакомы ещё с детского сада.
Ему тоже десять лет, но он выше меня и намного сильнее. Его лицо покрыто веснушками, а рыжие волосы никак не хотят поддаваться расчёске, и вечно взъерошены. Федька сирота и живёт с бабушкой. Она души в нём не чает и всё ему позволяет. Я даже немножко завидую ему.
В прошлом году произошёл один ужасный случай, после которого Федька стал для меня самым близким человеком.
В тот день мои родители ушли на день рождения к маминой сестре, тёте Розе. Они и меня с собой звали, но я наотрез отказался. Уж очень мне эта тётя Роза не нравится. Она просто обожает обниматься и целоваться, а я этого просто не переношу.
-- Ваня, мы вернёмся около десяти вечера. Так что ты не жди нас, а поужинай и ложись спать, -- сказала мне перед уходом мама.
Я посмотрел по телевизору «Неуловимых мстителей», а потом, сделав уроки, пошёл выгуливать Гаврика во двор. Выйдя из подъезда, увидел Федьку, который сидел на скамейке и что - то увлечённо выстругивал перочинным ножиком.
-- Ванька! Как здорово, что ты вышел! А то такая скукотища! – воскликнул он.
-- Пойдёшь с нами в парк? Побросаем Гаврику его любимую «летающую тарелку», – спросил я его.
--- Конечно, пойдём! Мне так уже надоело сидеть на одном месте! – ответил мне Федька.
В парке мы встретили наших общих знакомых, Юльку Берестову и Борьку Орлова. В школе их дразнили женихом и невестой, потому что они всегда и везде ходили вместе, взявшись за руки.
-- Привет, ребята! Гуляете с собакой? — спросила, поздоровавшись, Юлька.
«Ох уж эта Юлька! Все парни от неё без ума! Красавица, с длинной чёрной косой и прекрасными голубыми глазами», -- подумал я, глядя на неё, а потом, густо покраснев, ответил:
-- Привет! Да вот, решили в парке прогуляться и заодно Гаврика выгулять.
Борька заметил это и сжал кулаки. Если бы случилась драка, то я бы конечно поборол его, но мы же с ним школьные друзья. Юлька сурово посмотрела на нас обоих:
-- Вы что это, драку решили затеять? Сейчас же пожмите друг другу руки!
-- Извини, Ванька! Я не прав! Ты не обижайся, просто я дружу с Юлькой и готов за неё побить, кого угодно, -- извинился передо мной Борька.
Юлька улыбнулась и они, снова взявшись за руки, пошли дальше.
"Как всё-таки повезло этому Борьке! И что она в нём нашла? Маленького роста, слабый, да ещё и толстый к тому же", -- задумался я, смотря им вслед.
Каким-то образом Гаврик освободился от поводка и побежал гулять самостоятельно. Он спокойно бегал по траве и весело лаял, радуясь свободе. Вдруг из кустов малины выскочил ротвейлер и, не обращая внимания на дружеское виляние хвостом, набросился на моего бедного пса. Гаврик от неожиданности заскулил и попытался освободиться от врага. Но ротвейлер оказался сильнее. Он повалил моего бедного лохматого друга и начал валять его по земле, громко рыча.
Федька бросился на помощь Гаврику, прихватив здоровенную палку. Однако по дороге споткнулся, сильно ударившись коленом. Громко закричав, я побежал к месту схватки. Федька уже изо всех сил дубасил ротвейлера по спине. Взбесившийся пёс переключил своё внимание на него, яростно вцепившись к нему в ногу. Федька отчаянно отбивался свободными рукой и ногой. Я подскочил с палкой и стал бить, куда попало по ротвейлеру. Он, грозно рыча, бросился на меня, пытаясь укусить. Федька поднялся с земли и вновь вступил в битву. Несчастный Гаврик лежал на земле и тихо поскуливал. На наши крики прибежал милиционер и, ударив обезумевшего ротвейлера дубинкой по голове, оттащил в сторону. Я тут же подбежал к Гаврику. У него было порвано левое ухо, повреждены передние лапы, а из правого бока текла кровь. Милиционер взял на руки Федьку и понёс его в машину.
На него было страшно смотреть! Джинсовая рубашка и брюки порваны, на правой ноге рваная рана, на левой руке кровь. Даже на шее были следы от зубов. Мне досталось поменьше — только два укуса и порванный рукав рубашки. Милиционер дал мне одеяло, и я завернул в него Гаврика.
-- Надо бы вас в больницу, да и собаке помощь ветеринара не помешает! -- сказал он.
Я сел в машину и положил на колени несчастного Гаврика. Вскоре мы были в больнице и милиционер, взяв на руки Федьку, отнёс его в приёмный покой. Там к нам подскочила мамина знакомая, тоже работающая хирургом.
-- Иван, что приключилось? -- воскликнула она.
-- Тамара Георгиевна, ничего страшного, так, немного покусала собака. А вот Федьке, другу моему, досталось сильнее. Но больше всех пострадал Гаврик, -- ответил я ей, всхлипывая.
Врач подошла к милиционеру и попросила его опустить моего друга на кушетку. Внимательно осмотрев Федьку, она тут же сказала санитарам:
-- Срочно везите его в операционную!
Те, не раздумывая, выполнили её приказ. Тамара Георгиевна, осмотрев меня, сказала:
-- Сейчас тебе тётя Оля смажет твои царапины и сделает укол от бешенства, а потом сможешь идти домой.
-- А можно я здесь до утра посижу? -- спросил я её.
Тамара Георгиевна внимательно на меня посмотрела и ответила:
-- Хорошо, но сначала я спрошу разрешения у твоей мамы. Ты знаешь телефон тёти Розы?
Я тут же дал ей номер, а сам присел на кушетку. Она позвонила тёте Розе домой
-- Пойдём со мной, твои родители уже едут в больницу, -- сказала мне Тамара Георгиевна.
Когда приехали мои родители, тётя Оля уже смазала мне все ссадины зелёнкой.
-- Ванечка, мальчик мой! Что случилось? – спросила мама, осматривая меня.
Когда я всё ей рассказал, то она попросила папу отвести меня домой.
-- А я останусь здесь и помогу Тамаре Георгиевне оперировать Федю, -- сказала мама.
-- Мама, а можно я останусь? -- попросил я её.
-- Ну, хорошо, только сиди тихо, -- ответила она.
Мама попросила папу привезти бабушку Фёдора, Клавдию Петровну.
Переодевшись и вымыв руки, мама и Тамара Георгиевна ушли в операционную. А я остался с тётей Олей. Мне было страшно за Федьку, ведь его так сильно покусал ротвейлер. Вскоре вернулся папа, привезя Федькину бабушку. Когда я всё ей рассказал, Клавдия Петровна горячо поблагодарила меня. Она считала, что капитан выполнял свою работу, а вот не будь меня, то никто бы не смог Фёдору помочь!
Прошло два часа. Мама, вернувшись из операционной, сказала, что с Федькой всё будет хорошо. Она разрешила мне и Клавдии Петровне навестить его.
Федька лежал на кровати словно герой, попавший под обстрел врага, весь перебинтованный. Увидев его в таком состоянии, Клавдия Петровна чуть не лишилась чувств. Придя в себя, она достала из сумки кастрюлю и принялась кормить внука мясом с картошкой.
-- Ты как, герой? Сильно болит? — спросил я, присаживаясь на стул рядом с его кроватью.
Федька, тяжело вздохнув, ответил:
-- Да брат, ничего страшного. Бывало и хуже! Как Гаврик?
Услышав про собаку, я заплакал.
"Как там мой бедный Гаврик?! Ведь это я один во всём виноват! Не смотрел бы на эту Юльку, и ничего бы не случилось!"-- думал я.
Заметив, что я плачу, Федька тоже заплакал. Тут в палату вошёл милиционер. Клавдия Петровна горячо его поблагодарила за наше спасение.
-- Как тут мои герои? — спросил нас капитан, улыбнувшись.
Он рассказал, что отвёз Гаврика к ветеринару и тот сделал ему операцию.
-- Спасибо Вам, товарищ капитан! Вы настоящий герой! --- воскликнул я и пожал его крепкую руку.
-- Это мой долг защищать! И вы тоже так бы поступили на моём месте ребята, — сказал капитан, растрогавшись.
-- А что с тем ротвейлером? — спросил я.
-- Его пришлось усыпить. Уж слишком он опасным оказался. А своего Гаврика ты сможешь забрать уже завтра! Ну, мне пора, — ответил капитан и, отдав честь, удалился.
-- Да, Ванька, повезло же нам с тобой, что капитан вовремя рядом оказался! -- сказал Федька, и я с ним полностью согласился.
Вернувшись домой, мы поужинали. Вскоре мама с папой заснули. А я так и не сомкнул всю ночь глаз.
На следующий вечер мы с папой поехали за Гавриком. В клинике нас встретил пожилой ветеринар и сообщил, что хотя раны и глубокие, но всё обошлось и мы можем увезти собаку. А швы приедем снимать через две недели.
Когда я увидел Гаврика, то чуть снова не заплакал. Он лежал весь перебинтованный, только кончик носа виднелся, и тихо скулил. Увидев меня, Гаврик радостно завилял хвостом.
Прошло незаметно два месяца, и наступили долгожданные летние каникулы. Гаврик совсем окреп и снова весело гонялся за «летающей тарелкой».
Федька стал героем в глазах у ребят со двора и одноклассников. Он с удовольствием показывал всем послеоперационные швы. И я гордился им!
Меня ожидал чудесный сюрприз, случилось то, о чём я только мечтал! Родители решили отпустить меня в летний лагерь в Анапу. И, самое главное, Федька тоже ехал! Да здравствуют родители и Клавдия Петровна! Кстати, пока нас не будет, она обещала присматривать за Гавриком.
Каникулы в Анапе! Нет ничего на свете лучше! Особенно если с тобой рядом верный и преданный друг, который всегда готов прийти на помощь и которого ты ценишь как брата!
Да здравствует лет! Да здравствует солнце! Да здравствует море!
*********
Все мы родом из детства! Как хочется порой найти ту щёлочку, через которую можно было бы попасть обратно в страну, где нет взрослых проблем, где не надо ежесекундно бороться за право жить, где вообще нет ничего, кроме любящей мамы и мир представляется огромным, солнечным и счастливым...
Картинка из Сети