Мама несколько раз подступалась ко мне с разборками, высказывала своё неодобрение и даже ругалась. Но на защиту непременно вставала бабушка. От папы всё тщательно скрывалось.
-Эх, Надя, воспитывали тебя, учили, самое лучшее вкладывали, ничего не жалели. Ты с детства слышала наши с папой разговоры о том, как себя ведут девушки с мужчинами, какие допускают ошибки. И у нас дома столько книг! И всё как будто мимо прошло.
-Тоня, хватит! - восклицала бабушка, обнимая меня в такие минуты и не давая заплакать, - девочка и так горя хлебнула. Себя вспомни. Письмо нам в деревню прислала, что замуж выходишь, потом с мужем приехала. Вы никого не спрашивали, совсем молодыми поженились.
-Мы поженились, вот именно! И Надя родилась спустя три года, когда уже твёрдо встали на ноги. Квартиру получили, садик отстроился рядом, на очередь на машину нас поставили. Потом и тебя к себе перевезли. Да и всей родне помогли из деревни перебраться, в городе устроиться!
-Нынче другие времена, - сказала бабушка, - молодые сами всё разумеют. Даст Бог, всё уладится, наша Надюша будет счастлива.
Этот разговор ещё долго вспоминался. "Даст Бог, наша Надюша будет счастлива". Я могу быть счастлива только с Михаилом, больше ни с кем! Как он сказал? Каждая минута без меня его убивает. И "Баллада о прокуренном вагоне" только подтверждала мои мысли.
И опять всё пошло так, как говорил Михаил. Звонил он редко, но начал присылать короткие письма, больше похожие на телеграммы. Они приходили почти каждый день, в точности как тогда, когда он уехал на какие-то курсы в Москву. В одном конверте нашла тоненькую веточку с необычным зелёным листочком. "Там, где я сейчас, растут очень интересные деревья." Несколько раз присылал маленькие ромашки, уже слегка подсушенные. Я бережно собирала осыпавшиеся лепестки со дна конверта в стеклянную баночку и вечерами разглядывала знаки внимания от дорогого человека. Дорогого... любимого...
Я понимала, что простила его, но признаться в этом пока не смогу. Нужно время, чтобы прощение состоялось не только в сердце.
В институте замечала, как Лена бросает на меня удивлённые взгляды. Она не ожидала, что одинокая девушка, да ещё "беременная", по непонятной причине повеселела и пребывает в хорошем настроении. А поблизости у неё по-прежнему никого нет. Пару раз столкнулась в институте с Рыбкиной и Елисеевым, все мы сделали вид, что не знакомы друг с другом. Оля держалась за руку своего жениха и громко смеялась. Кажется, выглядела счастливой. Какие-то слухи обо мне всё же ходили, но точно никто ничего не знал. Однако свою тайну под "честное комсомольское" пришлось открыть Диане. Сначала она рассмеялась.
-Надя, ловко ты всех провела, даже я поверила сначала. Но может, лучше дать понять, что...
-Что дать понять? - едва не выкрикнула я, - что? Да пусть думают, что хотят!
-Ну, ладно, делай, как знаешь,только не нервничай. Сплетен ты не боишься.
-Не боюсь! - вызывающе подтвердила я.
Но был ещё момент, серьёзно тревоживший меня. Марианна! Каково ей сейчас? Не переживает ли, а вдруг что-то произошло, и её планы изменились? Она решительная, волевая, сильная. Скоро ли уедет куда-нибудь подальше? Но узнать хоть что-то об этом никакой возможности не было.
И я не поверила своим ушам, когда мне позвонила Марианна. Буднично позвонила, как будто мы по меньшей мере добрые приятельницы. Представившись, спросила, не буду ли я против увидеться. Ей нужно сообщить мне что-то важное.
-Не надо бояться и волноваться, ничего страшного не случится. С дочкой приду. Но мне есть что сказать. Это для тебя хорошие новости.
Бросив ещё несколько подобных фраз, Марианна назначила место встречи в небольшом парке, послезавтра. Погода обещала быть хорошей, я решила принарядиться, памятуя, как ярко и прелестно выглядела Марианна в нашу единственную встречу. Не знаю почему, но никому не рассказала о том, что бывшая или ещё до сих пор настоящая жена Михаила попросила меня о встрече.
Высокую женщину с детской коляской удалось найти не сразу. В память врезался образ красавицы, державшейся с большим достоинством. А сейчас я приближалась совсем к другому человеку, не модно одетому и даже слегка неопрятному. Рыжие короткие волосы, и куда же девался шикарный чёрный «хвост»? Детская коляска старая, и, несмотря на погожий майский денёк, наглухо закрытая чехлом, так что в окошечке виднелся только кусочек беленькой шапочки с помпоном.
- Спит, прививку ездили делать, - ответила Марианна вместо приветствия, - а тебя, оказывается, знаю. В моём доме познакомились. И кто бы мог подумать!
- Это случайность. От института в комиссию отобрали всего несколько человек, адреса проверок распределил председатель комиссии…
- Знаю, не оправдывайся. Кулагин Степан Борисович, ваш декан, давний друг моих родителей. И проректор Сергеев тоже. Так что всё знаю не понаслышке. Время гласности пришло, ничего не скроешь. И каково же будет всем узнать, что одна из лучших студенток, комсомольский лидер, спуталась с женатым мужчиной и хочет разбить семью? И где же твоя высокая нравственность? Подробная статья в газете - и от тебя камня на камне не останется. Поверь, знаю, что говорю.
Я верила. Потому что уже многое знала о семье Марианны.
-О том, что у мужа кто-то появился, люди добрые подсказали. Перебесится, подумала сначала. Ан нет, даже дети не удержат. Но любая семья находится под защитой государства, и общественность обязана реагировать, если что... Ты знаешь, где работает Михаил. А кто его туда устроил? Мой дядя. И помогает с карьерой по сей день.
Ничего нового для меня Марианна не сказала: Михаил рано потерял родителей, а семья опекунов оказалась родственниками и ей. Они с детства вместе. Он на пять лет моложе, но всегда умел принимать серьёзные решения.
-Кто-то думает, что опекунство над сыновьями сестры нам нужно, только чтобы получить большую жилплощадь. Но это не так. Мы с мужем любим детей. И всё шло хорошо, пока не появилась ты.
Моё лицо запылало от стыда, но я нашла в себе силы ответить:
-У нас с Михаилом ничего нет. Мы расстались, как только я узнала правду о вашей семье и детях!
-Он подал на развод. И карьера вдруг ему до лампочки, если что, он будет работать хоть водителем автобуса, хоть дворником. Вот что услышала от своего мужа.
Марианна покачивала коляску, глядя куда-то в сторону. А я, чувствуя себя преступницей, не могла задать ей ни одного вопроса. Хотя и очень хотела.
-Конечно, принять горькую правду нелегко, до последнего цепляешься за крошечную надежду. А ты молодец. Умная, у всех на хорошем счету. Не ожидала. Кажется, понимаю, что в тебе нашёл муж... мы с тобой полная противоположность. Я из разряда королев, никто и близко не мог встать рядом. В семье мне всё позволялось, я поступала всегда так, как считала нужным. И обязательно добивалась своего, это мой принцип. А ты другая. Из этих... Золушек. Простая, одна учёба на уме да общественная работа. Вот это и привлекло Мишу, с простушками быть большого ума не надо, их легко очаровать. Не то что с королевами! Но оставим лирику.
Я вдруг поняла, почему Марианна меня унижает. Потому что она проиграла. Королева потерпела фиаско перед Золушкой. "Есть женщины, привыкшие добиваться своих целей любой ценой, они не прощают "предательство", их должны любить и помнить всю жизнь." - вспомнились слова Михаила о Марианне. Да, они давно не вместе, у неё есть какой-то "особенный" друг, но предательство есть предательство. С точки зрения королев. Это трудно понять, ведь простушки Золушки и рядом не стояли с особами "королевского" звания.
Я молчала, опустив вниз глаза. Пусть они разбираются сами, без меня!
-Мы с мужем прошли вместе большой путь. Если нет любви, зачем мучить друг друга? Не возражаю против развода. Вот и решила с тобой поговорить. Пока он в командировке.
Тем временем мы вышли из парка и оказались недалеко от большого шумного перекрёстка, дорога к которому шла под уклон. Этот сложный пешеходный переход с быстро меняющимися сигналами светофора и периодически включающейся «стрелкой» для автомобилей я хорошо знала и старалась избегать по возможности.
-Побудь немного с дочкой, мне по делам съездить надо. Минут на сорок. Если проснётся, в коляске бутылочки с водой и манной кашей. Справишься?
-Конечно, - с готовностью ответила я, а дальше началось что-то чудовищное. С криком «держи!» Марианна толкнула коляску вниз. Какую-то долю секунды я ничего не понимала, а затем ринулась вслед. Не разбирая дороги, зацепив взглядом ручку коляски, старалась дотянуться до неё рукой. Светофор внизу предательски переключился на жёлтый, сейчас начнётся бешеное движение машин. Маленький столбик посередине дороги, это единственный шанс! Ручка коляски виднелась совсем рядом, и кончиками пальцев удалось наконец толкнуть её чуточку влево. Коляска ударилась о край столба и остановилась, едва не перевернувшись. Это было последнее, что я увидела.
Обрушившееся враз небо накрыло меня с головой, но лучики солнца пытались пробиться сквозь тьму. И отчего люди не летают, как птицы? Так говорила героиня Островского, а однокурсница Наташка не смогла это вспомнить и не сдала зачёт. Лучики гасли один за другим, подняться к ним мне не успеть.
Потому что я не птица...
(продолжение следует