На Ольхоне.
- Байкал чужих не пускает! – сказал Юрий. Он сидел на утесе, смотрел на озеро и курил. Солнце просвечивало его уши, они горели алым. Сам он казался горой, или чем-то монолитным: крепким, нерушимым. Словно он вышел из природы: тот же тон кожи, что и у осенней листвы. Но было жаркое лето. Жар марева находился рядом с холодом озера Байкал. Также смуглый, коренастый человек находился с бледными и худыми туристами - мной и Витей.
Юрий обернулся, посмотрел на нас узкими, проницательными глазами. Морщины возле глаз говорили о возрасте - пятьдесят лет, не больше. Мы были в лагере, сидели в тени орешника и бездельничали. Юрий начал сгребать лежащие на траве сети:
- Я скоро. В тайгу не ходить. Только по берегу, и то недалеко.
- Есть капитан! - с ехидством ответил Виктор. Он снял очки, подышал на стекла и вытер их кончиком футболки.
Байкал был тих и гладок. Солнце играло на его ровной, зеркальной поверхности. Я подошла к берегу, зачерпнула горсть воды. Она приятно взбодрила. Вернувшись в лагерь, я увидела этюдник на поляне. Витя что-то искал.
- И что все это значит? - спросила я.
- Ты о чем? Видела мой блокнот? - Витя снял очки и протер их.
- Не видела… ну «Байкал чужих не пускает»..
- Старые бредни, не бери в голову.
- Получается, раз мы здесь, то избранные…
- Просто он возомнил из себя непонятно кого, вот и все.
- Он говорит, как будто знает что-то…
- Послушай, мы платим ему за то, чтобы он нас сюда доставил и увез обратно. Наши взаимоотношения понятны. Но зачем в душу лезть вот со всем этим: туристы исчезают, Байкал к себе просто так не пускает…
Витя, ровесник Юрия, казался моложе из-за худобы и долговязой фигуры. Он вытащил блокнот из рюкзака в 90 литров.
- Вот ты где! - Витя ликовал. - Я скоро!
Он захватил этюдник и двинулся в лес.
- Витя! Стой!!! - я закричала вслед. Витя обернулся. - туда нельзя!
- А то что? Юра заругает! - Витя надвинул панаму на очки и зашагал прочь. Длинноногий, в свободной футболке, он напоминал ботаника.
Я решила немного отвлечься и прогуляться по берегу. Все эти разборки меня явно утомляли. Вокруг не было ни души. Солнце пекло. Мелкие капли стекали с меня и скоро вся футболка превратилась в мокрую тряпку. Я уходила все дальше и дальше от лагеря.
Коряги, разбросанные по берегу, меня привлекали: в них было сходство с мифическими существами. Где-то вырисовывались искаженные лица с открытыми ртами, многорукие великаны с серыми, сухими конечностями.
Вспомнились слова Юрия, который предупреждал: «Видишь эти деревья на берегу? Их вырвало вон с того утеса. Иногда волны поднимаются выше пятиэтажного дома.»
Некоторые коряги простирали свои руки куда-то в небо, как бы крича о помощи или к чему-то призывали. Впереди показались сосны, растущие на маленьком клочке земли среди камней. Под ними - два валуна.
Я решила искупаться и постирать вещи. Вода обожгла холодом. Я присела и не смогла выпрямиться. Тысяча холодных игл сковали ноги. Мне показалось, что со стороны берега за мной кто-то наблюдал. Хотя вокруг никого не было. Ноги не двигались, но я приказала им: «встань и иди».
Я сделала маленький шаг, потом снова и вот уже раскаленные камни встретили своим теплом. Я разложила мокрые вещи на огромный, черный камень. Пока белье сушилось, я прилегла в тень сосен, почти обессиленная. Шум волн постепенно становился все тише и тише, еле различим. Тело приятно окутывало тепло и как будто сам Байкал заключил меня в крепкие объятия. Я проваливались в темноту. Казалось, что на меня смотрит большой, красный глаз. Или пятно, которое вскоре потемнело и я распалась на миллионы частиц сна.
Я открыла глаза, уже вечерело. Как долго я была здесь? Футболка и штаны были сухими. Я надела их и поспешила в лагерь.
За поворотом показался наш лагерь и Юрий с криками побежал мне навстречу.
- И где тебя носило?
- Я, я уснула там, на берегу
- А ты знаешь, что я уже МЧС собирался вызывать! - От Юрия несло водкой
- Я даже не думала никого расстраивать
- Она не думала! Уже темно, где тебя искать? Витя незадолго до тебя пришел. В тайгу видите ли ходил на этюды! Художник блин! А если бы заблудился, а если бы не вернулся! Туристы исчезают….
- Ну… Витя не исчез, и я вернулась..
С виноватым взглядом подошел Витя
- Учтите оба, тайга - это вам не шутки. В том году группа туристов ходили на мыс Хобой. - Юра резко замолчал, открутил крышку и жадно отхлебнул. - А потом их искали с вертолетами. Восемь человек. Не нашли.
Он залпом допил водку и замолчал. Настала тишина летней ночи, только волны бились о берег. В голове проплывали картинки с людьми с большими рюкзаками. Как они шли по берегу, остановились возле тех самых сосен, чтобы набрать воду в пустые бутылки. А потом свернули в лес…
- Жуть! - прошептала я и всю передернуло.
- Это уже какая по счету? - спросил Витя. - шестая?
- Без вопросов здесь! Мне это нужно! Так я слышу его …
- Его?
- Запомните - капитан здесь я! И я несу ответственность за вас! Все уяснили?
- Понятно….- промямлила я.
Вдалеке ласково манил костер, захотелось согреться.
- Пошли, перекусим, - смягчился Юрий.
Мы поплелись к лагерю.
Ночевка.
Ужин на костре получился изумительный: картошка с грибами, жареная рыба, чай. Юрий выпил еще одну бутылку водки. Под треск горящих сучьев он сообщил:
- Завтра мы отплываем на Малое море. Ложитесь спать пораньше. Байкал начал волноваться.
- Так у нас же еще три дня на Ольхоне? – выпалил Виктор.
- Это не обсуждается. Вы здесь чужаки. Если мы задержимся хоть на день, мы просто не….
- Что не…? - с тревогой спросила я
- Рассердим его.
Юрий резко развернулся и ушел спать в лодку.
Мы с Витей переглянулись.
- Началась старая песня о главном: «Байкал только своих пускает» - со злостью, выговаривая каждый слог очень четко, подражая Юрию, произнес Витя
- Интересно, раз он впускает, то и выпустить может? Или не всегда?
- Еще одна, уверовала? Вот так он и заманивает подростков в свою секту.
- Просто было кое-что…
- Развесила уши. А он и намотал на них Доширака побольше! Ха! Ну что молчишь, что было то?
- Да ничего, я просто уснула на берегу.
- И что, дух Байкала приходил к тебе во сне?
- Нет, просто забей. Но мне кажется, он не все договаривает.
- Конечно, после седьмой бутылки он и не такое расскажет. Я лично буду требовать назад компенсацию за эти три дня.
- Витя, мы вернемся домой?
- Да конечно, просто непогода.
- Иногда волны поднимаются выше пятиэтажного дома.
Из темноты озера появился белый лайнер. Он приближался к нам и словно огромная рыбина, горел чешуей и отбрасывал миллионы искр в воду. Лайнер остановился на ночевку на соседнем пляже. Он спустил свой якорь и трапами уцепился за берег.
- Витя, если ты не веришь, то зачем приехал?
Витя вздохнул и взглянул на небо.
- У жены рак обнаружили… Ладно, что-то засиделись мы. Я спать. Доброй ночи.
- Мне очень жаль.
- Ты еще тут? Потушить угли не забудь.
- Договорились.
Там, на небе вышли яркие звезды и можно было различить созвездие большой медведицы. Звезды падали за горизонт, отражаясь в Байкале. Я загадала, чтобы все были счастливы: чтобы жена Вити выздоровела, а туристы нашлись. Может, они поселились в зимовье и собирали грибы и ягоды, питались ими и ждали, когда их спасут?
Я глядела на лайнер, покачивающийся вдалеке. Это усыпляло. Я отправилась к себе в палатку, легла в теплый спальник, закрыла вход на молнию. Послышался треск сучьев. Сон мгновенно пропал.
- Кто там? - вокруг была тишина. Кто бы то ни был, он нарезал круги вокруг палатки. Шаги были почти невесомые, лишь легкое шуршание.
Я заорала во все горло.
- Юра, ты?
Мне никто не ответил. Поднялся ветер и палатку стало уносить. Я дернула молнию, но она заела. В кармане рюкзака лежал нож. Я сделала надрез, треснула ткань и я смогла выбраться наружу. Вокруг было темно и ничего не видно. Я нащупала фонарь, стала высвечивать ветви деревьев. Палатку уносило. Я привязала ее к ветке небольшого дерева и прижала камнем низ.
Вернулась внутрь, я легла. Деревья шумели листьями. Я смотрела в темный потолок. В надреза ткани задувал прохладный ветер.
- Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе…
Веки стали опускаться и я уснула.
В море.
Утром, едва рассвело, Юрий разбудил нас. Мы стали складывать вещи и спускать их с утеса на берег. Все вокруг было в молочной дымке. Туман выходил из ущелья и постепенно обволакивал пики гор. Солнца не было, и столь непривычный пейзаж заворожил нас. Небо хмурилось, волны заметно выросли. Юрий торопил:
- Сети пусты. Надвигается буря. Если сейчас выехать, то проскочим.
- Юра, давай останемся и переждем немного, ведь не к спеху. Завтра или послезавтра тронемся в путь. - Предложил Виктор, загружая наши вещи в лодку.
- Это решено.
Когда мы стали отплывать, пошёл дождь. Пришвартовавшийся ночью лайнер начал уменьшаться вместе с берегом, пока совсем не исчез. В боковом отсеке лодки лежало несколько дождевиков, которые надели капитан и Виктор. Дождь лил с такой силой, что через несколько минут они промокли насквозь. Я сидела на корме, защищенной навесом, в стекла которой хлестала вода. Я подогнула ноги под себя и закатала одеяло вглубь кормы, чтобы не намокло. Мы плыли навстречу волне, и линия горизонта то появлялась, то исчезала вновь. Очки Юрия вымокли из-за дождя. В отсеке лежали запасные очки. Мне приходилось менять их каждые пять минут, отдавая капитану уже вытертые и сухие. Маленькие окошки на корме запотели и покрылись каплями. Казалось, что там, вдали, небо и вода слились воедино. Уже нельзя было различить что-либо. Виктор, сидевший по правую руку от Юрия, с тревогой смотрел по сторонам. Весь берег окутал туман. Был слышен лишь шум ударяющейся о скалы трехметровой волны. Мы находились в белом вакууме. Нас качало, словно в колыбели, то вправо, то влево. Сколько это продолжалось, сказать трудно.
- Там впереди Сарма, - сказал Юрий.
Я посмотрела вперед и увидела слоисто-кучевые облака, нависшие над водой.
- Сарма?
Юрий, не отвлекаясь ни на минуту, ответил:
- Самый сильный ветер Байкала.
- Юра, давай вернемся? - пролепетал Виктор. Он крепко вцепился в перила на корме.
- Проскочим. - уверенно ответил Юра.
Корабль поднимался и опускался, качаясь на волнах. Секунду, находясь на гребне, мы увидели, как появился лайнер, который начал нас обгонять.
- Через десять минут проплываем воронку. Это самое опасное место. Очень важно не паниковать. Воронка, некий тоннель, попав в который можно оказаться в Северном Ледовитом океане.
- Что за бред?! Ты затащил нас сюда в шторм, еще и сказочки рассказываешь! - у Виктора явно сдавали нервы.
Волны хлестали со всех сторон. Иногда казалось, что это танец смерти. И ни конца, ни края не было этой сумасшедшей пляске.
- Смотрите! - Как ошпаренная, заорала я.
Мы увидели впереди нас лайнер, который попал в водоворот и его затягивало прямиком в ад. Он накренился на один бок, как Титаник и все ниже и ниже уходил под воду.
- Боже! - Витя стал метаться по палубе, разматывать канат.
- Витя, вернись на место!
- Там люди, мы должны их спасти.
- Витя, их не спасти. Там бездонная пропасть, почти две тысячи метров под нами.
- Две! Две тысячи! - Витя, как в гипнозе, смотрел на лайнер, который все глубже уходил под воду. - Две тысячи!
Юрий отвесил пощечину: хлестко прошла рука по мокрой, дрожащей щеке Вити. Он отпустил канат и присел на корму.
- А мы? - Витя сник, как будто что-то в нем надломилось.
- Мы спасемся! Слово капитана. - Юра продолжал крутить штурвал, огибая гиблое место.
Над тоннелем закручивалась водная воронка, поглотив в себя лайнер.
Мои нервы расшатались. Я не могла поверить, что несколько минут назад был лайнер, а теперь он внизу и люди уже никогда не выйдут на землю. Они превратились в мертвецов и будут вечно бродить где-то по Северному Ледовитому океану. Я потеряла сознание.
Очнулась я от резкого запаха. Витя откуда-то достал нашатырь и тряс смоченной ваткой возле носа. Я осмотрелась. Дождь закончился. Ничего не выдавало места гибели лайнера.
Я решила поменяться с Виктором местами и села на сундук справа от капитана. Здесь было прохладно, морской ветер дул навстречу лодке. Я надела теплую зимнюю куртку и капюшон. Волны не уменьшились, и нас так же качало. Туман стал еще плотнее. Мы потеряли берег из виду, только навигатор помогал ориентироваться в пространстве. Иногда мимо нас пролетали птицы. Юрий сосредоточенно крутил руль и, кажется, не замечал их. Под монотонное гудение мотора каждый погрузился в свои мысли.
- Кажется, бензин заканчивается. – тишину прорезал звук Юриного голоса. – Я надеюсь, нам хватит.
Сквозь белое молоко тумана, справа от нас, появились очертания горы, как будто гигантская медведица решила переночевать в зимнем лесу и прилегла на правый бок. Где-то здесь, возможно, отдыхают ее сородичи. Пару медвежат бегают и резвятся. Сцепившись вместе, они застыли в вечной борьбе.
-Может, чаю? - предложил Виктор. Он открыл сундук, достал термос и разлил чай по кружкам. Неподалеку лежали сухари, которые тоже пошли в ход.
- У меня - свое, - Юра отхлебнул из фляжки.
Я взяла кружку и пакетик сгущенного молока. Юрий начал свой рассказ:
«Однажды прознали купцы в столице, что есть богатый край, где живут охотники и их жены носят шубы невиданных животных и меняют их каждый год. Где озеро есть, словно море, где рыбы водится видимо-невидимо. А если загадать одно заветное желание - то оно обязательно сбудется.
Собрались купцы на разведку, и каждый хотел своими глазами это озеро увидеть. Шли долго, конец пути не видели, коней не кормили, не досыпали. Как день сменяется ночью - никто не замечал, так как все одной идеей движимы были.
И пришли они к цели через несколько лет. Многие той дорогой поумирали. А кто дошел - тот перед собой увидел Шаман- камень. Вокруг горы высоченные, а к морю не пробраться. Только и слышно, как волны плещутся и об тот камень разбиваются. Огорчились купцы, да делать нечего - поселились поблизости возле моря-озера. А на берег никак не попадут.
Долго они тут жили, дни и месяцы не считали. Пришел к ним однажды бурят. Купцы попросили перевести их через горы. Бурят кивнул в ответ и в лес ушел.
Некоторые купцы расстроились: видимо, придется здесь последние дни коротать. А другие домой засобирались, родственников перед смертью повидать.
Но спустя время тот бурят опять вернулся и сына привел:
- Старый я стал, ноги не ходят, глаза не видят. А сынок вострый, да ноги оленьи, он вас проводит.
Старик в лес вернулся, а сын повел купцов новой дорогой и скоро вывел их на берег и сказал
- Байгал !
- Что это значит? - спросили купцы.
- Это значит «огненное место».
Здесь раньше сплошной огонь был, а потом земля провалилась и стало море».
- С тех пор называем мы наше озеро Байкалом. А тот бурят, возможно, моим далеким родственником был.
Незаметно за разговором появились нависающие над водой глыбы.
- А знаешь, Юра. Я ведь хотел извиниться. - Виктор прервал молчание.- Я не верил, не хотел это все принимать. Ты нам показал, открыл что-то. И легенда эта. Все сходится.
Некоторое время мы плыли вдоль глыб и постепенно оказались в Ольхонских воротах - проливе, соединяющим Малое море с Байкалом. Неподалеку показалась турбаза с расставленными белыми юртами. Мы причалили к противоположному берегу. Путешествие благополучно закончилось.