Мой авторский сайт: https://www.danberg.net/
Богач Корах
Глава 8
Может быть год, а, может, и больше года, минуло с того дня, как Корах захватил власть в лагере беглецов. Взошедшие на вершину пирамиды предали забвению, как более неактуальные, свои прежние посулы народу.
Как известно, обещания даются соразмерно расчетам, а выполняются в меру опасений. Освободив себя от бремени сдерживать слово, Корах и его министры Датан и Авирам недальновидно ублажали себя поеданием плодов зыбкой победы.
Услужники сей троицы власть имущих пристроились, вроде бы, тоже не худо, но не худо лишь по понятиям скудной пустыни. Чиновничий мозг сверлила навязчивая мысль: в иных-то краях житьё куда как слаще! Скажем, в Ханаане или, допустим, в том же Египте, а уж про Вавилон и говорить нечего! Жить хорошо – это плохо, коли доподлинно известно тебе, что есть на свете другие страны, где можно жить лучше.
Их подобных ренегатских представлений проистекало амбивалентное отношение служителей государственного аппарата и левитов к владыкам иудейского племени. Выдвиженцы любили власть за то, что она подарила им наслаждение превосходства над черным народом, но презирали ее за неумение дать полное довольство. Впрочем, любовь преобладала над презрением. Да и Министерство Лояльности усердно добывало и тщательно хранило до поры до времени порочащие сведения на каждого службиста, дабы страхом скреплять верноподданность.
Если в складках чиновничьих душ прятались робкие зернышки сомнений, то пышные колосья гнева наливались в сердцах простолюдинов. Трудящейся бедноте нечего терять, кроме своих бед, зато приобретет она Ханаан – землю, молоком и медом текущую!
“Совершили уж один переворот, а остались ни с чем!” – упрямо твердили пессимисты из народа. “Пусть мы сами и не войдем в Ханаан, зато сыны наши вкусят свободы!” – возражали оптимисты, склонные к новому переделу. “Снова восстание учинить? – задавались вопросом реалисты, - оно, конечно, можно, но, как всегда, цветки да ягодки сорвут вдохновители, а нам, простым бойцам, победу кующим, достанутся гнилые корешки. Не попробовать, однако, грех. Попытаемся, хуже-то все равно не будет!”
***
Моше и Аарон с удовлетворением отмечали, что в широких массах иудеев растет недовольство властью Кораха. Отрадны были такие перемены, ибо они приближали день возвращения на престол свергнутых начальника над народом и первосвященника.
“Ни к чему не прислушивайся так, как ко времени!” – твердили сами себе Моше и Аарон. Новый переворот явно назревал, но крайне важно было выбрать правильный момент для начала решительных действий.
На крыльях прилетает поспешное решение, но сделанное наспех не может быть сделано хорошо. Иными словами, торопиться нельзя, ибо если саженец не успел пустить крепкие корни и слаб пока, то недолго и неудачу потерпеть.
Однако с великой душевной болью сознавали Моше и Аарон, что сорок лет – то есть годы, щедро отпущенные Господом на духовное исправление народа – растрачиваются впустую, и не оказывают задуманного Богом воспитательного воздействия на умы и сердца людей. В жизни ничего наверстать невозможно. То есть, промедление может оказаться гибельным в часы испытаний, и оно не менее опасно, чем поспешность.
Отсюда становится понятно, почему выбор удачного момента для почина стал неизменной темой, обсуждаемой Моше и Аароном по субботам и будням, в любом месте, в любой день, в любую минуту.
Верные идеям и иудеям, боголюбивые братья задумали использовать последний шанс, чтобы вразумить Кораха, а с ним Датана и Авирама, отступиться от амбиций. Предполагалось, что, не лишенные здравого смысла и остатков любви к народу, злополучные бунтовщики признают свой неуспех и добровольно, по примеру предшественников, предадут в другие руки бразды правления. В таком развитии событий Аарон усматривал возможность исключить братоубийство. Моше, в свою очередь, надеялся избежать мучительного для него разговора с Господом.
По инициативе Моше и Аарона состоялся диалог между двумя сторонами.
- Братья, зачем напросились вы на встречу со мной и моими министрами? – не слишком вежливо спросил Корах, - будьте кратки, у нас дела!
- Надеюсь, дела государственные, не семейные, - заметил Аарон.
- Тебе, Аарон, пристало не рассуждать, а молиться, молиться и еще раз молиться, - сердито возразил Авирам.
- Незачем затевать перепалку, - вступил Моше в разговор, - Корах велел нам быть краткими, исполним волю начальника над народом.
- Говори, Моше, мы ждем, - сказал Датан и при слове “мы” указал на Кораха, и Авирама.
- Буду прям, - решительно заявил Моше, - ты, Корах, не умеешь править. Ты, Датан, можешь только подслушивать, подглядывать, орудовать кинжалом в ночи и травить ядами. А ты, Авирам, годен лишь, чтобы грабить и истязать. Народ негодует, и вот-вот прогремит взрыв праведного гнева. Вам не устоять. Верните нам с Аароном власть!
Услышавши эти слова, Корах и его министры дружно разразились громким хохотом. Наконец, успокоились.
- А если не вернем, то что нам будет? – спросил Корах, и все трое вновь развеселились.
- Что будет? – в свою очередь спросил Моше, - я намерен говорить с Господом, и Он решит, что делать с вами, со мной и с Аароном. Главное, помни, Корах, наш Бог ничего не совершит во вред избранному Им иудейскому племени. При этом Всевышний возьмет в расчет, что мы с братом – друзья народа, а вы – враги его!
- Вы, троица, кажется, хорошо пожили, будучи у власти. Настало время уйти в тень. Не будите гнев Господень! – предостерег Аарон.
- Вы тоже успели хорошо пожить, плуты этакие! – взбеленился Корах.
- Ты, Моше, самозванно присвоил себе начальство над народом! – прокричал Датан.
- Ты, Аарон, - не знаешь толку в учении Божьем, а других наставляешь! – добавил Авирам.
- Старая песня! Неужели не видите, что народ пресытился правлением вашим? – громогласно воскликнул Моше, - слепота погубит вас!
И снова рассмеялись нечестивцы.
- Моше! - обратился Аарон к брату, - может быть, дадим этим выскочкам последнюю возможность одуматься?
- Пожалуй, - ответил Моше, - завтра, с восходом солнца, ты, Корах, ты, Датан, и ты, Авирам, явитесь на суд, дабы услыхать разумные резоны против вас, и, просветлившись, бесшумно удалитесь восвояси.
- Какой еще суд? - давясь от смеха спросил Корах, - судьи-то кто?
- Нашими честными сердцами и устами судимы будете! – торжественно произнес Аарон и взглянул на брата.
- Убирайтесь, убирайтесь оба, - неудержимо гогоча, выдавил из себя Корах, - довольно! Отлично повеселили нас!
- Если не явятся на суд и не образумятся, - мрачно сказал Моше брату Аарону по дороге домой, придется нам пасть ниц перед Господом, и поведать всю историю, и смиренно выслушать приговор Его.
- Согласен. Примем решение Бога покорно, кротко, безропотно.
- Как ты думаешь, Аарон, отчего самоуверен Корах?
- Было мне видение, - глубокомысленно ответил Аарон, - будто ангел Господень явился к Кораху и сказал: “Знай, произойдет от твоего потомка иудейский пророк!” Вот и взял себе в голову Корах, что не покарает его Всевышний, ибо преисполнен Он почтения к нему, как к прародителю будущего великого мудреца.
- Так видение-то тебе было, а не Кораху! Он-то откуда знает об этом? - недоуменно возразил Моше.
- Что мне видится, то наяву случается! – внушительно ответил Аарон.
***
Ни один из троих на суд не явился. Пренебрежение оскорбило Моше и Аарона. Высокомерное чванство новых властителей разбило последнюю надежду уладить дело без апелляции к Всевышнему. Посовещавшись, братья пришли к фаталистичному выводу: “Чему быть – того не миновать!”
- Тебе начинать! – промолвил Аарон.
- Сначала помолимся, брат! – ответил Моше.
- Пожалуй, это всё! – произнес Аарон после страстной и продолжительной молитвы.
- Теперь падем ниц, дабы Господь видел полнейшее смирение наше! – сказал Моше, и оба упали на лицо свое, а потом встали на колени и призывно воздели руки кверху.
- Слушаю вас, властители народа Моего, - раздался голос с небес.
- Ах, если бы властители! – сокрушенно воскликнул Моше.
- Он больше не начальник над народом, - пролепетал Аарон, - а я уж – не первосвященник!
- Как можно? Ведь это Я, ваш господин, вознес вас! Объясняйте! – на сей раз грозно прозвучал голос.
- О, Господи, помилуй! Неведомо как, но новый грех приключился с нами! - промолвил Моше, и слезы залили его мужественное лицо.
- Богач Корах, один из наших, из левитов, сперва подстрекнул людей, отщепенцев, впрочем, а потом отобрал у нас полномочия, Тобою дарованные, - проговорил сохранявший самообладание Аарон.
- Почему не защитили ваши Божественные права? – еще более грозно спросил голос.
- Не хотели, ибо… - начал, было, Аарон, но не успел докончить.
- Не хотели? – взорвался голос, и стены шатра заходили ходуном от гнева Его.
- Мы стремились во что бы то ни стало не допустить братоубийства среди людей народа Твоего священного, - поспешил пояснить Моше.
- Похвальное намерение, - немного смягчился голос, - оно отчасти искупает ваш грех непротивления злу насилием.
- Корах и подлые прислужники его, Датан и Авирам, куражатся, пьют кровь человеков, грабят, а, главное, Тебя забыли! – выпалил Моше.
- Забыли Меня? Выходит, этот самый Корах и иже с ним не наставляют на Мой путь жестоковыйных иудеев? Этак вновь к язычеству испорченное племя потянется! Посему еще строже кара моя будет! - вновь пришел в неистовство голос.
- О, Боже, молим Тебя, не губи народ свой! – воскликнул Аарон, - мы так любим его – ведь это же и наш народ!
- Нас с братом накажи, жизни лиши, но пощади люд бесхитростный! – возопил Моше.
- Много ли бунтовщиков пошли за Корахом? – прозвучал вопрос с небес.
- Совсем мало, - заверил Моше невидимого собеседника, - всего двести пятьдесят человек, и все из богатых!
- Зато простой народ стоит за Тебя горой, смиренно принял кару Твою о сорока годах скитаний, осознал ее справедливость! – ободренно проговорил Аарон.
- Неужто все стадо пойдет под нож – ведь шелудивых-то овец всего ничего! – невзначай намекнул Моше.
- Не повторяйся, Моше. Твои подсказки Мне не нужны. Скажи-ка лучше, судили вы мятежников? – прозвучал строгий вопрос.
- Хотели судить. Эти трое насмеялись над нами и не пришли на суд, - ответил Моше.
- Теперь дело совершенно ясно. Отмечаю, что вы дважды угодили Мне: сумели братоубийства избежать и вступились за Мой народ! Хвалю!
- А что же дальше, господин наш? – с тревогой и вместе с облегчением спросил Аарон.
- Я сам стану судить бунтовщиков, и не завидна будет доля их. А тебя, Моше, и тебя Аарон, я прощаю и на прежние позиции верну, ибо верны вы Мне!
Целиком повесть опубликована здесь: ЛИТРЕС